Модым быть уже не модно
Тупо лень что-то писать, поэтому выложу интервью с саратовским фотографом Сергеем Кармеевым. Выложу как есть, хотя фактуры больше раза в два, но похуй.
11 марта в художественном училище им. Боголюбова собрались около пятисот человек. На третьем этаже открылась персональная выставка, посвященная тридцатилетию творческой деятельности и юбилею саратовского фотохудожника Сергея Кармеева. На экспозиции была представлена ретроспектива работ автора, который за годы творческой деятельности стал известен не только в России, но и в Канаде, Франции, Люксембурге, Дании и других европейских странах. Но удивительно даже не это, а то, как художнику удается на протяжении многих лет организовывать мероприятия европейского уровня в провинциальном Саратове.
- Сергей, что ты хотел донести до зрителя своей новой выставкой?
- Как ни банально, но мне хотелось познакомить людей со своим творчеством. На днях мне позвонил старый друг Юра Кабанов и рассказал, что удивлен тем, что я еще и портреты с натюрмортами снимаю. Я в свою очередь удивился тому, что даже профессиональные фотографы, с которыми я знаком столько лет, не знают, что натюрморт - это один из моих любимых жанров. Что уж говорить о простых зрителях. Мне хотелось сделать ретроспективу, но чтобы показать все работы, нужно было бы урезать их формат. И все же хотелось сделать приличные фотографии, как это делают в Европе.
- По сути, ты устроил выставку-продажу. Подобный формат что-то меняет в концепции выставки?
- Этот формат загоняет в определенные рамки. Ведь выставлять нужно то, что могут купить, а это в основном фотографии, которые хорошо будут смотреться в интерьере. Но у меня была задача удовлетворить и покупателя, и зрителя, и самого себя. Поэтому я сделал еще и фильм, куда вместил намного больше фотографий. Это компромисс, в результате которого, мне кажется, получилось показать зрителю что-то большее.
- Что послужило толчком к тому, чтобы ты начал заниматься фотографией?
- Мне всегда нравились мужики в кожаных куртках из французских фильмов, которые ходили с железными камерами на шее. Они постоянно находились в гуще событий, путешествовали, попадали в истории. Образ этих крутых ребят не мог не подкупать, и я тоже стал увлекаться фотографией. Узнав, что в Саратове есть народная фотостудия «Эпос», я решил попробовать. Сгонял в Москву на день, купил себе «Зенит ТТЛ» с хорошими объективами. Через пару месяцев руководитель студии Миша Глыжев собрал нас и повез снимать на ипподром. Потом он устроил небольшую выставку-конкурс: мы распечатали фотографии и без подписи разложили на полу. Публика, которая пришла, ставила крестики на обратной стороне карточек. Я тогда набрал максимальное количество крестиков. А в 1985 году стал руководителем этой студии. Это приносило неплохие деньги и давало возможность творить. В моем распоряжении были два помещения, оснащенных по последнему слову техники. У нас было до отвала рулонной фотобумаги, различных реактивов, пленки и аппаратуры. Я не спал по трое суток и торчал в лаборатории. Потом было сотрудничество с газетами и журналами. Позже, работая лаборантом в институте, я продолжал заниматься фотографией. В лаборатории был доступ к уникальной пленке для аэросъемки, которая не продавалась в магазинах, и я постоянно экспериментировал. А после окончания института фотография стала моей основной профессией.
- Раньше возможностей для фотографов было больше. Были школы, кружки, конкурсы, выставки. Куда все это делось сегодня?
- Это общая проблема для России. Я помню, как тридцать лет назад в Саратове постоянно проходили фотовыставки. Их устраивал Александр Гринько, который собирал вокруг себя необъятные фотографические силы. У нас было много достойных фотографов, но потом кто-то уехал за границу, кто-то ушел в бизнес, фотография отошла на второй план. Правда, есть и такие люди, как Александр Мирошниченко, который, несмотря на собственный бизнес, продолжает заниматься фотографией и делает потрясающие работы. Или Юрий Набатов - гениальный фоторепортер, который работает в газете «Взгляд». Эти люди живут среди нас. Ими нужно гордиться. Обидно, правда, что людей, которые продвигают наш город, практически не поддерживает правительство. Взять тот же Радищевский музей. Я понимаю, что им выгоднее привезти Пикассо или Дали, но нужно же как-то улавливать новые течения, особенно учитывая то, что в городе не так уж много значительных мастеров. В этой ситуации политика музея - это просто неуважение. Правда, в последние годы культурный народ зашевелился, начал что-то делать, и постепенно ситуация меняется, но очень медленно.
