филологическое
У Анатоля нашего Франса кабинетный филолог г-н Бержере, авторский alter ego, очень мило гордится, что, будучи человеком абсолютно сухопутным, силою чистого разума правильно трактует малопонятные корабельные термины у Вергилия.
XIX век такой XIX :-)
Интересно, насколько правильно он их трактовал на самом деле? :-)
"...г-н Бержере, карточка за карточкой, составлял специальный словарь. Он испытывал нечто вроде восхищения перед самим собой и выражал свою радость в следующих словах:
«Итак, я, сухопутный житель, никогда не совершавший иных плаваний, кроме как на пароходе, который летом по воскресеньям ходит вверх по реке и возит горожан к холмам Тюильер, где пьют игристое вино, - я добропорядочный француз, видевший море только в Вийере, - я, Люсьен Бержере, толкую Вергилия-мореходца, объясняю морские термины, употребляющиеся поэтом скрупулезным, ученым, точным, несмотря на свою риторику, математиком, механиком и геометром, хорошо осведомленным итальянцем, которого обучали морскому делу моряки, греясь на солнце на берегу в Неаполе или в Мизенах, - у которого, быть может, была собственная бирема и который под ярким созвездием двух братьев Елены бороздил синее море между Неаполем и Афинами. Мне это удается благодаря совершенству моих филологических методов. И мой ученик, господин Губен, справился бы с этим не хуже меня!»
Господин Бержере находил удовольствие в работе, которая, не волнуя и не возбуждая, давала пищу уму. Он испытывал истинное удовольствие, нанося на карточки аккуратные буковки, образцы и доказательства той четкости ума, какой требует филология. Он переживал не только умственное, но и чувственное удовольствие, ибо верно, что наслаждения, доступные человеку, более разнообразны, чем обычно думают. И г-н Бержере испытывал тихую отраду, когда писал:
«Сервий полагает, что Вергилий написал «Attolli malos» вместо «Attolli vela», причем дает этому толкованию следующее объяснение: «Cum navigarent, non est dubium quod olim erexerant arbores». Асцензий присоединяется к мнению Сервия, забывая или не зная, что на море в некоторых случаях на кораблях спускали мачты. Если состояние моря было таково, что мачты могли подвергнуться повреждению, их спускали, вынимали из степса, в котором они были укреплены нижним концом и клали на корме - на козлы или на брус, «Una onmes fecere pedem»."
XIX век такой XIX :-)
Интересно, насколько правильно он их трактовал на самом деле? :-)
"...г-н Бержере, карточка за карточкой, составлял специальный словарь. Он испытывал нечто вроде восхищения перед самим собой и выражал свою радость в следующих словах:
«Итак, я, сухопутный житель, никогда не совершавший иных плаваний, кроме как на пароходе, который летом по воскресеньям ходит вверх по реке и возит горожан к холмам Тюильер, где пьют игристое вино, - я добропорядочный француз, видевший море только в Вийере, - я, Люсьен Бержере, толкую Вергилия-мореходца, объясняю морские термины, употребляющиеся поэтом скрупулезным, ученым, точным, несмотря на свою риторику, математиком, механиком и геометром, хорошо осведомленным итальянцем, которого обучали морскому делу моряки, греясь на солнце на берегу в Неаполе или в Мизенах, - у которого, быть может, была собственная бирема и который под ярким созвездием двух братьев Елены бороздил синее море между Неаполем и Афинами. Мне это удается благодаря совершенству моих филологических методов. И мой ученик, господин Губен, справился бы с этим не хуже меня!»
Господин Бержере находил удовольствие в работе, которая, не волнуя и не возбуждая, давала пищу уму. Он испытывал истинное удовольствие, нанося на карточки аккуратные буковки, образцы и доказательства той четкости ума, какой требует филология. Он переживал не только умственное, но и чувственное удовольствие, ибо верно, что наслаждения, доступные человеку, более разнообразны, чем обычно думают. И г-н Бержере испытывал тихую отраду, когда писал:
«Сервий полагает, что Вергилий написал «Attolli malos» вместо «Attolli vela», причем дает этому толкованию следующее объяснение: «Cum navigarent, non est dubium quod olim erexerant arbores». Асцензий присоединяется к мнению Сервия, забывая или не зная, что на море в некоторых случаях на кораблях спускали мачты. Если состояние моря было таково, что мачты могли подвергнуться повреждению, их спускали, вынимали из степса, в котором они были укреплены нижним концом и клали на корме - на козлы или на брус, «Una onmes fecere pedem»."