40 дней в заповедной Бухте
1 октября. Я выбралась из уюта палатки и не увидела никого. Под ногами холм. Его половина уходит наверх за спиной, другая половина уходит вниз. У подножья серо-коричневый пляж с кудрявой полосой тёмных водорослей. Полосу пляжа лижет море, которое издалека идёт мягкой волной, как шёлк на ветру. С другой стороны Бухты возлегает чёрная гора с очертаниями дракона - Кара-Даг. Небо висит низко, рвано и спокойно. В целом, очень-очень спокойно. Моих тоже нигде не видно. Мне нравится быть одной в целом мире, наполненном тонким ветерком.
Когда 20 дней назад катер вёз нас с Сыном в заветную Бухту, наша горка пестрела людьми, как большой дневной двор провинциального городишки. Пляж встречал россыпью друзей. Каждая ровная площадка была активной стоянкой. Я заняла центральную просторную стоянку, которая волею судеб дождалась меня. Живу тут четвёртый год подряд. Обширная оборудованная кухня, чиллаут под тентом между низкорослыми деревцами, широкая открытая площадка для посиделок/полежалок не в жару и место под большую палатку, окружённое камнями, которые сложились тут уже исторически для подвязывания строп. Очень домашние ощущения.
С тех пор произошло многое. Я быстро влилась в привычный поток. Люди уезжали и приезжали. Одна наша многодетная семья с 3-месячной малышкой поселились в соседнем посёлке, наносили нам дорогие визиты. Раз мы нанесли им визит на виллу, поспали в арт-кафе в Курортном и принесли рюкзак продуктов по 2-километровому пляжу. Приезжал на 2 дня долгожданный Женёк. Как всегда очень многое перетёрли, и он вновь неизвестно куда пропал. Подружились с эксклюзивной семьёй «индейцев» из Питера/Карачаево-Черкесии с тремя супер-адекватными сыновьями. Ветер порвал палатку, в которой мы временно обитали, а мы сгоняли на две ночи на фестиваль в Бахчисарайский район. Переночевали одну ночь на Карадагской биостанции. Поставили нашу палатку, которая до конца не подвела. Другая наша родная семья с двумя сыновьями родила малышку тихо в палатке ниже, и соседний куст расцвёл пелёнками. Мы весело отметили это с винишком. Я стала похаживать с ещё безымянной невесомой малышкой на руках. Провела неделю полной неги на нашей горке, навалявшись и насидевшись у моря от души. Устроили совместную двухдневную гулянку, которая больше походила на мистерию погружения. Было тропически влажно, мы утопали. У нашего аборигена сгорела самодельная хижина в горах, которая три года ему служила. «Индейцы» к общему сожалению уехали. Вообще, почти все разъехались. Приехал мой Супруг. У меня включилось новое внутреннее зрение. А это значит, уже всё получилось.
И вот я стою совсем одна утром 1 октября. И на меня сурово смотрит только тотемный столб на пляже. Кто-то зовёт его Борей, я зову его Перун. С ним мне ещё спокойнее. Предыдущую ночь я гуляла в ярчайшем серебряном свете Луны и не могла остановиться, поэтому долго досыпала утром, закутавшись в тёплые покровы. Заварила себе на горелке кружку утреннего кипятка.
Но потом, конечно, были люди. Мои, оказывается, сидели под стенкой обрыва. На родившей стоянке перемещались 2 взрослых и 2 детей. Алёнка ступала длинными ногами у верхней «кибер»-хижины. Аскет дымно готовил на соседней стоянке. Прошли гуляющие, другие. Художник-скульптор понёс на обжиг очередное изделие для сервиза.
Впереди было ещё 20 дней в уже октябрьской Бухте, о чём я ещё не знала. И две ярких полнолунных ночи, которые всегда выманивают меня в таинственные одинокие прогулки по горам, из которых я возвращаюсь я не я.
Ещё в этот день были кони. Пошла выносить горшок за пустующую хижину рыбака. Почему-то с фотоаппаратом, ведь золотой час. Выхожу на гребень тропы, а вся «уганда» - пятак земли за киловым холмиком с флагом - в лошадях. Мирно пасутся. Горшок в сторону и в фотоохоту за грациозными спокойными созданиями. Их формы прекрасны. Не наглядеться. Потом они шли мимо нашей стоянки, и мы угощали их морковками. (А морковки мы носим очень издалека)...
12 октября. Я одна на длинном пляже. Припекает, тёплые круглые камни под животом, сонно колышется синее море. Где-то кто-то есть, совсем немного, но никого не видно. Далеко и высоко глазом никого. Просторно, спокойно. Мне нравится быть одной в целом мире. Не считая одной чайки, внимательно смотрящей на горизонт.
16 октября. Я одна в тёплом море. Мои вон на пляже, Настенькины копошатся на своей кухне, а я совсем одна в прозрачной бирюзовой толще воды. Солнце рисует золотыми узорами на руках. Можно долго любоваться, кружиться в воде на месте вокруг своей оси. По измерениями сложно доступного интернета вода 20 градусов, столько же воздух. Повезло нам с октябрём. Прошли шторма, повалили Перуна Борея... на нём теперь сидят.
18 октября. Я одна на роднике на Эчки-Даге ночью. По городским меркам это не ночь, 8-9 вечера, но здесь это полные потёмки. Час до родника, ещё нащупывая глазами тропинку, виляющую вдоль и поперёк ущелий. К самому роднику уже с фонариком, стало очень темно. Я не люблю ходить с фонариком, но без него было бы слишком неторопливо. Спуск вниз в плотной темноте, почти сонном забытье. Из людей 1 парень на роднике, уступивший набравшуюся воду. Из теней - много фантазий. Хорошо, что я существую без страха в целом. Пару раз чуть не отключалась, присев отдохнуть под тёмным небом, но ноги до дому донесли. Это было интересно, тёплая ночь после эпичного заката стиля фантазийной мультипликации. Я не смогу чётко объяснить, по кой меня несёт в подобные прогулки, но мне так очень круто.
Сбилась, какая дата. (Телефон включаю дай бох раз в несколько дней). Завтра вроде выбираемся. Вчера полсуток норд-оста. Это для выносливости духа, для флисовых пижам, для готовки в тамбуре палатки, для беспокойного сна. Но к середине ночи ветер, слава богу, резко завершился. С утра выясняем, у кого какие потери (например, у нас горшок улетел).
Как же сложно отсюда выбираться без обратного билета. Легче справиться и смириться с норд-остом. Требуются особые волевые усилия, чтобы оторваться от соплеменников, из своего места силы, выйти из оффлайна, отправиться в стены. Помогают ритуалы: завершающий маш, прощальный пирог и кисель, финальные посиделки, медитация в одиночестве на контур тёмного Кара-Дага, медленные сборы...
Конечно, грустно. Но эта грусть прекрасна.
Это был 13 подряд сезон.
P.S. Выбирались оттуда плавно: 2 ночи на Биостанции, 3 ночи в Орджоникидзе, неделю в Геленджике, но и до сих пор заземляемся...