- А как же дом-музей Павла Кузнецова, который всегда готов к сотрудничеству?
- Он слишком маленький для того, чтобы делать там что-то стоящее. Я слышал, что его нынешний директор собирается открывать в Саратове музей современного искусства. Он необыкновенно умеет улавливать его веяния современного искусства. Поэтому, может, что-то и выйдет из этой затеи.
- Насколько этот музей будет востребован в нашем городе?
- Это очень сложный вопрос. К сожалению, у нас осталось мало имен, которые могли бы вписаться в рамки современного искусства. Многие интересные люди уезжают из Саратова, потому что здесь сложно работать и творить. Хотя у города большой потенциал. У нас мощная музыкальная элита, великолепная консерватория, много интересных художников, которые варятся в собственном соку. Я уже не говорю про фотографов, среди которых много молодых талантов. Но проблема в том, что им негде учиться. В прошлом году я встретился с одним знакомым бизнесменом и рассказал ему о своих планах сделать частную фотошколу в Люксембурге, у которой будет филиал в Саратове. Он заинтересовался, предложил мне написать бизнес-план и пообещал целый этаж в одной из новостроек в центре города. По моему проекту срок обучения должен был составлять 3 года, но это никак не вписывалось в планы бизнесмена, потому что имело низкую окупаемость. Взамен он предложил курсы. Но мне это не интересно, и я прекратил диалог.
- Как ты относишься к термину «современное искусство»?
- Хотя я критически отношусь к этому понятию, оно имеет право на жизнь. Некоторые мои работы тоже можно раз уместить под шапкой актуального искусства. По сути, совершенно не важно, как сделана картинка, главное, чтобы это было хорошо. Если говорить про «современное искусство», то Россия где-то в хвосте. Хотя в последнее время на Западе с интересом относятся к искусству из российской глубинки. Потому что это всегда какие-то свежие силы и идеи людей, которые в силу обстоятельств находятся на периферии и не всегда в курсе последних событий, веяний и течений. Но в этом сила людей, которые сами учатся рисовать, и для которых нет понятия моды. На мой взгляд, следовать конъюнктуре не совсем правильно. Сегодня быть модным уже не модно. В современном искусстве огромное количество ерунды, которая с течением времени, как музыкальная попса, исчезнет бесследно. Делать что-то только на злобу дня - это неблагодарная работа. Когда я был в Канаде, посетил там множество галерей, смотрел, что там выставляют. В итоге я вернулся опустошенный, потому что почти все, что я увидел, - сплошной формализм, вызванный погоней за модой. То же самое и в Европе, зато там парниковые условия для художников. У них можно заработать творчеством, а здесь мне приходится заниматься дизайном интерьеров, чтобы зарабатывать. В Европе в принципе больше возможностей для творчества, чем у нас.
- Если там больше возможностей, то почему не переедешь туда? Что тебя держит в Саратове?
- Да все очень просто. Я люблю Саратов. Люблю Россию и смею надеяться, что никогда никуда не уеду. Я с удовольствием езжу, работаю где-то на стороне, но это так - съездить, поработать и вернуться. Я знаю, что дом здесь, я всегда это чувствую. А так бы я уж давно уехал…
- Чем ты планируешь заниматься в ближайшее время?
- Проектов куча. Недавно мне выделили президентский грант на фотопроект «Человек вне города». Половину этого проекта я написал за ночь в поезде по пути в Москву. Мы с Володей Куприяновым, саратовским фотографом, собираемся снимать уходящую Россию, которую видим все меньше и меньше. Это сельская местность. Планируем ездить года полтора по стране и снимать людей. Я знаю, как к России относятся в Европе, и понимаю, насколько европейцы плохо и мало нас знают. Поэтому думаю, что эта тема будет интересна и в России, и за ее пределами.
