Расследование буаит жи!
Оригинал взят у molonlabe в Расследование буаит жи!
Обозреватель "Новой газеты" Ольга Бобровская провела эпическое расследование о том, как Ингушетия попробовала использовать гуманные способы борьбы с терроризмом и что из этого получилось. Не знаю, какова ценность этой публикации с журналистской точки зрения, но я могу судить о том, как изложены факты. Мадам даже вынуждена специально оговориться: "Чтобы ни у кого не возникало подозрений, будто бы я пытаюсь представить боевиков и их пособников кроткими овечками, я еще раз подчеркну: с точки зрения закона Муса - стопроцентный пособник". Не помогло - у меня возникло именно такое подозрение. Как и подозрение в том, что автор - упоротая на всю голову любительница добрых и милых террористов. Сначала она делает вид, что хвалит Ингушетию за "гуманную антитеррористическую деятельность", но в итоге все сводится к одному - "менты - козлы, а террористы - уашпе невиновний".
Итак, что пишет Бобровская?
Мне выдался случай посетить заседание ингушской комиссии по адаптации членов НВФ и их пособников. Как-то раз я уже была на таком мероприятии, и оно на меня произвело сильное впечатление. На моих глазах все счеты человека с прошлым обнулились и его жизнь пошла с чистого листа.
Вероятно с Бобровской случилась галлюцинация. Комиссия по адаптации никого не амнистирует и никому прошлое не "обнуляет". Она лишь помогает адаптироваться к мирной жизни тем, кто еще не успел совершить тяжких и особо тяжких преступлений. И от уголовной ответственности она освободить не может. Максимум - проследить, чтобы бывшему бандиту реально зачли его явку с повинной и раскаяние. Если человек совершил убийство или участвовал в подготовке и совершении терракта - никакая комиссия по адаптации ему избежать уголовной ответственности не поможет. То, что пишет журналистка, есть кристально чистая, ничем не замутненная ахинея.
Он жил несколько лет за границей. И вот его там разыскали люди из ингушского Совета безопасности (есть в республике такая околофээсбешная структура, занимающаяся самым широким спектром вопросов). Долго уговаривали вернуться - под гарантии комиссии по адаптации. Тогда уже было известно, что крови на нем нет: его уже разобрали по косточкам и по линии ФСБ, и по линии МВД, и по всем возможным линиям.
Совету безопасности глубоко фиолетово на преступников, скрывающихся за границей. Вот им делать не фиг, кроме как уговаривать вернуться домой пособника. Зачем? Какой смысл? Прошло несколько лет, бандгруппа давно уничтожена. Зачем нужен бывший ее пособник? Зачем его долго уговаривать вернуться? И Совет безопасности - это не "околофээсбэшная структура" (это вообще эпический фейл), а по сути - элементарное совещание. Структуры как таковой не существует - просто периодически собираются у главы республики начальники всех правоохранительных органов и проводят совещание. Но надо же было Бобровской куда-то пристроить красивое слово "околофээсбэшная".
Как и тот парень, чей случай рассматривали на прошлой неделе. В 2012 году на праздник Ураза Байрам к его дому - а дело происходило в очень дальнем, глухом селе - вышли боевики, попросили еды. Отказать человеку в такой просьбе, тем более на праздник, не смог бы ни один ингуш. Парень дал им нескольких индюшек. Три года сидел тише воды, ниже травы - а теперь вот решил сдаться и раскаяться. Опять же, с точки зрения закона он - пособник. Он прекрасно знал, кому помогает. И в других обстоятельствах гореть бы его дому ясным пламенем.
Вот здесь особенно красота. Если зачислять в пособники всех, у кого бандиты взяли еду, то комиссия по адаптации будет трудиться днем и ночью. Никто в такой ситуации не будет записывать человека в пособники. Люди открыто нам говорят, что к ни приходили из леса и пришлось дать им еды. А попробуй не дать, это же не телепузики покушать клянчат. С точки зрения закона такой человек не пособник. Пособником он станет только в том случае, если будет регулярно таскать жратву террористам. Но журналистика живет по своим законам. Им там в Москве точно известно, кто пособник, а кто нет. И еще они очень хорошо знают, кто в этом противостоянии хороший, а кто плохой:
И все же я погрешу против истины, если скажу, что Ингушетия целиком отказалась о насилия как от способа умиротворения. Если я скажу, что здесь никого не пытали в милиции, - это будет неправда. Пытали, да и сейчас пытают. Просто количество и, так скажем, качество подобных случаев не переходит той критической отметки, после которой население закипает.
Если я скажу, что в Ингушетии никогда не сносили дома боевиков - это тоже будет вранье. Дома взрывали, однако делалось это всегда под прикрытием такой легенды, что при обыске дома в подвале было обнаружено взрывное устройство, обезвредить которое не получилось.
Второе открытие, которое мне представляется ключевым: нередко взорванные дома оказывались под эту сурдинку разграблены. Вот это, мне кажется, и есть главная причина уничтожения домов. А никакой не израильский метод.
И у меня по прежнему возникает вопрос. Нас когда-нибудь будут защищать от таких писательниц буквами, как Бобровская? Какие дома были разграблены, мадам? Есть ли у вас доказательства? Вы сообщаете о преступлении? Нет, вы не приводите не единого доказательсва или факта, а просто сообщаете о неком "своем открытии". На чем оно основано, кроме ваших козявок из носа? Но уже понятно, что вам нравятся террористы и бандиты. Эти милые, совершенно невиновные создания. Не то, что эти звери и грабители в погонах, да?
