Первый раз в первый класс
Я с нетерпением ожидал когда я пойду в школу. Я регулярно смотрел детскую телепередачу "Скоро в школу" и по-хорошему завидовал своей старшей сестре, что на учится в школе. Что она уже даже не октябрёнок, а пионер. Ах, как хотелось стать октябрёнком, а потом пионером. Советское воспитание у нормальных детей вообще формировало истинный патриотизм, а не искусственный как сейчас, когда непонятно где ты вообще живёшь, кто ты и чем можно гордиться. Но поскольку идиоты были, увы, всегда, то безголовая часть детей не понимала всего этого. Тут ещё и воспитание дома сказывалось вполне очевидно. "От осинки не родятся апельсинки".
Незадолго до того как я пошёл в первый класс, мне удалили аденоиды. Малоприятная операция, тем более для ребёнка, но я даже внимания на неё небратил - такое было сильное предвкушение того, что скоро я стану первоклассником. И вот когда все мы коротышки стояли на праздничной линейке, то со мной произошло забавное. Дело в том, что в конце линейки десятиклассники подходили к первоклассникам и вели их за руку в школу. Ко мне подошла милая девушка, но у меня создалось впечатление, что это только ко мне подошли и сейчас я в центре внимания. А поскольку я этого с детства не любил, то жутко застеснялся и весь зажался. И когда она спросила: "Хочешь пойти в школу?", я к собственному изумлению и от жуткого волнения и стеснительности, вдруг ответил: "Нет!". Девушка засмеялась и ответила: "Ну и правильно". И тут как пелена упала и я понял, что я не один вовсе, что так подошли ко всем и никто мой ответ, кроме самой девушки и не слышал. Мне сразу стало легче, хотя и немного стыдно от такого своего собственного предательства. Надо было ещё над собой много работать, но тогда я ещё этого не понимал...
Когда нас привели в класс, то словно ожили картины из детских советских фильмов про школу. Школа у нас была годов 1930-х постройки, в войну здесь был госпиталь. Отличнейшая школа! После уже таких не строили. Широкие коридоры, высокие потолки, просторные раздевалка и столовая. И такие уникальные парты, когда поверхность под наклоном и, вставая, поднимается крышка стола. Тут я опять начал, пардон, тупить от волнения. Всё-таки переизбыток ожидания в итоге играет злую шутку. Я наверное раз пять спросить нашу учительницу можно ли мне сесть здесь, на первой парте. Каждый раз она отвечала утвердительно, но мне словно этого было мало. Не помню уже в какой момент я успокоился, но наконец уселся к своему и её облегчению. Рядом со мной сел другой мальчик - Серёжа Дементьев. Не знаю почему запомнил его фамилию, но имя-то уж точно как у меня. Постепенно класс наполнялся детьми. Их было очень много, человек тридцать, не меньше. Только в одном классе. 1Б класс 35-й средней школы на Съездовской линии Васильевского острова города-героя Ленинграда. На задней парте долго плакал мальчик. Тоже помню его фамилию - Репринцев. Он всё звал маму, а я всё не мог понять как такой большой мальчик плачет и маму зовёт. Мы пришли в один и тот же класс с Оксаной - моим первым другом из нашего двора. И также с Борей Смирновым - это был её давний друг, с которым и мы к тому времени подружились. Все трое мы расселись по разным партам. Кто-то уже кого-то знал по детскому саду, кто-то просто сел наугад. Я почему-то сел наугад за первую парту. Больше никогда в жизни я не сидел за ней, предпочитая задние. Может потому что в новой школе я попал в класс злобных дебилов. Но это было после. А здесь у нас был замечательный класс. Не могу сказать что он был дружный - всё-таки в начальных классах дружба ещё наверное начинает зарождаться. Я общался со всеми, но друзей за два года как-то не обрёл. Может потому