Le Bourgeois gentilhomme в Комеди-Франсез (19 июня 2021)
В театр я вернулась в прошлую субботу, воплотив в жизнь главный урок ковида - чаще мойте руки ничего не откладывайте ни на сколько.
Решить куда идти, просто - это будет Комеди-Франсез, потому что там плохо быть не может. Что-то может не понравиться, что-то может показаться спорным, но хоть что-то непременно будет отличным. Это при самом худшем раскладе, но мы же всегда надеемся на лучшее!
Возобновляя спектакли в июне, КФ сохранила отрепетированный осенью принцип продажи «короткими перебежками»: было объявлено два дня продаж на более чем ограниченное количество спектаклей (постановок, не дат), и каждый раз всего на несколько дней вперёд.
В осеннюю передышку я успела посмотреть два спектакля, тогда выбор был очевиден - конечно, Пруст, ну и получилось посмотреть заодно моноспектакль Гальена.
В июне первым спектаклем в большом зале была La puce à l’oreille, которая шла в прошлом сезоне и которую я видела в кинотеатре, в записи прямой трансляции. Это был отличный выбор для открытия конца не начавшегося сезона - водевиль, блестяще поставленный, сценографированный и сыгранный. К тому же у моей любимицы Полин Клеман там одна из центральных ролей. И если в прошлом сезоне мы жаловались, что Федо всё-таки долго смотреть тяжело, и при всём удовольствии спектакль казался длинноватым, то в июне 2021 годя, я думаю, я бы такого уже не сказала и, живи я в Париже, непременно бы на него пошла. Но поскольку моя логистика несколько сложнее, чем у живущих в Париже, то для своей rentrée в конце сезона я выбрала новую постановку «Мещанина во дворянстве». Помимо этого в студио шёл спектакль «Мюзик-холл» по пьесе Лагарса, а во Вьё-Коломбье «В ожидании варваров» по книге Кутзее. Мне, во-первых, хотелось пойти в зал Ришелье, а во-вторых - посмотреть что-нибудь не очень драматическое (констатирую, что я и фильмы такие сейчас выбираю...) Нет, если бы можно было посмотреть два спектакля в день, я бы так и сделала, но на этот раз подобной комбинации не получалось.
Выбор театра и мой собственный мне казались удачными - как ни относись к «Мещанину во дворянстве» (а я отношусь к нему особенно... как мне казалось), в пьесе много смешного, буффонады, на цитаты она тоже немало разобрана, а осуществили постановку Валери Лезор и Кристиан Эк, сценография - Эрик Рюф, костюмы - Ванесса Саннино (мне это имя ни о чём не говорило, но я навела справки и оказалось, что именно она делала те самые до головокружения невероятные костюмы для «Эрколе аманте», которого всё те же Лезор и Эк ставили в Опера Комик. Так что.). В главной роли Кристиан Эк, в остальных - актёры Комеди-Франсез, и они самые лучшие! Ну и скажите - даже если что-то вдруг в таком спектакле не понравится, может ли разочарование быть полным? Разумеется, нет!
Традиционная приветственная фотография - и сначала пару слов именно о театре. Даже если бы не было ковида, зал Ришелье был бы с марта прошлого года закрыт на год, и студио-театр тоже (навсегда?), спектакли бы шли в Театре Мариньи и студии Мариньи (где я и побывала прошлой осенью), а с января и февраля 2021 года снова бы открылся после ремонта разных сценических установок, не ремонта, а фактически реконструкции театрального бутика и некоторых прочих мелочей. Так оно и было, только зрителей это никак не коснулось (кроме той коротенькой осенней передышки).
Для зрителей театр открылся только сейчас, в июне. Бутик действительно не узнать - если раньше конфигурацией он напоминал книжный магазинчик советских времен, то теперь стал похож на типичный музейный бутик: никакого прилавка, а сплошной селф-сервис и войти в него теперь можно как с улицы, так и из нижнего театрального фойе, называемого «холлом» (а мне так нравится история про « boîte à sels»). Я сфотографировала только одну стенку с полками-сотами - напоминание об улье, символе КФ.
«Некоторые прочие мелочи» - ремонт в том самом холле с « boîte à sels». Не знаю, как вам, а я пожалела о старом...
Так было:
Так стало:
Но главное - спектакль.