Ну и еще вас ждет очередной текст про дом кено и прочаю хуету))))
11 марта в художественном училище им. Боголюбова собрались около пятисот человек. На третьем этаже открылась персональная выставка, посвященная тридцатилетию творческой деятельности и юбилею саратовского фотохудожника Сергея Кармеева. На экспозиции была представлена ретроспектива работ автора, который за годы творческой деятельности стал известен не только в России, но и в Канаде, Франции, Люксембурге, Дании и других европейских странах. Но удивительно даже не это, а то, как художнику удается на протяжении многих лет организовывать мероприятия европейского уровня в провинциальном Саратове.
- Сергей, что ты хотел донести до зрителя своей новой выставкой?
- Как ни банально, но мне хотелось познакомить людей со своим творчеством. На днях мне позвонил старый друг Юра Кабанов и рассказал, что удивлен тем, что я еще и портреты с натюрмортами снимаю. Я в свою очередь удивился тому, что даже профессиональные фотографы, с которыми я знаком столько лет, не знают, что натюрморт - это один из моих любимых жанров. Что уж говорить о простых зрителях. Мне хотелось сделать ретроспективу, но чтобы показать все работы, нужно было бы урезать их формат. И все же хотелось сделать приличные фотографии, как это делают в Европе.
- По сути, ты устроил выставку-продажу. Подобный формат что-то меняет в концепции выставки?
- Этот формат загоняет в определенные рамки. Ведь выставлять нужно то, что могут купить, а это в основном фотографии, которые хорошо будут смотреться в интерьере. Но у меня была задача удовлетворить и покупателя, и зрителя, и самого себя. Поэтому я сделал еще и фильм, куда вместил намного больше фотографий. Это компромисс, в результате которого, мне кажется, получилось показать зрителю что-то большее.
- Что послужило толчком к тому, чтобы ты начал заниматься фотографией?
- Мне всегда нравились мужики в кожаных куртках из французских фильмов, которые ходили с железными камерами на шее. Они постоянно находились в гуще событий, путешествовали, попадали в истории. Образ этих крутых ребят не мог не подкупать, и я тоже стал увлекаться фотографией. Узнав, что в Саратове есть народная фотостудия «Эпос», я решил попробовать. Сгонял в Москву на день, купил себе «Зенит ТТЛ» с хорошими объективами. Через пару месяцев руководитель студии Миша Глыжев собрал нас и повез снимать на ипподром. Потом он устроил небольшую выставку-конкурс: мы распечатали фотографии и без подписи разложили на полу. Публика, которая пришла, ставила крестики на обратной стороне карточек. Я тогда набрал максимальное количество крестиков. А в 1985 году стал руководителем этой студии. Это приносило неплохие деньги и давало возможность творить. В моем распоряжении были два помещения, оснащенных по последнему слову техники. У нас было до отвала рулонной фотобумаги, различных реактивов, пленки и аппаратуры. Я не спал по трое суток и торчал в лаборатории. Потом было сотрудничество с газетами и журналами. Позже, работая лаборантом в институте, я продолжал заниматься фотографией. В лаборатории был доступ к уникальной пленке для аэросъемки, которая не продавалась в магазинах, и я постоянно экспериментировал. А после окончания института фотография стала моей основной профессией.
- Раньше возможностей для фотографов было больше. Были школы, кружки, конкурсы, выставки. Куда все это делось сегодня?
- Это общая проблема для России. Я помню, как тридцать лет назад в Саратове постоянно проходили фотовыставки. Их устраивал Александр Гринько, который собирал вокруг себя необъятные фотографические силы. У нас было много достойных фотографов, но потом кто-то уехал за границу, кто-то ушел в бизнес, фотография отошла на второй план. Правда, есть и такие люди, как Александр Мирошниченко, который, несмотря на собственный бизнес, продолжает заниматься фотографией и делает потрясающие работы. Или Юрий Набатов - гениальный фоторепортер, который работает в газете «Взгляд». Эти люди живут среди нас. Ими нужно гордиться. Обидно, правда, что людей, которые продвигают наш город, практически не поддерживает правительство. Взять тот же Радищевский музей. Я понимаю, что им выгоднее привезти Пикассо или Дали, но нужно же как-то улавливать новые течения, особенно учитывая то, что в городе не так уж много значительных мастеров. В этой ситуации политика музея - это просто неуважение. Правда, в последние годы культурный народ зашевелился, начал что-то делать, и постепенно ситуация меняется, но очень медленно.
