Глазами прошлого
Сегодня жду опять явления твоего
Явления души, актерства и таланта
И как все происходит практически неважно
Ведь шоу продолжается всему-всему назло...
Стихотворение собственного сочинения.
Итак дорогие мои, сегодня великий день, как в принципе и любой день в нашем сегодняшнем мире. И прежде вы начнете читать мои следующие строки мыслей очередной статьи, я предлагаю вам оставить свои сердца в прихожей. И это не потому, что мои статьи не может читать человек с сердцем, но я просто берегу его от разрыва. И те, кто все еще не страшится моих слов, скоро пожалеют о своем вероломном решении поддаться искушению... И все это так амбициозно звучит, верно?.. И чтобы мне теперь не ударить в грязь лицом, придется изрядно попотеть. И раз уж назвался груздем, то полезай в кузов... Итак, дамы и господа, я снова рад вас приветствовать на территории очередной загадки. И вы наверное знаете ту самую детскую историю, которую нам рассказывают иногда верующие родители, когда ребенок за день до рождения еще плавая в околоплодных водах, спрашивает у Бога:
- Господи, я не знаю с чего начать в мире людей.
Бог же отвечает ему:
- Не волнуйся, я подарю тебе двух ангелов. Они будут рядом с тобой всегда. Будут охранять тебя от ошибок...
- Но разве я смогу понять, что они мне скажут?
- Конечно. Они научат тебя своему языку.
- Эээээх, - говорит ребенок. - А как будут звать моих ангелов?
- Это не так важно, как их будут звать, - говорит Бог. - Ты будешь их называть мамой и папой...
В этой своей роли я рождаюсь в 1878 году, хотя кто-то утверждает, что в 1879-м. Мои родители не рассказывают мне о моем еврейском происхождении. Я не знаю ни иврита, ни идиша. Я росту в достаточно зажиточной семье. Прислуга, роскошь... Я мечтаю о том, как я изменю мир, уничтожу деньги... Но вот у моего отца обнаруживают некую болезнь, вскоре после этого он умирает. И мне приходится идти на подработку в качестве репетитора. Параллельно я иду в медицинский университет. Также пробую себя в прозе, в связи с чем у меня появляется мой псевдоним. Мои основные мысли в это время связаны с двумя вещами - первая, это то, что я сын помешанного и рискую передать этот ген своим потомкам. Вторая мысль - все нарастающая в моей стране волна антисемитизма. Но будучи евреем, я все равно люблю свою Родину и пишу свои книги на родном языке. И вот моя учеба закончена. Во время русско-японской прошел Маньчжурию, прошел также и Первую мировую. После войн я стажируюсь в Берлине, Париже. Славлюсь своим мастерством. Принимаю к себе на осмотр всех без исключения.
Но на самом деле меня в это время заботит совсем другое. И вот я организовываю на одной и станций цикл радио-передач по психологии детства. На самом деле детство - это период унижений. Ребенок ото всех зависим, ни на что не имеет право и все его считают как бы неполноценным, неполноправным человеком, но своеобразной заготовкой, болванкой. Но ведь именно в детстве берет начало наше с вами рабство. Наша неспособность сказать "Нет", когда это требуется, наш страх сказать "Да", когда это более чем важно. Наши равнодушие и цинизм, бессильная агрессия и мучительная обида на самих себя - и все это возникает именно здесь из отношений с нашими родителями, верно?) И ведь дети не учатся по словесным формулировкам: как правильно или неправильно, а смотрят на нас самих и действуют так же. И вот в 1908 году я вступаю в одно благотворительное сообщество. Быстро становлюсь душой компании и уже через несколько лет наш приют для беспризорников превращается в уникальное заведение, которое живет по своим собственным законом. В приюте около ста детей, а к сороковым годам в нем будет уже около трехсот и всего ВОСЕМЬ человек обслуживающего персонала, включая меня самого. И вот в 1911 на Крохмальной улице, 92 силами самих воспитанников строится наш новый дом, единственная в мире Империя детей, что просуществует целых 30 лет. Почему только 30? Ну все по порядку.
