(no subject)
Теорию перевода на последнем курсе нам преподавал Афонин. Высокий, полный мужчина лет сорока, с длинными, как у художника волосами, и одутловатым беспокойным лицом. К институту Афонин обычно подходил широким шагом, пыхая беломориной и просматривая на ходу газету Коммерсант.
Главным, чему он учил студентов было то состояние крайнего возбуждения, почти экстаза, в котором, по его мнению, только и может состояться правильный перевод. Например, чтобы найти точный эквивалент какого-нибудь выражения типа «fine wines», следовало вскочить со своего места, пробежаться по аудитории, присесть, возвести глаза к потолку и только тогда ты переведешь это как «изысканные сорта вин».
На первом занятии, чтобы сразу ткнуть нас носом в собственное невежество, Афонин раздал анкетки с вопросами для проверки одного из главных качеств хорошего переводчика - эрудиции.
«Кто приобрел картину Малевича “Черный квадрат”?» «Чем отличается нефть марки брент?» «Какую должность в 94-м году занимал Джон Кэрри?»
Из сотни вопросов мы едва ли смогли ответить на один-два. «Нуу, Джима Кэрри мы знаем, а вот кто такой Джон Кэрри?… Да и вообще, сложно что ли в яндексе посмотреть?»
Переводчиком Афонин был блестящим, но преподавателем оказался самым никудышным. На свою пару он редко приходил, опоздав меньше чем на сорок минут, и в принципе считал, что студенты последнего курса должны заниматься самостоятельно. Подход, наверное, в чем-то правильный, но ведь деньги за преподавание ему все же платили.
Для последнего экзамена нужно было перевести несколько обычных текстов на разные темы. И загвоздка состояла в том, чтобы не переводить в лоб, как дано в словаре, а в данной теме разобраться. В том же яндексе посмотреть ведь не сложно совсем?
Нашим девочкам оказалось сложно. «Катастрофа! Это полная катастрофа!» - восклицал Афонин, теребя небритый подбородок и избегая смотреть в глаза. Катастрофа была тем неизбежнее, что только за одну грубую ошибку он сразу ставил оценку «два».
Кульминация драмы наступила, когда, пробегая в очередной раз мимо своего стола, Афонин нечаянно зацепил ногой шнур питания ноутбука и тот с грохотом полетел на пол.
«Он так ругался матом!..» - округлив глаза, рассказывали девочки.
Из тридцати студентов диплом переводчика получили все, а вот по специальности работает только один.
Главным, чему он учил студентов было то состояние крайнего возбуждения, почти экстаза, в котором, по его мнению, только и может состояться правильный перевод. Например, чтобы найти точный эквивалент какого-нибудь выражения типа «fine wines», следовало вскочить со своего места, пробежаться по аудитории, присесть, возвести глаза к потолку и только тогда ты переведешь это как «изысканные сорта вин».
На первом занятии, чтобы сразу ткнуть нас носом в собственное невежество, Афонин раздал анкетки с вопросами для проверки одного из главных качеств хорошего переводчика - эрудиции.
«Кто приобрел картину Малевича “Черный квадрат”?» «Чем отличается нефть марки брент?» «Какую должность в 94-м году занимал Джон Кэрри?»
Из сотни вопросов мы едва ли смогли ответить на один-два. «Нуу, Джима Кэрри мы знаем, а вот кто такой Джон Кэрри?… Да и вообще, сложно что ли в яндексе посмотреть?»
Переводчиком Афонин был блестящим, но преподавателем оказался самым никудышным. На свою пару он редко приходил, опоздав меньше чем на сорок минут, и в принципе считал, что студенты последнего курса должны заниматься самостоятельно. Подход, наверное, в чем-то правильный, но ведь деньги за преподавание ему все же платили.
Для последнего экзамена нужно было перевести несколько обычных текстов на разные темы. И загвоздка состояла в том, чтобы не переводить в лоб, как дано в словаре, а в данной теме разобраться. В том же яндексе посмотреть ведь не сложно совсем?
Нашим девочкам оказалось сложно. «Катастрофа! Это полная катастрофа!» - восклицал Афонин, теребя небритый подбородок и избегая смотреть в глаза. Катастрофа была тем неизбежнее, что только за одну грубую ошибку он сразу ставил оценку «два».
Кульминация драмы наступила, когда, пробегая в очередной раз мимо своего стола, Афонин нечаянно зацепил ногой шнур питания ноутбука и тот с грохотом полетел на пол.
«Он так ругался матом!..» - округлив глаза, рассказывали девочки.
Из тридцати студентов диплом переводчика получили все, а вот по специальности работает только один.