17 (30) июня 2024 года. Святые дня, молите Бога о нас! (ч.2)
Продолжение…
Мученики Мануил, Савел и Исмаил
Святые мученики Мануил, Савел и Исмаил были родными братьями и происходили из Персидской страны1. Родители их были людьми именитыми, но не единоверными: отец держался персидского неверия, а мать была благочестивой христианкой. Детей своих она с самого раннего возраста воспитывала в христианском благочестии, - подобно тому, как в раннем детстве вскормила их своим матерним молоком и возрастила в страхе Божием; а блаженный пресвитер Евноик породил сих святых братьев банею святого крещения и научил их Слову Божию. Когда же они достигли зрелого возраста, то зачислены были в воинское звание. Но посвятив свои телесные силы царю персидскому Аламундарю2, - духом своим они всё время работали Царю небесному, Господу нашему Иисусу Христу, стараясь во всем угождать Ему своими добрыми делами.
Однажды они посланы были своим царем к греко-римскому императору Юлиану Отступнику3, ради заключения с ним мира. Юлиан сперва принял их с честью и, всячески оказывая им свою милость, всё время относился к ним по-дружески; но потом, узнав, что они христиане, исполнился гнева на них, и вопреки обычаям и законам, общим всем народам, предал сих братьев мукам за веру во Христа и умертвил их после самых тяжких истязаний.
Мученический же подвиг их был таков.
Однажды беззаконный император задумал отправиться в Вифинию, в местность, называемую Оргия Тригон4, ибо там скоро наступал один из богомерзких языческих праздников. Когда он, переправившись на корабле из Царьграда к Халкидону5, прибыл в названное нами место, то начал тотчас же, со всем множеством собравшегося там народа, совершать скверное свое празднование, поклоняясь идолам и принося бесам бесчисленные жертвы: - и вот начинались здесь непрерывные пирование с пением и музыкой и тимпанными играниями, - и в честь пагубных языческих богов за это время совершено было здесь много мерзких беззаконий.
Рабы же Христовы Мануил, Савел и Исмаил, находясь тут же, вместе с императором, не хотели даже и смотреть на это нечестивое празднество; отойдя как-то раз в сторону от ликующих и стоя вдали, они рыдали и плакали о прельщении и заблуждении этих людей, и молились ко Господу Богу - и о себе, дабы им не оскверниться общением с идолопоклонническими жертвами, - и о всех заблуждающихся, чтобы Господь привел их к познанию истины.
- Не оставляй, Господи, - молились они, - людей этих пребывать в столь великой пагубе зол, и не попусти разумному созданию Твоему находиться в таком безумии; - ведь они являются здесь более неразумными, чем даже почитаемые ими камни и деревья: по крайней мере деревянные идолы их, как тварь бесчувственная и неодушевленная, не знают, что перед ними делают; эти же люди, почтенные Тобою душою разумною и будучи Твоим образом и подобием, не видят и не понимают, что совершают и кому воздают божеское почтение: они во тьме ходят, заблуждаются и идут в вечную погибель.
В то время, как святые, находясь вдали, так плакали и молились, император, смотря на приносящих жертвы и на пирующих с ними и не видя при себе персидских посланников, приказал найти их и позвать к нему, чтобы они вместе с ним повеселились. Тогда один из царских постельничих, найдя их отдельно стоящими, стал звать их к царскому торжеству: он думал, что они также принадлежат к идолопоклонническому нечестию. Но рабы Христовы единодушно ответили приглашавшему их царскому постельничему:
- Отойди от нас: мы не отвергнемся той веры, в которой воспитаны от юности, и потому не оставим Господа нашего и не поклонимся живущим в вас бесам; и да не будет с нами того, чтобы мы стали причастными к этому явному заблуждению: мы не настолько безумны и неразумны, чтоб, презрев живого Бога, Создателя нашего, стали поклоняться бездушному созданию. Да и не ради того мы предприняли такой большой путь и пришли сюда, чтобы отречься от своей веры, но чтобы заключить мир между персидским и греко-римским государствами. И царь твой, равно как и единомысленные с ним, хорошо знают, что не отвратят и не убедят нас перейти к своему нечестию, если даже и предадут нас огню и мукам и лишат самой жизни.
После того постельничий, отойдя от святых, передал эти слова Юлиану, и тот сразу же воспылал на них гневом и яростью; однако он решил не предавать их сейчас же мукам, чтоб не помешать своему нечестивому празднеству, но отложил это до утра, повелев только заключить рабов Божиих в темницу.
Они же, идя к темнице, так воспевали Господу:
- «Приидите, воспоем Господу, воскликнем Богу, твердыне спасения нашего; предстанем лицу Его со славословием, в песнях воскликнем Ему» (Пс. 94:1-2).
И потом:
- «Кто Бог так великий, как Бог наш!» (Пс. 76:14). Мы же - люди Его и создание рук Его и будем всегда призывать Его.
На другой день Юлиан, взойдя на судилищное место, велел позвать к себе персидских посланников и начал им так говорить:
- Вас, добрые мужи, царь ваш прислал сюда, как людей верных себе и к нам хорошо расположенных, чтобы между обоими царствами восстановить давно ожидаемый всеми мир. Но этот мир может быть восстановлен между нами только при помощи любовного согласия и взаимной приязни. Однако какое же у вас может быть согласие с нами и где же ваша любовь к нам, если вы не захотели вчера вместе с нами совершить празднества и насладиться веселием в честь тех же богов, каких и вы, персы, чтите6? Ведь персы, так же, как и мы, почитают солнце, луну и звезды, - всесветлейшую огненную силу и прочих наших богов; - почему же вы отказались почтить их вместе с нами и не захотели участвовать в нашем служении им, - хоть бы ради того, чтобы наши условие относительно заключения мира были более крепкими и прочными? Но если вы презираете и уничижаете наших богов, и если вы не единомысленны с нами, то значит, пришли к нам не для утверждения мира, но для нарушения его и для возобновления вражды и войны.
На это святые мужи ответили:
- Мы пришли к тебе от нашего царя ради заключения мирных условий, чтобы ваши воины не переступали наших пределов, а наши - ваших, дабы нам не опустошать бы землю друг друга, - и чтобы наши купцы всегда имели свободный доступ в ваше государство, а ваши - в нашу землю и чтобы те и другие без всякой бы обиды возвращались к себе домой; - вот для условий об этом мы и присланы к тебе, а вовсе не для рассуждения о богах. Пусть всякий почитает того бога, какого хочет, и так именно, как ему нравится. Да из-за веры никогда и не бывает войны между царствами; но распри, ссоры и битвы всегда происходят из-за городов, областей и из-за их границ и пределов. Ты же, оставив всякие переговоры о мире, ради которых мы и присланы к тебе, начинаешь говорить о другом, об чем нам с тобою и не должно говорить. Ведь ты говоришь с нами не о благосостоянии империи своей, - не о мирном отношении к нашему государству, которое сопредельно с твоим, но всё время расспрашиваешь о богах и толкуешь о вере. Если тебе уж так угодно, то знай, что мы, хотя родом и Персы, но по вере христиане, воспитаны матерью нашею в благочестии и наставлены в истинной вере отцом нашим духовным, пресвитером Евноиком. И в нашем отечестве уж много было таких, которые хотели отвратить нас от Господа нашего Иисуса Христа к идолопоклонству, но не успели в этом: благодатью нашего Владыки мы остались непоколебимы и твёрды в исповедании своей веры; надеемся и ныне на помощь Господню, - что и теперь никто нас здесь не отвратит от нашей веры святой и никто не убедит перейти к службе бесовской, которая по истине есть суетна и преисполнена всякого обольщения, заблуждения и лжи.