Я ничуть не была удивлена выбором этой пьесы для постановки дуэтом Эк и Лезор. Действительно, ну кому ещё, как не Эку, играть Журдена? А от Валери Лезор ждёшь «спецэффектов» с марионетками - куда уж старомоднее, но насколько изобретальнее, поэтичнее, волшебнее, чем "настоящие" спецэффекты! В спектакле «Двадцать тысяч лье под водой», поставленном в КФ этим же дуэтом, прекрасные как всегда актёры КФ пожалуй проигрывали марионеткам!
И волшебство начинается сразу - расположившийся в боковой ложе духовой оркестрик отыграл Люлли в современной и даже где-то фольклорной аранжировке,
и вот на сцене ученик учителя музыки (Вероник Велла) сочиняет мелодию. Благодаря этим самым спецэффектам выражение «мелодия рождалась у него в голове» перестаёт быть метафорой - удивительно поэтичная, при этом пронизанная юмором сцена, вторая увертюра к спектаклю.
На сцене появляются учитель музыки и учитель танцев - Николя Лормо и Гаэль Камилинди, потом мы увидим учителя фехтования (неузнаваемый Жан Шевалье) и учителя философии (абсолютно неузнаваемый, неожиданный и удивительный Гийом Гальен). Эти роли - подарок для актёров и в то же время опасность переиграть, съехать в карикатуру, но тут этого не происходит. Спектакль не то что хулиганский, он очень актёрский - актёры могут разойтись, как хотят, разыграться, выходит такое, с сумасшедшинкой, действо, но при этом в балаган оно не превращается, сохраняется единство и считывается концепция.
Причём это касается не только главных ролей - господина и госпожи Журден (Сильвия Берже) - или «портретных» ролей учителей. Даже совсем маленькие роли - две роли Вероник Велла, Жеральдин Мартино (я видела её впервые, она недавно пришла в труппу) в роли дочери Журдена, её возлюбленный Клеонт (Йоанн Гасиоровски) и его слуга (Лоран Стокер), Доримена и Дорант (Франсуаз Жиляр и Клеман Эрвьё-Леже) - запоминаются абсолютно все.
В этом спектакле есть «балеты» - как умеют петь актёры КФ, мы знаем (тем более здесь поют певческие «звёзды» труппы - Вероник Велла и Сильвия Берже), но как прекрасно они все здесь двигаются и танцуют!
И тут настала пора поговорить о главной роли - Кристиане Эке в роле Журдена.
Как я уже сказала, эту роль Мольер словно для него писал. Но тут (для меня по крайней мере) таилась и главная опасность. Дело в том, что у Эка внешность и, как бы это сказать, актёрские привычки комического актёра. Эксцентрика, кривлянье - это всё его. И он это в ролях второго плана щедро эксплуатирует, на радость публике и себе, превращая свои роли в скетчи, иногда в хохму внутри спектакля, зачастую смещая на себя центр внимания. И в общем, я не большой любитель этих перформансов.
Поэтому я очень опасалась того, что он может сделать с ролью Журдена - ведь там вся эта эксцентрика, перехлёст, буффонада уже в самом тексте. Я представляла себе такой бенефис Эка, в котором остальные актёры обслуживают его «на подхвате».
Et que nenni ! Он совсем не кривляется, он нашёл точнейший камертон для роли, его Журден не тщеславный, а скорее наивный, он хочет учиться, он рад узнаванию, он стремится не к блеску, а к свету. И тут я уже практически перехожу к концепции, а хочется сказать ещё о пластике Эка. То, как он умеет клоунски или гротескно двигаться, я знаю. Но здесь! Я была просто потрясена его лёгкостью и даже изяществом - как он перемещается по сцене, как танцует (жаль, нет видеозаписи менуэта). Я писала выше, что актёрское движение в этом спектакле очень важно, и все актёры на высоте, но Эк однозначно мэтр.
Так каким же видят постановщики господина Журдена? Я была очень рада, что таким же, каким вижу его я.
Я всегда (почему-то) считала, что пьесу положено понимать так, что Мольер высмеивает эдакого нувориша Журдена, который решил прыгнуть выше головы, приблизиться к дворянам, отрекаясь от собственных «корней» и семьи, готовым принести в жертву этому сумасбродству всё, включая счастье собственной дочери. И мне было как-то неловко признаваться в том, что мне этого Журдена всякий раз жалко почти до слёз, а турецкий балаган с посвящением в мамамуши просто невыносим.
