13 лет назад отошел ко Господу старец о. Николай Гурьянов...
24 августа 2002 года на 93 году жизни скончался известный старец - митрофорный протоиерей Николай Гурьянов. После его кончины стало известно, что в свое время он принял тайный монашеский постриг, который скрывал по смирению.Старец Николай сподобился многих даров Духа Святого, среди них - дары прозорливости, исцеления, чудотворений.
Родился 24 мая 1909 года в селе Чудские Заходцы Гдовского уезда Санкт-Петербургской губернии в благочестивой купеческой семье. Отец, Алексей Иванович Гурьянов (+ 1914), был регентом церковного хора. После его смерти воспитанием детей занималась мать, Екатерина Стефановна Гурьянова (+ 1969). Впоследствии она стала ближайшим помощником сына Николая. С детства он прислуживал в храме арх. Михаила в с. Кобылье Городище Гдовского уезда, ездил с богомольцами по святым местам. Любовь к храму и церковному пению была присуща всем членам семьи. Старший брат Николая, Михаил, стал профессором Санкт-Петербургской консерватории. Младшие братья, Петр и Анатолий, также обладали музыкальными способностями, но о них осталось мало известий. Все трое братьев погибли на фронтах Великой Отечественной войны.
Еще в отроческом возрасте он побывал на о. Талабск, где позже подвизался. Примерно в 1920 г. настоятель храма Михаила Архангела, в котором отрок Николай алтарничал, взял его с собой в Псков, куда они добирались водным путем. На острове Талабск пристали отдохнуть. Здесь посетили блаженного Михаила, прозорливца. Блаженный Михаил подал священнику маленькую просфору, а Николаю - большую и сказал: "Гостек наш приехал... ".
По окончании Гатчинского педагогического техникума Николай поступил в Ленинградский педагогический институт. В 1929 году студент Николай выступил на студенческом собрании против закрытия одного из ленинградских храмов, после чего был исключен из института.
Преподавал математику, физику и биологию в школе в г. Тосно Ленинградской области. Затем служил псаломщиком в храме во имя свт. Николая с. Ремда Середкинского района Ленинградской обл. (ныне Гдовского района Псковской обл.).
7 мая 1930 года Ленинградским окр. судом был приговорен к двум годам высылки из РСФСР на два года за «контрреволюционную деятельность».
В июле того же года прибыл в село Сидоровичи Розважевского района УССР, где устроился псаломщиком.
В местные органы стали поступать доносы:
«Акт (актив) села Сидорович доводит до Вашего ведома, что в селе Сидоровичах живут небажани (нежелательные) некоторые элементы и занимаются агитацией против советской власти та коллективизаций а сами куркули (кулаки) еки ликвидировани и разлагают работу».
"...В июле месяце 1930г. [Николай Гурьянов] прибыл в с.Сидоровичи, взял должность дьяка, устроился на квартире у председателя церковной общины Комаренко. Используя то, что к взрослым детям Комаренко ходила молодежь, он начал разучивать с ними религиозные песни [имеются в виду церковные песнопения], с ними их пел. Вербовал молодежь в церковный хор, а также советовал ходить им в церковь..."
24 марта 1931 года был арестован по "делу кулаков с.Сидоровичи". С 31 марта находился в Киевском ДОПР N2. В графе анкеты арестованного "имущественное положение" было написано, что "никакого имущества не имеет". Медицинское заключение о состоянии здоровья: "страдает ревматизмом суставов". Дело было групповым. По нему проходили, кроме о.Николая Гурьянова, еще трое обвиняемых: Захаряшевич Иван Яковлевич, Захаряшевич Яков Яковлевич и Копанский Алексей (Александр?) Иванович.
Из обвинительного заключения:
Произведенным следствием установлено, что действительно вышеуказанные лица являются раскулаченными куркулями [кулаками] и с момента их поселения на территории Сидорянского сельсовета начали вести а/с деятельность, агитацию против мероприятий, проводимых Советской властью на селе, как-то против хлебозаготовок, коллективизации и проч. Начали распускать слухи, что скоро будет война, ибо тут нажимают на коллективы, а в Белоруссии - на строительство железных дорог, и также уговаривают соседей, с коими дружили, чтобы не шли в колхозы, так как в колхозах будет плохо...
Накануне перевыборов сельсовета устроили пьянку не довольных Советской властью, и после вечеринки разошлись с целью срыва предвыборных собраний, держа упор на то, чтобы не пропустить в сельсовет коммунистов, учитывая то, что Исполкомом на должность председателя сельсовета в Сидоровичи был послан коммунист.
Эта группа вела работу, чтобы избиратели не голосовали за коммуниста под предлогом, что "он чужой, мы его не знаем" , кроме того "у нас и свои люди есть", в результате чего предвыборное собрание было сорвано...