Тогда мучитель, исполнившись гнева, сказал им:
- Как вы, будучи людьми простыми и невежественными, - не знающие даже и нашего языка, - как вы осмеливаетесь так нагло, и столь безумными речами своими, хулить нашу веру, которую исповедуем мы, люди образованные и прошедшие в совершенстве всё книжное любомудрие? Знакомы мы и с вашим учением. Ведь вы знаете, что я изучал и ваши христианские книги, но увидев, что в них одна только ложь и нет ничего истинного, тотчас же отверг их, чтобы по причине неясности написанного в них не впасть в какое-либо заблуждение. И кто из тех людей, которые верят вашим книгам и по ним поступают, - кто из таких показал себя когда-либо славным и совершенным и что сделал в своей жизни доблестного? Поэтому советую вам: - оставьте это детское и ложное умствование и верьте лучше тому, о чем издавна уже учили лучшие философы. Если же вы не пожелаете принять моего доброго вам совета, то, и вопреки воли своей, послушаетесь тех мук, которым я тотчас же вас предам.
На это святые ответили:
- Мы научились от Господа нашего - не бояться убивающих тело и не думать, что должно отвечать желающим мучить нас, ибо Сам Дух Святой укрепит нас в страдании и даст слово и дерзновение для ответа. Мы же спросим тебя, что видишь ты в нас безумного, - ты, считающий себя мудрейшим из всех людей? и кто вообще неразумнее, - тот ли, кто познал истинного Бога и Создателя всяческих и благочестно почитает Его, или тот, кто, удалившись от Бога живого, поклоняется бездушной твари, камням и дереву, или чему-либо подобному им? Поистине тот безумен, кто вместо Бога чтит мертвую вещь; - разумен же тот, кто служит Богу живому. Ведь вот - что прежде всего есть дело разума человеческого - это познать Творца своего, Подателя всех даров, и веровать в Него, и усердно служить Ему; а не знать Его - Творца и благодетеля своего и работать врагу своему - душепагубному бесу, - это есть крайнее неразумие. И древние философы ваши, находившиеся в таком зловредном заблуждении, только казались мудрыми, а на самом деле были самыми неразумными людьми, - по слову святого апостола: «называя себя мудрыми - обезумели» (Рим.1:22), и омрачилось их неразумное сердце; вот им-то ты и стал подобен, если только не хуже: ведь те пребывали в своем безумии, не зная и никогда ранее не исповедуя истинной веры, ты же, просвещенный святым крещением и воспитанный в христианстве, отвергся от Христа Бога, и теперь всеми, истинно верующими в Господа, прозываешься вместо христианина еллином, и вместо благочестивого - нечестивым и безбожным.
Сильно раздраженный такими словами мучеников, Юлиан, исполнившись безмерной ярости, повелел тотчас же жестоко мучить их. Прежде всего их обнажили и, положив на землю, без пощады били суровыми ремнями по хребту и животу, а потом повесили на мучилищном месте, высоко пригвоздив к дереву их руки и ноги, и железными зубцами строгали все тело их. Мученики же Христовы, доблестно перенося эти тяжкие муки, возведши очи свои к небу и молясь Господу, так взывали к Нему:
- О, Владыка! Ты, и Сам некогда пригвожденный неверными иудеями к древу и изгладивший грехи мира страстью на кресте и смертью, - призри на нас, висящих теперь на дереве изъязвленными, и так как естество наше немощно, то пошли нам помощь Свою свыше и дай нам облегчение в страданиях наших, ибо только в надежде на Тебя, мы дерзнули принять этот мученический подвиг. Как жестоки и ужасны эти муки, - Ты Сам, Господи, знаешь и видишь, но по любви к Тебе, о, сладчайший Иисусе, они приятны нам!
Когда святые так молились, внезапно предстал пред ними Ангел Господень; но его видели одни только святые мученики, омраченные же глаза нечестивых не были достойны того. Сей Ангел, утешив страждущих, даровал им такую отраду в их страданиях, что они как будто бы уже более не чувствовали боли от ран своих и, казалось, - даже и не переносили никогда всех этих мук. Потом Юлиан велел снять с дерева святых мучеников, и когда их сняли, он, как бы издеваясь над ними, сказал им:
- Видите, как я вас щажу, не предавая вас еще большим мукам. Надеюсь, что вы после этого сравнительно небольшого наказания станете теперь единомысленными с нами.
Святые же мученики, хорошо поняв всю лесть его слов, еще с большим дерзновением ответили ему:
- Не думай и не надейся, враг Христов, чтоб мы изменили вере в Господа. Итак, продолжай терзать тела наши, если хочешь еще более мучить нас: мы готовы все претерпеть. Подвергнешь ли ты нас ранам, огню, мечу или чему-либо еще более ужасному - всё это сочтем для себя скорее радостью, нежели мукою: всё это мы с веселием претерпим за возлюбившего нас Иисуса!
Тогда беззаконный Юлиан, видя, что Мануил, как старейший из братьев, говорит больше и смелее, чем другие братья, велел отвести его к сторону, а сам, начав беседу с двумя оставшимися, - с Савелом и Исмаилом, с лукавством стал так говорить им:
- Вы дети хоть и одних родителей, но люди совсем не одного нрава: старший ваш брат не достоин даже и называться вашим братом, так как он упрям, зол, бесстыден, много говорит и спорит и, оставаясь непреклонным в безумии своем, и вас увлекает за собою и не дает вам избрать лучшего для себя; а вы, как я вижу, люди нрава доброго, кроткого, и не сварливого и вообще - благоразумны. Итак, послушайтесь теперь моего доброго совета, - оставьте своего брата погибать в суетном его заблуждении и в безумном сопротивлении, - принесите жертву нашим богам, и тогда вы получите - от них великую милость, а от нас - богатые дары и честь.
Святые же, не желая даже и слушать этих льстивых слов, громко начали обличать коварство Юлиана и хулить безумие его. Тогда Юлиан, снова возгоревшись гневом, приказал отвести их на мучилищное место и опалять ребра их горящими свечами. Мученики же, доблестно перенося эти муки, всё время - Господа славили, а мучителя - укоряли. Потом Юлиан вторично велел привести Мануила и - то ласками, то угрозами - опять стал принуждать его поклониться идолам. Наконец, видя, что он, как скала, непоколебим в исповедании Христовом, начал мучить его, как и братьев: он велел в голову каждого из мучеников вбить по железному гвоздю, а за ногти рук и ног - острые колья, и потом им, столь уже изъязвленным, приказал мечем отсечь головы, а тела их - сжечь.
И вот святых мучеников повели на место казни, - на место называемое Константиново, где пред излиянием крови своей они, в последний раз вознесли такую молитву к Господу:
- Боже праведный, безначальный, все приведший из небытия в бытие, в последняя же лета нашего ради спасения умаливший Себя, пребывавший с людьми в образе раба и претерпевший крест, чтобы освободить нас от уз греховных и соделать нас наследниками Царствия Своего, - приими в мире рабов Твоих и сопричти нас к лику от века угодивших Тебе, ибо мы ради имени Твоего святого добровольно приемлем это мечное посечение и отшествие от настоящей жизни, - и обрати к Себе, всемилосердый Владыко, этот порабощенный диаволу народ, который в таком множестве окружает нас, и пошли ему просвещение ума и разум к познанию истины, дабы, познав Тебя Единого истинного Бога, Тебе единому и служить и от Тебя получить вечное спасение.