И теперь, когда я давно знаю, что в литературе нет ничего «положенного» для понимания, мне легко в этом признаться, а всё же как приятно обнаружить, что не только ты так считаешь.
Сценография спектакля (Эрик Рюф) обманчиво проста и красноречива. Дом господина Журдена - сумрачный, чёрный, без света и цвета. В чёрное одеты слуги (на их костюмах, правда, портрет Журдена, и они, как и он, лысы), чёрными панелями покрыты стены. Госпожа Журден - совсем не забитая и уставшая от сумасбродств мужа женщина, решившая воспротивиться только когда узнаёт о галантном интереса мужа к другой женщине и потому что появилась угроза счастью любимой дочери. Нет, здесь, это высокая, сухая, властная женщина, Журден у неё не под каблуком, но в общем понимаешь, что ему может хотеться чего-то другого.
Потому что сам он скорее наивный, такой ребёнок в душе. Узнавая, как нам кажется, прописные истины от учителей, он искренне радуется, ему действительно хочется и нравится учиться. (Кстати и учителя «с сумасшедшинкой» рады конечно, что нашли, где поиметь денег, но при этом это «сумасшедшинка» увлечённых своим делом людей!) Он стремится к свету - и превращает к приходу маркизы свой чёрный дом в золотой. Я прочитываю это не как стремление к золоту и роскоши (денег у него и так больше, чем у дворян), а как стремление к свету, цвету и радости. И маркиза интересует его не только потому что она «из дворян», я думаю, он действительно в неё влюблён.
Хочет учиться - его высмеивают, влюблён - у него выманивают деньги и опять смеются, как над дураком, а под конец устраивают нелепую и унизительную церемонию, а он и не понимает, что творится вокруг. (В спектакле - понимает, когда в финале остаётся на сцене один.) Как тут задушить свою эмпатию?
Эта самая турецкая церемония, фактически «балет» - просто разгул для изобретательности художника по костюмам Ванессы Саннино. Это имя нужно запомнить! Здесь иная изобретательность нежели в «Эрколе аманте», но какая же Ванесса Саннино талантливая! Вообще, если бы у меня была возможность, я бы пересмотрела весь спектакль именно ради костюмов, при этом желательно с консультантом - я уверена, что там множество цитат. Все участники церемонии соорудили свои костюмы из подручных материалов - абажуров, подушек и шалей, кухонных принадлежностей и т.п. Мы узнаём конечно прямо ожившую картину Арчимбольдо, но я разглядела и «пародию» на очень популярное у неcкольких оперных певиц колье, и многое другое кажется дежа-вю, но не всегда возможно определить что и где именно.
Этот вопрос заслуживает прямо специального эссе J
Ну и конечно - удовольствие, счастье, наслаждение, с которым играют актёры, и которое непременно передаётся зрителям. Мы были на спектакле в субботу 19 июня, это было первое представление после премьеры, и очень ощущалась эйфория и на сцене и в зрительном зале (который был заполнен не знаю на сколько процентов, вроде бы 65%, в соответствии с санитарными требованиями, но казался не просто полным, а переполненным.
Ну и последнее - мелочь, просто так. В самом начале пьесы учитель музыки представляет Журдену свой новый опус и объясняет, почему музыканты должны быть наряжены пастухами и пастушками, « bergers »:
MAÎTRE DE MUSIQUE.- Je vous l’ai déjà dit, c’est un petit essai que j’ai fait autrefois des diverses passions que peut exprimer la musique.
MONSIEUR JOURDAIN.- Fort bien.
MAÎTRE DE MUSIQUE.- Allons, avancez. Il faut vous figurer qu’ils sont habillés en bergers.
MONSIEUR JOURDAIN.- Pourquoi toujours des bergers ? On ne voit que cela partout.
MAÎTRE À DANSER.- Lorsqu’on a des personnes à faire parler en musique, il faut bien que pour la vraisemblance on donne dans la bergerie. Le chant a été de tout temps affecté aux bergers ;
И на сцену выходит и начинает петь Сильвия Берже! Это подлинный текст Мольера (см. пруф выше) и кому же петь, если не Берже с её оперным голосом, но всё равно получилась нечаянная и симпатичная игра слов.
