(no subject)
В Зютфене в супермаркете неожиданно обнаружилось подсолнечное масло, причем трех разных марок. И никаких "одна бутылка на человека". Полные полки масла. Я просто офигела. Новости они не читают, что ли. В Амстердаме масла не было уже 24 февраля. Как сказал молоденький сотрудник супера с умным видом: подсолнечное масло - это как туалетная бумага в 2020. Все боятся, что на нас нападёт Путин.
Ага, а мы его бутылками с маслом закидаем, суку! Потом со мной жаждал пообщаться один хер гелдерландский. Он спросил, зачем мне аж три бутылки подсолнечного масла. Я ответила, что у нас в Амстердаме его уже месяца три нигде нет. Он сразу включил дежурные понты, что в деревнях люди хорошие, не такие эгоисты, как в ваших столицах. Поэтому никто не берёт это масло, чтоб всем досталось. Я застыдилвсь и поставила одну бутылку обратно.
Потом я поискала глазами кассу самообслуживания, но за всеми кассами сидели кассиры. Причем одна касса специально была для поговорить. На ней даже так написано было. Дядечка заявил, что мне непременно надо в эту кассу. А то у нас в столице люди друг с другом разучились общаться. А тут хоть кассир со мной, болезной, поговорит.
Потом он сложил мне покупки в мою сумку. Чтоб я посмотрела, какие у них хорошие люди живут, и приехала еще. А то привыкла, понимаешь, жить среди столичных мудаков. Когда я уже пошла домой, он меня догнал сказать, что у меня развязался шнурок. И что я должна приехать обратно из Содома и Гоморры к таким внимательным людям. Потом похвалил сочетание моего желтого пальто с голубыми ботинками. Весёленькое такое, обхохочешься. Я пояснила, что мы так специально так договорились. Кто говорит на украинском, польском или русском, носить что-то такое узнаваемое, чтобы нас было видно, если беженцам надо что-то спросить. Он сказал, что у них такого нет, но они тут тоже слава Украине, а не хухры-мухры.