В то время, как святые мученики так молились, - свыше услышан был голос:
- Приидите, дабы получить венец славы, так как вы доблестно совершили подвиг свой.
Святые мученики усечены были в 17 день месяца июня.
Но когда нечестивые слуги хотели исполнить другое приказание своего беззаконного царя - сжечь тела Христовых страстотерпцев, - мгновенно, по повелению Божию, земля потряслась, и место, на котором лежали святые, глубоко оселось, и таким образом образовавшаяся бездна прияла тела мучеников и сокрыла их, дабы более не прикасались к ним скверные руки мучителей и сила огня не превратила бы их в пепел; - а все слуги от страха бежали.
Тогда многие из народа, там стоявшего, видя такое чудо, уверовали во Христа и, отвергши еллинское заблуждение, присоединились к обществу христиан.
По прошествии двух дней, в продолжение которых христиане непрестанно день и ночь возносили на этом месте мольбы ко Господу, земля снова расступилась и вознесла на верх тела святых, и вот, - повсюду излилось несказанное благоухание. Тогда верные, исполнившись великой радости, с любовью взяли тела святых и с честью погребли их на этом дивном месте; после того от гроба святых мучеников в изобилии стали изливаться исцеления для всех недужных. А нечестивый богоотступник Юлиан вскоре же после того погиб знаменательною и грозною смертью.
По убиении персидских посланников, святых мучеников Мануила, Савела и Исмаила, он отправился со всем войском своим в Персию7. На это прельстили его бесы чрез своих волшебников - лжепророков, предсказавших ему победу и покорение персов. Царь же персидский, услышав об избиении своих послов, исполнился глубокой печали и великого гнева: узнав, что на него идет законопреступный Юлиан, он так же собрал все войско и, став на границе своего государства, ополчился на гордого своего врага. И когда оба войска сошлись, началась великая битва. Но персы скоро превозмогли и победили римское войско, сокрушив таким образом всю силу Юлиана.
Вот при этой то битве, богоотступника Юлиана и поразил гнев Божий: нечестивый император поражен был невидимою рукою и погиб в великих муках, став под конец посмешищем для всех персов, на которых он так гордо выступил, с своею суетною надеждою, - на радость бесам, в которых он веровал и на которых так надеялся.
Христиане же, освободившись таким образом от жестокого гонения и мучений, прославили Избавителя своего, Христа Бога, Которому и от нас да будет честь и слава, со Отцом и Святым Духом, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь8.
___________________________
Примечания
1 Персидское государство занимало в то время громадное пространство между Тигром, Персидским заливом и Каспийским морем
2 Аламундар, как царь персидский, совсем неизвестен в истории; некоторые думают, что это был один из полководцев персидских.
3 Юлиан, сын Констанция, брата Константина Вел., родился в 331 г. по Р. Хр.; сначала он был обучен в христианской религии, но, став кесарем, в 355 г., он открыто отторгся от христианства, за что и получил название Отступника.
4 Как думают, Тригон был собственно храм, посвященный идолам, близ Халкидона.
5 Халкидон - город Вифинии, на южном конце Босфора, против Византии.
6 По своим философско-религиозным убеждениям Юлиан был экклектик, т.е. - он из всех религиозных учений выбирал себе всё то, что ему нравилось и было вообще согласно с его миросозерцанием; он веровал и во единого верховного Бога, но отожествлял Его с Митрой или солнечным богом восточного культа; а персы, как известно, тоже чтили солнце, как свое главное божество.
7 Как известно, Юлиан выступил в поход против персов 5 марта 363 года.
8 Торжественное празднование памяти сих святых весьма древнее; спустя 30 лет после их кончины, Феодосий Вел. 395 г. построил в честь их в Константинополе церковь, а монах Герман, впоследствии патриарх (ум. 740 г.) написал в память их канон.
Тропарь
глас 4
Мученицы Твои, Господи, / во страданиих своих венцы придана нетленныя от Тебе, Бога нашего:/ имуще бо крепость Твою, / мучителей низложиша, / сокрушиша и демонов немощныя дерзости./ Тех молитвами / спаси души наша.
Кондак
глас 2
Верою Христовою уязвлени, всеблаженнии, / и Сего верно испивше чашу, / персская служения и дерзость на землю низложисте, / Троицы равночисленнии, / молитвы творяще о всех нас.
Преподобномученик архимандрит Феоген
(Козырев Василий Львович, +12.07.1939)
Память 30 июня, в Соборе новомучеников и исповедников Казахстанских и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской.
В миру Козырев Василий Львович, родился 27 января 1862 года в городе Санкт-Петербурге в семье служащего конюшенного ведомства при царском дворце. Василий, окончив на казенный счет Александровскую гимназию, с 1877 года также стал служить при конюшнях дворцового ведомства.
Был женат, овдовел. У него был сын Николай, после Октябрьской революции эмигрировавший за границу.
В 1917 году конюшенное ведомство было передано автобазе, и до выхода на пенсию в 1924 году Василий Львович служил здесь кладовщиком, а затем переехал в город Мещовск Калужской области и поселился при Георгиевском мужском монастыре; в том же году он был пострижен в монашество с именем Феоген.
В 1926 году рукоположен во иеромонаха и возведен в сан игумена епископом Мосальским Германом (Вейнбергом), который благословил о. Феогена быть своим духовником.
Отец Феоген жил сначала в Мещовске, затем в Мосальске; в 1928 году он переехал вместе с епископом Германом в Бугуруслан, куда владыка был назначен викарием, а в 1930 году с получением епископом Германом самостоятельной кафедры переехал вместе с ним в Алма-Ату. Здесь он стал служить вместе с владыкой в Никольском соборе. Жил вместе с владыкой Германом в Никольской церкви в правой боковой комнате у притвора.
Весной 1932 года о. Феоген был возведен в сан архимандрита епископом Германом; при возведении присутствовали святители-исповедники архиепископ Прокопий (Титов) и епископ Амвросий (Полянский).
В начале декабря 1932 года мать начальника местного ОГПУ, придя к монахиням, сказала: «Мой сын послал меня предупредить, что в ночь на 10 декабря всех ваших священников арестуют. Никому поначалу не велел говорить, а только из-за того, что жалко ему меня, зная, что я церковь люблю, сказал: “Пойди и скажи сестрам”».
Всенощная 9 декабря 1932 года под праздник в честь иконы Божией Матери «Знамение» была отслужена особенно торжественно. Епископу Герману сослужили архимандрит Феоген, протоиереи Александр Скальский, Стефан Пономарев и Филипп Григорьев. После всенощной монахини, епископ Герман и архимандрит Феоген ушли в свои кельи, а священники разошлись по домам в городе. Около одиннадцати часов ночи к Никольскому собору подошли сотрудники ОГПУ.
Красноармейцы арестовали находящихся в церкви епископа Германа, игумена Феогена, священников Александра Скальского, Стефана Пономарева, Филиппа Григорьева, инокиню Параскеву (Буханцову) и монахиню Евфросинию (Даурцеву).
