Адольф Грили. Три года в Арктике. 1881-1884. (Полярная библиотека). Л., Изд. Главсевморпути, 1935
Перевод с английского под редакцией В. К. Есипова
Three Years of Arctic Service 1881-84
by Adolphus W. Greely
New York, 1886
* * *
…Внешний вид колонии в Годхавне полностью повторяет типические черты, свойственные большинству гренландских торговых станций. Немногочисленные жилые дома датских чиновников представляют собою деревянные постройки из грубо обтесанных бревен, которые отлично защищают обитателей от сырости и холода. Излишне, пожалуй, говорить, что внутреннее убранство вполне соответствует датскому образцу, и в некоторых домах, не будь здесь щеголевато одетой эскимосской прислуги, легко было бы вообразить себя в Дании. Хорошенькая церковь со шпилем и колокольней, неизбежные товарные склады с лавками для розничной торговли и, наконец, салотопенный завод завершают список казенных строений.
Эскимосские дома, по общему правилу, очень бедны: в большинстве своем это хижины из камня и дерна, внутри обшитые деревом и снабженные досчатыми нарами, которые днем служат скамейкой, а ночью кроватью. В самых лучших домах покатая деревянная крыша заменяет плоскую кровлю из грязи и дерна, а в окнах вставлены стекла вместо пузырей, получаемых из внутренностей тюленя.
При высадке на берег прежде всего поражает огромное количество и свирепый нрав местных псов. Собака весьма нужное животное в Северной Гренландии, и, кажется, она как нельзя лучше понимает это. На каждого постороннего она смотрит как на врага. Впрочем, эти псы бывают несносны только на участках своих хозяев. Забавно бывает следить, как воющая и тявкающая стая внезапно обращается в бегство на границе чужих владений. Мало найдется собак, которые решатся в одиночку обежать всю деревню Годхавн. Камень или палка легко успокаивают стаю, но иногда, во время долгих голодовок, псы могут быть опасны для ребенка и даже, хотя и очень редко, для взрослых.
Собачья упряжка, купленная нами в Годхавне, состояла из здоровенных, угрюмых животных, наделенных, по-видимому, неисправимым злонравием, которое, однако, впоследствии совершенно исчезло под благотворным влиянием ласкового обращения и хорошего корма.
20 июля доктор Октав Пэви прибыл из Ритенбенка, где он провел весь истекший год, работая в качестве натуралиста. Он был зачислен со званием младшего военного врача для обслуживания экспедиции и в тот же день принес присягу.
Утром 21 июля несколько часов плавания под парами мимо высоких, крутых берегов острова Диско привели нас ко входу в пролив Вайгат. Вдоль всего этого побережья на 50 миль к востоку нет ни одного убежища для кораблей, и в 5 милях от Годхавна самый ловкий горец напрасно будет искать места, чтобы взобраться на отвесные утесы.
Очень приятно было наше путешествие между хмурыми, бесплодными скалами по правую руку от нас и спокойным голубым морем, покрытым бесчисленными и нескончаемо разнообразными ледяными горами, которые красовались и сверкали под арктическим солнцем. Но затем спустился густой полярный туман, так что даже нашему остроглазому рулевому не легко было довести «Протея» до якорной стоянки в узком, глубоком фиорде, который отделяет Ритенбенк от острова Арвепринс.
Здесь приняты были на борт новые собаки с дополнительным запасом корма и других предметов. Пришельцы отнюдь не ласково были встречены уже бывшими на корабле псами, и немедленно начались нескончаемые драки, которые продолжались до того дня, когда нам пришлось пуститься в обратный путь.
Ритенбенк основан в 1755 г. Он расположен на маленьком островке того же имени, лежащем к востоку от более значительного острова Арвепринс. Окрестный вид поистине грандиозен. Обрамлением берегов служат крутые утесы, прорезанные узкими долинами, которые все глубоко изрыты бурными потоками, изливающимися во фиорд в течение короткого лета.
Из Ритенбенка мы медленно пошли под парами к северу через пролив Вайгат, который отделяет остров Диско от материка. Низкие облака во многих местах покрывали горы, которые по обе стороны от нас круто подымались на высоту от 975 до 1300 метров. Часть материка, примыкающего к проливу Вайгат, представляет собою полуостров, свободный от внутреннего льда, орошаемый одной из величайших рек Гренландии и одетый богатой растительностью Недалеко от его оконечности находятся остатки самого северного строения, некогда воздвигнутого в Гренландии не эскимосскими руками. Это весьма примечательные развалины, известные под именем Медвежьего капкана.
