Минька делал домашку. Написал все в кучу, в середине одного предложения спрятан кусок другого, к которому ведет кривая стрелка с низу страницы. Из перечеркнутого слова как таракашки разбегаются буквы, из которых надо сложить фразу.
Я пришла в ужас и начала бить его об стенку
ему выговаривать. Выдержал всего пару словесных плюх и разрыдался в голос. По лицу потекли крупнющие слезы. Порода у нас такая, плакать ведрами.
- Что ты плачешь? - говорю.
- Ты сказала, что я все неправильно сделал! Что я плохой.
- Подожди, - занудно удивилась я, - во-первых, задание сделано правильно, но ужасно оформлено. Никто не будет пытаться вникнуть в эти каракули. Во-вторых, даже если бы ты все неправильно сделал, то это бы не означало, что ты - плохой.
Минька собрал в складку лоб, пытаясь вникнуть во все мои сослагательности.
И тут, глядя на его сосредоточенное лицо, на меня из-за угла напал бес воспитательства.
- Не ошибается, - говорю, - только тот, кто ничего не делает, а ты выполнил задание, и кстати, здорово ответил на вопросы. Но вот записал их по-дурацки, но это же можно переписать, переделать. именно так ты и научишься. А разве не для этого ты ходишь в школу? Чтобы учиться! И не беспокойся, что что-то у тебя не сразу получается, это нормально. не считай себя из-за этого плохим.
- Луп-луп, - сделал глазами Минька.
Чувствую, надо с теории на примеры переходить.
Вот смотри, - говорю, - маленькие дети не умеют сначала ни говорить, ни ходить, даже писать в горшок не умеют и что теперь, они - плохие?
Минька посмотрел на меня заплаканными глазенками и вздохнул:
- Поэтому они все время плачут?
Фиаско.
Полнейшее.