За 10 лет до светлого будущего. "Сказка на одну ночь"
Саро сидел на чердаке и слушал ночь.
Ночь пахла жасмином и ковылем. Разогретым за день камнем и полевыми цветами. Над жаркой южной ночью плыла безконечная россыпь звезд. Саро курил. Искры горячего пепла улетали в темноту слухлового окна и смешивались со звездами.
Саро думал. Мысли его текли медленно как мед из сот. Как разогретая солнцем вода на морской отмеляи. Саро думал о вечном. Саро думал о своей жизни. Он знал что завтра неминуемо настанет. Что поползут с востока на запад тяжелые, напоенные влагой облака, что прольются они ближе к поселению дождем. Дождь напоит всходы, а всходы по осени накормят жителей городка, принеся богатый урожай. Но не в облока и не в поля всматривался старый трубадур. Саро пытался рассмотреть на ночном горизонте восхождение особой звезды. Звезды Мангорашат. Звезды владык.
Третьи сутки не могла разродиться любимая жена владетеля Кампраса. Всё поместье замерло в ожидании первого крика наследника пристола южного удела. Доктора и повитухи только разводили руками, да сетовали на немилость богов.
Госпожа-государыня Компраса вся уже извелась пытаясь породить на свет сие злосчастное дитя. После трех рожденных мертвыми детей и двух здоровых, но не порадовавших супруга дочерей, этио был ее последн6ий шанс. Её лебединая песня. Если дело не выгорит и в этот раз, несчастную владетельницу ждет позорный развод и не менее позорная ссылка на остров Ерин, обитель овдовевших и брошенных жен.
В свои 25 лет государыня уже прошла жестокое горнило дворцовых интриг, из обычной провинциальной наложницы-простушки превратившись в любимую жену и будущую мать наследника престола. Государыня знала чем может быть ей чреват проигрыш. Государыня подстрахорвалась.
Саро отхлебнул еще вина из чашки и протер рукавом заспанные глаза. Ночь близилась к концу. Восток медленно наливался светом нового солнца. И вдруг, внимание седого барда привлеклавспышка над самым краем горизонта. Звезда Мангорашат, медленно, как усталый путник начала свой подъем на небосвод, пересекая пути великих светил. Вопреки всем законам небесных сфер, она пылала зигзагами в предрассветном небе, поднимаясь всё выше и выше. Саро встрепенулся и кинулся к западному слуховому окну, выходящему во двор замка. Набрав в лёгкие побольше воздуха, менестрель припал к огромному медному рогу, выставленному на крышу, и что есть силы задул в него. Звук протяжный и гулкий, отразился от каждой башни и от каждой стены замка. Проник в каждый чулан и каждую комнату. Пронесся по балюстрадам и переходам и наконец, достиг тронного зала.
Государь Компраса, заслышав протяжный стон церемониального рога, опрокинул кресло, в котором до этого восседал, и потребовал дворцового доктора дать отчет о состоянии его жены и наследника. Тот час же послали за доктором.
Государыня Компраса горестно обернула бездыханного младенца грубой мешковиной, на последок благословила безжизненный сверток поцелуем и прикосновением и отдала его на руки своей ветхой кормилице. Старуха отнесла сверток в дальнее крыло замка, где передала его лодочнику с Чекресской границы, которпый поклялся погубою души своей и полученными тремя сотнями золотых, хранить тайну Государыни вечно. С тем и отплыл он в свой край, положив сверток под банку утлой посудины.
Дворцовый доктор распахнул двери опочивальни Государыни, как раз в тот момент, когда наследник издал свой первый пронзительный крик. Доктор посчитал сее хорошим знаком и принялся осматривать младенца. К его приходу повитухи уже обтерли мальчика и доктору только оставалось удостовериться в его принадлежности к мужскому полу и Владетельному роду. И если с первым проблем не возникло, то для подтверждения второго, доктору пришлось оглядеть мальчишку досконально.