что всего только год до переезда мы жили здесь и всё общение сводилось только в школьных стенах. С Оксаной мы больше общались вне школы - здесь она больше с девчонками общалась, я с мальчишками. У Бори был свой друг с детсадика - Алёша Алексеев. Хороший парнишка. Вообще все были очень дружелюбные. Никто никого не дразнил и уж тем более не бил. Хотя были разные. Один мальчик с большой головой как шишка по фамилии Ваулин (обалдеть как я это помню?!), например, хвастался как-то как он воровал деньги из карманов родителей и предлагал так сделать и мне. Я тогда ещё не даже толком не знал как драться, но меня это жутко возмутило. И мне там нравилась одна девочка. Вернее нравились мне две и совершенно разные, но одна особенно. Марина Громова была весёлой и озорной очень симпатичной девочкой. Мы общались как и со всеми остальными одноклассниками, но я с детства был жутко стеснителен и так и не придумал как подружиться с ней поближе. Другая девочка была... вот не помню имени, но фамилия её была Гринёва. Вот она мне одна из первых наверное дала понять что меня ждёт в жизни, так сказать, указала вектор направления моих взаимоотношений с прекрасным полом. На одной из экскурсий я уже и так и эдак пытался её разговорить и расположить к себе, но она почему-то предпочла вечно болезненного и похожего на девочку мальчика по имени Серёжа Стельмах. Я понять никак не мог почему. Он везде ходил с мамой, был весь такой тихий и вялый. Может её всё-таки Галя звали?... Ну не суть. Так вот Гринёва первой мне если не разбила, то подбила сердце.
В этой школе вместо обычных уроков физкультуры мы ещё раз в неделю ходили в бассейн "Утёнок". Здесь нас учили плавать. Конечно толком так и не научили, но было весело. Мне нравилось, несмотря на то, что одна тренерша там была ну жутко грубая тётка. Но бассейн-то в этом не виноват. Когда мы переехали в конце 1983 года в другой район, то я ещё год ездил с Удельной сюда в школу с мамой и сестрой. Если бы я знал что меня ждёт в новой школе, то никогда бы не ушёл из 35-й. Здесь было по-настоящему тепло и комфортно. И когда я уходил отсюда, то было грустно, но я верил что все школы такие замечательные и везде учатся такие же добрые и весёлые ребята. Но я не просто заблуждался - я ужасно ошибался. И дело тут не в советских школах - дело в том, что дерьмо было среди людей всегда во всех обществах. И после я убедился, что даже в моём любимом Ленинграде в разных районах города, живёт совершенно разный контингент. Изначально мне повезло, но потом я узнал обратную сторону. Об этом в следующий раз...
Незадолго до того как я пошёл в первый класс, мне удалили аденоиды. Малоприятная операция, тем более для ребёнка, но я даже внимания на неё небратил - такое было сильное предвкушение того, что скоро я стану первоклассником. И вот когда все мы коротышки стояли на праздничной линейке, то со мной произошло забавное. Дело в том, что в конце линейки десятиклассники подходили к первоклассникам и вели их за руку в школу. Ко мне подошла милая девушка, но у меня создалось впечатление, что это только ко мне подошли и сейчас я в центре внимания. А поскольку я этого с детства не любил, то жутко застеснялся и весь зажался. И когда она спросила: "Хочешь пойти в школу?", я к собственному изумлению и от жуткого волнения и стеснительности, вдруг ответил: "Нет!". Девушка засмеялась и ответила: "Ну и правильно". И тут как пелена упала и я понял, что я не один вовсе, что так подошли ко всем и никто мой ответ, кроме самой девушки и не слышал. Мне сразу стало легче, хотя и немного стыдно от такого своего собственного предательства. Надо было ещё над собой много работать, но тогда я ещё этого не понимал...