А пока можете пройти внутрь и посмотреть все внутри. Дети здесь делают все сами: у нас есть собственная конституция, сейм, свод законов, суд, свои праздники. И здесь учат одному - воспитатели равны своим подопечным. Дело даже доходит до того, что один из взрослых сам подает на себя в суд из-за того, что заподозрил одну из девочек в краже. И я сейчас с вами не кокетничаю. Ведь что самое трудное для нас в педагогике? Как вы думаете? Убедить ребенка в том, что справедливости в этом мире не существует. И вот 90% приговоров в нашем суде уже являются оправдательными. Формулировки вердиктов очень просты: суд простил обвиняемого, потому что он жалеет, что так поступил. И вот он - по-настоящему детский мир, в котором моя семья принимает активное участие. Мы даже издаем первую в мире детскую газету. Дети в ней сами публикуют, редактируют и отправляют на печать материалы. Кто-то уже мельком поговаривает о театре, художественных галереях, музеях. Но вот, рано или поздно приходит пора расстаться с тем или иным воспитанником. Перед выходом ему дают напутствие: "Мы не даем вам Бога, потому что каждый из вас должен найти его в своей душе. Мы не даем вам Родины, потому что каждый должен обрести ее трудом своего сердца и ума. Мы не даем вам любви к человеку, потому что нет любви без прощения, а прощение - тяжелый труд, и каждый должен взять его на себя. Мы даем вам одно - стремление к лучшей жизни, и возможно это стремление приведет вас к Богу, к Родине и любви. Идите смело и ничего не бойтесь! И знайте: у вас был, есть и всегда будет дом. Ваш дом. Ваша империя детства".
Согласитесь, ведь главный постулат воспитания в педагогической системе - это абсолютная ценность детства. Ведь что такое ребенок? Это сотни масок в сфере инстинктов, смутные эротические предчувствия в сфере чувств. Но самое что удивительное - в сфере интеллекта ребенок не отстает от взрослого ни на йоту, если не превосходит. Это как новый, еще ни чем не загаженный жесткий диск. Я также всегда утверждаю, что воспитать свободного человека можно только одним способом - давая возможность на своем собственном примере понять, что такое правда и ложь, любовь и ненависть, уважение и презрение, дружба и предательство. "Ребенок должен быть свободным", - пишу я в своих дневниках. - "Но мы, взрослые, будучи сами воспитанные вне воли, просто не можем позволить ребенку такую роскошь, потому что сами рабы". И вот в нашем доме организуется уже совет детей, куда входит всего один взрослый и 20 детей. Совет может решать все вопросы, вплоть до принятия или исключения ребенка из Дома. Но рано или поздно любая сказка заканчивается. И никто не мог представить, что наш конец будет столь ужасным.
И вот 1 сентября 1939 года начинается Вторая мировая, ну вы знаете. И Польское независимое государство уже просто не существует. На ее территории начинается планомерное уничтожение еврейского населения. Фашисты организовывают так называемые гетто. В 1940-м туда переселяют и нашу Детскую империю. И вот они: пяти-метровые вышки, ночной лай собак, километры колючей проволоки и прострелы ночных прожекторов. И к чему сводится педагогика в таких ситуациях? Нет, совсем не к высоким идеалам. А к тому - сможете ли вы достать 200 кг картошки на каменном огороженном пятачке, куда собрано 370 тысяч евреев, или нет? Каждую неделю по субботам я взвешиваю детей, и это час мучительных переживаний, как вы понимаете. И вот ударили первые морозы. Но немцы не позволят провезти на территорию дрова, и я уже вывожу маленькие трупики своих воспитанников. Но тем не менее наш приют продолжает свою деятельность: у нас играются сказки, празднуются дни рождения. "И как так может быть?" - спросит каждый из вас. Ведь будущего уже нет. То есть совсем нет. И вот мои бывшие воспитанники своими силами уже находят мне пропуск в город и снимают мне там даже комнату. Известен случай, когда во время погромов они меня не выпустили обратно на улицу. И как они потом вспомнят, на меня невозможно было смотреть. Я места себе не находил. И вот погромы стихли. И меня уже провожают до гетто со всеми необходимыми товарами для моих воспитанников.