- А как же дом-музей Павла Кузнецова, который всегда готов к сотрудничеству?
- Он слишком маленький для того, чтобы делать там что-то стоящее. Я слышал, что его нынешний директор собирается открывать в Саратове музей современного искусства. Он необыкновенно умеет улавливать его веяния современного искусства. Поэтому, может, что-то и выйдет из этой затеи.
- Насколько этот музей будет востребован в нашем городе?
- Это очень сложный вопрос. К сожалению, у нас осталось мало имен, которые могли бы вписаться в рамки современного искусства. Многие интересные люди уезжают из Саратова, потому что здесь сложно работать и творить. Хотя у города большой потенциал. У нас мощная музыкальная элита, великолепная консерватория, много интересных художников, которые варятся в собственном соку. Я уже не говорю про фотографов, среди которых много молодых талантов. Но проблема в том, что им негде учиться. В прошлом году я встретился с одним знакомым бизнесменом и рассказал ему о своих планах сделать частную фотошколу в Люксембурге, у которой будет филиал в Саратове. Он заинтересовался, предложил мне написать бизнес-план и пообещал целый этаж в одной из новостроек в центре города. По моему проекту срок обучения должен был составлять 3 года, но это никак не вписывалось в планы бизнесмена, потому что имело низкую окупаемость. Взамен он предложил курсы. Но мне это не интересно, и я прекратил диалог.
- Как ты относишься к термину «современное искусство»?
- Хотя я критически отношусь к этому понятию, оно имеет право на жизнь. Некоторые мои работы тоже можно раз уместить под шапкой актуального искусства. По сути, совершенно не важно, как сделана картинка, главное, чтобы это было хорошо. Если говорить про «современное искусство», то Россия где-то в хвосте. Хотя в последнее время на Западе с интересом относятся к искусству из российской глубинки. Потому что это всегда какие-то свежие силы и идеи людей, которые в силу обстоятельств находятся на периферии и не всегда в курсе последних событий, веяний и течений. Но в этом сила людей, которые сами учатся рисовать, и для которых нет понятия моды. На мой взгляд, следовать конъюнктуре не совсем правильно. Сегодня быть модным уже не модно. В современном искусстве огромное количество ерунды, которая с течением времени, как музыкальная попса, исчезнет бесследно. Делать что-то только на злобу дня - это неблагодарная работа. Когда я был в Канаде, посетил там множество галерей, смотрел, что там выставляют. В итоге я вернулся опустошенный, потому что почти все, что я увидел, - сплошной формализм, вызванный погоней за модой. То же самое и в Европе, зато там парниковые условия для художников. У них можно заработать творчеством, а здесь мне приходится заниматься дизайном интерьеров, чтобы зарабатывать. В Европе в принципе больше возможностей для творчества, чем у нас.
- Если там больше возможностей, то почему не переедешь туда? Что тебя держит в Саратове?
- Да все очень просто. Я люблю Саратов. Люблю Россию и смею надеяться, что никогда никуда не уеду. Я с удовольствием езжу, работаю где-то на стороне, но это так - съездить, поработать и вернуться. Я знаю, что дом здесь, я всегда это чувствую. А так бы я уж давно уехал…
- Чем ты планируешь заниматься в ближайшее время?
- Проектов куча. Недавно мне выделили президентский грант на фотопроект «Человек вне города». Половину этого проекта я написал за ночь в поезде по пути в Москву. Мы с Володей Куприяновым, саратовским фотографом, собираемся снимать уходящую Россию, которую видим все меньше и меньше. Это сельская местность. Планируем ездить года полтора по стране и снимать людей. Я знаю, как к России относятся в Европе, и понимаю, насколько европейцы плохо и мало нас знают. Поэтому думаю, что эта тема будет интересна и в России, и за ее пределами.
Ну и еще вас ждет очередной текст про дом кено и прочаю хуету))))