Не без удовольствия увидели мы вдали Заячий Остров и вышли в открытый Баффинов залив, потому что как раз в это время начался сильный ветер и дождь. Плавание по проливу Вайгат бывает крайне опасно в туманную и бурную погоду, благодаря тысячам ледяных гор, которые всегда находятся в его водах.
Порою облака раздвигались и открывали красивое зрелище пустынного, отороченного скалами берега, чрезвычайно обрывистого характера. Всего больше интересовал нас Сэндерсон-хоп - высокий мыс, впервые замеченный триста лет назад Джоном Дэвисом. Но каприз полярного лета лишил нас возможности увидеть этот пункт, и мы провали несколько скучных часов перед Упернивиком, пока, наконец, благоприятный ветер не раздвинул завесу тумана и не позволил нашему рулевому ввести нас безопасным путем в жалкую бухточку, называемую здесь гаванью.
Первым американским солдатом, завербованным в Гренландии, был, без всякого сомнения, рядовой Морис Коннель, принадлежавший к составу нашей экспедиции. Срок его службы истек, и он снова записался в Упернивике.
Не хватало только эскимосов для управления собаками. Два человека, живущие в Провене, были горячо нам рекомендованы, и я решил послать за ними. Так как Провен лежит в 50 милях к югу, пришлось спустить на воду катер «Лэди Грили» (так лейтенант Локвуд окрестил его). Катер вернулся из этой поездки 28 июля и доставил двух эскимосов - Фридерика Кристиансена 35 лет и Йенса Эдварда - 38. Эти люди подписали договор и присоединились к экспедиции в тот же самый день со своими кайяками и охотничьим снаряжением.
За эти дни я имел возможность осмотреть окрестности Упернивика, что на эскимосском языке означает весну, и хотя инспектор Смит сказал мне, что за последние четырнадцать лет здесь никогда не было так много зелени, как в этом году, окружающая местность не имела ничего привлекательного. Остров, хотя и не слишком скалистый, кажется, однако, пустынным и голым, и лишь кое-где он покрыт скудной растительностью. С самого возвышенного пункта открывается вид на Аугпадларсокское ледяное поле, которое ежегодно посылает в море тысячи айсбергов, и этот ледяной строй являет собою зрелище, надолго остающееся в памяти.
В северном направлении далеко протянувшийся безотрадный берег скрывает от глаз путешественника вид на Тасиусак, самое северное поселение эскимосов, унылое место, труднодоступное и редко посещаемое.
Наконец, неукротимые собаки были доставлены на судно, счета с ошеломляющими датскими ценами проверены и оплачены, пронизанные ветрами узкие проливы между скалистыми островками благополучно пройдены, и мы, оставляя позади себя Упернивик и цивилизацию, смело пустились навстречу всем опасностям дальнего Севера.
Мы плыли в северном направлении, пока не очутились в виду островов Берри. Здесь, заметив полное отсутствие льда, если не считать многочисленных айсбергов, выплывавших из Аугпадларсокского фиорда, я приказал держать курс прямо на мыс Йорк, надеясь что «Средний проход» будет вполне доступен в это позднее время года. Здесь уместно будет наполнить, что мы давно находились в области непрерывного дневного света.
Мы продолжали наше плавание 30 июля по открытому морю, причем не видно было ни малейших признаков льда до 5 часов утра, когда впервые появились мелкие льдины, которые не могли помешать продвижению парохода; они тянулись едва на 3 мили в длину, а по направлению к западу занимали пространство от одной до полуторы миль.
Когда мы подвигались вдоль северной кромки этих льдов, был замечен на небольшой пловучей льдине белый медведь. С деловым видом он ел только что пойманного молодого тюленя и, по-видимому, не обращал никакого внимания на корабль, пока не очутился на расстоянии полумили. Тогда он отбежал на несколько метров от своей добычи, но затем вернулся. Странным образом он, по-видимому, не хотел уйти в воду: нырнул и вскоре снова взобрался на льдину. С корабля раздалось несколько выстрелов, из которых один, очевидно, достиг цели. «Протей» застопорил машину и спустил лодку, в которую вошли лейтенанты Кислингбэри и Локвуд с двумя-тремя матросами и завладели убитым животным. Это был молодой самец, имевший в длину 2 метра 30 сантиметров и весивший, надо думать, около 270 килограммов. Мясо его было вполне съедобно. Сержант Райс сфотографировал убитого медведя, после чего эскимосы сняли с него шкуру.
