Что запомнишь хорошего, не пойдет тебе впрок
Написав предыдущий пост, я поехал в родной институт, а на следующее утро, за час до того, как я проснулся на Степной, мой ноутбук забрал, чтобы очистить его от кофе с сахаром и починить клавиатуру, сын маминой подруги. В результате на три дня меня отлучили от Интернета, ха-ха-ха. Катя Копалова, я теперь понимаю с ещё большей ясностью, почему у тебя такие посты - опорные конспекты для будущих мемуаров, не правда ли? Велик был соблазн описать три прожитых дня так, как это делаешь ты, но я его всё равно поборол, извини, и написал всё много и как обычно. Если хотите, можете почитать.
В пятницу на дне рождения филфаковского читального зала команда знатоков обыграла интеллектуальное казино со счётом 6:5. Хорошие играли ребята: путают Хлестакова с Чичиковым, зато разбираются в китайских иероглифах. Почему-то показалось, что они-то, в отличие от предыдущих двух-трёх поколений игроков-филологов, похожи на нас, на чьих глазах филфаковский читальный зал, собственно, и появился. Что-то стариковское во мне заговорило. С ностальгическим удовольствием перекусил в нашем том самом буфете пирогом-убийцей, подогретым в микроволновке (блин, где она была, когда мы учились и давились остывшим жиром!), и «напитком кураги». Как в старые добрые времена.
Вечером по дороге с филфака порадовался надписи «СУТИН ПУКА» на заборе. Не «Путлер капут», как в Приморье, а ещё изящнее, по-моему. Говорят, её уже закрасили.
Пообещав urbi et orbi «напиться в пятницу с любимым мужчиной», осуществил это с Николаем Андреевичем Копаловым. Сначала мы попили пива с его отличным папой (профессиональные байки про Наташу Королеву и Дэцла рассмешили до слёз), затем попили пива с его прекрасной сестрой, Фаустовым и Пикулиной (это на их месте должна была быть ты, Толстикова), а потом попили пива на кухне квартиры на Степной, где Коля вернул мне исповедальный долг, в очередной раз не скажу как восхитив меня своим мировоззрением. На утро подсчитали, что каждый из нас как-то влил в себя пять литров пива. Ну хорошо, Копалов, по четыре семьдесят пять. Но всё равно же хорошо.
В субботу был второй день фестиваля «Сибирский Шестиструнный Андеграунд», где я быстренько (с трясущейся от волнения и похмелья ногой) и, как мне до сих пор кажется, не ахти как отчитал девять стихотворений и намелодекламировал две песенки, после чего спустился в зал, где меня уже ждали немало хороших людей и недорогая медовуха. Как и ожидалось, самым сильным музыкальным впечатлением стало недурная попытка Толи Квашина устроить из своего выступления совместное с Каином шоу. Милый Квас, твоим гениальным песням да мощные бы аранжировки, и тогда все девки точно твои. Самым сильным немузыкальным впечатлением стала реакция Риты на песни Кваса. Чалова, я не перестану удивляться твоей дикости, естественности и женскости, ты уж извини.
Кроме песен Квашина, я толком ничего в «Интеграле» и не слушал (позже мы с его чудесной Настей спустились на этаж ниже, где Толя продемонстрировал нам настоящий шестиструнный андеграунд), только на «Женщину с Бородой» вернулся поплясать и развиртуализироваться с Любой Тарасовой. (Очень смешным стало её знакомство с Катей Копаловой: «Игорь. - Барса. - С Марса? Очень хорошо!») К тому времени мне уже было понятно, что я всё-таки поеду на after-party в загадочный Замок, но я всё равно сомневался до последнего, не поехать ли мне домой. Обнаружил просто в себе подзабытое чувство: в большой компании малознакомых людей я по-прежнему стараюсь держаться знакомых и ужасно боюсь в чем-либо опростоволоситься, чтобы потом не было за это стыдно.
Но всё-таки поехал. Замок оказался четырехэтажным каменным доминой с винтовой лестницей, роялем, камином, рыцарскими доспехами и крайне средневековой кухней - настоящим замком, только почему-то в селе Верх-Тула. Решив поэтому отнестись к происходящему, как к ещё одному путешествию во времени, я вызвался варить всем полуночные макароны, порезал большой палец о банку из-под тушенки и провёл неплохо время с братом и сестрой Копаловыми, их московскими подругами, Лариным и старшим Ворожейкиным. Ну и с остальными тоже. Хотя обилие независимого творчества меня за субботний ночер изрядно поддостало, конечно, а после ознакомления с массивом текстов участников (ой, меня же напечатали в книжке, так интересно, так приятно) пришлось по-снобски спасать себя Бродским. Не моя эта эстетика всё-таки, не моя. Поэтому стыдно наутро, когда мы с Лёхой и Женькой покинули просыпающийся Замок раньше всех, мне всё-таки почему-то было. Хотя путешествие точно удалось, придраться не к чему.