Архимандрита Феогена обвинили в том, что он «входил в руководящий центр организации, содействовал в работе по нелегальной переброске за кордон представителей от организации с целью закрепления блока с белоэмигрантскими кругами...».
Из следственного дела:
"Идейными вдохновителями и руководителями организации были: епископ сергиевской ориентации Герман (Вейнберг)... Козырев Василий Львович, он же архимандрит, сын бывшего царедворца. Они вели контрреволюционную деятельность, осуществляли переправу за кордон нелегальным путем передачу сведений о положении СССР вообще и о гонениях за религию в частности, имели пораженческие настроения".
Архимандрит Феоген признал, что содействовал просьбе верующих о переправке священника на приход, находившийся Китае, и встречался с теми, кто приходил оттуда.
25 июня 1933 года тройкой при ПП ОГПУ был приговорен к трем годам ссылки в Западную Сибирь. Был отправлен в город Тара Омской области. Здоровье его в это время стало столь слабым, что 5 мая 1934 года он был досрочно освобожден из ссылки и вернулся в Алма-Ату, где снова стал служить в Никольском соборе. Ему шел семьдесят третий год.
(Никольский собор, Алматы Казахстан)
В начале марта 1935 года отец Феоген вышел за штат и уехал в Петроград, надеясь здесь дожить свои последние годы, но власти отказали ему в прописке, и он был вынужден вернуться в Алма-Ату и здесь снова стал служить в Никольском соборе.
18 апреля 1935 года отец Феоген был вновь арестован. Ему предъявили те же самые, что и в предыдущий раз, обвинения в поддерживании отношений с находящимися в Китае эмигрантами, в помощи ссыльным и в антисоветской агитации.
- При каких обстоятельствах вы встретились с китайским консулом? - спросил его следователь.
- В начале апреля 1935 года меня пригласили на кладбище для отпевания умершей, прибывшей из Китая, фамилии ее я не знаю. Во время отпевания прибыл китайский консул. Прибывший из Китая спросил, желаю ли я переехать в Китай, обещая устроить проезд, ссылаясь при этом на китайского консула. Я от поездки отказался в присутствии китайского консула.
- Признаете ли себя виновным в предъявленном вам обвинении и в чем именно?
- Виновным в предъявленном мне обвинении не признаю, - ответил архимандрит Феоген.
22 июля 1935 года Особое Совещание при НКВД приговорило архимандрита Феогена к трем годам ссылки в Казахстан. В 1936 году его перевели в Чимкент, где поселился в доме священника Аверьянова Федора Ильича, который, по словам следствия, организовал нелегальную церковную общину, в которую входил и архимандрит Феоген.
1 ноября 1936 года о. Феоген снова был арестован по обвинению в антисоветской деятельности, в участии в создании нелегальной общины и рассказах об исцелениях от имеющихся у него частиц святых мощей.
- Следствию известно, что цель вашего приезда в Чимкент заключалась в том, что вы решили принять участие в организации нелегальной общины... Признаете ли это? - спросил его следователь.
- Участия в организации нелегальной общины... я не принимал.
- Следствие зачитывает вам показания... из которых видно, что вы принимали участие в организации нелегальной общины. Следствие требует правдивых показаний.
- Мое участие в организации нелегальной общины заключалось разве лишь в том, что я посещал молитвенный дом и тем самым привлек туда верующих, так как среди верующих я пользовался авторитетом; что же касается другого участия в деле организации общины, то, повторяю, что я не был организатором ее.
- Следствию известно, что среди верующих вы распространяли провокационные слухи о наличии у вас святых мощей. Дайте следствию показания об этом.
- Действительно, я имел небольшой серебряный крест, в который была заделана частица святых мощей святой Анны Кашинской; крест этот дала мне одна игумения в 1929 году в Бугуруслане. Крест этот я постоянно носил с собой, и некоторые из верующих прикладывались к нему, и я говорил, что в нем святые мощи.
- Следствию известно, что за благословение святыми мощами вы собирали деньги с верующих, посещавших нелегальный молитвенный дом.
- Посещая молитвенный дом, я получал от верующих деньги как материальную помощь, но за благословение мощами денег я не получал.
В следственном деле говорилось, что "Козырев В.Л. отбывал ссылку в с.Ленинском Каратасского района. В сентябре месяце из ссылки сбежал. Проживая в Чимкенте, активно проводил религиозную пропаганду среди населения, прибегая к агитации об исцелении имеющимися у него мощами, к которым публично привлекал население". На следствии о. Феоген отрицал факт побега из ссылки, объясняя свой отъезд из с.Ленинского в Чимкент для лечения по разрешению органов НКВД.
Виновным признал себя частично, не признал обвинения в антисоветской деятельности.
21 мая 1937 года тройка НКВД приговорила архимандрита Феогена «за участие в контрреволюционной группе церковников» к пяти годам ссылки в Северную область. Он был сослан в город Сыктывкар Коми области, куда прибыл в июле 1937 года.
29 апреля 1938 года были арестован вместе с группой ссыльного духовенства и мирян и заключен в тюрьму в Сыктывкаре.
Допросы архимандрита Феогена продолжались с 29 июня по 11 сентября 1938 года.
- Вы признаете себя виновным в предъявленном вам обвинении? - спросил его следователь.
- Виновным себя не признаю.
- Вы проводили контрреволюционную деятельность. Дайте показания по существу! - требовал от него следователь.
- Контрреволюционной деятельности я не проводил.
- Следствием установлено это. Почему вы это отрицаете?
- Отрицаю потому, что контрреволюционную работу я не проводил.
<…>
- Вы вели агитацию против обновленцев, называя их еретиками и раскольниками и что они действуют заодно с советской властью и всячески притесняют тихоновцев. Признаете это?
- Не отрицаю, что обновленцев я действительно называл еретиками, потому что они нарушают церковный устав, допускают брак епископов и двоеженство священников.
- В конце марта 1938 года вы распространяли контрреволюционные слухи, что в Алма-Ате арестовано все православное духовенство. Признаете это?
- Не признаю. Этого я никому не говорил.
- Прекратите запирательство. Следствие предупреждает вас, что все это установлено, и предлагает вам давать правдивые ответы.
- Другого ответа я дать не могу.
10 сентября 1938 года следствие было закончено и материалы дела направлены на рассмотрение закрытого суда.
На суде, начавшемся 23 марта 1939 года, архимандрит Феоген категорично отверг все выдвинутые против него обвинения. На следующий день был он был приговорен к пяти годам лишения свободы с последующим поражением в правах на пять лет. 27 марта он отправил в Верховный суд кассационную жалобу; он писал, что не признает себя виновным, кроме того, никто в судебном заседании не подтвердил ведшихся будто бы им контрреволюционных разговоров. Он просил учесть его престарелый возраст и снизить меру наказания, как слишком суровую. Архимандриту Феогену было в это время семьдесят семь лет.
15 июля 1939 года Верховный суд отклонил кассационные жалобы осужденных, так как по мнению суда «их просьба удовлетворению не подлежит, так как мера наказания судом определена с учетом личностей осужденных».
Архимандрит Феоген (Козырев) скончался в тюрьме 12 июля 1939 года и был погребен в безвестной могиле.
28 февраля 1990 года был реабилитирован прокуратура Казахской ССР по 1936 году репрессий и 29 июня 1990 года Чимкентским областным судом - по 1937 году репрессий.