Итак, дамы и господа, вот август 1942 года, площадь Гданьского вокзала, Варшава. Толпы запуганных и сломленных неизвестностью будущего взрослых людей, ожидающих отправки ну вы сами знаете куда. Серые обездвиженные лица, растерянные глаза, смотрящие в пустоту. Но что это? Под барабанный бой нашего гимна, я в окружении своих воспитанников, словно ангел смерти со своей свитой, уже вступаю на площадь. Над моей головой развивается желтый четырехлистный клевер на зеленом фоне, ну символ нашего приюта. И вот площадь уже выступает эта колонна из двух сотен детей, по три в ряд. И таким образом под барабанный бой сюда не вступал еще никто. И это был ответ детей всему миру. На всю его жестокость, на всю его ложь. И тем не менее, я был полон ледяного ужаса, когда стоял с детьми рядом, а они нет. Мы прошли до нашего вагона таким строем. Там меня пытались отговорить сесть в этот поезд, так как будущее садившихся всем было известно. Точнее будущего просто не было. За нами закрыли дверь. И поезд тронулся. Дальнейшее всем известно - Треблинка, одна из камер, в которой странно пахло хлоркой. И две сотни детей, которые сохранили свое спокойствие до самого последнего дня, лежали после концетрическими кругами вокруг меня в центре.
Итак дорогие мои. Сегодня мой основной посыл, как вы наверное все догадываетесь, заключается в том, что нет необходимости злиться на детей. Ведь рано или поздно они вырастают. И как гласит главный постулат педагогики - они учатся на нашем с вами собственном примере. И если вы хотите мира и благополучия для себя в старости - дарите такой же мир и такое же благополучие своим детям. И ни в коем случае не сердитесь на детей... Но у каждого сегодня есть собственное мнение, как всем известно. И наш урок, который мы преподнесли всему миру конечно остался забыт, как я смотрю. Вы сегодня снова наступаете на одни и те же грабли. Вы уже не знаете что и делать в вашей Украине. Вам мало того, что дети просто наблюдают ту картину гражданской войны, вы еще и их убиваете на месте. И нет, чтобы хотя бы ради них остановить все это. Нет. Вы наоборот продолжаете. Помните - рано или поздно случится что-то, что заставит вас понять - нельзя срывать свою агрессию на детях. И если вы продолжите, они же вырастут такими же озлобленными. И они не скажут вам спасибо. Они просто промолчат на ваши просьбы в ответ...
Явления души, актерства и таланта
И как все происходит практически неважно
Ведь шоу продолжается всему-всему назло...
Стихотворение собственного сочинения.
Итак дорогие мои, сегодня великий день, как в принципе и любой день в нашем сегодняшнем мире. И прежде вы начнете читать мои следующие строки мыслей очередной статьи, я предлагаю вам оставить свои сердца в прихожей. И это не потому, что мои статьи не может читать человек с сердцем, но я просто берегу его от разрыва. И те, кто все еще не страшится моих слов, скоро пожалеют о своем вероломном решении поддаться искушению... И все это так амбициозно звучит, верно?.. И чтобы мне теперь не ударить в грязь лицом, придется изрядно попотеть. И раз уж назвался груздем, то полезай в кузов... Итак, дамы и господа, я снова рад вас приветствовать на территории очередной загадки. И вы наверное знаете ту самую детскую историю, которую нам рассказывают иногда верующие родители, когда ребенок за день до рождения еще плавая в околоплодных водах, спрашивает у Бога:
- Господи, я не знаю с чего начать в мире людей.
Бог же отвечает ему:
- Не волнуйся, я подарю тебе двух ангелов. Они будут рядом с тобой всегда. Будут охранять тебя от ошибок...
- Но разве я смогу понять, что они мне скажут?
- Конечно. Они научат тебя своему языку.
- Эээээх, - говорит ребенок. - А как будут звать моих ангелов?
- Это не так важно, как их будут звать, - говорит Бог. - Ты будешь их называть мамой и папой...
