Бернард Вербер - "Смех Циклопа"
Чтобы выиграть в лотерею, надо купить билет. У нас ничего не получится, если мы хотя бы не попытаемся.
«Смех Циклопа» - это произведение из Верберовского цикла «научный детектив», в котором уже известные герои занимаются каким-либо расследованием, в ходе которого они узнают много научной информации и всего того, о чем до этого не знали. И естественно это меняет их прежние взгляды и представления. Хоть и люблю я Лукрецию и Исидора, эту книгу я бы назвала средненькой. Вероятно из-за того, что я не такой уж фанат анекдотов и юмор - эта не та тема, глубокое изучение которой меня очень интересует. Расследовние в «Последнем секрете» было интересней тем, что особенности человеческого мозга узнавать намного увлекательней и как-то правдоподобнее. Правда ничего утверждать насчет смеха не буду, вероятно с физиологической точки зрения в книге был не только вымысел.
В этой книге мне очень отчетливо показалось, что Исидор - это прямое отражение самого Вербера. Ему даже столько же лет. Убеждения, отчужденность, его жилище и отношение к окружающему миру. В каждом главном герое романов и повестей прослеживались качества самого автора, но тут в Исидоре их, на мой взгляд, больше всего. К тому же в конце Исидор решает написать книгу, в которой он хочет изложить всю правду, в которую конечно же никто не поверит, но все же найдутся такие, кто все поймет. Вот так пишет и сам Вербер. Он пишет правду, которую большинство не хочет слушать, но свободные от предрассудков умы услышат то, что он всегда пытается донести.
Лукреция переводит дух и тихо спрашивает:
- А чем больны вы, Исидор?
- Хронической мизантропией. Я боюсь людей. Они вялы и примитивны. Они бросаются на падаль, их привлекает тухлятина. Они трусливы поодиночке и агрессивны в стае. Я живу словно среди хохочущих гиен. Они любят видеть смерть, любят мучить собратьев, они абсолютно безнравственны, беспринципны. Они не уважают других, не уважают природу. Они воспитывают детей на фильмах, где герои мучают себе подобных и считают это развлечением.
- Если я напишу роман об отце наших отцов, все узнают, что восемьдесят процентов наших генов совпадают с генами свиньи. Есть мясо этого животного - это все равно что заниматься каннибализмом, будить в себе дикаря. Кто знает, может быть, современный человек хотя бы перестанет есть колбасу.
- Наш организм похож на избалованного ребенка, который постоянно требует все больше сластей, ласки и комфорта. Но, если его воспитывать, учить делать то, что нужно, он сначала будет сопротивляться, а потом поблагодарит вас. Не потакайте ему, а сдерживайте и направляйте.
Звук трубы заглушает ответ Лукреции. На улице неожиданно раздается страшный шум.
Карнавальное шествие? За несколько дней до первого апреля? Вот еще одно непредвиденное последствие глобального потепления.
По мостовой движется толпа людей в маскарадных костюмах. Они играют на трубах, кларнетах и саксофонах.
Откуда эта постоянная потребность в определенный день заставлять себя смеяться и веселиться, а на День Всех Святых опять становиться серьезным? Словно мы все должны одновременно испытывать одни и те же чувства.
- Странно, - говорит Лукреция. - Раньше мне казалось, что я могу быстро придумать что-нибудь смешное, но с тех пор, как я обучаюсь в Великой Ложе Смеха, у меня ничего не получается.
- Это как с фотографиями. Своей первой «мыльницей» вы сразу же сделали великолепные снимки. А когда купили большую профессиональную камеру с массой настроек, когда узнали, что такое диафрагма, затвор, чувствительность, кадрировка, источник света, то ни одной фотографии не получилось…
- А что заставляет грустить вас, Исидор?
- Система с большой буквы. Я - анархист. Я не выношу иерархии, даже в среде анархистов. Ни Бога, ни хозяина! Ни профсоюзов, ни партий, ни группировок! Я всегда боролся с маленькими начальниками и никогда не принимал отношений «палач - жертва». А ведь всегда и везде возникают царьки и придворные, которые им поклоняются.
- Короче говоря, вы отказываетесь играть в социальные игры…
- Да. Я отрицаю их, и они, естественно, отрицают меня.
Он не только мизантроп. Он еще и параноик.
- Рабы и тираны объединились, чтобы высказать мне свое недовольство. Другими словами, сам ход развития человеческого общества - постоянный источник чувства разочарования. Я ежедневно занимаюсь мазохизмом, слушая новости по телевизору. И не могу от этого отказаться.
- И это вы называете «апофеозом затворничества»?
- Я чувствую себя одиноким борцом с системой, порочности которой никто не замечает. Во мне кипит ярость, которую ничто не может погасить.
Кажется, я нашла ключ к пониманию этого человека. Он еще сложнее, чем я думала. В любом случае, он таков потому, что его терзает какая-то давняя, глубокая боль.
Он бесил многих еще до меня.
И только и делал, что наживал себе врагов.
Потому, что он не такой, как все. И он не делает никаких усилий, чтобы произвести на кого-нибудь хорошее впечатление или включиться в жизнь общества.
