Февраль.
Гормоны сдали меня с потрохами. Я сидела напротив улыбающейся врачихи и, слегка смущаясь, отвечала: "Очень. Влюблена". Это так мило, что даже мое, местами толстенькое, тельце своими фибрами вибрирует в тон моей душе.
У него такие глаза, ах, ах! Одна его знакомая умело или случайно дала до зависти прекрасную метафору: у тебя глаза цвета виски с колой. И я не могу придумать лучше. У счастья всегда глаза карие. И ничего, что мои - цвета утренней поганки. Он говорит, что ими я умею топить льды сердешные, и стены рушить. А я так люблю его профиль. И анфас. И бабочки устраивают слэм в районе солнечного сплетения, когда он сверху смотрит на меня подернутыми влажной дымкой глазами. В машине потеют окна, на улице минус, в моей жизни плюс. Один. Я оставляю отпечаток ладони на окне, пусть будет как в "Титанике", только пусть мы оба будем живы. Forever.
Блядей наказывает карма. И мы свой срок отмотали в одиночках.
Боги, как он прекрасен в наготе! Разве мы не рушим космическое равновесие, когда я люблю его за красоту, а он меня за ум? "В мире поголовная дефеминизация и маскулинность", повторяла мой гинеколог. Так что никаких весов в спортзале. Бег, танцы и нежные романы. А я хочу курить толстые сигареты в его старом, но дико стильном мерсе, зажав между коленей развеселый стакан латте из Макдоналдса. И домой приезжать под утро, мечтая подмышкой пронести его в свою комнату, и там под одеялом развлекаться до последних петухов, чтобы потом под душем засыпать и опаздывать везде минимум на 45 минут.
Давай всем будем говорить, что это с первого взгляда. Давай. Хоть с первого вздоха, хоть с первого раза. Мне все равно, когда все это началось и как закончится. Впервые в жизни я застряла в онлайне. И есть еще измерение, в которое мы попадаем, когда едим друг друга губы.
Волосы прилипли ко лбу. У него очень сладкий пот. Всё. Я люблю тебя. Прости, что испортила сюрприз, ведь ты хотел признаться на восьмое марта. Но теперь понял, что праздники - полная чушь. Давай жить сейчас. Вот так вот беспощадно и стремительно.