Виновным себя не признал: «Я никогда контрреволюционной работой не занимался и против советской власти никого ничем не агитировал. Больше сказать ничего не имею. Н.Гурьянов».
20 августа 1931 года был приговорен к высылке в Северный край сроком на три года, считая с 24 марта 1931.
Отбывал срок в Сыктывкаре. Находился на строительстве железной дороги. Работы происходили часто в ледяной воде. Он получил ревматизм, а также тяжело повредил ноги шпалами.
Был освобожден приблизительно в 1937 г. (по др. сведениям - в 1942). Он не имел права на проживание в Ленинграде и был отправлен за 101 км. Работал учителем в школах Тосненского района. Когда началась Великая Отечественная война, его не взяли на фронт из-за болезни ног, которую он получил в лагере. Во время немецкой оккупации был насильно увезен в Прибалтику.
8 февраля 1942 г. рукоположен во диакона Виленским митр. Сергием (Воскресенским) и 15 февраля - во иерея.
(Отец Николай Гурьянов в молодости)
По данным ПСТГУ, еще до рукоположения принял иноческий постриг, но мантийным монахом не стал и сохранял свое иночество в тайне.
В том же году окончил богословские курсы в Вильнюсе и был направлен священником в женский Рижский Троице-Сергиев монастырь.
Затем переведен в мужской Виленский Свято-Духов монастырь, где нес послушание уставщика.
С июля 1943 г. - настоятель храма во имя свт. Николая с. Гегобросты Паневежского благочиния Виленско-Литовской епархии.
В 1949-1951 гг. заочно учился в Ленинградской духовной семинарии и Ленинградской духовной академии, в академии проучился всего один год.
В 1956 г. возведен в сан протоиерея.
В 1958 г. переведен в Псковскую епархию. По личной просьбе назначен настоятелем храма во имя свт. Николая на острове Талабск (Залит) на Псковском озере, где прошло почти полвека его пастырского служения.
(Церковь Николая Чудотворца - Талабск (остров им. Залита) - Псковский район)
Вел подвижническую жизнь, прославился как духовный прозорливый старец. В начале 1970-х годов к о. Николаю за советом и молитвенной помощью стало обращаться много людей, его духовные чада были среди священников, монахов и мирян. Он старался каждому приходящему к нему сказать ободряющее слово, укреплял и наставлял в вере, призывал с любовью относиться ко всему, что окружает людей. Много читал, направляя и других к вдумчивому, умному чтению, благословлял на учебу, получение образования, любил духовное пение, автор таких песнопений, как «Похвала Богоматери», «Молитва Ангелу-Хранителю», «Спаситель, согрей мою душу», «Братский гимн». Патриарх Московский и всея Руси Алексий II назвал о. Николая одним из столпов русского старчества.
(Дом Отца Николоя Гурьянова)
О выдающемся пастырском подвиге, который в течение всей своей жизни совершал отец Николай, свидетельствуют полученные им церковные награды: в 1952 году он был удостоен права ношения золотого наперсного креста, в 1956 году - сана протоиерея, в 1988 году был награжден митрой и правом служения с открытыми царскими вратами до "Херувимской". В 1992 году Святейший Патриарх Алексий II удостоил отца Николая права служения Литургии с открытыми царскими вратами до "Отче наш".
По воспоминаниям очевидцев (из Журнала Московской Патриархии 12 - 2002):
" В августе отец Николай занемог, но все надеялись на его скорейшее выздоровление - как же нам без батюшки?! Но вот в субботу, 24 августа, поздно вечером, черная, печальная весть пришла с острова - отец Николай покинул нас. А в воскресенье, на утреней службе, архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий объявил прихожанам о кончине протоиерея Николая Гурьянова и призвал всех помолиться об упокоении его души. Воскресенье, канун похорон, все мы - духовные чада, духовенство, верующие люди провели в скорби. Многие сразу же стали изыскивать возможность попасть на остров, что не всегда было просто и в обычное время, а в те дни - в особенности.
И вот наступил понедельник, 26 августа. С утра долго не рассеивался туман, до 10 часов не был разрешен выход судов в озеро. Но как только видимость стала лучше, к острову устремились многочисленные суда: пассажирская "Ракета", на которой большинство составляло духовенство, рыболовецкие, военные катера, небольшие лодки, прогулочные катера, яхты. А желающих попасть на остров Талабск (Залита), туда, где стоял гроб с телом отца Николая, чтобы попрощаться с ним, помолиться об упокоении его души, было гораздо больше, чем судов.