В этой своей роли я рождаюсь в 1878 году, хотя кто-то утверждает, что в 1879-м. Мои родители не рассказывают мне о моем еврейском происхождении. Я не знаю ни иврита, ни идиша. Я росту в достаточно зажиточной семье. Прислуга, роскошь... Я мечтаю о том, как я изменю мир, уничтожу деньги... Но вот у моего отца обнаруживают некую болезнь, вскоре после этого он умирает. И мне приходится идти на подработку в качестве репетитора. Параллельно я иду в медицинский университет. Также пробую себя в прозе, в связи с чем у меня появляется мой псевдоним. Мои основные мысли в это время связаны с двумя вещами - первая, это то, что я сын помешанного и рискую передать этот ген своим потомкам. Вторая мысль - все нарастающая в моей стране волна антисемитизма. Но будучи евреем, я все равно люблю свою Родину и пишу свои книги на родном языке. И вот моя учеба закончена. Во время русско-японской прошел Маньчжурию, прошел также и Первую мировую. После войн я стажируюсь в Берлине, Париже. Славлюсь своим мастерством. Принимаю к себе на осмотр всех без исключения.
Но на самом деле меня в это время заботит совсем другое. И вот я организовываю на одной и станций цикл радио-передач по психологии детства. На самом деле детство - это период унижений. Ребенок ото всех зависим, ни на что не имеет право и все его считают как бы неполноценным, неполноправным человеком, но своеобразной заготовкой, болванкой. Но ведь именно в детстве берет начало наше с вами рабство. Наша неспособность сказать "Нет", когда это требуется, наш страх сказать "Да", когда это более чем важно. Наши равнодушие и цинизм, бессильная агрессия и мучительная обида на самих себя - и все это возникает именно здесь из отношений с нашими родителями, верно?) И ведь дети не учатся по словесным формулировкам: как правильно или неправильно, а смотрят на нас самих и действуют так же. И вот в 1908 году я вступаю в одно благотворительное сообщество. Быстро становлюсь душой компании и уже через несколько лет наш приют для беспризорников превращается в уникальное заведение, которое живет по своим собственным законом. В приюте около ста детей, а к сороковым годам в нем будет уже около трехсот и всего ВОСЕМЬ человек обслуживающего персонала, включая меня самого. И вот в 1911 на Крохмальной улице, 92 силами самих воспитанников строится наш новый дом, единственная в мире Империя детей, что просуществует целых 30 лет. Почему только 30? Ну все по порядку.
А пока можете пройти внутрь и посмотреть все внутри. Дети здесь делают все сами: у нас есть собственная конституция, сейм, свод законов, суд, свои праздники. И здесь учат одному - воспитатели равны своим подопечным. Дело даже доходит до того, что один из взрослых сам подает на себя в суд из-за того, что заподозрил одну из девочек в краже. И я сейчас с вами не кокетничаю. Ведь что самое трудное для нас в педагогике? Как вы думаете? Убедить ребенка в том, что справедливости в этом мире не существует. И вот 90% приговоров в нашем суде уже являются оправдательными. Формулировки вердиктов очень просты: суд простил обвиняемого, потому что он жалеет, что так поступил. И вот он - по-настоящему детский мир, в котором моя семья принимает активное участие. Мы даже издаем первую в мире детскую газету. Дети в ней сами публикуют, редактируют и отправляют на печать материалы. Кто-то уже мельком поговаривает о театре, художественных галереях, музеях. Но вот, рано или поздно приходит пора расстаться с тем или иным воспитанником. Перед выходом ему дают напутствие: "Мы не даем вам Бога, потому что каждый из вас должен найти его в своей душе. Мы не даем вам Родины, потому что каждый должен обрести ее трудом своего сердца и ума. Мы не даем вам любви к человеку, потому что нет любви без прощения, а прощение - тяжелый труд, и каждый должен взять его на себя. Мы даем вам одно - стремление к лучшей жизни, и возможно это стремление приведет вас к Богу, к Родине и любви. Идите смело и ничего не бойтесь! И знайте: у вас был, есть и всегда будет дом. Ваш дом. Ваша империя детства".
Согласитесь, ведь главный постулат воспитания в педагогической системе - это абсолютная ценность детства. Ведь что такое ребенок? Это сотни масок в сфере инстинктов, смутные эротические предчувствия в сфере чувств. Но самое что удивительное - в сфере интеллекта ребенок не отстает от взрослого ни на йоту, если не превосходит. Это как новый, еще ни чем не загаженный жесткий диск. Я также всегда утверждаю, что воспитать свободного человека можно только одним способом - давая возможность на своем собственном примере понять, что такое правда и ложь, любовь и ненависть, уважение и презрение, дружба и предательство. "Ребенок должен быть свободным", - пишу я в своих дневниках. - "Но мы, взрослые, будучи сами воспитанные вне воли, просто не можем позволить ребенку такую роскошь, потому что сами рабы". И вот в нашем доме организуется уже совет детей, куда входит всего один взрослый и 20 детей. Совет может решать все вопросы, вплоть до принятия или исключения ребенка из Дома. Но рано или поздно любая сказка заканчивается. И никто не мог представить, что наш конец будет столь ужасным.
