как-то так.
Самые жестокие две вещи на свете, думала она и так и видела их неуклюжесть, ярость, властность, каверзность, бесстыдство, когда, в макинтоше, они стоят и подслушивают под дверью: любовь и религия...
Она посмотрела в окно на старушку, поднимавшуюся по лестнице в доме напротив. И пусть себе поднимается, раз хочется ей; пусть остановится, а потом пусть, как часто наблюдала Кларисса, пусть войдет к себе в спальню, раздвинет занавеси и опять скроется в комнатной глубине.Как-то это уважаешь: старушка выглядывает в окно и знать не знает, что на нее сейчас смотрят.
И что-то тут даже важное и печальное, что ли, - но любви и религии только б это разрушить - неприкосновенность души.
Вирджиния Вулф. Миссис Дэллоуэй
Она посмотрела в окно на старушку, поднимавшуюся по лестнице в доме напротив. И пусть себе поднимается, раз хочется ей; пусть остановится, а потом пусть, как часто наблюдала Кларисса, пусть войдет к себе в спальню, раздвинет занавеси и опять скроется в комнатной глубине.Как-то это уважаешь: старушка выглядывает в окно и знать не знает, что на нее сейчас смотрят.
И что-то тут даже важное и печальное, что ли, - но любви и религии только б это разрушить - неприкосновенность души.
Вирджиния Вулф. Миссис Дэллоуэй