Воскресенье посвятил поездке с матушкой в «АШАН», ничегонеделанию, пересмотру содержимого журнально-газетного комода (никому не нужен ОМ за 2000 год или ПТЮЧ за 1995 год? продам за безумные деньги!), прочитыванию двух последних номеров «Русской жизни», заслушиванию до дыр альбома «СБПЧ оркестр» (офигенская строчка пряталась от меня в треке про людей-васильков: «Каждый человек - это то, что ему не дали») и повторному просмотру двенадцатой серии пятого сезона. Нервно подумал, что судить о времени по Ричарду Алперту - последнее дело. По этим постам обо мне - наверное, тоже. Ночью снились сны про города, людей и почему-то Лию Ахеджакову.
Что я делал сегодня? Ничего особенного, в общем-то, о чем стоило бы рассказать как о событии. Съездил в бизнес-колледж нархоза, навестил Яну в штабе taba.ru, заглянул на смурдячок к товарищам-коммунистам, провёл повторную планёрку, душевно покатался в метро, получил обратно свой ноутбук, озадачился покупкой новой клавиатуры для него. Из событий, впрочем, можно отметить очередное осознание Красного проспекта как места беспорядочных и безудержных встреч. По пути из обкома в редакцию на нелинейном отрезке между Державина и Фрунзе встретил буквально подряд Настю Невскую, Алёну Сидорову и Серёгу Гущина. Ну то есть тех, кого меньше всего ожидал и хотел бы там встретить. Каждому, тем не менее, оказался всем троим по-весеннему рад. Апрель же.
Наверное, всё вышенаписанное следовало бы превратить в несколько коротких постов, чтобы о моих трёх днях прочитало бы больше человек, чем я точно знаю. Чтобы о них вообще кто-нибудь прочитал, не пробираясь сквозь мое уныло-говённое повествование «в миллион знаков». (Кравцова, я бы тебе сказал сейчас, что в самое ближайшее время буду пересматривать твой фильм «Здравствуй, мама!», но ты-то точно это не прочитаешь.) Но вот как умею и как хочу, так и пишу, так и публикую. Каждый человек - это то, что ему не дали, если вы не успели забыть строчку. Но мы не идём на поводу у публики, ха-ха-ха. Это мой второй истерический смешок в этом тексте, вы обратили внимание? Если даже нет, посмотрите новый видеоклип, где латыши танцуют на поверхности чьего-то глаза, и станьте от этого видеоклипа, пожалуйста, хоть немного счастливее. Договорились?
Brainstorm - Только бы ты на меня посмотрела
В пятницу на дне рождения филфаковского читального зала команда знатоков обыграла интеллектуальное казино со счётом 6:5. Хорошие играли ребята: путают Хлестакова с Чичиковым, зато разбираются в китайских иероглифах. Почему-то показалось, что они-то, в отличие от предыдущих двух-трёх поколений игроков-филологов, похожи на нас, на чьих глазах филфаковский читальный зал, собственно, и появился. Что-то стариковское во мне заговорило. С ностальгическим удовольствием перекусил в нашем том самом буфете пирогом-убийцей, подогретым в микроволновке (блин, где она была, когда мы учились и давились остывшим жиром!), и «напитком кураги». Как в старые добрые времена.
Вечером по дороге с филфака порадовался надписи «СУТИН ПУКА» на заборе. Не «Путлер капут», как в Приморье, а ещё изящнее, по-моему. Говорят, её уже закрасили.
Пообещав urbi et orbi «напиться в пятницу с любимым мужчиной», осуществил это с Николаем Андреевичем Копаловым. Сначала мы попили пива с его отличным папой (профессиональные байки про Наташу Королеву и Дэцла рассмешили до слёз), затем попили пива с его прекрасной сестрой, Фаустовым и Пикулиной (это на их месте должна была быть ты, Толстикова), а потом попили пива на кухне квартиры на Степной, где Коля вернул мне исповедальный долг, в очередной раз не скажу как восхитив меня своим мировоззрением. На утро подсчитали, что каждый из нас как-то влил в себя пять литров пива. Ну хорошо, Копалов, по четыре семьдесят пять. Но всё равно же хорошо.
В субботу был второй день фестиваля «Сибирский Шестиструнный Андеграунд», где я быстренько (с трясущейся от волнения и похмелья ногой) и, как мне до сих пор кажется, не ахти как отчитал девять стихотворений и намелодекламировал две песенки, после чего спустился в зал, где меня уже ждали немало хороших людей и недорогая медовуха. Как и ожидалось, самым сильным музыкальным впечатлением стало недурная попытка Толи Квашина устроить из своего выступления совместное с Каином шоу. Милый Квас, твоим гениальным песням да мощные бы аранжировки, и тогда все девки точно твои. Самым сильным немузыкальным впечатлением стала реакция Риты на песни Кваса. Чалова, я не перестану удивляться твоей дикости, естественности и женскости, ты уж извини.
