***
Анна Долгарева (Лемерт)
воздух кажется влажным после огня и пожара,
по соленому снегу бежала, долго бежала,
упала в него лицом: «не надо мне вашего неба,
мне б отдохнуть немного, мне полежать бы, мне бы
пару минут никого не звать, никуда не мчать,
пару минут успокоенно помолчать».
безнадежность целительнее времени и таблеток,
безнадежность страшна и правдива, удар ее меток,
глаза у нее как у Девы Марии с иконы,
что висела у меня над кроватью в детстве.
безнадежность спасает умирающих и влюбленных,
целует в лоб и шепчет: «мы теперь вместе».
воздух холоден, как влажный платок при температуре.
«мама, я заболела? почему я лежу на бордюре?»
бежала-бежала, из-за синей реки, из-за брянского леса,
и луна была подтаявшей и белесой,
больше некуда стало бежать, лежи теперь в снег башкою.
господи, какое же это счастье.
счастье какое.
россыпью розовых звезд, золотых комет
ангел безнадежности приходит в нужный момент
неизменно в нужный момент,
он приходит к тем, кто безнадежно неизлечим,
открывает окно в больнице, показывает что почем,
мы кричим, мы всегда кричим
под его ледяным мечом,
корчимся, пока мир не становится неразличим,
потому что жить дальше не видно больше причин.
а потом становится больше не больно, и голос слышится огневой:
«поднимайся, теперь ты воин господа твоего».
красными потеками снег ноздреватый расшит,
счастье спокойствия длится минуту которую.
мама, кто эта тетя, почему она тут лежит.
не смотри, сыночек, сережа, вызови скорую.
боль моя, свет небесный, пребудь со мной,
проведи меня через ад, пустыню и зной,
ибо их пройдет, чтобы снова выйти на свет,
только тот, кто точно знает: надежды нет.
тверже камня его нутро, и к любому бою,
и к любым препятствиям он готов.
да пребудет со мной безнадежность моя.
и с тобою.
ныне. и присно. и во веки веков.
воздух кажется влажным после огня и пожара,
по соленому снегу бежала, долго бежала,
упала в него лицом: «не надо мне вашего неба,
мне б отдохнуть немного, мне полежать бы, мне бы
пару минут никого не звать, никуда не мчать,
пару минут успокоенно помолчать».
безнадежность целительнее времени и таблеток,
безнадежность страшна и правдива, удар ее меток,
глаза у нее как у Девы Марии с иконы,
что висела у меня над кроватью в детстве.
безнадежность спасает умирающих и влюбленных,
целует в лоб и шепчет: «мы теперь вместе».
воздух холоден, как влажный платок при температуре.
«мама, я заболела? почему я лежу на бордюре?»
бежала-бежала, из-за синей реки, из-за брянского леса,
и луна была подтаявшей и белесой,
больше некуда стало бежать, лежи теперь в снег башкою.
господи, какое же это счастье.
счастье какое.
россыпью розовых звезд, золотых комет
ангел безнадежности приходит в нужный момент
неизменно в нужный момент,
он приходит к тем, кто безнадежно неизлечим,
открывает окно в больнице, показывает что почем,
мы кричим, мы всегда кричим
под его ледяным мечом,
корчимся, пока мир не становится неразличим,
потому что жить дальше не видно больше причин.
а потом становится больше не больно, и голос слышится огневой:
«поднимайся, теперь ты воин господа твоего».
красными потеками снег ноздреватый расшит,
счастье спокойствия длится минуту которую.
мама, кто эта тетя, почему она тут лежит.
не смотри, сыночек, сережа, вызови скорую.
боль моя, свет небесный, пребудь со мной,
проведи меня через ад, пустыню и зной,
ибо их пройдет, чтобы снова выйти на свет,
только тот, кто точно знает: надежды нет.
тверже камня его нутро, и к любому бою,
и к любым препятствиям он готов.
да пребудет со мной безнадежность моя.
и с тобою.
ныне. и присно. и во веки веков.