О симметриях
Меня всегда удивляло, как некоторым людям чудесным образом удается сходу, в самом начале карьеры, понять, какие области науки их привлекают, и не разочароваться впоследствии. Начал в аспирантуре заниматься какой-нибудь биметрической гравитацией или топологическими фазами, - и так до ассистант-профессора в этом русле и добрался.
В попытках понять, почему мне потребовалось семь лет на то, чтобы наконец-то ощутить настоящий интерес к определенным задачам и областям (юношеский восторг первого года аспирантуры не в счет), я осознал, что в моем эстетическом восприятии реальности мешало мне с полной отдачей и энтузиазмом заниматься всем, чем я занимался до сих пор:
Я очень не люблю симметрии. Ни в чем, включая вполне обычные жизненные вещи типа архитектурных ансамблей и парков. А особенно - в предмете научного исследования.
И подобная нелюбовь делает меня очень странным физиком-теоретиком: во многом эта наука как раз и сводится к поиску симметрий и изучению их свойств (а конкретно физика высоких энергий - так только этим и занимается). Поэтому понять про себя такой, в общем-то, тривиальный факт, я не мог очень долго: симметриями я был окружен со всех сторон, и кроме них ничего не видел. При этом я, конечно, понимаю, что вообще без поиска регулярных паттернов наука невозможна, но одно дело, когда эти паттерны есть "где-то там", как один из компонентов структуры, или когда они возникают вследствие коллективных процессов (и тогда это интересно!), другое дело - когда симметрии возводятся на пьедестал как некий самоценный объект.
Если говорить о какой-то иерархии, то сильнее всего я ненавижу суперсимметрию. Вот прям так, что кушать не могу. Именно потому, что введена она была формально, а не эмерджентно. Затем идут интегрируемые модели и конформная теория поля (конечно, все эти концепты между собой переплетаются, но все же). С ними уже можно работать, если они вписываются в менее "симметричный" контекст. Лоренц-инвариантность и калибровочные симметрии, понятно, слишком фундаментальны, чтобы к ним подходить с той же меркой.
А вот то, что я для себя открыл совсем недавно, - нейронные сети, теория сложности, некоторые аспекты биофизики, - наоборот, вызывает полное принятие и эстетический восторг. Еще emergent holography очень симпатична, хотя пока проблемна и очень плохо разработана.
И что еще интересно: только когда я стал активно думать о сложных системах, я почти физически ощутил, как разные области знания сшиваются в единое полотно. Тогда как симметрийное восприятие мне такой целостной картины науки не давало.
В попытках понять, почему мне потребовалось семь лет на то, чтобы наконец-то ощутить настоящий интерес к определенным задачам и областям (юношеский восторг первого года аспирантуры не в счет), я осознал, что в моем эстетическом восприятии реальности мешало мне с полной отдачей и энтузиазмом заниматься всем, чем я занимался до сих пор:
Я очень не люблю симметрии. Ни в чем, включая вполне обычные жизненные вещи типа архитектурных ансамблей и парков. А особенно - в предмете научного исследования.
И подобная нелюбовь делает меня очень странным физиком-теоретиком: во многом эта наука как раз и сводится к поиску симметрий и изучению их свойств (а конкретно физика высоких энергий - так только этим и занимается). Поэтому понять про себя такой, в общем-то, тривиальный факт, я не мог очень долго: симметриями я был окружен со всех сторон, и кроме них ничего не видел. При этом я, конечно, понимаю, что вообще без поиска регулярных паттернов наука невозможна, но одно дело, когда эти паттерны есть "где-то там", как один из компонентов структуры, или когда они возникают вследствие коллективных процессов (и тогда это интересно!), другое дело - когда симметрии возводятся на пьедестал как некий самоценный объект.
Если говорить о какой-то иерархии, то сильнее всего я ненавижу суперсимметрию. Вот прям так, что кушать не могу. Именно потому, что введена она была формально, а не эмерджентно. Затем идут интегрируемые модели и конформная теория поля (конечно, все эти концепты между собой переплетаются, но все же). С ними уже можно работать, если они вписываются в менее "симметричный" контекст. Лоренц-инвариантность и калибровочные симметрии, понятно, слишком фундаментальны, чтобы к ним подходить с той же меркой.
А вот то, что я для себя открыл совсем недавно, - нейронные сети, теория сложности, некоторые аспекты биофизики, - наоборот, вызывает полное принятие и эстетический восторг. Еще emergent holography очень симпатична, хотя пока проблемна и очень плохо разработана.
И что еще интересно: только когда я стал активно думать о сложных системах, я почти физически ощутил, как разные области знания сшиваются в единое полотно. Тогда как симметрийное восприятие мне такой целостной картины науки не давало.