попарижу
Смирна перебралась на ближайшие годы в Париж, за очередным высшим философским образованием, поэтому я решил туда съездить на недельку.
Сперва засиделся дома. Поэтому на вокзал пришлось мчать на велосипеде и прикреплять его к строительным лесам. Судя по тому, что я был единственным, кто выбрал такое место парковки, так поступать нельзя, и я надеюсь, с велосипедом (и с замком по цене в полвелосипеда) порядок.
В Брюсселе, откуда ходят автобусы в Париж, поезд делает три остановки, и, раз кондуктор до сих пор не появился, я решил не искушать судьбу в последний момент и вышел на ближайшей станции, собираясь дойти до нужной, центральной, пешком.
Брюссель Сентраль оказался не столь близко от Брюссель Норд, как я рассчитывал, поэтому шёл вприпрыжку. Когда уже подходил, вдруг осенила мысль, что перепутал время отправления автобуса. И правда, перепутал: автобус должен был уже пятнадцать минут как уехать. Я побежал и, по счастливой случайности, застал автобус на месте.
Когда уже прибыл в Париж и сел в метро, понял, как же ненавижу французский.
В парижском метро названия станций объявляют перед прибытием, дважды. Первый раз как бы вопрошаючи, изумляясь (московская? чистые пруды?), и тут же следом - отвечаючи, развеивая сомнения (да, московская, всё заебись. да, пруды, чистые.)
Так вот, на станции "Конкорд" - а "конкорд" это такое красивое, очень мне, правда, нравится слово, означающее согласие - тётенька спросила:
- Пукан?
Я такой: что, какой пукан? вы там что, ваще ёбу дали? может, поезд не в ту сторону едет?
- Пукан!
КАКОЙ ВЖОПУ ПУКАН?!?!?!!!?!
Как уж тут не вспомнить легенду о том, что, когда во Франции свирепствовала чума, воду было пить самоубийственно, и все пили вино. И напрочь разучились говорить. Я, вообще, скептик, но в эту гипотезу верю.
***
Обсуждаем с Ленкой друзей. Что вот бывают же такие друзья, которые точно знают, как тебе надо. Они говорят тебе, Санька-браток, ты чо, как можно, давай, пестик взял в руки и пошёл.
А ты потом лежишь такой у речки с отстреленными яйцами...
***
Дал квартирник в квартире какого-то, как его тут называют, маркиза. Маркиз бывает наездами, одну из комнат сдаёт русской студентке социологии Вике. (Ленка на обоих фотографиях не выпускает бокала)
***На следующий день пришёл снова. Пил двадцатилетний портвейн маркиза в прикуску с супермаркетовским сырком (накладки богемного образа жизни). И остался спать.
Вике надо было с ранья на работу, и, когда в 9 утра я пришёл домой и стал раздеваться ко второму сну, Лена открыла глаза и спросила:
- Чо припёрся?
Потом она закрыла глаза, открыла их вновь и спросила:
- А правда, чё припёрся-то?
После чего она справилась сколько времени, снова закрыла глаза, подумала немного - я в это время стягивал носки - и, уже не открывая глаз, заметила:
- Тебе пора вставать идти гулять по Парижу.
Тогда я переехал к Вике с вещами. А потом, в разговоре выяснилось, что это я думал, что Вика меня видит впервые, а вообще-то мы знакомы ещё с Петербурга.
Сперва засиделся дома. Поэтому на вокзал пришлось мчать на велосипеде и прикреплять его к строительным лесам. Судя по тому, что я был единственным, кто выбрал такое место парковки, так поступать нельзя, и я надеюсь, с велосипедом (и с замком по цене в полвелосипеда) порядок.
В Брюсселе, откуда ходят автобусы в Париж, поезд делает три остановки, и, раз кондуктор до сих пор не появился, я решил не искушать судьбу в последний момент и вышел на ближайшей станции, собираясь дойти до нужной, центральной, пешком.
Брюссель Сентраль оказался не столь близко от Брюссель Норд, как я рассчитывал, поэтому шёл вприпрыжку. Когда уже подходил, вдруг осенила мысль, что перепутал время отправления автобуса. И правда, перепутал: автобус должен был уже пятнадцать минут как уехать. Я побежал и, по счастливой случайности, застал автобус на месте.
Когда уже прибыл в Париж и сел в метро, понял, как же ненавижу французский.
В парижском метро названия станций объявляют перед прибытием, дважды. Первый раз как бы вопрошаючи, изумляясь (московская? чистые пруды?), и тут же следом - отвечаючи, развеивая сомнения (да, московская, всё заебись. да, пруды, чистые.)
Так вот, на станции "Конкорд" - а "конкорд" это такое красивое, очень мне, правда, нравится слово, означающее согласие - тётенька спросила:
- Пукан?
Я такой: что, какой пукан? вы там что, ваще ёбу дали? может, поезд не в ту сторону едет?
- Пукан!
КАКОЙ ВЖОПУ ПУКАН?!?!?!!!?!
Как уж тут не вспомнить легенду о том, что, когда во Франции свирепствовала чума, воду было пить самоубийственно, и все пили вино. И напрочь разучились говорить. Я, вообще, скептик, но в эту гипотезу верю.
***
Обсуждаем с Ленкой друзей. Что вот бывают же такие друзья, которые точно знают, как тебе надо. Они говорят тебе, Санька-браток, ты чо, как можно, давай, пестик взял в руки и пошёл.
А ты потом лежишь такой у речки с отстреленными яйцами...
***
Дал квартирник в квартире какого-то, как его тут называют, маркиза. Маркиз бывает наездами, одну из комнат сдаёт русской студентке социологии Вике. (Ленка на обоих фотографиях не выпускает бокала)
***На следующий день пришёл снова. Пил двадцатилетний портвейн маркиза в прикуску с супермаркетовским сырком (накладки богемного образа жизни). И остался спать.
Вике надо было с ранья на работу, и, когда в 9 утра я пришёл домой и стал раздеваться ко второму сну, Лена открыла глаза и спросила:
- Чо припёрся?
Потом она закрыла глаза, открыла их вновь и спросила:
- А правда, чё припёрся-то?
После чего она справилась сколько времени, снова закрыла глаза, подумала немного - я в это время стягивал носки - и, уже не открывая глаз, заметила:
- Тебе пора вставать идти гулять по Парижу.
Тогда я переехал к Вике с вещами. А потом, в разговоре выяснилось, что это я думал, что Вика меня видит впервые, а вообще-то мы знакомы ещё с Петербурга.