N.B. Фотографии: парочка моих собственных, парочка из интернета, а преимущественно (те, которые хорошего качества) из брошюры-программы на сайте Комеди-Франсез.
Решить куда идти, просто - это будет Комеди-Франсез, потому что там плохо быть не может. Что-то может не понравиться, что-то может показаться спорным, но хоть что-то непременно будет отличным. Это при самом худшем раскладе, но мы же всегда надеемся на лучшее!
Возобновляя спектакли в июне, КФ сохранила отрепетированный осенью принцип продажи «короткими перебежками»: было объявлено два дня продаж на более чем ограниченное количество спектаклей (постановок, не дат), и каждый раз всего на несколько дней вперёд.
В осеннюю передышку я успела посмотреть два спектакля, тогда выбор был очевиден - конечно, Пруст, ну и получилось посмотреть заодно моноспектакль Гальена.
В июне первым спектаклем в большом зале была La puce à l’oreille, которая шла в прошлом сезоне и которую я видела в кинотеатре, в записи прямой трансляции. Это был отличный выбор для открытия конца не начавшегося сезона - водевиль, блестяще поставленный, сценографированный и сыгранный. К тому же у моей любимицы Полин Клеман там одна из центральных ролей. И если в прошлом сезоне мы жаловались, что Федо всё-таки долго смотреть тяжело, и при всём удовольствии спектакль казался длинноватым, то в июне 2021 годя, я думаю, я бы такого уже не сказала и, живи я в Париже, непременно бы на него пошла. Но поскольку моя логистика несколько сложнее, чем у живущих в Париже, то для своей rentrée в конце сезона я выбрала новую постановку «Мещанина во дворянстве». Помимо этого в студио шёл спектакль «Мюзик-холл» по пьесе Лагарса, а во Вьё-Коломбье «В ожидании варваров» по книге Кутзее. Мне, во-первых, хотелось пойти в зал Ришелье, а во-вторых - посмотреть что-нибудь не очень драматическое (констатирую, что я и фильмы такие сейчас выбираю...) Нет, если бы можно было посмотреть два спектакля в день, я бы так и сделала, но на этот раз подобной комбинации не получалось.
Выбор театра и мой собственный мне казались удачными - как ни относись к «Мещанину во дворянстве» (а я отношусь к нему особенно... как мне казалось), в пьесе много смешного, буффонады, на цитаты она тоже немало разобрана, а осуществили постановку Валери Лезор и Кристиан Эк, сценография - Эрик Рюф, костюмы - Ванесса Саннино (мне это имя ни о чём не говорило, но я навела справки и оказалось, что именно она делала те самые до головокружения невероятные костюмы для «Эрколе аманте», которого всё те же Лезор и Эк ставили в Опера Комик. Так что.). В главной роли Кристиан Эк, в остальных - актёры Комеди-Франсез, и они самые лучшие! Ну и скажите - даже если что-то вдруг в таком спектакле не понравится, может ли разочарование быть полным? Разумеется, нет!
Традиционная приветственная фотография - и сначала пару слов именно о театре. Даже если бы не было ковида, зал Ришелье был бы с марта прошлого года закрыт на год, и студио-театр тоже (навсегда?), спектакли бы шли в Театре Мариньи и студии Мариньи (где я и побывала прошлой осенью), а с января и февраля 2021 года снова бы открылся после ремонта разных сценических установок, не ремонта, а фактически реконструкции театрального бутика и некоторых прочих мелочей. Так оно и было, только зрителей это никак не коснулось (кроме той коротенькой осенней передышки).
Для зрителей театр открылся только сейчас, в июне. Бутик действительно не узнать - если раньше конфигурацией он напоминал книжный магазинчик советских времен, то теперь стал похож на типичный музейный бутик: никакого прилавка, а сплошной селф-сервис и войти в него теперь можно как с улицы, так и из нижнего театрального фойе, называемого «холлом» (а мне так нравится история про « boîte à sels»). Я сфотографировала только одну стенку с полками-сотами - напоминание об улье, символе КФ.
«Некоторые прочие мелочи» - ремонт в том самом холле с « boîte à sels». Не знаю, как вам, а я пожалела о старом...
Так было:
Так стало:
Но главное - спектакль.