Канонизирован Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в августа 2000 г.
Мученики Мануил, Савел и Исмаил
Святые мученики Мануил, Савел и Исмаил были родными братьями и происходили из Персидской страны1. Родители их были людьми именитыми, но не единоверными: отец держался персидского неверия, а мать была благочестивой христианкой. Детей своих она с самого раннего возраста воспитывала в христианском благочестии, - подобно тому, как в раннем детстве вскормила их своим матерним молоком и возрастила в страхе Божием; а блаженный пресвитер Евноик породил сих святых братьев банею святого крещения и научил их Слову Божию. Когда же они достигли зрелого возраста, то зачислены были в воинское звание. Но посвятив свои телесные силы царю персидскому Аламундарю2, - духом своим они всё время работали Царю небесному, Господу нашему Иисусу Христу, стараясь во всем угождать Ему своими добрыми делами.
Однажды они посланы были своим царем к греко-римскому императору Юлиану Отступнику3, ради заключения с ним мира. Юлиан сперва принял их с честью и, всячески оказывая им свою милость, всё время относился к ним по-дружески; но потом, узнав, что они христиане, исполнился гнева на них, и вопреки обычаям и законам, общим всем народам, предал сих братьев мукам за веру во Христа и умертвил их после самых тяжких истязаний.
Мученический же подвиг их был таков.
Однажды беззаконный император задумал отправиться в Вифинию, в местность, называемую Оргия Тригон4, ибо там скоро наступал один из богомерзких языческих праздников. Когда он, переправившись на корабле из Царьграда к Халкидону5, прибыл в названное нами место, то начал тотчас же, со всем множеством собравшегося там народа, совершать скверное свое празднование, поклоняясь идолам и принося бесам бесчисленные жертвы: - и вот начинались здесь непрерывные пирование с пением и музыкой и тимпанными играниями, - и в честь пагубных языческих богов за это время совершено было здесь много мерзких беззаконий.
Рабы же Христовы Мануил, Савел и Исмаил, находясь тут же, вместе с императором, не хотели даже и смотреть на это нечестивое празднество; отойдя как-то раз в сторону от ликующих и стоя вдали, они рыдали и плакали о прельщении и заблуждении этих людей, и молились ко Господу Богу - и о себе, дабы им не оскверниться общением с идолопоклонническими жертвами, - и о всех заблуждающихся, чтобы Господь привел их к познанию истины.
- Не оставляй, Господи, - молились они, - людей этих пребывать в столь великой пагубе зол, и не попусти разумному созданию Твоему находиться в таком безумии; - ведь они являются здесь более неразумными, чем даже почитаемые ими камни и деревья: по крайней мере деревянные идолы их, как тварь бесчувственная и неодушевленная, не знают, что перед ними делают; эти же люди, почтенные Тобою душою разумною и будучи Твоим образом и подобием, не видят и не понимают, что совершают и кому воздают божеское почтение: они во тьме ходят, заблуждаются и идут в вечную погибель.
В то время, как святые, находясь вдали, так плакали и молились, император, смотря на приносящих жертвы и на пирующих с ними и не видя при себе персидских посланников, приказал найти их и позвать к нему, чтобы они вместе с ним повеселились. Тогда один из царских постельничих, найдя их отдельно стоящими, стал звать их к царскому торжеству: он думал, что они также принадлежат к идолопоклонническому нечестию. Но рабы Христовы единодушно ответили приглашавшему их царскому постельничему:
- Отойди от нас: мы не отвергнемся той веры, в которой воспитаны от юности, и потому не оставим Господа нашего и не поклонимся живущим в вас бесам; и да не будет с нами того, чтобы мы стали причастными к этому явному заблуждению: мы не настолько безумны и неразумны, чтоб, презрев живого Бога, Создателя нашего, стали поклоняться бездушному созданию. Да и не ради того мы предприняли такой большой путь и пришли сюда, чтобы отречься от своей веры, но чтобы заключить мир между персидским и греко-римским государствами. И царь твой, равно как и единомысленные с ним, хорошо знают, что не отвратят и не убедят нас перейти к своему нечестию, если даже и предадут нас огню и мукам и лишат самой жизни.
После того постельничий, отойдя от святых, передал эти слова Юлиану, и тот сразу же воспылал на них гневом и яростью; однако он решил не предавать их сейчас же мукам, чтоб не помешать своему нечестивому празднеству, но отложил это до утра, повелев только заключить рабов Божиих в темницу.
Они же, идя к темнице, так воспевали Господу:
- «Приидите, воспоем Господу, воскликнем Богу, твердыне спасения нашего; предстанем лицу Его со славословием, в песнях воскликнем Ему» (Пс. 94:1-2).
И потом:
- «Кто Бог так великий, как Бог наш!» (Пс. 76:14). Мы же - люди Его и создание рук Его и будем всегда призывать Его.
На другой день Юлиан, взойдя на судилищное место, велел позвать к себе персидских посланников и начал им так говорить:
- Вас, добрые мужи, царь ваш прислал сюда, как людей верных себе и к нам хорошо расположенных, чтобы между обоими царствами восстановить давно ожидаемый всеми мир. Но этот мир может быть восстановлен между нами только при помощи любовного согласия и взаимной приязни. Однако какое же у вас может быть согласие с нами и где же ваша любовь к нам, если вы не захотели вчера вместе с нами совершить празднества и насладиться веселием в честь тех же богов, каких и вы, персы, чтите6? Ведь персы, так же, как и мы, почитают солнце, луну и звезды, - всесветлейшую огненную силу и прочих наших богов; - почему же вы отказались почтить их вместе с нами и не захотели участвовать в нашем служении им, - хоть бы ради того, чтобы наши условие относительно заключения мира были более крепкими и прочными? Но если вы презираете и уничижаете наших богов, и если вы не единомысленны с нами, то значит, пришли к нам не для утверждения мира, но для нарушения его и для возобновления вражды и войны.
На это святые мужи ответили:
- Мы пришли к тебе от нашего царя ради заключения мирных условий, чтобы ваши воины не переступали наших пределов, а наши - ваших, дабы нам не опустошать бы землю друг друга, - и чтобы наши купцы всегда имели свободный доступ в ваше государство, а ваши - в нашу землю и чтобы те и другие без всякой бы обиды возвращались к себе домой; - вот для условий об этом мы и присланы к тебе, а вовсе не для рассуждения о богах. Пусть всякий почитает того бога, какого хочет, и так именно, как ему нравится. Да из-за веры никогда и не бывает войны между царствами; но распри, ссоры и битвы всегда происходят из-за городов, областей и из-за их границ и пределов. Ты же, оставив всякие переговоры о мире, ради которых мы и присланы к тебе, начинаешь говорить о другом, об чем нам с тобою и не должно говорить. Ведь ты говоришь с нами не о благосостоянии империи своей, - не о мирном отношении к нашему государству, которое сопредельно с твоим, но всё время расспрашиваешь о богах и толкуешь о вере. Если тебе уж так угодно, то знай, что мы, хотя родом и Персы, но по вере христиане, воспитаны матерью нашею в благочестии и наставлены в истинной вере отцом нашим духовным, пресвитером Евноиком. И в нашем отечестве уж много было таких, которые хотели отвратить нас от Господа нашего Иисуса Христа к идолопоклонству, но не успели в этом: благодатью нашего Владыки мы остались непоколебимы и твёрды в исповедании своей веры; надеемся и ныне на помощь Господню, - что и теперь никто нас здесь не отвратит от нашей веры святой и никто не убедит перейти к службе бесовской, которая по истине есть суетна и преисполнена всякого обольщения, заблуждения и лжи.