Не встречая более льда, мы продолжали путь, и в 4 часа пополудни 31 июля мичман и квартирмейстер разглядели сквозь легкий туман какую-то землю, которая должна была быть высокими утесами мыса Йорк. Но туман становился всё гуще, и судно было вынуждено перейти на пониженную скорость вплоть до 8 часов утра следующего дня. Тут туман на несколько мгновений рассеялся, и мы увидели землю в 5 милях к северу. Но она скрылась раньше, чем мы успели опознать ее. Мы были вынуждены оставаться под парами на одном месте и в течение всего остального дня прошли не более 20 миль.
Утром 1 августа туман, наконец, рассеялся; мы определили по солнцу положение корабля и узнали, что находимся в 20 милях к юго-западу от глетчера Петовик. В час пополудни мы уже оставили позади остров Вольстенхольм и взяли курс на архипелаг Кэри.
Пловучие ледяные горы, редкие вблизи мыса Йорк, оказались весьма многочисленными у северной оконечности острова Вольстенхольм. В 3 часа пополудни показался архипелаг Кэри, и два часа спустя «Протей» сделал остановку у северной оконечности самого южного из островов этой группы. Лейтенант Кислингбэри и д-р Пэви осмотрели курган, воздвигнутый по приказанию сэра Джорджа Нэрса в 1875 г. Наш фотограф-энтузиаст умудрился втащить свой аппарат на самую высокую точку острова и заснять оттуда курган. Остров этот так суров и неприступен, что даже человек, не отягощенный никаким грузом, не без страха будет взбираться по его утесам. Растительность там весьма скудная.
Мы оставили острова Кэри в 8 часов вечера и пять часов спустя поравнялись с островом Хаклюйта, интересным в том отношении, что это самая северная из земель, посещенных Баффином в 1616 году.
К югу от мыса Александры Полярное море почти всюду бывает видимо с проплывающего мимо корабля, но далее к северу материковые льды отступают вглубь, оставляя побережье свободным. Здесь во многих местах вырисовываются цветущие долины, которые производят особенно сильное впечатление благодаря контрасту с только что пройденными берегами.
Мы миновали гавань Пандоры в 10 часов утра, и около полудня «Протей» бросил якорь между мысом Ольсена и островом Литлтон.
Лейтенант Кислингбэри с партией, в которую входили также эскимосы, отправился в бухту Спасательной Лодки осмотреть зимовье экипажа «Полярис» и завязать сношения с эскимосами племени Эта, если бы таковых удалось найти. Оказалось, что домик, построенный командой «Полярис», исчез, но местоположение его было легко установить по кухонной печке, манометру и многим другим предметам, оставшимся после зимовки «Поляриса». Рядовой Генри нашел на южном берегу острова Литлтона, против мыса Ольсена, останки женщины, погребенной в старинном эскимосском доме. Этот домик был нами тщательно осмотрен. Очевидно, он служил когда-то постоянным жилищем. Не только самый домик, но и всё окружение, в том числе богатейшая густая растительность, были доказательством этого.
С высот острова Литлтона можно было установить, что на пространстве, по меньшей мере, в 40 миль море совершенно свободно от льда. Зная, однако, как изменчиво бывает движение льдов в этих водах, я решил не высаживаться у мыса Сэбайна для освидетельствования английского склада, а держать курс прямо на мыс Хаукса.
Мыс Сэбайна был пройден нами в 2 часа ночи, и вскоре появились небольшие пловучие льдины. На западе, в проливе Бьюкенена было усмотрено нечто похожее на береговой припай, но на основании наших последующих наблюдений я полагаю, что то был ряд отдельных низких льдин или, может быть, бухтовый лед, так и оставшийся невзломанным с предшествовавшей зимы.