Когда нас привели в класс, то словно ожили картины из детских советских фильмов про школу. Школа у нас была годов 1930-х постройки, в войну здесь был госпиталь. Отличнейшая школа! После уже таких не строили. Широкие коридоры, высокие потолки, просторные раздевалка и столовая. И такие уникальные парты, когда поверхность под наклоном и, вставая, поднимается крышка стола. Тут я опять начал, пардон, тупить от волнения. Всё-таки переизбыток ожидания в итоге играет злую шутку. Я наверное раз пять спросить нашу учительницу можно ли мне сесть здесь, на первой парте. Каждый раз она отвечала утвердительно, но мне словно этого было мало. Не помню уже в какой момент я успокоился, но наконец уселся к своему и её облегчению. Рядом со мной сел другой мальчик - Серёжа Дементьев. Не знаю почему запомнил его фамилию, но имя-то уж точно как у меня. Постепенно класс наполнялся детьми. Их было очень много, человек тридцать, не меньше. Только в одном классе. 1Б класс 35-й средней школы на Съездовской линии Васильевского острова города-героя Ленинграда. На задней парте долго плакал мальчик. Тоже помню его фамилию - Репринцев. Он всё звал маму, а я всё не мог понять как такой большой мальчик плачет и маму зовёт. Мы пришли в один и тот же класс с Оксаной - моим первым другом из нашего двора. И также с Борей Смирновым - это был её давний друг, с которым и мы к тому времени подружились. Все трое мы расселись по разным партам. Кто-то уже кого-то знал по детскому саду, кто-то просто сел наугад. Я почему-то сел наугад за первую парту. Больше никогда в жизни я не сидел за ней, предпочитая задние. Может потому что в новой школе я попал в класс злобных дебилов. Но это было после. А здесь у нас был замечательный класс. Не могу сказать что он был дружный - всё-таки в начальных классах дружба ещё наверное начинает зарождаться. Я общался со всеми, но друзей за два года как-то не обрёл. Может потому что всего только год до переезда мы жили здесь и всё общение сводилось только в школьных стенах. С Оксаной мы больше общались вне школы - здесь она больше с девчонками общалась, я с мальчишками. У Бори был свой друг с детсадика - Алёша Алексеев. Хороший парнишка. Вообще все были очень дружелюбные. Никто никого не дразнил и уж тем более не бил. Хотя были разные. Один мальчик с большой головой как шишка по фамилии Ваулин (обалдеть как я это помню?!), например, хвастался как-то как он воровал деньги из карманов родителей и предлагал так сделать и мне. Я тогда ещё не даже толком не знал как драться, но меня это жутко возмутило. И мне там нравилась одна девочка. Вернее нравились мне две и совершенно разные, но одна особенно. Марина Громова была весёлой и озорной очень симпатичной девочкой. Мы общались как и со всеми остальными одноклассниками, но я с детства был жутко стеснителен и так и не придумал как подружиться с ней поближе. Другая девочка была... вот не помню имени, но фамилия её была Гринёва. Вот она мне одна из первых наверное дала понять что меня ждёт в жизни, так сказать, указала вектор направления моих взаимоотношений с прекрасным полом. На одной из экскурсий я уже и так и эдак пытался её разговорить и расположить к себе, но она почему-то предпочла вечно болезненного и похожего на девочку мальчика по имени Серёжа Стельмах. Я понять никак не мог почему. Он везде ходил с мамой, был весь такой тихий и вялый. Может её всё-таки Галя звали?... Ну не суть. Так вот Гринёва первой мне если не разбила, то подбила сердце.
В этой школе вместо обычных уроков физкультуры мы ещё раз в неделю ходили в бассейн "Утёнок". Здесь нас учили плавать. Конечно толком так и не научили, но было весело. Мне нравилось, несмотря на то, что одна тренерша там была ну жутко грубая тётка. Но бассейн-то в этом не виноват. Когда мы переехали в конце 1983 года в другой район, то я ещё год ездил с Удельной сюда в школу с мамой и сестрой. Если бы я знал что меня ждёт в новой школе, то никогда бы не ушёл из 35-й. Здесь было по-настоящему тепло и комфортно. И когда я уходил отсюда, то было грустно, но я верил что все школы такие замечательные и везде учатся такие же добрые и весёлые ребята. Но я не просто заблуждался - я ужасно ошибался. И дело тут не в советских школах - дело в том, что дерьмо было среди людей всегда во всех обществах. И после я убедился, что даже в моём любимом Ленинграде в разных районах города, живёт совершенно разный контингент. Изначально мне повезло, но потом я узнал обратную сторону. Об этом в следующий раз...