Как-то он сказал мне: «Я не знаю, как стать счастливым, зато знаю, как стать несчастным - для этого нужно стараться всем угодить».
Уж он-то точно не старается.
Исидору и Лукреции нравится это место вдали от мирской суеты.
- Исидор, мы все прячем в сердце страдания, перенесенные в детстве. Почему?
- Потому что дети всегда страдают. Это закон нашего общества. Уверения о защите вдов и сирот лживы. Во всем мире вдовы прозябают в нищете, а сироты попадают в лапы сутенеров.
Лукреция горько усмехается.
- При этом на нашу долю выпали лишь небольшие неприятности. А другим приходится пережить и насилие, и жестокое обращение, и недоедание, они попадают в секты фанатиков, женятся и выходят замуж не по своей воле… Их действительно уничтожают с самого начала, и часто это делают их собственные родители. И они никогда уже не смогут начать новую жизнь.
- Человек все-таки какое-то бесовское отродье…
- Молодой биологический вид, бесконечно воспроизводящий систему насилия, унаследованную от поколений предков. И так может продолжаться вечно. Насилие - единственная известная нам форма устройства общества. Остальные свойства нашего сердца нам чужды. Какие видеоигры наиболее популярны? Те, где можно убивать и мучить других. Битва, война будит в нас нечто издревле знакомое. Братство - это новое понятие, не находящее никакого отклика в наших клетках. Все наше естество ему противится. Этому надо учиться.
Лукреция останавливается у памятника. С фотографии на нее смотрит человек, страшно довольный собой, своей шляпой и сигаретой.
Он, видимо, прав. Нам знакомо только насилие. На смирение и любовь способны люди творческие, обладающие воображением. Почему нас не воспитывают в духе этих ценностей?
- Однажды в школе меня избили старшеклассники. Когда я рассказал об этом учителю, тот заметил: «А что тебя удивляет? Ты до сих пор не понял, что жизнь - это джунгли? Тебе никто не собирается помогать. Сильные и агрессивные уничтожают слабых и беспомощных. Можешь пожаловаться Дарвину. И сказать спасибо тем, кто тебя побил, потому что они подготовили тебя к взрослой жизни».
Лукреция пинает камешек. Тот отлетает прочь.
- Мы воспитаны в духе соревнования. Мы знаем, что для выживания нужно уничтожить остальных.
- Я тоже так думаю. Едва выйдя из чрева матери, мы начинаем испытывать стресс. И, что бы там ни говорили, подавляющее большинство родителей не умеет любить детей. Их этому не научили.
Потому что их самих не любили.
«Смех Циклопа» - это произведение из Верберовского цикла «научный детектив», в котором уже известные герои занимаются каким-либо расследованием, в ходе которого они узнают много научной информации и всего того, о чем до этого не знали. И естественно это меняет их прежние взгляды и представления. Хоть и люблю я Лукрецию и Исидора, эту книгу я бы назвала средненькой. Вероятно из-за того, что я не такой уж фанат анекдотов и юмор - эта не та тема, глубокое изучение которой меня очень интересует. Расследовние в «Последнем секрете» было интересней тем, что особенности человеческого мозга узнавать намного увлекательней и как-то правдоподобнее. Правда ничего утверждать насчет смеха не буду, вероятно с физиологической точки зрения в книге был не только вымысел.
В этой книге мне очень отчетливо показалось, что Исидор - это прямое отражение самого Вербера. Ему даже столько же лет. Убеждения, отчужденность, его жилище и отношение к окружающему миру. В каждом главном герое романов и повестей прослеживались качества самого автора, но тут в Исидоре их, на мой взгляд, больше всего. К тому же в конце Исидор решает написать книгу, в которой он хочет изложить всю правду, в которую конечно же никто не поверит, но все же найдутся такие, кто все поймет. Вот так пишет и сам Вербер. Он пишет правду, которую большинство не хочет слушать, но свободные от предрассудков умы услышат то, что он всегда пытается донести.
Лукреция переводит дух и тихо спрашивает:
- А чем больны вы, Исидор?
- Хронической мизантропией. Я боюсь людей. Они вялы и примитивны. Они бросаются на падаль, их привлекает тухлятина. Они трусливы поодиночке и агрессивны в стае. Я живу словно среди хохочущих гиен. Они любят видеть смерть, любят мучить собратьев, они абсолютно безнравственны, беспринципны. Они не уважают других, не уважают природу. Они воспитывают детей на фильмах, где герои мучают себе подобных и считают это развлечением.
- Если я напишу роман об отце наших отцов, все узнают, что восемьдесят процентов наших генов совпадают с генами свиньи. Есть мясо этого животного - это все равно что заниматься каннибализмом, будить в себе дикаря. Кто знает, может быть, современный человек хотя бы перестанет есть колбасу.
- Наш организм похож на избалованного ребенка, который постоянно требует все больше сластей, ласки и комфорта. Но, если его воспитывать, учить делать то, что нужно, он сначала будет сопротивляться, а потом поблагодарит вас. Не потакайте ему, а сдерживайте и направляйте.
