Без названия.
Суицид. Я подходила к этой грани и заглядывала туда. Если бы тогда я услышала по телевизору, что кто-то СМОГ, это придало бы мне решимости, уверена.
Когда я родилась, моей сестре было 7 лет, брату - 6, и вместо того, чтобы приобрести в их лице отличных нянек и помощников (я была оч спокойным ребенком), мама чуть не на пол года сплавила их в разные лагеря-санатории, где домашних детей очень обижали старшие девчонки и пацаны из неблагополучных семей. Сестра от переживаний заболела малокровием, еле спасли. И на всю жизнь меня возненавидела - когда поняла, почему ее туда отправили. Только прийдя к вере, долго пыталась меня полюбить - она сама рассказывала, как ей это было трудно, какая безпричинная ненависть поднималась изнутри, как только она меня просто видела. А я никак не могла понять - почему сестра надо мной так издевается. Родители этого вообще не видели и не замечали. И вот мне 15 лет. Родители уехали. И началось ... как психологически довести подростка - 22-летняя девушка уже знала. Я написала предсмертное письмо ( так сладко было думать - "вот теперь-то ВСЕ ПОЙМУТ как я страдала!"), приготовила веревку - не вешаться, а чтобы упасть не сразу: мне хотелось встать на перила балкона(это был 4-ый этаж), и держась за веревку, позвать сестру. Сказать ей, что я сейчас сброшусь, и сбросится, если она не встанет на колени и не попросит прощения. Тоска душевная была такая страшная, что я уже мысленно попрощалась со своими любимыми скамейками в парке, со школой, с котом, в которого плакала ночами (этот сиамский дикарь все это выносил спокойно, мурлыкая, а днем впивался когтями сестре в голову, когда она садилась на диван). Но я так боялась, что могу НЕЧАЯННО соскользнуть с перил и ПРОСТО ТАК улететь вниз, ничего так и не доказав никому. А письмо сестра уничтожит и никто кроме нее так и не узнает, как мне было ужасно. Мне тогда казалось, что только моя смерть даст понять, как мне плохо - подростки очень плохо умеют вербализировать свои чувства...
А потом наступило 7 ноября - тогдашний советский праздник. И напившийся коллега "нечаянно" убил моего брата на работе - столкнув трубу вниз, не посмотрев, куда она падает. Рядом стоял мой отец. Он его потом держал, весь в крови сына. (Был суд, но виновника оправдали - подумаешь - напился в такой важный праздник на работе - несчастный случай...) И вот тогда я увидела НАСТОЯЩУЮ смерть и НАСТОЯЩИЕ страдания. Самое страшное тогда было- вой отца, заперешегося в комнате.
Брат был очень хорошим человеком - двери нашей квартиры не закрывались от его друзей, даже когда мы ехали просто в поезде, он умел познакомится и там, люди записывали его адрес и нам потом долго еще приходили письма от них. Причем разговоры безо всякой выпивки и курева (он вообще не переносил алкоголь), совсем не балобол. Ему интересны были сами люди, их душа, смысл их жизни. Уверена, останься он жить, он стал бы священником. Но он даже покреститься не успел.(Кто сможет - помяните некрещенного р. Андрея).Я потом долго не могла спокойно видеть его одноклассника-алкаша, который жил на рядом на лестничной площадке, несколько раз отсидевшего в тюряге и принесшего много горя своим родным, соседям и другим людям.
После всего этого мне никогда не хотелось умереть. Только на всю жизнь появился страх смотреть вниз с балкона.
Когда я родилась, моей сестре было 7 лет, брату - 6, и вместо того, чтобы приобрести в их лице отличных нянек и помощников (я была оч спокойным ребенком), мама чуть не на пол года сплавила их в разные лагеря-санатории, где домашних детей очень обижали старшие девчонки и пацаны из неблагополучных семей. Сестра от переживаний заболела малокровием, еле спасли. И на всю жизнь меня возненавидела - когда поняла, почему ее туда отправили. Только прийдя к вере, долго пыталась меня полюбить - она сама рассказывала, как ей это было трудно, какая безпричинная ненависть поднималась изнутри, как только она меня просто видела. А я никак не могла понять - почему сестра надо мной так издевается. Родители этого вообще не видели и не замечали. И вот мне 15 лет. Родители уехали. И началось ... как психологически довести подростка - 22-летняя девушка уже знала. Я написала предсмертное письмо ( так сладко было думать - "вот теперь-то ВСЕ ПОЙМУТ как я страдала!"), приготовила веревку - не вешаться, а чтобы упасть не сразу: мне хотелось встать на перила балкона(это был 4-ый этаж), и держась за веревку, позвать сестру. Сказать ей, что я сейчас сброшусь, и сбросится, если она не встанет на колени и не попросит прощения. Тоска душевная была такая страшная, что я уже мысленно попрощалась со своими любимыми скамейками в парке, со школой, с котом, в которого плакала ночами (этот сиамский дикарь все это выносил спокойно, мурлыкая, а днем впивался когтями сестре в голову, когда она садилась на диван). Но я так боялась, что могу НЕЧАЯННО соскользнуть с перил и ПРОСТО ТАК улететь вниз, ничего так и не доказав никому. А письмо сестра уничтожит и никто кроме нее так и не узнает, как мне было ужасно. Мне тогда казалось, что только моя смерть даст понять, как мне плохо - подростки очень плохо умеют вербализировать свои чувства...
А потом наступило 7 ноября - тогдашний советский праздник. И напившийся коллега "нечаянно" убил моего брата на работе - столкнув трубу вниз, не посмотрев, куда она падает. Рядом стоял мой отец. Он его потом держал, весь в крови сына. (Был суд, но виновника оправдали - подумаешь - напился в такой важный праздник на работе - несчастный случай...) И вот тогда я увидела НАСТОЯЩУЮ смерть и НАСТОЯЩИЕ страдания. Самое страшное тогда было- вой отца, заперешегося в комнате.
Брат был очень хорошим человеком - двери нашей квартиры не закрывались от его друзей, даже когда мы ехали просто в поезде, он умел познакомится и там, люди записывали его адрес и нам потом долго еще приходили письма от них. Причем разговоры безо всякой выпивки и курева (он вообще не переносил алкоголь), совсем не балобол. Ему интересны были сами люди, их душа, смысл их жизни. Уверена, останься он жить, он стал бы священником. Но он даже покреститься не успел.(Кто сможет - помяните некрещенного р. Андрея).Я потом долго не могла спокойно видеть его одноклассника-алкаша, который жил на рядом на лестничной площадке, несколько раз отсидевшего в тюряге и принесшего много горя своим родным, соседям и другим людям.
После всего этого мне никогда не хотелось умереть. Только на всю жизнь появился страх смотреть вниз с балкона.