Вовсе не весёлая ария из забавной оперетты
Снова туда, где море огней,
Снова туда с тоскою своей,
Светит прожектор,
Фанфары гремят,
Публика ждёт,
Будь смелей, акробат.
Со смертью играю,
Смел и дерзок мой трюк.
Всё замирает,
Всё смолкает вокруг.
Слушая скрипку,
Дамы в ложах вздохнут,
Скажут с улыбкой -
Храбрый шут.
Да, я шут, я циркач…
Так что же?
Пусть меня так зовут вельможи,
Как они от меня далеки, далеки,
Никогда не дадут руки.
Смычок опущен,
И мелодия допета,
Мой конь, как птица,
По кругу мчится.
Дождём душистым на манеж
Летят букеты,
Но номер кончен и гаснет свет,
И никого со мною рядом нет.
Цветы роняют
Лепестки на песок,
Никто не знает,
Как мой путь одинок.
Сквозь снег и ветер
Мне идти суждено,
Нигде не светит
Мне родное окно.
Устал я греться
У чужого огня,
Но где же сердце,
Что полюбит меня.
Живу без ласки,
Боль свою затая,
Всегда быть в маске -
Судьба моя.
(ария Мистера Икс из оперетты Имре Кальмана «Принцесса цирка», время создания 1925 год, премьера - 26 марта 1926 года)
Знаменитая ария из оперетты Имре Кальмана «Принцесса цирка» (первая постановка 26 марта 1926 год) полнится определённым серьёзным смыслом, хотя содержание оперетты надумано.
Впрочем, такова суть любой оперетты, этого лёгкого театрального жанра, призванного забавлять.
Оперетты не вызывают на глубокие размышления, не имеют серьёзной проблематики. Но вот ария мистера Икс впечатляет - не только мелодией и самим исполнением, но и смыслом.
Она даже как-то выбивается из общей канвы повествования и поэтому может рассматриваться как самостоятельное произведение с очевидным драматическим наполнением, повествующее о человеческом одиночестве.
Арию исполняет таинственный человек, цирковая звезда, выступающая на публике исключительно в маске. Никто не знает имени этого человека. Все им заинтригованы, но воспринимают его исключительно как шута и циркача («Да, я шут, я циркач…»).
Мистеру Икс тяжело переносить одиночество вне арены, где его осыпают цветами («дождём душистым на манеж
летят букеты»).
Когда гаснет свет, герой погружается в мир тоски и с сокрушением заключает, что, видимо, такова его судьба - быть не просто одиноким по жизни, но и жить, затаив боль души, в маске.
Здесь мы видим прежде всего психологическую проблему - терзание союзной души, обречённой на одиночество. Союзная душа не может быть без партнёра и страдает, если не находит того, кто полюбит её.
Есть свой подтекст и в жизни в маске. Этим как раз отличаются многие, если воспринимать маску не в буквальном смысле, как в оперетте Имре Кальмана, а в переносном.
«Жизнь в маске» является не чем иным, как скрытой сутью человека, не известной окружающим его людям, своего рода личной тайной, раскрытие которой порой приводит к громкому разоблачению.
В оперетте «Принцесса цирка» тайна мистера Икс оказывается не душевной, а социальной. Он князь Фёдор Палинский, вынужденный по стечению семейных обстоятельств скрывать своё истинное социальное лицо.
© А. Ф. Рогалев. Мир художественных образов. Гомель Гомельский государственный университет имени Франциска Скорины, 2012. - 520 с.