Обозреватель "Новой газеты" Ольга Бобровская провела эпическое расследование о том, как Ингушетия попробовала использовать гуманные способы борьбы с терроризмом и что из этого получилось. Не знаю, какова ценность этой публикации с журналистской точки зрения, но я могу судить о том, как изложены факты. Мадам даже вынуждена специально оговориться: "Чтобы ни у кого не возникало подозрений, будто бы я пытаюсь представить боевиков и их пособников кроткими овечками, я еще раз подчеркну: с точки зрения закона Муса - стопроцентный пособник". Не помогло - у меня возникло именно такое подозрение. Как и подозрение в том, что автор - упоротая на всю голову любительница добрых и милых террористов. Сначала она делает вид, что хвалит Ингушетию за "гуманную антитеррористическую деятельность", но в итоге все сводится к одному - "менты - козлы, а террористы - уашпе невиновний".
Итак, что пишет Бобровская?
Мне выдался случай посетить заседание ингушской комиссии по адаптации членов НВФ и их пособников. Как-то раз я уже была на таком мероприятии, и оно на меня произвело сильное впечатление. На моих глазах все счеты человека с прошлым обнулились и его жизнь пошла с чистого листа.
Вероятно с Бобровской случилась галлюцинация. Комиссия по адаптации никого не амнистирует и никому прошлое не "обнуляет". Она лишь помогает адаптироваться к мирной жизни тем, кто еще не успел совершить тяжких и особо тяжких преступлений. И от уголовной ответственности она освободить не может. Максимум - проследить, чтобы бывшему бандиту реально зачли его явку с повинной и раскаяние. Если человек совершил убийство или участвовал в подготовке и совершении терракта - никакая комиссия по адаптации ему избежать уголовной ответственности не поможет. То, что пишет журналистка, есть кристально чистая, ничем не замутненная ахинея.
Он жил несколько лет за границей. И вот его там разыскали люди из ингушского Совета безопасности (есть в республике такая околофээсбешная структура, занимающаяся самым широким спектром вопросов). Долго уговаривали вернуться - под гарантии комиссии по адаптации. Тогда уже было известно, что крови на нем нет: его уже разобрали по косточкам и по линии ФСБ, и по линии МВД, и по всем возможным линиям.
Совету безопасности глубоко фиолетово на преступников, скрывающихся за границей. Вот им делать не фиг, кроме как уговаривать вернуться домой пособника. Зачем? Какой смысл? Прошло несколько лет, бандгруппа давно уничтожена. Зачем нужен бывший ее пособник? Зачем его долго уговаривать вернуться? И Совет безопасности - это не "околофээсбэшная структура" (это вообще эпический фейл), а по сути - элементарное совещание. Структуры как таковой не существует - просто периодически собираются у главы республики начальники всех правоохранительных органов и проводят совещание. Но надо же было Бобровской куда-то пристроить красивое слово "околофээсбэшная".
Как и тот парень, чей случай рассматривали на прошлой неделе. В 2012 году на праздник Ураза Байрам к его дому - а дело происходило в очень дальнем, глухом селе - вышли боевики, попросили еды. Отказать человеку в такой просьбе, тем более на праздник, не смог бы ни один ингуш. Парень дал им нескольких индюшек. Три года сидел тише воды, ниже травы - а теперь вот решил сдаться и раскаяться. Опять же, с точки зрения закона он - пособник. Он прекрасно знал, кому помогает. И в других обстоятельствах гореть бы его дому ясным пламенем.
Вот здесь особенно красота. Если зачислять в пособники всех, у кого бандиты взяли еду, то комиссия по адаптации будет трудиться днем и ночью. Никто в такой ситуации не будет записывать человека в пособники. Люди открыто нам говорят, что к ни приходили из леса и пришлось дать им еды. А попробуй не дать, это же не телепузики покушать клянчат. С точки зрения закона такой человек не пособник. Пособником он станет только в том случае, если будет регулярно таскать жратву террористам. Но журналистика живет по своим законам. Им там в Москве точно известно, кто пособник, а кто нет. И еще они очень хорошо знают, кто в этом противостоянии хороший, а кто плохой:
И все же я погрешу против истины, если скажу, что Ингушетия целиком отказалась о насилия как от способа умиротворения. Если я скажу, что здесь никого не пытали в милиции, - это будет неправда. Пытали, да и сейчас пытают. Просто количество и, так скажем, качество подобных случаев не переходит той критической отметки, после которой население закипает.
Если я скажу, что в Ингушетии никогда не сносили дома боевиков - это тоже будет вранье. Дома взрывали, однако делалось это всегда под прикрытием такой легенды, что при обыске дома в подвале было обнаружено взрывное устройство, обезвредить которое не получилось.
Второе открытие, которое мне представляется ключевым: нередко взорванные дома оказывались под эту сурдинку разграблены. Вот это, мне кажется, и есть главная причина уничтожения домов. А никакой не израильский метод.
И у меня по прежнему возникает вопрос. Нас когда-нибудь будут защищать от таких писательниц буквами, как Бобровская? Какие дома были разграблены, мадам? Есть ли у вас доказательства? Вы сообщаете о преступлении? Нет, вы не приводите не единого доказательсва или факта, а просто сообщаете о неком "своем открытии". На чем оно основано, кроме ваших козявок из носа? Но уже понятно, что вам нравятся террористы и бандиты. Эти милые, совершенно невиновные создания. Не то, что эти звери и грабители в погонах, да?