защита Лужина
Существенно повысила свой "культурный багаж" - прочитала набоковскую "Защиту Лужина"
Нет, читала не для этого. Не потому, что "каждый образованный человек обязан..."
Поначалу в тексте чудились капризные нотки. Никак не могла отделаться от чувства, что заглянула в пыльный калейдоскоп и стекляшки принялись услужливо выкладывать облик "старорежимного" барчука.
Под стать взятой интонации были и воспоминания. Неудержимо веяло усами Станислава Говорухина
с его "Россией, которую мы потеряли".
Я кончиками пальцев вежливо, как на похоронах, перелистывала страницу за страницей, время от времени возвращаясь к первой странице, на которой красовался портрет Владимира Владимировича (ой, да они же тезки, как быстро г. Путин узурпировал имя-отчество:-))). Я вглядывалась в сумрачное лицо автора и пыталась угадать, как он себя чувствовал, когда писал эти "манерные" строки. Портрет молчал. Роман захлебывался в подробностях. Лужина-мальчика хотелось то ли ущипнуть за вялые ляжки, то ли обругать.
А потом (как это водится в хороших романах и фильмах) я упала внутрь, больно ударившись обо все углы скукоженного пространства, в котором обитал Лужин. Я перестала видеть слова, опознавать предложения. Страницы понеслись экспрессом. Лужин заполнил свободное пространство под ложечкой.
Я не играю в шахматы. Я не склонна к логическим головоломкам. Меня раздражают ключи, загадки и игры с цифрами. И в конце концов, я - женщина. Я предпочитаю запахи, ощущения, впечатления, и в моих глазах глубокомысленные неряшливые полные мужчины сильно проигрывают красивым мужчин и породистым собакам. Но почему-то, меня тронул роман, тронула судьба. Заныли струны моего расстроенного сердца:
- Что это бы-ы-ыло?
Нелепость длиной в жизнь? Почему он жил как слепой? Замкнутый в складках собственного тела, ограниченный черно-белым полем шахматной доски?...
Так бывает?
Знаю, что бывает по-всякому, но вспомню роман и где-то в затылке полузадушенной птичкой начинает куковать ...тоска.
Нудная эта кукушка долбит мозг одним единственным вопросом.
Возможно ли защититься от жизни, правила которой заданы не тобой?
Набоков раздраженно открещивался от морализаторства, так что вряд ли он разделял убежденность Евтушенко "Поэт в России больше, чем поэт", написанные в 1963. Если, конечно, он знал эти строки.
Набоков говорил, что не собирается писать о политике и общественной жизни, что это не есть удел писателя. Более того, он не собирается никого и ничему своей прозой учить.
Позиция - симпатичная, хотя и непривычная (со школы въелось под кожу, что все произведения нас чем-нибудь да УЧАТ).
А все потому, что поиск морали сильно упрощает процесс переваривания "духовной пищи". Поймешь, что именно хотел сказать автор, выкорчуешь из текста "основную мысль" и можно спокойно уложить содержание на определенную полочку.
А вот как быть, если автор ничего не хотел донести?
На этом месте в сознания образуется дыра, такая огромная, что просто-таки ветер в ней гуляет и посвистывает, взметая ввысь обрывки старых газет и прочий мусор.
В ноздрях простуженных чихом копится недоверие.
Неужели, совсем ничего не хотел сказать?
Написал, как песню спел, если бы был птицей, которой вздумалось примоститься именно на этой ветке, и выдать именно эти трели? А песня получилась именно такая, потому что день был...хмурый, ясный, погожий...любой другой?
О-хо-хо-хо-хо...
Одно ясно, после Лужина вырос в моей душе болезненный нарост. Мягкий кусочек плоти, похожий на слепое щупальце. Тычется в разные "участки" души, раздразнивает беспокойное чувство и становится мне...тревожно. И спрашиваю я себя:
- Что то не так?
И сама же уточняю:
- Где?
И снова тычется беспокойное щупальце:
- Что происходит в твоей жизни? Ты живешь?
И я обеспокоенно отвечаю:
- Вроде...да.
Жарко приливает к сердцу кровь. Пухнет нервное щупальце:
- Откуда ты знаешь?
Странно. Странно. Странно.
Как бы унять рост этого нелепого, подсаженного в душу кусочка? Как заставить замолчать стонущее в беспокойстве сердце?
Время идет, тук-тук, время вперед, тук-тук.
Надо жить. Надо жить.
Током горячей крови бьется в моих ушах эта скороговорка.