И вот 1 сентября 1939 года начинается Вторая мировая, ну вы знаете. И Польское независимое государство уже просто не существует. На ее территории начинается планомерное уничтожение еврейского населения. Фашисты организовывают так называемые гетто. В 1940-м туда переселяют и нашу Детскую империю. И вот они: пяти-метровые вышки, ночной лай собак, километры колючей проволоки и прострелы ночных прожекторов. И к чему сводится педагогика в таких ситуациях? Нет, совсем не к высоким идеалам. А к тому - сможете ли вы достать 200 кг картошки на каменном огороженном пятачке, куда собрано 370 тысяч евреев, или нет? Каждую неделю по субботам я взвешиваю детей, и это час мучительных переживаний, как вы понимаете. И вот ударили первые морозы. Но немцы не позволят провезти на территорию дрова, и я уже вывожу маленькие трупики своих воспитанников. Но тем не менее наш приют продолжает свою деятельность: у нас играются сказки, празднуются дни рождения. "И как так может быть?" - спросит каждый из вас. Ведь будущего уже нет. То есть совсем нет. И вот мои бывшие воспитанники своими силами уже находят мне пропуск в город и снимают мне там даже комнату. Известен случай, когда во время погромов они меня не выпустили обратно на улицу. И как они потом вспомнят, на меня невозможно было смотреть. Я места себе не находил. И вот погромы стихли. И меня уже провожают до гетто со всеми необходимыми товарами для моих воспитанников.
Итак, дамы и господа, вот август 1942 года, площадь Гданьского вокзала, Варшава. Толпы запуганных и сломленных неизвестностью будущего взрослых людей, ожидающих отправки ну вы сами знаете куда. Серые обездвиженные лица, растерянные глаза, смотрящие в пустоту. Но что это? Под барабанный бой нашего гимна, я в окружении своих воспитанников, словно ангел смерти со своей свитой, уже вступаю на площадь. Над моей головой развивается желтый четырехлистный клевер на зеленом фоне, ну символ нашего приюта. И вот площадь уже выступает эта колонна из двух сотен детей, по три в ряд. И таким образом под барабанный бой сюда не вступал еще никто. И это был ответ детей всему миру. На всю его жестокость, на всю его ложь. И тем не менее, я был полон ледяного ужаса, когда стоял с детьми рядом, а они нет. Мы прошли до нашего вагона таким строем. Там меня пытались отговорить сесть в этот поезд, так как будущее садившихся всем было известно. Точнее будущего просто не было. За нами закрыли дверь. И поезд тронулся. Дальнейшее всем известно - Треблинка, одна из камер, в которой странно пахло хлоркой. И две сотни детей, которые сохранили свое спокойствие до самого последнего дня, лежали после концетрическими кругами вокруг меня в центре.
Итак дорогие мои. Сегодня мой основной посыл, как вы наверное все догадываетесь, заключается в том, что нет необходимости злиться на детей. Ведь рано или поздно они вырастают. И как гласит главный постулат педагогики - они учатся на нашем с вами собственном примере. И если вы хотите мира и благополучия для себя в старости - дарите такой же мир и такое же благополучие своим детям. И ни в коем случае не сердитесь на детей... Но у каждого сегодня есть собственное мнение, как всем известно. И наш урок, который мы преподнесли всему миру конечно остался забыт, как я смотрю. Вы сегодня снова наступаете на одни и те же грабли. Вы уже не знаете что и делать в вашей Украине. Вам мало того, что дети просто наблюдают ту картину гражданской войны, вы еще и их убиваете на месте. И нет, чтобы хотя бы ради них остановить все это. Нет. Вы наоборот продолжаете. Помните - рано или поздно случится что-то, что заставит вас понять - нельзя срывать свою агрессию на детях. И если вы продолжите, они же вырастут такими же озлобленными. И они не скажут вам спасибо. Они просто промолчат на ваши просьбы в ответ...