Тогда мучитель, исполнившись гнева, сказал им:
- Как вы, будучи людьми простыми и невежественными, - не знающие даже и нашего языка, - как вы осмеливаетесь так нагло, и столь безумными речами своими, хулить нашу веру, которую исповедуем мы, люди образованные и прошедшие в совершенстве всё книжное любомудрие? Знакомы мы и с вашим учением. Ведь вы знаете, что я изучал и ваши христианские книги, но увидев, что в них одна только ложь и нет ничего истинного, тотчас же отверг их, чтобы по причине неясности написанного в них не впасть в какое-либо заблуждение. И кто из тех людей, которые верят вашим книгам и по ним поступают, - кто из таких показал себя когда-либо славным и совершенным и что сделал в своей жизни доблестного? Поэтому советую вам: - оставьте это детское и ложное умствование и верьте лучше тому, о чем издавна уже учили лучшие философы. Если же вы не пожелаете принять моего доброго вам совета, то, и вопреки воли своей, послушаетесь тех мук, которым я тотчас же вас предам.
На это святые ответили:
- Мы научились от Господа нашего - не бояться убивающих тело и не думать, что должно отвечать желающим мучить нас, ибо Сам Дух Святой укрепит нас в страдании и даст слово и дерзновение для ответа. Мы же спросим тебя, что видишь ты в нас безумного, - ты, считающий себя мудрейшим из всех людей? и кто вообще неразумнее, - тот ли, кто познал истинного Бога и Создателя всяческих и благочестно почитает Его, или тот, кто, удалившись от Бога живого, поклоняется бездушной твари, камням и дереву, или чему-либо подобному им? Поистине тот безумен, кто вместо Бога чтит мертвую вещь; - разумен же тот, кто служит Богу живому. Ведь вот - что прежде всего есть дело разума человеческого - это познать Творца своего, Подателя всех даров, и веровать в Него, и усердно служить Ему; а не знать Его - Творца и благодетеля своего и работать врагу своему - душепагубному бесу, - это есть крайнее неразумие. И древние философы ваши, находившиеся в таком зловредном заблуждении, только казались мудрыми, а на самом деле были самыми неразумными людьми, - по слову святого апостола: «называя себя мудрыми - обезумели» (Рим.1:22), и омрачилось их неразумное сердце; вот им-то ты и стал подобен, если только не хуже: ведь те пребывали в своем безумии, не зная и никогда ранее не исповедуя истинной веры, ты же, просвещенный святым крещением и воспитанный в христианстве, отвергся от Христа Бога, и теперь всеми, истинно верующими в Господа, прозываешься вместо христианина еллином, и вместо благочестивого - нечестивым и безбожным.
Сильно раздраженный такими словами мучеников, Юлиан, исполнившись безмерной ярости, повелел тотчас же жестоко мучить их. Прежде всего их обнажили и, положив на землю, без пощады били суровыми ремнями по хребту и животу, а потом повесили на мучилищном месте, высоко пригвоздив к дереву их руки и ноги, и железными зубцами строгали все тело их. Мученики же Христовы, доблестно перенося эти тяжкие муки, возведши очи свои к небу и молясь Господу, так взывали к Нему:
- О, Владыка! Ты, и Сам некогда пригвожденный неверными иудеями к древу и изгладивший грехи мира страстью на кресте и смертью, - призри на нас, висящих теперь на дереве изъязвленными, и так как естество наше немощно, то пошли нам помощь Свою свыше и дай нам облегчение в страданиях наших, ибо только в надежде на Тебя, мы дерзнули принять этот мученический подвиг. Как жестоки и ужасны эти муки, - Ты Сам, Господи, знаешь и видишь, но по любви к Тебе, о, сладчайший Иисусе, они приятны нам!
Когда святые так молились, внезапно предстал пред ними Ангел Господень; но его видели одни только святые мученики, омраченные же глаза нечестивых не были достойны того. Сей Ангел, утешив страждущих, даровал им такую отраду в их страданиях, что они как будто бы уже более не чувствовали боли от ран своих и, казалось, - даже и не переносили никогда всех этих мук. Потом Юлиан велел снять с дерева святых мучеников, и когда их сняли, он, как бы издеваясь над ними, сказал им:
- Видите, как я вас щажу, не предавая вас еще большим мукам. Надеюсь, что вы после этого сравнительно небольшого наказания станете теперь единомысленными с нами.
Святые же мученики, хорошо поняв всю лесть его слов, еще с большим дерзновением ответили ему:
- Не думай и не надейся, враг Христов, чтоб мы изменили вере в Господа. Итак, продолжай терзать тела наши, если хочешь еще более мучить нас: мы готовы все претерпеть. Подвергнешь ли ты нас ранам, огню, мечу или чему-либо еще более ужасному - всё это сочтем для себя скорее радостью, нежели мукою: всё это мы с веселием претерпим за возлюбившего нас Иисуса!
Тогда беззаконный Юлиан, видя, что Мануил, как старейший из братьев, говорит больше и смелее, чем другие братья, велел отвести его к сторону, а сам, начав беседу с двумя оставшимися, - с Савелом и Исмаилом, с лукавством стал так говорить им:
- Вы дети хоть и одних родителей, но люди совсем не одного нрава: старший ваш брат не достоин даже и называться вашим братом, так как он упрям, зол, бесстыден, много говорит и спорит и, оставаясь непреклонным в безумии своем, и вас увлекает за собою и не дает вам избрать лучшего для себя; а вы, как я вижу, люди нрава доброго, кроткого, и не сварливого и вообще - благоразумны. Итак, послушайтесь теперь моего доброго совета, - оставьте своего брата погибать в суетном его заблуждении и в безумном сопротивлении, - принесите жертву нашим богам, и тогда вы получите - от них великую милость, а от нас - богатые дары и честь.
Святые же, не желая даже и слушать этих льстивых слов, громко начали обличать коварство Юлиана и хулить безумие его. Тогда Юлиан, снова возгоревшись гневом, приказал отвести их на мучилищное место и опалять ребра их горящими свечами. Мученики же, доблестно перенося эти муки, всё время - Господа славили, а мучителя - укоряли. Потом Юлиан вторично велел привести Мануила и - то ласками, то угрозами - опять стал принуждать его поклониться идолам. Наконец, видя, что он, как скала, непоколебим в исповедании Христовом, начал мучить его, как и братьев: он велел в голову каждого из мучеников вбить по железному гвоздю, а за ногти рук и ног - острые колья, и потом им, столь уже изъязвленным, приказал мечем отсечь головы, а тела их - сжечь.
И вот святых мучеников повели на место казни, - на место называемое Константиново, где пред излиянием крови своей они, в последний раз вознесли такую молитву к Господу:
- Боже праведный, безначальный, все приведший из небытия в бытие, в последняя же лета нашего ради спасения умаливший Себя, пребывавший с людьми в образе раба и претерпевший крест, чтобы освободить нас от уз греховных и соделать нас наследниками Царствия Своего, - приими в мире рабов Твоих и сопричти нас к лику от века угодивших Тебе, ибо мы ради имени Твоего святого добровольно приемлем это мечное посечение и отшествие от настоящей жизни, - и обрати к Себе, всемилосердый Владыко, этот порабощенный диаволу народ, который в таком множестве окружает нас, и пошли ему просвещение ума и разум к познанию истины, дабы, познав Тебя Единого истинного Бога, Тебе единому и служить и от Тебя получить вечное спасение.