В 4 часа утра на востоке показался, по-видимому, плотный пак, но при дальнейшем продвижении обнаружилось, что это просто ледяное поле небольших размеров. В это время я поднялся на палубу и узнал, что мы находимся недалеко от мыса Кэмпердоун. Кругом открывалось зрелище изумительной красоты, напоминавшее не столько полярную ночь, сколько свежее октябрьское утро в Новой Англии. Наступила минута равновесия между приливом и отливом, и всё море было спокойно, как мельничный пруд. В иных местах успела образоваться за ночь тонкая пленка льда, что служило вестником приближения зимы.
Судно остановилось на несколько минут, чтобы сфотографировать остров Бэч и землю, лежащую к западу. Картина, открывшаяся нашим взорам, представляла далеко незаурядный интерес. Солнце светило с исключительной яркостью, небо было совершенно чистое, если не считать немногих перистых облаков, и воздух отличался той особого рода прозрачностью, которая делает очертания далеких предметов необыкновенно резкими и отчетливыми. Всё побережье Земли Гриннеля было не только явственно видимо, но его отражение рисовалось даже на гладкой поверхности воды.
Это зрелище глубоко нас взволновало. До сих пор только три корабля достигли столь высоких широт в этих водах, и ни одному из них не удалось это с такой легкостью как нам. Внешний вид этих полярных земель, большей частью свободных от снега и озаренных лучами осеннего солнца, отличался во всех деталях от того, что мы ожидали. Суровое величие и пустынность, составляющие главную особенность полярного пейзажа, правда, имелись здесь налицо, но поэтическая живописность и изысканная красота были преобладающими чертами.
Но всего поразительнее казалось отсутствие льда. В 5 часов утра мы поравнялись с северной оконечностью острова Бэч. (С. 27)
fir-vst: Редкая книга, как в бумажном, так и в электронном виде. В крупных книжных хранилищах сети ее не сыскать. В 1886 году труд Грили был издан в Нью-Йорке в двух частях: около 1000 страниц, скан есть в интернете. В 1935 году, судя по оглавлению, была переведена и издана первая часть. Толщина томика - 340 страниц - это подтверждает.
________
Three years of Arctic service: an account of the Lady Franklin Bay Expedition of 1881-84, and the attainment of the farthest north by Greely, Adolphus Washington.
Адольф Грили
Three Years of Arctic Service 1881-84
by Adolphus W. Greely
New York, 1886
* * *
…Внешний вид колонии в Годхавне полностью повторяет типические черты, свойственные большинству гренландских торговых станций. Немногочисленные жилые дома датских чиновников представляют собою деревянные постройки из грубо обтесанных бревен, которые отлично защищают обитателей от сырости и холода. Излишне, пожалуй, говорить, что внутреннее убранство вполне соответствует датскому образцу, и в некоторых домах, не будь здесь щеголевато одетой эскимосской прислуги, легко было бы вообразить себя в Дании. Хорошенькая церковь со шпилем и колокольней, неизбежные товарные склады с лавками для розничной торговли и, наконец, салотопенный завод завершают список казенных строений.
Эскимосские дома, по общему правилу, очень бедны: в большинстве своем это хижины из камня и дерна, внутри обшитые деревом и снабженные досчатыми нарами, которые днем служат скамейкой, а ночью кроватью. В самых лучших домах покатая деревянная крыша заменяет плоскую кровлю из грязи и дерна, а в окнах вставлены стекла вместо пузырей, получаемых из внутренностей тюленя.
При высадке на берег прежде всего поражает огромное количество и свирепый нрав местных псов. Собака весьма нужное животное в Северной Гренландии, и, кажется, она как нельзя лучше понимает это. На каждого постороннего она смотрит как на врага. Впрочем, эти псы бывают несносны только на участках своих хозяев. Забавно бывает следить, как воющая и тявкающая стая внезапно обращается в бегство на границе чужих владений. Мало найдется собак, которые решатся в одиночку обежать всю деревню Годхавн. Камень или палка легко успокаивают стаю, но иногда, во время долгих голодовок, псы могут быть опасны для ребенка и даже, хотя и очень редко, для взрослых.
Собачья упряжка, купленная нами в Годхавне, состояла из здоровенных, угрюмых животных, наделенных, по-видимому, неисправимым злонравием, которое, однако, впоследствии совершенно исчезло под благотворным влиянием ласкового обращения и хорошего корма.
