Рагнар
Он не любил солнце. Дитя пустыни, он предпочитал холод и ночь жаре и дню.
Ночью звезды меньше давили на плечи, и он мог идти дальше. «Бродить», - так он это назвал про себя, хотя давно уже знал, куда движется.
Его братья перестали даже пытаться говорить с ним - их голоса еще звучали в голове, но с каждым днем все тише и тише. Он не отвечал.
Их игры были скучны и однообразны, и он сам оставил их - и дальше дразнить ангелов поднебесных, вызывать звездопады и манить смертных несбыточными мечтами, взывая к их бездонной алчности.
Он знал, что это кровь не дает ему покоя. Та самая, что когда-то дала ему жизнь.
И днем, укрывшись в земных кавернах, он видел сны о небе, которого никогда не знал раньше. Свинцово-серое, оно тесно прижималось к земле, где сквозь белый камень пробивалась невозможно зеленая трава…
Однажды ночью, на самой границе пустыни, у одной из безымянных могил он наконец-то понял, что эта часть пути окончена. Мановением руки он развел засыпавшие яму камни и склонился над телом воина, сжимавшим в костлявых пальцах старый клинок.
«Рагнар», - прошептал он, и пламя его глаз на мгновение стало черным. Он прицепил меч к поясу и зашагал дальше. На север.
Когда-нибудь он вспомнит все остальное. Теперь он был в этом совершенно уверен.
Ночью звезды меньше давили на плечи, и он мог идти дальше. «Бродить», - так он это назвал про себя, хотя давно уже знал, куда движется.
Его братья перестали даже пытаться говорить с ним - их голоса еще звучали в голове, но с каждым днем все тише и тише. Он не отвечал.
Их игры были скучны и однообразны, и он сам оставил их - и дальше дразнить ангелов поднебесных, вызывать звездопады и манить смертных несбыточными мечтами, взывая к их бездонной алчности.
Он знал, что это кровь не дает ему покоя. Та самая, что когда-то дала ему жизнь.
И днем, укрывшись в земных кавернах, он видел сны о небе, которого никогда не знал раньше. Свинцово-серое, оно тесно прижималось к земле, где сквозь белый камень пробивалась невозможно зеленая трава…
Однажды ночью, на самой границе пустыни, у одной из безымянных могил он наконец-то понял, что эта часть пути окончена. Мановением руки он развел засыпавшие яму камни и склонился над телом воина, сжимавшим в костлявых пальцах старый клинок.
«Рагнар», - прошептал он, и пламя его глаз на мгновение стало черным. Он прицепил меч к поясу и зашагал дальше. На север.
Когда-нибудь он вспомнит все остальное. Теперь он был в этом совершенно уверен.