Я ничуть не была удивлена выбором этой пьесы для постановки дуэтом Эк и Лезор. Действительно, ну кому ещё, как не Эку, играть Журдена? А от Валери Лезор ждёшь «спецэффектов» с марионетками - куда уж старомоднее, но насколько изобретальнее, поэтичнее, волшебнее, чем "настоящие" спецэффекты! В спектакле «Двадцать тысяч лье под водой», поставленном в КФ этим же дуэтом, прекрасные как всегда актёры КФ пожалуй проигрывали марионеткам!
И волшебство начинается сразу - расположившийся в боковой ложе духовой оркестрик отыграл Люлли в современной и даже где-то фольклорной аранжировке,
и вот на сцене ученик учителя музыки (Вероник Велла) сочиняет мелодию. Благодаря этим самым спецэффектам выражение «мелодия рождалась у него в голове» перестаёт быть метафорой - удивительно поэтичная, при этом пронизанная юмором сцена, вторая увертюра к спектаклю.
На сцене появляются учитель музыки и учитель танцев - Николя Лормо и Гаэль Камилинди, потом мы увидим учителя фехтования (неузнаваемый Жан Шевалье) и учителя философии (абсолютно неузнаваемый, неожиданный и удивительный Гийом Гальен). Эти роли - подарок для актёров и в то же время опасность переиграть, съехать в карикатуру, но тут этого не происходит. Спектакль не то что хулиганский, он очень актёрский - актёры могут разойтись, как хотят, разыграться, выходит такое, с сумасшедшинкой, действо, но при этом в балаган оно не превращается, сохраняется единство и считывается концепция.
Причём это касается не только главных ролей - господина и госпожи Журден (Сильвия Берже) - или «портретных» ролей учителей. Даже совсем маленькие роли - две роли Вероник Велла, Жеральдин Мартино (я видела её впервые, она недавно пришла в труппу) в роли дочери Журдена, её возлюбленный Клеонт (Йоанн Гасиоровски) и его слуга (Лоран Стокер), Доримена и Дорант (Франсуаз Жиляр и Клеман Эрвьё-Леже) - запоминаются абсолютно все.
В этом спектакле есть «балеты» - как умеют петь актёры КФ, мы знаем (тем более здесь поют певческие «звёзды» труппы - Вероник Велла и Сильвия Берже), но как прекрасно они все здесь двигаются и танцуют!
И тут настала пора поговорить о главной роли - Кристиане Эке в роле Журдена.
Как я уже сказала, эту роль Мольер словно для него писал. Но тут (для меня по крайней мере) таилась и главная опасность. Дело в том, что у Эка внешность и, как бы это сказать, актёрские привычки комического актёра. Эксцентрика, кривлянье - это всё его. И он это в ролях второго плана щедро эксплуатирует, на радость публике и себе, превращая свои роли в скетчи, иногда в хохму внутри спектакля, зачастую смещая на себя центр внимания. И в общем, я не большой любитель этих перформансов.
Поэтому я очень опасалась того, что он может сделать с ролью Журдена - ведь там вся эта эксцентрика, перехлёст, буффонада уже в самом тексте. Я представляла себе такой бенефис Эка, в котором остальные актёры обслуживают его «на подхвате».
Et que nenni ! Он совсем не кривляется, он нашёл точнейший камертон для роли, его Журден не тщеславный, а скорее наивный, он хочет учиться, он рад узнаванию, он стремится не к блеску, а к свету. И тут я уже практически перехожу к концепции, а хочется сказать ещё о пластике Эка. То, как он умеет клоунски или гротескно двигаться, я знаю. Но здесь! Я была просто потрясена его лёгкостью и даже изяществом - как он перемещается по сцене, как танцует (жаль, нет видеозаписи менуэта). Я писала выше, что актёрское движение в этом спектакле очень важно, и все актёры на высоте, но Эк однозначно мэтр.
Так каким же видят постановщики господина Журдена? Я была очень рада, что таким же, каким вижу его я.
Я всегда (почему-то) считала, что пьесу положено понимать так, что Мольер высмеивает эдакого нувориша Журдена, который решил прыгнуть выше головы, приблизиться к дворянам, отрекаясь от собственных «корней» и семьи, готовым принести в жертву этому сумасбродству всё, включая счастье собственной дочери. И мне было как-то неловко признаваться в том, что мне этого Журдена всякий раз жалко почти до слёз, а турецкий балаган с посвящением в мамамуши просто невыносим.