20 июля доктор Октав Пэви прибыл из Ритенбенка, где он провел весь истекший год, работая в качестве натуралиста. Он был зачислен со званием младшего военного врача для обслуживания экспедиции и в тот же день принес присягу.
Утром 21 июля несколько часов плавания под парами мимо высоких, крутых берегов острова Диско привели нас ко входу в пролив Вайгат. Вдоль всего этого побережья на 50 миль к востоку нет ни одного убежища для кораблей, и в 5 милях от Годхавна самый ловкий горец напрасно будет искать места, чтобы взобраться на отвесные утесы.
Очень приятно было наше путешествие между хмурыми, бесплодными скалами по правую руку от нас и спокойным голубым морем, покрытым бесчисленными и нескончаемо разнообразными ледяными горами, которые красовались и сверкали под арктическим солнцем. Но затем спустился густой полярный туман, так что даже нашему остроглазому рулевому не легко было довести «Протея» до якорной стоянки в узком, глубоком фиорде, который отделяет Ритенбенк от острова Арвепринс.
Здесь приняты были на борт новые собаки с дополнительным запасом корма и других предметов. Пришельцы отнюдь не ласково были встречены уже бывшими на корабле псами, и немедленно начались нескончаемые драки, которые продолжались до того дня, когда нам пришлось пуститься в обратный путь.
Ритенбенк основан в 1755 г. Он расположен на маленьком островке того же имени, лежащем к востоку от более значительного острова Арвепринс. Окрестный вид поистине грандиозен. Обрамлением берегов служат крутые утесы, прорезанные узкими долинами, которые все глубоко изрыты бурными потоками, изливающимися во фиорд в течение короткого лета.
Из Ритенбенка мы медленно пошли под парами к северу через пролив Вайгат, который отделяет остров Диско от материка. Низкие облака во многих местах покрывали горы, которые по обе стороны от нас круто подымались на высоту от 975 до 1300 метров. Часть материка, примыкающего к проливу Вайгат, представляет собою полуостров, свободный от внутреннего льда, орошаемый одной из величайших рек Гренландии и одетый богатой растительностью Недалеко от его оконечности находятся остатки самого северного строения, некогда воздвигнутого в Гренландии не эскимосскими руками. Это весьма примечательные развалины, известные под именем Медвежьего капкана.
Не без удовольствия увидели мы вдали Заячий Остров и вышли в открытый Баффинов залив, потому что как раз в это время начался сильный ветер и дождь. Плавание по проливу Вайгат бывает крайне опасно в туманную и бурную погоду, благодаря тысячам ледяных гор, которые всегда находятся в его водах.
Порою облака раздвигались и открывали красивое зрелище пустынного, отороченного скалами берега, чрезвычайно обрывистого характера. Всего больше интересовал нас Сэндерсон-хоп - высокий мыс, впервые замеченный триста лет назад Джоном Дэвисом. Но каприз полярного лета лишил нас возможности увидеть этот пункт, и мы провали несколько скучных часов перед Упернивиком, пока, наконец, благоприятный ветер не раздвинул завесу тумана и не позволил нашему рулевому ввести нас безопасным путем в жалкую бухточку, называемую здесь гаванью.
Первым американским солдатом, завербованным в Гренландии, был, без всякого сомнения, рядовой Морис Коннель, принадлежавший к составу нашей экспедиции. Срок его службы истек, и он снова записался в Упернивике.
Не хватало только эскимосов для управления собаками. Два человека, живущие в Провене, были горячо нам рекомендованы, и я решил послать за ними. Так как Провен лежит в 50 милях к югу, пришлось спустить на воду катер «Лэди Грили» (так лейтенант Локвуд окрестил его). Катер вернулся из этой поездки 28 июля и доставил двух эскимосов - Фридерика Кристиансена 35 лет и Йенса Эдварда - 38. Эти люди подписали договор и присоединились к экспедиции в тот же самый день со своими кайяками и охотничьим снаряжением.