И вот наш катер причалил к остову. Когда мы, верующие из Пскова, подошли к церкви Святителя Николая, где стоял гроб с телом батюшки Николая, то увидели перед входом в храм большое скопление людей, многие из них приехали еще вчера. Храм был полон людей, ко гробу, засыпанному цветами, тек нескончаемый поток людей, отдающих последний долг любви отцу Николаю. В церкви совершалась Божественная литургия, очень многие пожелали причаститься в этот день. Службу возглавлял архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий, который затем возглавил и чин отпевания. В 12 часов гроб с телом отца Николая был вынесен на плечах духовенства и установлен внизу, на паперти Никольского храма, в котором более сорока лет служил отец Николай. Около гроба стояло множество духовенства, а внизу, на траве, стояли сотни людей, повторявших слова молитвы, державших свечи, утиравших слезы.
Собрались проводить отца Николая в последний путь и стар и млад. Многие приехали издалека, некоторые с малыми с детьми. Тут были и жители острова, и верующие из Псковской области, из других епархий. И очень много собралось духовенства, монашествующих, сколько - никто не считал, но, наверное, не менее двухсот человек со всех концов России.
Перед началом отпевания архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий сказал прощальное слово, обращенное ко всем присутствовавшим. "Прежде всего, - сказал Владыка Евсевий, - я хочу удостоверить всех, что мы действительно хороним отца Николая Гурьянова, как это нам всем ни прискорбно. В эти дни чувство невыразимой печали овладевает нами. Угас светильник чистой любви ко Господу, добрый пастырь, ревностный молитвенник. У каждого священника есть свое личное дело, куда заносится все, касающееся его службы. Перед поездкой сюда я раскрыл личное дело протоиерея Николая и нашел там только благодарности за бескорыстное служение. Своими молитвами, безупречной жизнью отец Николай стяжал себе большие духовные дары, приобрел искреннюю любовь народа. Ему всегда были присущи терпение, смирение, желание помочь и обратить к покаянию, никто не был им отторгнут, не понят или не утешен. Отец Николай будет для нас всегда примером истинного пастыря, каждый сохранит в сердце его отеческие наставления и советы. И сейчас, когда отец Николай предстоит пред Господом, помолимся об упокоении его души, о даровании ему Царства Небесного".
Начался чин отпевания. Ярко светило солнце, с озера налетал и тут же утихал мягкий ветерок, колебавший пламя поминальных свечей. Церковь плотным кольцом окружали люди со свечами в руках, вкладывавшие свою скорбь в слова совместной молитвы. А тем временем мы все потихоньку подходили к гробу батюшки, прикладывались в последний раз к его ручке. Его рука, державшая лазурный эмалевый крест, была такая мягкая, прохладная, как будто батюшка спал. Вспоминалось его прощальное отеческое благословение. Казалось, он снова говорит нам: "Мужайтесь, дети мои, как-то вы теперь останетесь здесь, в миру, где столько искушений и скорбей..." Даже в последние свои часы на земле отец Николай незримо давал нам свой последний наказ молиться и жить по заповедям Божиим. Так прощались мы с отцом Николаем, так прощался и он с нами.
По окончании отпевания гроб обнесли вокруг церкви, в которой столько лет служил протоиерей Николай, верный слуга Господа. И вот траурная процессия под мерные, редкие, скорбные удары колокола направилась к месту последнего упокоения, на кладбище. Гроб несли восемь священнослужителей, множество людей следовало за ними. Дорога шла мимо домика, где жил отец Николай. Здесь процессия приостановилась, гроб трижды покачнулся, отдавая последний поклон мирскому жилищу, а затем проследовал дальше.
(в день похорон старца о. Николая Гурьянова)
У ворот кладбища миряне приостановились - к самой могиле прошло только духовенство, потому что для всех не было места. Но гроб с телом отца Николая не сразу предали земле. Его духовные чада, священники из Москвы, только-только доехали до Пскова и просили подождать еще тридцать минут, пока их катер доплывет до острова. Тем временем у могилы были произнесены последние слова прощания и молитвы.
И вот наконец подошли уставшие, запыхавшиеся люди - они несли икону, цветы и были благодарны Господу за то, что все же успели проводить в последний путь своего духовного отца, отдать ему последний поклон. А колокол все звонил печально и протяжно, и звуки его пронизывали теплый приозерный воздух, они были слышны по всему острову. Этот звон скорбью отдавался в сердцах и тех, кто приехал на остров проводить в последний путь отца Николая, и тех, кто не смог приехать, а таких большинство - многие тысячи православных людей по всей России, да и не только в России... Все они молились в тот день об упокоении души новопреставленного раба Божия протоиерея Николая.
(Могила протоирея Николая Гурьянова)
Царствие Небесное тебе, дорогой батюшка!"