Кроме песен Квашина, я толком ничего в «Интеграле» и не слушал (позже мы с его чудесной Настей спустились на этаж ниже, где Толя продемонстрировал нам настоящий шестиструнный андеграунд), только на «Женщину с Бородой» вернулся поплясать и развиртуализироваться с Любой Тарасовой. (Очень смешным стало её знакомство с Катей Копаловой: «Игорь. - Барса. - С Марса? Очень хорошо!») К тому времени мне уже было понятно, что я всё-таки поеду на after-party в загадочный Замок, но я всё равно сомневался до последнего, не поехать ли мне домой. Обнаружил просто в себе подзабытое чувство: в большой компании малознакомых людей я по-прежнему стараюсь держаться знакомых и ужасно боюсь в чем-либо опростоволоситься, чтобы потом не было за это стыдно.
Но всё-таки поехал. Замок оказался четырехэтажным каменным доминой с винтовой лестницей, роялем, камином, рыцарскими доспехами и крайне средневековой кухней - настоящим замком, только почему-то в селе Верх-Тула. Решив поэтому отнестись к происходящему, как к ещё одному путешествию во времени, я вызвался варить всем полуночные макароны, порезал большой палец о банку из-под тушенки и провёл неплохо время с братом и сестрой Копаловыми, их московскими подругами, Лариным и старшим Ворожейкиным. Ну и с остальными тоже. Хотя обилие независимого творчества меня за субботний ночер изрядно поддостало, конечно, а после ознакомления с массивом текстов участников (ой, меня же напечатали в книжке, так интересно, так приятно) пришлось по-снобски спасать себя Бродским. Не моя эта эстетика всё-таки, не моя. Поэтому стыдно наутро, когда мы с Лёхой и Женькой покинули просыпающийся Замок раньше всех, мне всё-таки почему-то было. Хотя путешествие точно удалось, придраться не к чему.
Воскресенье посвятил поездке с матушкой в «АШАН», ничегонеделанию, пересмотру содержимого журнально-газетного комода (никому не нужен ОМ за 2000 год или ПТЮЧ за 1995 год? продам за безумные деньги!), прочитыванию двух последних номеров «Русской жизни», заслушиванию до дыр альбома «СБПЧ оркестр» (офигенская строчка пряталась от меня в треке про людей-васильков: «Каждый человек - это то, что ему не дали») и повторному просмотру двенадцатой серии пятого сезона. Нервно подумал, что судить о времени по Ричарду Алперту - последнее дело. По этим постам обо мне - наверное, тоже. Ночью снились сны про города, людей и почему-то Лию Ахеджакову.
Что я делал сегодня? Ничего особенного, в общем-то, о чем стоило бы рассказать как о событии. Съездил в бизнес-колледж нархоза, навестил Яну в штабе taba.ru, заглянул на смурдячок к товарищам-коммунистам, провёл повторную планёрку, душевно покатался в метро, получил обратно свой ноутбук, озадачился покупкой новой клавиатуры для него. Из событий, впрочем, можно отметить очередное осознание Красного проспекта как места беспорядочных и безудержных встреч. По пути из обкома в редакцию на нелинейном отрезке между Державина и Фрунзе встретил буквально подряд Настю Невскую, Алёну Сидорову и Серёгу Гущина. Ну то есть тех, кого меньше всего ожидал и хотел бы там встретить. Каждому, тем не менее, оказался всем троим по-весеннему рад. Апрель же.
Наверное, всё вышенаписанное следовало бы превратить в несколько коротких постов, чтобы о моих трёх днях прочитало бы больше человек, чем я точно знаю. Чтобы о них вообще кто-нибудь прочитал, не пробираясь сквозь мое уныло-говённое повествование «в миллион знаков». (Кравцова, я бы тебе сказал сейчас, что в самое ближайшее время буду пересматривать твой фильм «Здравствуй, мама!», но ты-то точно это не прочитаешь.) Но вот как умею и как хочу, так и пишу, так и публикую. Каждый человек - это то, что ему не дали, если вы не успели забыть строчку. Но мы не идём на поводу у публики, ха-ха-ха. Это мой второй истерический смешок в этом тексте, вы обратили внимание? Если даже нет, посмотрите новый видеоклип, где латыши танцуют на поверхности чьего-то глаза, и станьте от этого видеоклипа, пожалуйста, хоть немного счастливее. Договорились?
Brainstorm - Только бы ты на меня посмотрела