За эти дни я имел возможность осмотреть окрестности Упернивика, что на эскимосском языке означает весну, и хотя инспектор Смит сказал мне, что за последние четырнадцать лет здесь никогда не было так много зелени, как в этом году, окружающая местность не имела ничего привлекательного. Остров, хотя и не слишком скалистый, кажется, однако, пустынным и голым, и лишь кое-где он покрыт скудной растительностью. С самого возвышенного пункта открывается вид на Аугпадларсокское ледяное поле, которое ежегодно посылает в море тысячи айсбергов, и этот ледяной строй являет собою зрелище, надолго остающееся в памяти.
В северном направлении далеко протянувшийся безотрадный берег скрывает от глаз путешественника вид на Тасиусак, самое северное поселение эскимосов, унылое место, труднодоступное и редко посещаемое.
Наконец, неукротимые собаки были доставлены на судно, счета с ошеломляющими датскими ценами проверены и оплачены, пронизанные ветрами узкие проливы между скалистыми островками благополучно пройдены, и мы, оставляя позади себя Упернивик и цивилизацию, смело пустились навстречу всем опасностям дальнего Севера.
Мы плыли в северном направлении, пока не очутились в виду островов Берри. Здесь, заметив полное отсутствие льда, если не считать многочисленных айсбергов, выплывавших из Аугпадларсокского фиорда, я приказал держать курс прямо на мыс Йорк, надеясь что «Средний проход» будет вполне доступен в это позднее время года. Здесь уместно будет наполнить, что мы давно находились в области непрерывного дневного света.
Мы продолжали наше плавание 30 июля по открытому морю, причем не видно было ни малейших признаков льда до 5 часов утра, когда впервые появились мелкие льдины, которые не могли помешать продвижению парохода; они тянулись едва на 3 мили в длину, а по направлению к западу занимали пространство от одной до полуторы миль.
Когда мы подвигались вдоль северной кромки этих льдов, был замечен на небольшой пловучей льдине белый медведь. С деловым видом он ел только что пойманного молодого тюленя и, по-видимому, не обращал никакого внимания на корабль, пока не очутился на расстоянии полумили. Тогда он отбежал на несколько метров от своей добычи, но затем вернулся. Странным образом он, по-видимому, не хотел уйти в воду: нырнул и вскоре снова взобрался на льдину. С корабля раздалось несколько выстрелов, из которых один, очевидно, достиг цели. «Протей» застопорил машину и спустил лодку, в которую вошли лейтенанты Кислингбэри и Локвуд с двумя-тремя матросами и завладели убитым животным. Это был молодой самец, имевший в длину 2 метра 30 сантиметров и весивший, надо думать, около 270 килограммов. Мясо его было вполне съедобно. Сержант Райс сфотографировал убитого медведя, после чего эскимосы сняли с него шкуру.
Не встречая более льда, мы продолжали путь, и в 4 часа пополудни 31 июля мичман и квартирмейстер разглядели сквозь легкий туман какую-то землю, которая должна была быть высокими утесами мыса Йорк. Но туман становился всё гуще, и судно было вынуждено перейти на пониженную скорость вплоть до 8 часов утра следующего дня. Тут туман на несколько мгновений рассеялся, и мы увидели землю в 5 милях к северу. Но она скрылась раньше, чем мы успели опознать ее. Мы были вынуждены оставаться под парами на одном месте и в течение всего остального дня прошли не более 20 миль.
Утром 1 августа туман, наконец, рассеялся; мы определили по солнцу положение корабля и узнали, что находимся в 20 милях к юго-западу от глетчера Петовик. В час пополудни мы уже оставили позади остров Вольстенхольм и взяли курс на архипелаг Кэри.
Пловучие ледяные горы, редкие вблизи мыса Йорк, оказались весьма многочисленными у северной оконечности острова Вольстенхольм. В 3 часа пополудни показался архипелаг Кэри, и два часа спустя «Протей» сделал остановку у северной оконечности самого южного из островов этой группы. Лейтенант Кислингбэри и д-р Пэви осмотрели курган, воздвигнутый по приказанию сэра Джорджа Нэрса в 1875 г. Наш фотограф-энтузиаст умудрился втащить свой аппарат на самую высокую точку острова и заснять оттуда курган. Остров этот так суров и неприступен, что даже человек, не отягощенный никаким грузом, не без страха будет взбираться по его утесам. Растительность там весьма скудная.
Мы оставили острова Кэри в 8 часов вечера и пять часов спустя поравнялись с островом Хаклюйта, интересным в том отношении, что это самая северная из земель, посещенных Баффином в 1616 году.