В последние годы своей жизни о. Николай нес добровольный подвиг, смиряясь с тем, что некоторые из окружающий его людей от его имени говорили о том, что якобы старец благословил прославлять Григория Распутина и Иоанна Грозного и много иного несуразного. Но если посмотреть внимательно - так и вся жизнь о. Николая была подвигом великим, с которым, будем верить, он справился и ныне имеет дерзновение пред Господом нашим Иисусом Христом, Которому слава честь и поклонение со Безначальным Его Отцом и со Святым Духом всегда ныне и присно и во веки веков! Аминь.
Как-то уже давно почитав о старце и самого старца, пришло на ум, что имя этого подвижника всенепременно надо воспоминать почаще, а потому доныне о. Николай Гурьянов записан в нашей книге Живых и о его имени мы подаем заупокойные записочки на Литургию.
Хотя верим, что более мы нуждаемся в его молитвах за нас, недостойных!
Господи, упокой душу приснопоминаемого раба Твоего протоиерея Николая в Своих Небесных Селениях и нас, грешных, помилуй, яко Благ и Человеколюбец!
С любовью,
рБ Дмитрий
Из воспоминаний о. Валериана Кречетова...
- Отец Валериан, говорят, у батюшки Николая на острове Талабск происходило много чудес?
- Да, ехали к нему как-то двое, обсуждали между собой: «Говорят, старец - чудотворец, чудеса творит». Приехали, просят: «Покажите нам какое-нибудь чудо». - «А, чудо? - говорит батюшка, - ну хорошо». Подошел к выключателю , включил свет и выключил, снова включил и выключил. Те только ухмыльнулись: «Это - чудо?»
Сели на лодку, приезжают на материк, а там народ, машины стоят, суета. Эти двое подходят, спрашивают: «А что случилось?» - «Да мы ремонтируем электролинию, потому что уже два дня света во всей округе ни у кого нет». Тут-то они и поняли, что значило вот это батюшкино - включил свет и выключил.
А недавно один раб Божий историю рассказывал, вспоминал, как он к батюшке ездил. Думает: плыть придется на лодке, часы бы не потерять. А часы у него были новые, хорошие. Стал искать дома другие, поискал, не нашел. Надел новые и поехал. Сидят с батюшкой, разговаривают, а он вдруг и спрашивает: «Часы-то не потерял?» - «Нет, батюшка, не потерял». Но ведь думал об этом!
- К Николаю Гурьянову приезжали за советами от Святейшего Патриарха Алексия II?
- Да. Помню, приехали как-то советоваться с отцом Тихоном (Шевкуновым) по поводу ИНН. Вместе мы были. Батюшка спокойно сказал: «Ну а для чего это?» Он прекрасно понимал, для чего это делают: контроль нужен. А православного человека не нужно контролировать, он честно работает. Когда батюшку спрашивали (правда, не в тот раз): печать это? Он говорит: «Это не печать. Пока что еще, слава Богу».
- То есть штрих-код - это пока не печать?
- Нет, это все преддверие печати антихриста... Когда батюшку спрашивали, была включена видеозапись, а потом, когда он сказал уже все, хватились - выяснилось, что аппарат не работает. Потом попросили благословения, батюшка благословил - записали второй дубль. Патриарх все же просил. Потом еще дубль, уже третий. И есть такая запись: «Что это такое? - спрашивает батюшка. - Первый раз слышу». Все выспрашивали, выспрашивали. Со старцем так, конечно, не положено. Сказал - и все. А с ним, как с артистом, - дубли получше. Это неподобает.
(о. Николай Гурьянов и о. Валериан Кречетов)
- Отец Валериан, вы в своей жизни много общались со старцами. А что, кроме любви, для них характерно?
- Ну, во-первых, они всегда с Богом. Сами ходили в присутствии Божием и другим напоминали - что есть Господь и в любви это проявление. Конечно, характерно смирение. И аскетизм, строгое к себе отношение: питание всегда очень скромное, сон - во всем было воздержание. Строго обрезали всякие мысли недоверия, подозрения к старшим, к начальствующим. Как-то я отцу Николаю говорю, мол, батюшка, вот такое слышал, а он так резко мне: «Не верь!»
Помню, я молодым был еще, разболтался, прихожу к отцу Сергию Орлову: «Вот, батюшка, то-то и то-то». А он отвечает: «Уж мы-то хороши, а вот другие - это да». Тогда я понял, что нельзя осуждать никого. И я в этом убедился потом действительно, получил подтверждение этому. Они никому и ни о ком не говорили плохо. Когда отца Николая начали спрашивать: «Батюшка, что ж вы там говорите про Григория Распутина, про Ивана Грозного?» А он: «А мы разве про них плохо говорим? Мы же хорошо говорим».