В то время, как святые мученики так молились, - свыше услышан был голос:
- Приидите, дабы получить венец славы, так как вы доблестно совершили подвиг свой.
Святые мученики усечены были в 17 день месяца июня.
Но когда нечестивые слуги хотели исполнить другое приказание своего беззаконного царя - сжечь тела Христовых страстотерпцев, - мгновенно, по повелению Божию, земля потряслась, и место, на котором лежали святые, глубоко оселось, и таким образом образовавшаяся бездна прияла тела мучеников и сокрыла их, дабы более не прикасались к ним скверные руки мучителей и сила огня не превратила бы их в пепел; - а все слуги от страха бежали.
Тогда многие из народа, там стоявшего, видя такое чудо, уверовали во Христа и, отвергши еллинское заблуждение, присоединились к обществу христиан.
По прошествии двух дней, в продолжение которых христиане непрестанно день и ночь возносили на этом месте мольбы ко Господу, земля снова расступилась и вознесла на верх тела святых, и вот, - повсюду излилось несказанное благоухание. Тогда верные, исполнившись великой радости, с любовью взяли тела святых и с честью погребли их на этом дивном месте; после того от гроба святых мучеников в изобилии стали изливаться исцеления для всех недужных. А нечестивый богоотступник Юлиан вскоре же после того погиб знаменательною и грозною смертью.
По убиении персидских посланников, святых мучеников Мануила, Савела и Исмаила, он отправился со всем войском своим в Персию7. На это прельстили его бесы чрез своих волшебников - лжепророков, предсказавших ему победу и покорение персов. Царь же персидский, услышав об избиении своих послов, исполнился глубокой печали и великого гнева: узнав, что на него идет законопреступный Юлиан, он так же собрал все войско и, став на границе своего государства, ополчился на гордого своего врага. И когда оба войска сошлись, началась великая битва. Но персы скоро превозмогли и победили римское войско, сокрушив таким образом всю силу Юлиана.
Вот при этой то битве, богоотступника Юлиана и поразил гнев Божий: нечестивый император поражен был невидимою рукою и погиб в великих муках, став под конец посмешищем для всех персов, на которых он так гордо выступил, с своею суетною надеждою, - на радость бесам, в которых он веровал и на которых так надеялся.
Христиане же, освободившись таким образом от жестокого гонения и мучений, прославили Избавителя своего, Христа Бога, Которому и от нас да будет честь и слава, со Отцом и Святым Духом, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь8.
___________________________
Примечания
1 Персидское государство занимало в то время громадное пространство между Тигром, Персидским заливом и Каспийским морем
2 Аламундар, как царь персидский, совсем неизвестен в истории; некоторые думают, что это был один из полководцев персидских.
3 Юлиан, сын Констанция, брата Константина Вел., родился в 331 г. по Р. Хр.; сначала он был обучен в христианской религии, но, став кесарем, в 355 г., он открыто отторгся от христианства, за что и получил название Отступника.
4 Как думают, Тригон был собственно храм, посвященный идолам, близ Халкидона.
5 Халкидон - город Вифинии, на южном конце Босфора, против Византии.
6 По своим философско-религиозным убеждениям Юлиан был экклектик, т.е. - он из всех религиозных учений выбирал себе всё то, что ему нравилось и было вообще согласно с его миросозерцанием; он веровал и во единого верховного Бога, но отожествлял Его с Митрой или солнечным богом восточного культа; а персы, как известно, тоже чтили солнце, как свое главное божество.
7 Как известно, Юлиан выступил в поход против персов 5 марта 363 года.
8 Торжественное празднование памяти сих святых весьма древнее; спустя 30 лет после их кончины, Феодосий Вел. 395 г. построил в честь их в Константинополе церковь, а монах Герман, впоследствии патриарх (ум. 740 г.) написал в память их канон.
Тропарь
глас 4
Мученицы Твои, Господи, / во страданиих своих венцы придана нетленныя от Тебе, Бога нашего:/ имуще бо крепость Твою, / мучителей низложиша, / сокрушиша и демонов немощныя дерзости./ Тех молитвами / спаси души наша.
Кондак
глас 2
Верою Христовою уязвлени, всеблаженнии, / и Сего верно испивше чашу, / персская служения и дерзость на землю низложисте, / Троицы равночисленнии, / молитвы творяще о всех нас.
Преподобномученик архимандрит Феоген
(Козырев Василий Львович, +12.07.1939)
Память 30 июня, в Соборе новомучеников и исповедников Казахстанских и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской.
В миру Козырев Василий Львович, родился 27 января 1862 года в городе Санкт-Петербурге в семье служащего конюшенного ведомства при царском дворце. Василий, окончив на казенный счет Александровскую гимназию, с 1877 года также стал служить при конюшнях дворцового ведомства.
Был женат, овдовел. У него был сын Николай, после Октябрьской революции эмигрировавший за границу.
В 1917 году конюшенное ведомство было передано автобазе, и до выхода на пенсию в 1924 году Василий Львович служил здесь кладовщиком, а затем переехал в город Мещовск Калужской области и поселился при Георгиевском мужском монастыре; в том же году он был пострижен в монашество с именем Феоген.
В 1926 году рукоположен во иеромонаха и возведен в сан игумена епископом Мосальским Германом (Вейнбергом), который благословил о. Феогена быть своим духовником.
Отец Феоген жил сначала в Мещовске, затем в Мосальске; в 1928 году он переехал вместе с епископом Германом в Бугуруслан, куда владыка был назначен викарием, а в 1930 году с получением епископом Германом самостоятельной кафедры переехал вместе с ним в Алма-Ату. Здесь он стал служить вместе с владыкой в Никольском соборе. Жил вместе с владыкой Германом в Никольской церкви в правой боковой комнате у притвора.
Весной 1932 года о. Феоген был возведен в сан архимандрита епископом Германом; при возведении присутствовали святители-исповедники архиепископ Прокопий (Титов) и епископ Амвросий (Полянский).
В начале декабря 1932 года мать начальника местного ОГПУ, придя к монахиням, сказала: «Мой сын послал меня предупредить, что в ночь на 10 декабря всех ваших священников арестуют. Никому поначалу не велел говорить, а только из-за того, что жалко ему меня, зная, что я церковь люблю, сказал: “Пойди и скажи сестрам”».
Всенощная 9 декабря 1932 года под праздник в честь иконы Божией Матери «Знамение» была отслужена особенно торжественно. Епископу Герману сослужили архимандрит Феоген, протоиереи Александр Скальский, Стефан Пономарев и Филипп Григорьев. После всенощной монахини, епископ Герман и архимандрит Феоген ушли в свои кельи, а священники разошлись по домам в городе. Около одиннадцати часов ночи к Никольскому собору подошли сотрудники ОГПУ.
Красноармейцы арестовали находящихся в церкви епископа Германа, игумена Феогена, священников Александра Скальского, Стефана Пономарева, Филиппа Григорьева, инокиню Параскеву (Буханцову) и монахиню Евфросинию (Даурцеву).