Царственная метка была обнаружена не скоро и в месте немного отличном от золотого стандарта владетелей Компраса. Родимое пятно в форме полумесяца располагалось не на бедре юного наследника, как до этого было у его отца, деда и прадеда, а чуть ниже. Под коленом младенца. Доктор довольно ухмыльнулся в усы, как будто владетельный карапуз был его личной заслугой, и отправился в обеденную залу, обрадовать новоявленного папашу.
Государыня опустила в сухую ладонь мастера-татуировщика пригорошню золотых монет и жестом отправила его восвояси. Мастер не ожидал такой щедрости, за столь малую услугу и ошарашенный поплелся коридорами дворца, в уме обдумывая предстоящие богатые подарки жене и детям, покупку нового дома и нескольких домашних птиц. Из тени, за спиной мастера, бесшумно выступил человек в маске. В сумерках дворцового перехода мелькнул кинжал и мастер захлебываясь кровью, осел на мраморный пол. Тайна Государыни стремительно теряла свидетелей.
Саро отдышался, отплевался и смочил горло парой глотков молодого вина. Его миссия была выполнена. Спускаясь с башни он думал только о теплом месте возле камина, куске мяса и кухарке Алории, которых по его мнению вполне заслужил. Натруженные легкие трубадура горели и ныли. Глаза, напряженные всенощным бдением - чесались неимоверно.
***
На орбитальной исследовательской станции «Адель 15» капитан Гаврилов корил Фила.
- Зеленый, если ты еще раз перепутаешь рычаги прямой и орбитальной тяги, я тебя на троссе за борт выброшу и буду катать пока не поумнеешь!
- Степан Николаевич, товарищ Гаврилов, всхлипывал стажер Зеленый, только что заваливший зачет - Ну левша я. Ну не могу я быстро право-лево выполнять! Своё у меня «право», ну право-слово! - Ну вот если вы мне скажете, - Орбитальную на 20, я же и думать не буду. А - Вправо на 20, это же совсем другое дело! Ну товарищ Гварилов! Ну Степан Николаевич!
Капитан Гаврилов не был ни жестким ни жестоким инструктором, поэтому от Фила просто отмахнулся. Ладно-мол, завтра пересдашь это чёртово ручное управление сатиллитной станцией. Бог с ним. Ну вышли опять на ночную сторону. Ну засветились перед аборигенами. Ничего страшного. У нас такое на здешний год по десять раз случается.
***
Государь немедленно почтил визитом сына. В облаке винных паров и вертящихся вокруг него придворных, государь вплыл в опочевальню жены и удостоил новорожденного отцовским поцелуем. Осмотрев младенца внимательно, Государь поблагодарил жену и преподнес ей ожерелье из Артаинских камней, каждый из которых был величиной с кулак младенца. Государыня поблагодарила супруга и нашла в себе силы проводить его до дверей.
Как только Государь ушел и кормилицы закрыли за ним дверии, Государыя с воем рухнула на пол проклиная старых и новых богов, которым она тщетно молилась, небо -которое жестоко, и своего отца, заставившего её отказаться от любимого в пользу продвижения семьи во власти государства.
Подаренные государем бусы хрустнули и разкатились по полу. Один из камней ударпился о колонну и раскололся надвое. Осколки упали в фонтан и тут же с шипением растворились. Прислуга кинулась на пол собирать драгоценность, но было поздно. Большая часть камней, от контакта с жидкостью, была безвозвратино испорченна.
***
Лодочник оглянулся. Нет вроде бы показалось.
Мужчина покрепче перехватил шест и направил свое суденышко со стремнины к берегу полноводной реки Роднегуц. В лодке опять что-то пискнуло. Мужчина заволноывался. Не могли речные духи забраться в лодку, пока она стояла на священной земле Государего дворца.
- Иоркумба, Моркумба, Иоркумба Сфа! - прокричал лолодочник в темноту заветные слова древней молитвы оберегающей его род не одну сотню лет. Ответом ему был первый молодецкий крик новорожденного истинного властителя Компраса, со временем более известного как Речной король.