- Кстати, батюшка, как отец Николай относился к Ивану Грозному и Григорию Распутину?
- Я вам только что сказал. «Мы разве о них плохо говорим? Хорошо говорим». Понятно?
Родился 24 мая 1909 года в селе Чудские Заходцы Гдовского уезда Санкт-Петербургской губернии в благочестивой купеческой семье. Отец, Алексей Иванович Гурьянов (+ 1914), был регентом церковного хора. После его смерти воспитанием детей занималась мать, Екатерина Стефановна Гурьянова (+ 1969). Впоследствии она стала ближайшим помощником сына Николая. С детства он прислуживал в храме арх. Михаила в с. Кобылье Городище Гдовского уезда, ездил с богомольцами по святым местам. Любовь к храму и церковному пению была присуща всем членам семьи. Старший брат Николая, Михаил, стал профессором Санкт-Петербургской консерватории. Младшие братья, Петр и Анатолий, также обладали музыкальными способностями, но о них осталось мало известий. Все трое братьев погибли на фронтах Великой Отечественной войны.
Еще в отроческом возрасте он побывал на о. Талабск, где позже подвизался. Примерно в 1920 г. настоятель храма Михаила Архангела, в котором отрок Николай алтарничал, взял его с собой в Псков, куда они добирались водным путем. На острове Талабск пристали отдохнуть. Здесь посетили блаженного Михаила, прозорливца. Блаженный Михаил подал священнику маленькую просфору, а Николаю - большую и сказал: "Гостек наш приехал... ".
По окончании Гатчинского педагогического техникума Николай поступил в Ленинградский педагогический институт. В 1929 году студент Николай выступил на студенческом собрании против закрытия одного из ленинградских храмов, после чего был исключен из института.
Преподавал математику, физику и биологию в школе в г. Тосно Ленинградской области. Затем служил псаломщиком в храме во имя свт. Николая с. Ремда Середкинского района Ленинградской обл. (ныне Гдовского района Псковской обл.).
7 мая 1930 года Ленинградским окр. судом был приговорен к двум годам высылки из РСФСР на два года за «контрреволюционную деятельность».
В июле того же года прибыл в село Сидоровичи Розважевского района УССР, где устроился псаломщиком.
В местные органы стали поступать доносы:
«Акт (актив) села Сидорович доводит до Вашего ведома, что в селе Сидоровичах живут небажани (нежелательные) некоторые элементы и занимаются агитацией против советской власти та коллективизаций а сами куркули (кулаки) еки ликвидировани и разлагают работу».
"...В июле месяце 1930г. [Николай Гурьянов] прибыл в с.Сидоровичи, взял должность дьяка, устроился на квартире у председателя церковной общины Комаренко. Используя то, что к взрослым детям Комаренко ходила молодежь, он начал разучивать с ними религиозные песни [имеются в виду церковные песнопения], с ними их пел. Вербовал молодежь в церковный хор, а также советовал ходить им в церковь..."
24 марта 1931 года был арестован по "делу кулаков с.Сидоровичи". С 31 марта находился в Киевском ДОПР N2. В графе анкеты арестованного "имущественное положение" было написано, что "никакого имущества не имеет". Медицинское заключение о состоянии здоровья: "страдает ревматизмом суставов". Дело было групповым. По нему проходили, кроме о.Николая Гурьянова, еще трое обвиняемых: Захаряшевич Иван Яковлевич, Захаряшевич Яков Яковлевич и Копанский Алексей (Александр?) Иванович.
Из обвинительного заключения:
Произведенным следствием установлено, что действительно вышеуказанные лица являются раскулаченными куркулями [кулаками] и с момента их поселения на территории Сидорянского сельсовета начали вести а/с деятельность, агитацию против мероприятий, проводимых Советской властью на селе, как-то против хлебозаготовок, коллективизации и проч. Начали распускать слухи, что скоро будет война, ибо тут нажимают на коллективы, а в Белоруссии - на строительство железных дорог, и также уговаривают соседей, с коими дружили, чтобы не шли в колхозы, так как в колхозах будет плохо...
Накануне перевыборов сельсовета устроили пьянку не довольных Советской властью, и после вечеринки разошлись с целью срыва предвыборных собраний, держа упор на то, чтобы не пропустить в сельсовет коммунистов, учитывая то, что Исполкомом на должность председателя сельсовета в Сидоровичи был послан коммунист.
Эта группа вела работу, чтобы избиратели не голосовали за коммуниста под предлогом, что "он чужой, мы его не знаем" , кроме того "у нас и свои люди есть", в результате чего предвыборное собрание было сорвано...
Виновным себя не признал: «Я никогда контрреволюционной работой не занимался и против советской власти никого ничем не агитировал. Больше сказать ничего не имею. Н.Гурьянов».