Архимандрита Феогена обвинили в том, что он «входил в руководящий центр организации, содействовал в работе по нелегальной переброске за кордон представителей от организации с целью закрепления блока с белоэмигрантскими кругами...».
Из следственного дела:
"Идейными вдохновителями и руководителями организации были: епископ сергиевской ориентации Герман (Вейнберг)... Козырев Василий Львович, он же архимандрит, сын бывшего царедворца. Они вели контрреволюционную деятельность, осуществляли переправу за кордон нелегальным путем передачу сведений о положении СССР вообще и о гонениях за религию в частности, имели пораженческие настроения".
Архимандрит Феоген признал, что содействовал просьбе верующих о переправке священника на приход, находившийся Китае, и встречался с теми, кто приходил оттуда.
25 июня 1933 года тройкой при ПП ОГПУ был приговорен к трем годам ссылки в Западную Сибирь. Был отправлен в город Тара Омской области. Здоровье его в это время стало столь слабым, что 5 мая 1934 года он был досрочно освобожден из ссылки и вернулся в Алма-Ату, где снова стал служить в Никольском соборе. Ему шел семьдесят третий год.
(Никольский собор, Алматы Казахстан)
В начале марта 1935 года отец Феоген вышел за штат и уехал в Петроград, надеясь здесь дожить свои последние годы, но власти отказали ему в прописке, и он был вынужден вернуться в Алма-Ату и здесь снова стал служить в Никольском соборе.
18 апреля 1935 года отец Феоген был вновь арестован. Ему предъявили те же самые, что и в предыдущий раз, обвинения в поддерживании отношений с находящимися в Китае эмигрантами, в помощи ссыльным и в антисоветской агитации.
- При каких обстоятельствах вы встретились с китайским консулом? - спросил его следователь.
- В начале апреля 1935 года меня пригласили на кладбище для отпевания умершей, прибывшей из Китая, фамилии ее я не знаю. Во время отпевания прибыл китайский консул. Прибывший из Китая спросил, желаю ли я переехать в Китай, обещая устроить проезд, ссылаясь при этом на китайского консула. Я от поездки отказался в присутствии китайского консула.
- Признаете ли себя виновным в предъявленном вам обвинении и в чем именно?
- Виновным в предъявленном мне обвинении не признаю, - ответил архимандрит Феоген.
22 июля 1935 года Особое Совещание при НКВД приговорило архимандрита Феогена к трем годам ссылки в Казахстан. В 1936 году его перевели в Чимкент, где поселился в доме священника Аверьянова Федора Ильича, который, по словам следствия, организовал нелегальную церковную общину, в которую входил и архимандрит Феоген.
1 ноября 1936 года о. Феоген снова был арестован по обвинению в антисоветской деятельности, в участии в создании нелегальной общины и рассказах об исцелениях от имеющихся у него частиц святых мощей.
- Следствию известно, что цель вашего приезда в Чимкент заключалась в том, что вы решили принять участие в организации нелегальной общины... Признаете ли это? - спросил его следователь.
- Участия в организации нелегальной общины... я не принимал.
- Следствие зачитывает вам показания... из которых видно, что вы принимали участие в организации нелегальной общины. Следствие требует правдивых показаний.
- Мое участие в организации нелегальной общины заключалось разве лишь в том, что я посещал молитвенный дом и тем самым привлек туда верующих, так как среди верующих я пользовался авторитетом; что же касается другого участия в деле организации общины, то, повторяю, что я не был организатором ее.
- Следствию известно, что среди верующих вы распространяли провокационные слухи о наличии у вас святых мощей. Дайте следствию показания об этом.
- Действительно, я имел небольшой серебряный крест, в который была заделана частица святых мощей святой Анны Кашинской; крест этот дала мне одна игумения в 1929 году в Бугуруслане. Крест этот я постоянно носил с собой, и некоторые из верующих прикладывались к нему, и я говорил, что в нем святые мощи.
- Следствию известно, что за благословение святыми мощами вы собирали деньги с верующих, посещавших нелегальный молитвенный дом.
- Посещая молитвенный дом, я получал от верующих деньги как материальную помощь, но за благословение мощами денег я не получал.
В следственном деле говорилось, что "Козырев В.Л. отбывал ссылку в с.Ленинском Каратасского района. В сентябре месяце из ссылки сбежал. Проживая в Чимкенте, активно проводил религиозную пропаганду среди населения, прибегая к агитации об исцелении имеющимися у него мощами, к которым публично привлекал население". На следствии о. Феоген отрицал факт побега из ссылки, объясняя свой отъезд из с.Ленинского в Чимкент для лечения по разрешению органов НКВД.
Виновным признал себя частично, не признал обвинения в антисоветской деятельности.
21 мая 1937 года тройка НКВД приговорила архимандрита Феогена «за участие в контрреволюционной группе церковников» к пяти годам ссылки в Северную область. Он был сослан в город Сыктывкар Коми области, куда прибыл в июле 1937 года.
29 апреля 1938 года были арестован вместе с группой ссыльного духовенства и мирян и заключен в тюрьму в Сыктывкаре.
Допросы архимандрита Феогена продолжались с 29 июня по 11 сентября 1938 года.
- Вы признаете себя виновным в предъявленном вам обвинении? - спросил его следователь.
- Виновным себя не признаю.
- Вы проводили контрреволюционную деятельность. Дайте показания по существу! - требовал от него следователь.
- Контрреволюционной деятельности я не проводил.
- Следствием установлено это. Почему вы это отрицаете?
- Отрицаю потому, что контрреволюционную работу я не проводил.
<…>
- Вы вели агитацию против обновленцев, называя их еретиками и раскольниками и что они действуют заодно с советской властью и всячески притесняют тихоновцев. Признаете это?
- Не отрицаю, что обновленцев я действительно называл еретиками, потому что они нарушают церковный устав, допускают брак епископов и двоеженство священников.
- В конце марта 1938 года вы распространяли контрреволюционные слухи, что в Алма-Ате арестовано все православное духовенство. Признаете это?
- Не признаю. Этого я никому не говорил.
- Прекратите запирательство. Следствие предупреждает вас, что все это установлено, и предлагает вам давать правдивые ответы.
- Другого ответа я дать не могу.
10 сентября 1938 года следствие было закончено и материалы дела направлены на рассмотрение закрытого суда.
На суде, начавшемся 23 марта 1939 года, архимандрит Феоген категорично отверг все выдвинутые против него обвинения. На следующий день был он был приговорен к пяти годам лишения свободы с последующим поражением в правах на пять лет. 27 марта он отправил в Верховный суд кассационную жалобу; он писал, что не признает себя виновным, кроме того, никто в судебном заседании не подтвердил ведшихся будто бы им контрреволюционных разговоров. Он просил учесть его престарелый возраст и снизить меру наказания, как слишком суровую. Архимандриту Феогену было в это время семьдесят семь лет.
15 июля 1939 года Верховный суд отклонил кассационные жалобы осужденных, так как по мнению суда «их просьба удовлетворению не подлежит, так как мера наказания судом определена с учетом личностей осужденных».
Архимандрит Феоген (Козырев) скончался в тюрьме 12 июля 1939 года и был погребен в безвестной могиле.
28 февраля 1990 года был реабилитирован прокуратура Казахской ССР по 1936 году репрессий и 29 июня 1990 года Чимкентским областным судом - по 1937 году репрессий.
Канонизирован Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в августа 2000 г.