Гм, вот тебе и результат.
Спасибо вам, герр Набоков.
Нет, читала не для этого. Не потому, что "каждый образованный человек обязан..."
Поначалу в тексте чудились капризные нотки. Никак не могла отделаться от чувства, что заглянула в пыльный калейдоскоп и стекляшки принялись услужливо выкладывать облик "старорежимного" барчука.
Под стать взятой интонации были и воспоминания. Неудержимо веяло усами Станислава Говорухина
с его "Россией, которую мы потеряли".
Я кончиками пальцев вежливо, как на похоронах, перелистывала страницу за страницей, время от времени возвращаясь к первой странице, на которой красовался портрет Владимира Владимировича (ой, да они же тезки, как быстро г. Путин узурпировал имя-отчество:-))). Я вглядывалась в сумрачное лицо автора и пыталась угадать, как он себя чувствовал, когда писал эти "манерные" строки. Портрет молчал. Роман захлебывался в подробностях. Лужина-мальчика хотелось то ли ущипнуть за вялые ляжки, то ли обругать.
А потом (как это водится в хороших романах и фильмах) я упала внутрь, больно ударившись обо все углы скукоженного пространства, в котором обитал Лужин. Я перестала видеть слова, опознавать предложения. Страницы понеслись экспрессом. Лужин заполнил свободное пространство под ложечкой.
Я не играю в шахматы. Я не склонна к логическим головоломкам. Меня раздражают ключи, загадки и игры с цифрами. И в конце концов, я - женщина. Я предпочитаю запахи, ощущения, впечатления, и в моих глазах глубокомысленные неряшливые полные мужчины сильно проигрывают красивым мужчин и породистым собакам. Но почему-то, меня тронул роман, тронула судьба. Заныли струны моего расстроенного сердца:
- Что это бы-ы-ыло?
Нелепость длиной в жизнь? Почему он жил как слепой? Замкнутый в складках собственного тела, ограниченный черно-белым полем шахматной доски?...
Так бывает?
Знаю, что бывает по-всякому, но вспомню роман и где-то в затылке полузадушенной птичкой начинает куковать ...тоска.
Нудная эта кукушка долбит мозг одним единственным вопросом.
Возможно ли защититься от жизни, правила которой заданы не тобой?
Набоков раздраженно открещивался от морализаторства, так что вряд ли он разделял убежденность Евтушенко "Поэт в России больше, чем поэт", написанные в 1963. Если, конечно, он знал эти строки.
Набоков говорил, что не собирается писать о политике и общественной жизни, что это не есть удел писателя. Более того, он не собирается никого и ничему своей прозой учить.
Позиция - симпатичная, хотя и непривычная (со школы въелось под кожу, что все произведения нас чем-нибудь да УЧАТ).
А все потому, что поиск морали сильно упрощает процесс переваривания "духовной пищи". Поймешь, что именно хотел сказать автор, выкорчуешь из текста "основную мысль" и можно спокойно уложить содержание на определенную полочку.
А вот как быть, если автор ничего не хотел донести?
На этом месте в сознания образуется дыра, такая огромная, что просто-таки ветер в ней гуляет и посвистывает, взметая ввысь обрывки старых газет и прочий мусор.
В ноздрях простуженных чихом копится недоверие.
Неужели, совсем ничего не хотел сказать?
Написал, как песню спел, если бы был птицей, которой вздумалось примоститься именно на этой ветке, и выдать именно эти трели? А песня получилась именно такая, потому что день был...хмурый, ясный, погожий...любой другой?
О-хо-хо-хо-хо...
Одно ясно, после Лужина вырос в моей душе болезненный нарост. Мягкий кусочек плоти, похожий на слепое щупальце. Тычется в разные "участки" души, раздразнивает беспокойное чувство и становится мне...тревожно. И спрашиваю я себя:
- Что то не так?
И сама же уточняю:
- Где?
И снова тычется беспокойное щупальце:
- Что происходит в твоей жизни? Ты живешь?
И я обеспокоенно отвечаю:
- Вроде...да.
Жарко приливает к сердцу кровь. Пухнет нервное щупальце:
- Откуда ты знаешь?
Странно. Странно. Странно.
Как бы унять рост этого нелепого, подсаженного в душу кусочка? Как заставить замолчать стонущее в беспокойстве сердце?
Время идет, тук-тук, время вперед, тук-тук.
Надо жить. Надо жить.
Током горячей крови бьется в моих ушах эта скороговорка.
Гм, вот тебе и результат.
Спасибо вам, герр Набоков.