И теперь, когда я давно знаю, что в литературе нет ничего «положенного» для понимания, мне легко в этом признаться, а всё же как приятно обнаружить, что не только ты так считаешь.
Сценография спектакля (Эрик Рюф) обманчиво проста и красноречива. Дом господина Журдена - сумрачный, чёрный, без света и цвета. В чёрное одеты слуги (на их костюмах, правда, портрет Журдена, и они, как и он, лысы), чёрными панелями покрыты стены. Госпожа Журден - совсем не забитая и уставшая от сумасбродств мужа женщина, решившая воспротивиться только когда узнаёт о галантном интереса мужа к другой женщине и потому что появилась угроза счастью любимой дочери. Нет, здесь, это высокая, сухая, властная женщина, Журден у неё не под каблуком, но в общем понимаешь, что ему может хотеться чего-то другого.
Потому что сам он скорее наивный, такой ребёнок в душе. Узнавая, как нам кажется, прописные истины от учителей, он искренне радуется, ему действительно хочется и нравится учиться. (Кстати и учителя «с сумасшедшинкой» рады конечно, что нашли, где поиметь денег, но при этом это «сумасшедшинка» увлечённых своим делом людей!) Он стремится к свету - и превращает к приходу маркизы свой чёрный дом в золотой. Я прочитываю это не как стремление к золоту и роскоши (денег у него и так больше, чем у дворян), а как стремление к свету, цвету и радости. И маркиза интересует его не только потому что она «из дворян», я думаю, он действительно в неё влюблён.
Хочет учиться - его высмеивают, влюблён - у него выманивают деньги и опять смеются, как над дураком, а под конец устраивают нелепую и унизительную церемонию, а он и не понимает, что творится вокруг. (В спектакле - понимает, когда в финале остаётся на сцене один.) Как тут задушить свою эмпатию?
Эта самая турецкая церемония, фактически «балет» - просто разгул для изобретательности художника по костюмам Ванессы Саннино. Это имя нужно запомнить! Здесь иная изобретательность нежели в «Эрколе аманте», но какая же Ванесса Саннино талантливая! Вообще, если бы у меня была возможность, я бы пересмотрела весь спектакль именно ради костюмов, при этом желательно с консультантом - я уверена, что там множество цитат. Все участники церемонии соорудили свои костюмы из подручных материалов - абажуров, подушек и шалей, кухонных принадлежностей и т.п. Мы узнаём конечно прямо ожившую картину Арчимбольдо, но я разглядела и «пародию» на очень популярное у неcкольких оперных певиц колье, и многое другое кажется дежа-вю, но не всегда возможно определить что и где именно.
Этот вопрос заслуживает прямо специального эссе J
Ну и конечно - удовольствие, счастье, наслаждение, с которым играют актёры, и которое непременно передаётся зрителям. Мы были на спектакле в субботу 19 июня, это было первое представление после премьеры, и очень ощущалась эйфория и на сцене и в зрительном зале (который был заполнен не знаю на сколько процентов, вроде бы 65%, в соответствии с санитарными требованиями, но казался не просто полным, а переполненным.
Ну и последнее - мелочь, просто так. В самом начале пьесы учитель музыки представляет Журдену свой новый опус и объясняет, почему музыканты должны быть наряжены пастухами и пастушками, « bergers »:
MAÎTRE DE MUSIQUE.- Je vous l’ai déjà dit, c’est un petit essai que j’ai fait autrefois des diverses passions que peut exprimer la musique.
MONSIEUR JOURDAIN.- Fort bien.
MAÎTRE DE MUSIQUE.- Allons, avancez. Il faut vous figurer qu’ils sont habillés en bergers.
MONSIEUR JOURDAIN.- Pourquoi toujours des bergers ? On ne voit que cela partout.
MAÎTRE À DANSER.- Lorsqu’on a des personnes à faire parler en musique, il faut bien que pour la vraisemblance on donne dans la bergerie. Le chant a été de tout temps affecté aux bergers ;
И на сцену выходит и начинает петь Сильвия Берже! Это подлинный текст Мольера (см. пруф выше) и кому же петь, если не Берже с её оперным голосом, но всё равно получилась нечаянная и симпатичная игра слов.
N.B. Фотографии: парочка моих собственных, парочка из интернета, а преимущественно (те, которые хорошего качества) из брошюры-программы на сайте Комеди-Франсез.