20 августа 1931 года был приговорен к высылке в Северный край сроком на три года, считая с 24 марта 1931.
Отбывал срок в Сыктывкаре. Находился на строительстве железной дороги. Работы происходили часто в ледяной воде. Он получил ревматизм, а также тяжело повредил ноги шпалами.
Был освобожден приблизительно в 1937 г. (по др. сведениям - в 1942). Он не имел права на проживание в Ленинграде и был отправлен за 101 км. Работал учителем в школах Тосненского района. Когда началась Великая Отечественная война, его не взяли на фронт из-за болезни ног, которую он получил в лагере. Во время немецкой оккупации был насильно увезен в Прибалтику.
8 февраля 1942 г. рукоположен во диакона Виленским митр. Сергием (Воскресенским) и 15 февраля - во иерея.
(Отец Николай Гурьянов в молодости)
По данным ПСТГУ, еще до рукоположения принял иноческий постриг, но мантийным монахом не стал и сохранял свое иночество в тайне.
В том же году окончил богословские курсы в Вильнюсе и был направлен священником в женский Рижский Троице-Сергиев монастырь.
Затем переведен в мужской Виленский Свято-Духов монастырь, где нес послушание уставщика.
С июля 1943 г. - настоятель храма во имя свт. Николая с. Гегобросты Паневежского благочиния Виленско-Литовской епархии.
В 1949-1951 гг. заочно учился в Ленинградской духовной семинарии и Ленинградской духовной академии, в академии проучился всего один год.
В 1956 г. возведен в сан протоиерея.
В 1958 г. переведен в Псковскую епархию. По личной просьбе назначен настоятелем храма во имя свт. Николая на острове Талабск (Залит) на Псковском озере, где прошло почти полвека его пастырского служения.
(Церковь Николая Чудотворца - Талабск (остров им. Залита) - Псковский район)
Вел подвижническую жизнь, прославился как духовный прозорливый старец. В начале 1970-х годов к о. Николаю за советом и молитвенной помощью стало обращаться много людей, его духовные чада были среди священников, монахов и мирян. Он старался каждому приходящему к нему сказать ободряющее слово, укреплял и наставлял в вере, призывал с любовью относиться ко всему, что окружает людей. Много читал, направляя и других к вдумчивому, умному чтению, благословлял на учебу, получение образования, любил духовное пение, автор таких песнопений, как «Похвала Богоматери», «Молитва Ангелу-Хранителю», «Спаситель, согрей мою душу», «Братский гимн». Патриарх Московский и всея Руси Алексий II назвал о. Николая одним из столпов русского старчества.
(Дом Отца Николоя Гурьянова)
О выдающемся пастырском подвиге, который в течение всей своей жизни совершал отец Николай, свидетельствуют полученные им церковные награды: в 1952 году он был удостоен права ношения золотого наперсного креста, в 1956 году - сана протоиерея, в 1988 году был награжден митрой и правом служения с открытыми царскими вратами до "Херувимской". В 1992 году Святейший Патриарх Алексий II удостоил отца Николая права служения Литургии с открытыми царскими вратами до "Отче наш".
По воспоминаниям очевидцев (из Журнала Московской Патриархии 12 - 2002):
" В августе отец Николай занемог, но все надеялись на его скорейшее выздоровление - как же нам без батюшки?! Но вот в субботу, 24 августа, поздно вечером, черная, печальная весть пришла с острова - отец Николай покинул нас. А в воскресенье, на утреней службе, архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий объявил прихожанам о кончине протоиерея Николая Гурьянова и призвал всех помолиться об упокоении его души. Воскресенье, канун похорон, все мы - духовные чада, духовенство, верующие люди провели в скорби. Многие сразу же стали изыскивать возможность попасть на остров, что не всегда было просто и в обычное время, а в те дни - в особенности.
И вот наступил понедельник, 26 августа. С утра долго не рассеивался туман, до 10 часов не был разрешен выход судов в озеро. Но как только видимость стала лучше, к острову устремились многочисленные суда: пассажирская "Ракета", на которой большинство составляло духовенство, рыболовецкие, военные катера, небольшие лодки, прогулочные катера, яхты. А желающих попасть на остров Талабск (Залита), туда, где стоял гроб с телом отца Николая, чтобы попрощаться с ним, помолиться об упокоении его души, было гораздо больше, чем судов.