К югу от мыса Александры Полярное море почти всюду бывает видимо с проплывающего мимо корабля, но далее к северу материковые льды отступают вглубь, оставляя побережье свободным. Здесь во многих местах вырисовываются цветущие долины, которые производят особенно сильное впечатление благодаря контрасту с только что пройденными берегами.
Мы миновали гавань Пандоры в 10 часов утра, и около полудня «Протей» бросил якорь между мысом Ольсена и островом Литлтон.
Лейтенант Кислингбэри с партией, в которую входили также эскимосы, отправился в бухту Спасательной Лодки осмотреть зимовье экипажа «Полярис» и завязать сношения с эскимосами племени Эта, если бы таковых удалось найти. Оказалось, что домик, построенный командой «Полярис», исчез, но местоположение его было легко установить по кухонной печке, манометру и многим другим предметам, оставшимся после зимовки «Поляриса». Рядовой Генри нашел на южном берегу острова Литлтона, против мыса Ольсена, останки женщины, погребенной в старинном эскимосском доме. Этот домик был нами тщательно осмотрен. Очевидно, он служил когда-то постоянным жилищем. Не только самый домик, но и всё окружение, в том числе богатейшая густая растительность, были доказательством этого.
С высот острова Литлтона можно было установить, что на пространстве, по меньшей мере, в 40 миль море совершенно свободно от льда. Зная, однако, как изменчиво бывает движение льдов в этих водах, я решил не высаживаться у мыса Сэбайна для освидетельствования английского склада, а держать курс прямо на мыс Хаукса.
Мыс Сэбайна был пройден нами в 2 часа ночи, и вскоре появились небольшие пловучие льдины. На западе, в проливе Бьюкенена было усмотрено нечто похожее на береговой припай, но на основании наших последующих наблюдений я полагаю, что то был ряд отдельных низких льдин или, может быть, бухтовый лед, так и оставшийся невзломанным с предшествовавшей зимы.
В 4 часа утра на востоке показался, по-видимому, плотный пак, но при дальнейшем продвижении обнаружилось, что это просто ледяное поле небольших размеров. В это время я поднялся на палубу и узнал, что мы находимся недалеко от мыса Кэмпердоун. Кругом открывалось зрелище изумительной красоты, напоминавшее не столько полярную ночь, сколько свежее октябрьское утро в Новой Англии. Наступила минута равновесия между приливом и отливом, и всё море было спокойно, как мельничный пруд. В иных местах успела образоваться за ночь тонкая пленка льда, что служило вестником приближения зимы.
Судно остановилось на несколько минут, чтобы сфотографировать остров Бэч и землю, лежащую к западу. Картина, открывшаяся нашим взорам, представляла далеко незаурядный интерес. Солнце светило с исключительной яркостью, небо было совершенно чистое, если не считать немногих перистых облаков, и воздух отличался той особого рода прозрачностью, которая делает очертания далеких предметов необыкновенно резкими и отчетливыми. Всё побережье Земли Гриннеля было не только явственно видимо, но его отражение рисовалось даже на гладкой поверхности воды.
Это зрелище глубоко нас взволновало. До сих пор только три корабля достигли столь высоких широт в этих водах, и ни одному из них не удалось это с такой легкостью как нам. Внешний вид этих полярных земель, большей частью свободных от снега и озаренных лучами осеннего солнца, отличался во всех деталях от того, что мы ожидали. Суровое величие и пустынность, составляющие главную особенность полярного пейзажа, правда, имелись здесь налицо, но поэтическая живописность и изысканная красота были преобладающими чертами.
Но всего поразительнее казалось отсутствие льда. В 5 часов утра мы поравнялись с северной оконечностью острова Бэч. (С. 27)
fir-vst: Редкая книга, как в бумажном, так и в электронном виде. В крупных книжных хранилищах сети ее не сыскать. В 1886 году труд Грили был издан в Нью-Йорке в двух частях: около 1000 страниц, скан есть в интернете. В 1935 году, судя по оглавлению, была переведена и издана первая часть. Толщина томика - 340 страниц - это подтверждает.
________
Three years of Arctic service: an account of the Lady Franklin Bay Expedition of 1881-84, and the attainment of the farthest north by Greely, Adolphus Washington.
Адольф Грили