Ночь пахла жасмином и ковылем. Разогретым за день камнем и полевыми цветами. Над жаркой южной ночью плыла безконечная россыпь звезд. Саро курил. Искры горячего пепла улетали в темноту слухлового окна и смешивались со звездами.
Саро думал. Мысли его текли медленно как мед из сот. Как разогретая солнцем вода на морской отмеляи. Саро думал о вечном. Саро думал о своей жизни. Он знал что завтра неминуемо настанет. Что поползут с востока на запад тяжелые, напоенные влагой облака, что прольются они ближе к поселению дождем. Дождь напоит всходы, а всходы по осени накормят жителей городка, принеся богатый урожай. Но не в облока и не в поля всматривался старый трубадур. Саро пытался рассмотреть на ночном горизонте восхождение особой звезды. Звезды Мангорашат. Звезды владык.
Третьи сутки не могла разродиться любимая жена владетеля Кампраса. Всё поместье замерло в ожидании первого крика наследника пристола южного удела. Доктора и повитухи только разводили руками, да сетовали на немилость богов.
Госпожа-государыня Компраса вся уже извелась пытаясь породить на свет сие злосчастное дитя. После трех рожденных мертвыми детей и двух здоровых, но не порадовавших супруга дочерей, этио был ее последн6ий шанс. Её лебединая песня. Если дело не выгорит и в этот раз, несчастную владетельницу ждет позорный развод и не менее позорная ссылка на остров Ерин, обитель овдовевших и брошенных жен.
В свои 25 лет государыня уже прошла жестокое горнило дворцовых интриг, из обычной провинциальной наложницы-простушки превратившись в любимую жену и будущую мать наследника престола. Государыня знала чем может быть ей чреват проигрыш. Государыня подстрахорвалась.
Саро отхлебнул еще вина из чашки и протер рукавом заспанные глаза. Ночь близилась к концу. Восток медленно наливался светом нового солнца. И вдруг, внимание седого барда привлеклавспышка над самым краем горизонта. Звезда Мангорашат, медленно, как усталый путник начала свой подъем на небосвод, пересекая пути великих светил. Вопреки всем законам небесных сфер, она пылала зигзагами в предрассветном небе, поднимаясь всё выше и выше. Саро встрепенулся и кинулся к западному слуховому окну, выходящему во двор замка. Набрав в лёгкие побольше воздуха, менестрель припал к огромному медному рогу, выставленному на крышу, и что есть силы задул в него. Звук протяжный и гулкий, отразился от каждой башни и от каждой стены замка. Проник в каждый чулан и каждую комнату. Пронесся по балюстрадам и переходам и наконец, достиг тронного зала.
Государь Компраса, заслышав протяжный стон церемониального рога, опрокинул кресло, в котором до этого восседал, и потребовал дворцового доктора дать отчет о состоянии его жены и наследника. Тот час же послали за доктором.
Государыня Компраса горестно обернула бездыханного младенца грубой мешковиной, на последок благословила безжизненный сверток поцелуем и прикосновением и отдала его на руки своей ветхой кормилице. Старуха отнесла сверток в дальнее крыло замка, где передала его лодочнику с Чекресской границы, которпый поклялся погубою души своей и полученными тремя сотнями золотых, хранить тайну Государыни вечно. С тем и отплыл он в свой край, положив сверток под банку утлой посудины.
Дворцовый доктор распахнул двери опочивальни Государыни, как раз в тот момент, когда наследник издал свой первый пронзительный крик. Доктор посчитал сее хорошим знаком и принялся осматривать младенца. К его приходу повитухи уже обтерли мальчика и доктору только оставалось удостовериться в его принадлежности к мужскому полу и Владетельному роду. И если с первым проблем не возникло, то для подтверждения второго, доктору пришлось оглядеть мальчишку досконально.