Звук трубы заглушает ответ Лукреции. На улице неожиданно раздается страшный шум.
Карнавальное шествие? За несколько дней до первого апреля? Вот еще одно непредвиденное последствие глобального потепления.
По мостовой движется толпа людей в маскарадных костюмах. Они играют на трубах, кларнетах и саксофонах.
Откуда эта постоянная потребность в определенный день заставлять себя смеяться и веселиться, а на День Всех Святых опять становиться серьезным? Словно мы все должны одновременно испытывать одни и те же чувства.
- Странно, - говорит Лукреция. - Раньше мне казалось, что я могу быстро придумать что-нибудь смешное, но с тех пор, как я обучаюсь в Великой Ложе Смеха, у меня ничего не получается.
- Это как с фотографиями. Своей первой «мыльницей» вы сразу же сделали великолепные снимки. А когда купили большую профессиональную камеру с массой настроек, когда узнали, что такое диафрагма, затвор, чувствительность, кадрировка, источник света, то ни одной фотографии не получилось…
- А что заставляет грустить вас, Исидор?
- Система с большой буквы. Я - анархист. Я не выношу иерархии, даже в среде анархистов. Ни Бога, ни хозяина! Ни профсоюзов, ни партий, ни группировок! Я всегда боролся с маленькими начальниками и никогда не принимал отношений «палач - жертва». А ведь всегда и везде возникают царьки и придворные, которые им поклоняются.
- Короче говоря, вы отказываетесь играть в социальные игры…
- Да. Я отрицаю их, и они, естественно, отрицают меня.
Он не только мизантроп. Он еще и параноик.
- Рабы и тираны объединились, чтобы высказать мне свое недовольство. Другими словами, сам ход развития человеческого общества - постоянный источник чувства разочарования. Я ежедневно занимаюсь мазохизмом, слушая новости по телевизору. И не могу от этого отказаться.
- И это вы называете «апофеозом затворничества»?
- Я чувствую себя одиноким борцом с системой, порочности которой никто не замечает. Во мне кипит ярость, которую ничто не может погасить.
Кажется, я нашла ключ к пониманию этого человека. Он еще сложнее, чем я думала. В любом случае, он таков потому, что его терзает какая-то давняя, глубокая боль.
Он бесил многих еще до меня.
И только и делал, что наживал себе врагов.
Потому, что он не такой, как все. И он не делает никаких усилий, чтобы произвести на кого-нибудь хорошее впечатление или включиться в жизнь общества.
Как-то он сказал мне: «Я не знаю, как стать счастливым, зато знаю, как стать несчастным - для этого нужно стараться всем угодить».
Уж он-то точно не старается.
Исидору и Лукреции нравится это место вдали от мирской суеты.
- Исидор, мы все прячем в сердце страдания, перенесенные в детстве. Почему?
- Потому что дети всегда страдают. Это закон нашего общества. Уверения о защите вдов и сирот лживы. Во всем мире вдовы прозябают в нищете, а сироты попадают в лапы сутенеров.
Лукреция горько усмехается.
- При этом на нашу долю выпали лишь небольшие неприятности. А другим приходится пережить и насилие, и жестокое обращение, и недоедание, они попадают в секты фанатиков, женятся и выходят замуж не по своей воле… Их действительно уничтожают с самого начала, и часто это делают их собственные родители. И они никогда уже не смогут начать новую жизнь.
- Человек все-таки какое-то бесовское отродье…
- Молодой биологический вид, бесконечно воспроизводящий систему насилия, унаследованную от поколений предков. И так может продолжаться вечно. Насилие - единственная известная нам форма устройства общества. Остальные свойства нашего сердца нам чужды. Какие видеоигры наиболее популярны? Те, где можно убивать и мучить других. Битва, война будит в нас нечто издревле знакомое. Братство - это новое понятие, не находящее никакого отклика в наших клетках. Все наше естество ему противится. Этому надо учиться.
Лукреция останавливается у памятника. С фотографии на нее смотрит человек, страшно довольный собой, своей шляпой и сигаретой.
Он, видимо, прав. Нам знакомо только насилие. На смирение и любовь способны люди творческие, обладающие воображением. Почему нас не воспитывают в духе этих ценностей?
- Однажды в школе меня избили старшеклассники. Когда я рассказал об этом учителю, тот заметил: «А что тебя удивляет? Ты до сих пор не понял, что жизнь - это джунгли? Тебе никто не собирается помогать. Сильные и агрессивные уничтожают слабых и беспомощных. Можешь пожаловаться Дарвину. И сказать спасибо тем, кто тебя побил, потому что они подготовили тебя к взрослой жизни».
Лукреция пинает камешек. Тот отлетает прочь.
- Мы воспитаны в духе соревнования. Мы знаем, что для выживания нужно уничтожить остальных.
- Я тоже так думаю. Едва выйдя из чрева матери, мы начинаем испытывать стресс. И, что бы там ни говорили, подавляющее большинство родителей не умеет любить детей. Их этому не научили.
Потому что их самих не любили.