И вот наш катер причалил к остову. Когда мы, верующие из Пскова, подошли к церкви Святителя Николая, где стоял гроб с телом батюшки Николая, то увидели перед входом в храм большое скопление людей, многие из них приехали еще вчера. Храм был полон людей, ко гробу, засыпанному цветами, тек нескончаемый поток людей, отдающих последний долг любви отцу Николаю. В церкви совершалась Божественная литургия, очень многие пожелали причаститься в этот день. Службу возглавлял архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий, который затем возглавил и чин отпевания. В 12 часов гроб с телом отца Николая был вынесен на плечах духовенства и установлен внизу, на паперти Никольского храма, в котором более сорока лет служил отец Николай. Около гроба стояло множество духовенства, а внизу, на траве, стояли сотни людей, повторявших слова молитвы, державших свечи, утиравших слезы.
Собрались проводить отца Николая в последний путь и стар и млад. Многие приехали издалека, некоторые с малыми с детьми. Тут были и жители острова, и верующие из Псковской области, из других епархий. И очень много собралось духовенства, монашествующих, сколько - никто не считал, но, наверное, не менее двухсот человек со всех концов России.
Перед началом отпевания архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий сказал прощальное слово, обращенное ко всем присутствовавшим. "Прежде всего, - сказал Владыка Евсевий, - я хочу удостоверить всех, что мы действительно хороним отца Николая Гурьянова, как это нам всем ни прискорбно. В эти дни чувство невыразимой печали овладевает нами. Угас светильник чистой любви ко Господу, добрый пастырь, ревностный молитвенник. У каждого священника есть свое личное дело, куда заносится все, касающееся его службы. Перед поездкой сюда я раскрыл личное дело протоиерея Николая и нашел там только благодарности за бескорыстное служение. Своими молитвами, безупречной жизнью отец Николай стяжал себе большие духовные дары, приобрел искреннюю любовь народа. Ему всегда были присущи терпение, смирение, желание помочь и обратить к покаянию, никто не был им отторгнут, не понят или не утешен. Отец Николай будет для нас всегда примером истинного пастыря, каждый сохранит в сердце его отеческие наставления и советы. И сейчас, когда отец Николай предстоит пред Господом, помолимся об упокоении его души, о даровании ему Царства Небесного".
Начался чин отпевания. Ярко светило солнце, с озера налетал и тут же утихал мягкий ветерок, колебавший пламя поминальных свечей. Церковь плотным кольцом окружали люди со свечами в руках, вкладывавшие свою скорбь в слова совместной молитвы. А тем временем мы все потихоньку подходили к гробу батюшки, прикладывались в последний раз к его ручке. Его рука, державшая лазурный эмалевый крест, была такая мягкая, прохладная, как будто батюшка спал. Вспоминалось его прощальное отеческое благословение. Казалось, он снова говорит нам: "Мужайтесь, дети мои, как-то вы теперь останетесь здесь, в миру, где столько искушений и скорбей..." Даже в последние свои часы на земле отец Николай незримо давал нам свой последний наказ молиться и жить по заповедям Божиим. Так прощались мы с отцом Николаем, так прощался и он с нами.
По окончании отпевания гроб обнесли вокруг церкви, в которой столько лет служил протоиерей Николай, верный слуга Господа. И вот траурная процессия под мерные, редкие, скорбные удары колокола направилась к месту последнего упокоения, на кладбище. Гроб несли восемь священнослужителей, множество людей следовало за ними. Дорога шла мимо домика, где жил отец Николай. Здесь процессия приостановилась, гроб трижды покачнулся, отдавая последний поклон мирскому жилищу, а затем проследовал дальше.
(в день похорон старца о. Николая Гурьянова)
У ворот кладбища миряне приостановились - к самой могиле прошло только духовенство, потому что для всех не было места. Но гроб с телом отца Николая не сразу предали земле. Его духовные чада, священники из Москвы, только-только доехали до Пскова и просили подождать еще тридцать минут, пока их катер доплывет до острова. Тем временем у могилы были произнесены последние слова прощания и молитвы.
И вот наконец подошли уставшие, запыхавшиеся люди - они несли икону, цветы и были благодарны Господу за то, что все же успели проводить в последний путь своего духовного отца, отдать ему последний поклон. А колокол все звонил печально и протяжно, и звуки его пронизывали теплый приозерный воздух, они были слышны по всему острову. Этот звон скорбью отдавался в сердцах и тех, кто приехал на остров проводить в последний путь отца Николая, и тех, кто не смог приехать, а таких большинство - многие тысячи православных людей по всей России, да и не только в России... Все они молились в тот день об упокоении души новопреставленного раба Божия протоиерея Николая.
(Могила протоирея Николая Гурьянова)
Царствие Небесное тебе, дорогой батюшка!"