Царственная метка была обнаружена не скоро и в месте немного отличном от золотого стандарта владетелей Компраса. Родимое пятно в форме полумесяца располагалось не на бедре юного наследника, как до этого было у его отца, деда и прадеда, а чуть ниже. Под коленом младенца. Доктор довольно ухмыльнулся в усы, как будто владетельный карапуз был его личной заслугой, и отправился в обеденную залу, обрадовать новоявленного папашу.
Государыня опустила в сухую ладонь мастера-татуировщика пригорошню золотых монет и жестом отправила его восвояси. Мастер не ожидал такой щедрости, за столь малую услугу и ошарашенный поплелся коридорами дворца, в уме обдумывая предстоящие богатые подарки жене и детям, покупку нового дома и нескольких домашних птиц. Из тени, за спиной мастера, бесшумно выступил человек в маске. В сумерках дворцового перехода мелькнул кинжал и мастер захлебываясь кровью, осел на мраморный пол. Тайна Государыни стремительно теряла свидетелей.
Саро отдышался, отплевался и смочил горло парой глотков молодого вина. Его миссия была выполнена. Спускаясь с башни он думал только о теплом месте возле камина, куске мяса и кухарке Алории, которых по его мнению вполне заслужил. Натруженные легкие трубадура горели и ныли. Глаза, напряженные всенощным бдением - чесались неимоверно.
***
На орбитальной исследовательской станции «Адель 15» капитан Гаврилов корил Фила.
- Зеленый, если ты еще раз перепутаешь рычаги прямой и орбитальной тяги, я тебя на троссе за борт выброшу и буду катать пока не поумнеешь!
- Степан Николаевич, товарищ Гаврилов, всхлипывал стажер Зеленый, только что заваливший зачет - Ну левша я. Ну не могу я быстро право-лево выполнять! Своё у меня «право», ну право-слово! - Ну вот если вы мне скажете, - Орбитальную на 20, я же и думать не буду. А - Вправо на 20, это же совсем другое дело! Ну товарищ Гварилов! Ну Степан Николаевич!
Капитан Гаврилов не был ни жестким ни жестоким инструктором, поэтому от Фила просто отмахнулся. Ладно-мол, завтра пересдашь это чёртово ручное управление сатиллитной станцией. Бог с ним. Ну вышли опять на ночную сторону. Ну засветились перед аборигенами. Ничего страшного. У нас такое на здешний год по десять раз случается.
***
Государь немедленно почтил визитом сына. В облаке винных паров и вертящихся вокруг него придворных, государь вплыл в опочевальню жены и удостоил новорожденного отцовским поцелуем. Осмотрев младенца внимательно, Государь поблагодарил жену и преподнес ей ожерелье из Артаинских камней, каждый из которых был величиной с кулак младенца. Государыня поблагодарила супруга и нашла в себе силы проводить его до дверей.
Как только Государь ушел и кормилицы закрыли за ним дверии, Государыя с воем рухнула на пол проклиная старых и новых богов, которым она тщетно молилась, небо -которое жестоко, и своего отца, заставившего её отказаться от любимого в пользу продвижения семьи во власти государства.
Подаренные государем бусы хрустнули и разкатились по полу. Один из камней ударпился о колонну и раскололся надвое. Осколки упали в фонтан и тут же с шипением растворились. Прислуга кинулась на пол собирать драгоценность, но было поздно. Большая часть камней, от контакта с жидкостью, была безвозвратино испорченна.
***
Лодочник оглянулся. Нет вроде бы показалось.
Мужчина покрепче перехватил шест и направил свое суденышко со стремнины к берегу полноводной реки Роднегуц. В лодке опять что-то пискнуло. Мужчина заволноывался. Не могли речные духи забраться в лодку, пока она стояла на священной земле Государего дворца.
- Иоркумба, Моркумба, Иоркумба Сфа! - прокричал лолодочник в темноту заветные слова древней молитвы оберегающей его род не одну сотню лет. Ответом ему был первый молодецкий крик новорожденного истинного властителя Компраса, со временем более известного как Речной король.