В последние годы своей жизни о. Николай нес добровольный подвиг, смиряясь с тем, что некоторые из окружающий его людей от его имени говорили о том, что якобы старец благословил прославлять Григория Распутина и Иоанна Грозного и много иного несуразного. Но если посмотреть внимательно - так и вся жизнь о. Николая была подвигом великим, с которым, будем верить, он справился и ныне имеет дерзновение пред Господом нашим Иисусом Христом, Которому слава честь и поклонение со Безначальным Его Отцом и со Святым Духом всегда ныне и присно и во веки веков! Аминь.
Как-то уже давно почитав о старце и самого старца, пришло на ум, что имя этого подвижника всенепременно надо воспоминать почаще, а потому доныне о. Николай Гурьянов записан в нашей книге Живых и о его имени мы подаем заупокойные записочки на Литургию.
Хотя верим, что более мы нуждаемся в его молитвах за нас, недостойных!
Господи, упокой душу приснопоминаемого раба Твоего протоиерея Николая в Своих Небесных Селениях и нас, грешных, помилуй, яко Благ и Человеколюбец!
С любовью,
рБ Дмитрий
Из воспоминаний о. Валериана Кречетова...
- Отец Валериан, говорят, у батюшки Николая на острове Талабск происходило много чудес?
- Да, ехали к нему как-то двое, обсуждали между собой: «Говорят, старец - чудотворец, чудеса творит». Приехали, просят: «Покажите нам какое-нибудь чудо». - «А, чудо? - говорит батюшка, - ну хорошо». Подошел к выключателю , включил свет и выключил, снова включил и выключил. Те только ухмыльнулись: «Это - чудо?»
Сели на лодку, приезжают на материк, а там народ, машины стоят, суета. Эти двое подходят, спрашивают: «А что случилось?» - «Да мы ремонтируем электролинию, потому что уже два дня света во всей округе ни у кого нет». Тут-то они и поняли, что значило вот это батюшкино - включил свет и выключил.
А недавно один раб Божий историю рассказывал, вспоминал, как он к батюшке ездил. Думает: плыть придется на лодке, часы бы не потерять. А часы у него были новые, хорошие. Стал искать дома другие, поискал, не нашел. Надел новые и поехал. Сидят с батюшкой, разговаривают, а он вдруг и спрашивает: «Часы-то не потерял?» - «Нет, батюшка, не потерял». Но ведь думал об этом!
- К Николаю Гурьянову приезжали за советами от Святейшего Патриарха Алексия II?
- Да. Помню, приехали как-то советоваться с отцом Тихоном (Шевкуновым) по поводу ИНН. Вместе мы были. Батюшка спокойно сказал: «Ну а для чего это?» Он прекрасно понимал, для чего это делают: контроль нужен. А православного человека не нужно контролировать, он честно работает. Когда батюшку спрашивали (правда, не в тот раз): печать это? Он говорит: «Это не печать. Пока что еще, слава Богу».
- То есть штрих-код - это пока не печать?
- Нет, это все преддверие печати антихриста... Когда батюшку спрашивали, была включена видеозапись, а потом, когда он сказал уже все, хватились - выяснилось, что аппарат не работает. Потом попросили благословения, батюшка благословил - записали второй дубль. Патриарх все же просил. Потом еще дубль, уже третий. И есть такая запись: «Что это такое? - спрашивает батюшка. - Первый раз слышу». Все выспрашивали, выспрашивали. Со старцем так, конечно, не положено. Сказал - и все. А с ним, как с артистом, - дубли получше. Это неподобает.
(о. Николай Гурьянов и о. Валериан Кречетов)
- Отец Валериан, вы в своей жизни много общались со старцами. А что, кроме любви, для них характерно?
- Ну, во-первых, они всегда с Богом. Сами ходили в присутствии Божием и другим напоминали - что есть Господь и в любви это проявление. Конечно, характерно смирение. И аскетизм, строгое к себе отношение: питание всегда очень скромное, сон - во всем было воздержание. Строго обрезали всякие мысли недоверия, подозрения к старшим, к начальствующим. Как-то я отцу Николаю говорю, мол, батюшка, вот такое слышал, а он так резко мне: «Не верь!»
Помню, я молодым был еще, разболтался, прихожу к отцу Сергию Орлову: «Вот, батюшка, то-то и то-то». А он отвечает: «Уж мы-то хороши, а вот другие - это да». Тогда я понял, что нельзя осуждать никого. И я в этом убедился потом действительно, получил подтверждение этому. Они никому и ни о ком не говорили плохо. Когда отца Николая начали спрашивать: «Батюшка, что ж вы там говорите про Григория Распутина, про Ивана Грозного?» А он: «А мы разве про них плохо говорим? Мы же хорошо говорим».
- Кстати, батюшка, как отец Николай относился к Ивану Грозному и Григорию Распутину?
- Я вам только что сказал. «Мы разве о них плохо говорим? Хорошо говорим». Понятно?