Концептуальное. %)
Конец языка, или Время косноязычества
Прошу считать публикацию стенограммы выступления Николая Меркушкина на форуме актива регионального отделения партии «Единая Россия» в «МТЛ Арене» актом эстетическим и культурологическим.
Вместо предуведомления
Дело не в постановочной предвыборной «мифологии» Меркушкина с элементарным архаическим концептом, согласно которому он является маленьким Путиным, Америка и Запад хотят раздавить и расчленить Россию, как уже сделали это с СССР, а все оппоненты языческого губернатора - враги и предатели Родины. Салтыков-Щедрин писал о таких крупных и апокалипсических патриотах-бюрократах, что «если в России начинают говорить о патриотизме, знай: где-то что-то украли».
Вряд ли бывший руководитель Мордовии, глава большой и успешной бизнес-семьи, воплотившей в реальности мечту о феодально-местечковом счастье в те самые «лихие 90-е» и первые нулевые годы, хоть на йоту верит в свой сталинско-шаманский дискурс. Куда показательнее и интереснее его фундаментальная языковая травма, речевая катастрофа, свидетельствующая о культурной и этической деградации номенклатурной формации куда убедительнее и трагичнее, чем политическая конъюнктура, лицемерие, чинопочитание и коррупция под дефективным соусом ряженого патриотизма.
Можно смеяться над запредельным косноязычием Николая Меркушкина. Можно плакать и даже рыдать над катастрофой и распадом русского языка, который, проходя через мясорубку губернаторского сознания, льётся из его уст. Но можно получать и весьма специфическое эстетическое удовольствие от текста.
В «Записках сумасшедшего» Николая Гоголя, «Норме» и «Голубом сале» Владимира Сорокина языковые мутации характеризуют сознание, мышление и речь подпольных и асоциальных героев. Дмитрий Александрович Пригов наслаждается гармоническим идиотизмом бюрократического и клишированного языка. Николай Иванович Меркушкин, как персонаж новой литературы экзистенциального постабсурда, демонстрирует внезапные глубины речевой деградации в сознании квазиэлиты. Бесконечная пластичность его осмысленной, но совершенно бессвязной языковой интенции, способность ставить фигуры речи в любые, самые неприличные позы, детская страсть к преувеличению и презрительно нравоучительной безразмерной лжи открывает новые возможности для карнавально-трагической русской литературы.
Меркушкин присваивает не только чужие для него означающие, но и чужую русскую речь, опустошая и разрушая логику всякого высказывания и всякой попытки вернуться к смыслам. Бесконечная по объёмам и поворотам языковая пустота, она же глухота и невменяемость, разоблачает тотальную этическую амбивалентность наступившего времени, в котором уже нет никаких моральных ограничений и канонов.
А ещё любопытен психологический эффект, которого наконец-то добился своим камланием Меркушкин. Играя в удава перед бандерлогами и невольно пародируя Владимира Путина, самарский губернатор вызвал в «МТЛ Арене» эффект античного, казалось бы, уже навсегда утраченного хохота-смеха. Напряжённо желая угодить номенклатурно феодальному вождю, двухтысячный актив «Единой России» не выдержал подобострастной концентрации в самый неподходящий момент. Когда Меркушкин заговорил о «вскрытии» больных в будущем кардиологическом центре, «бандерлоги», захлёбываясь слезами и соплями, захохотали. И стали людьми. Сначала прорвало одного, потом второго, потом третьего и четвёртого, а затем и весь зал. И «демиург» вдруг превратился в площадного юродивого скомороха. Воланд оказался Жоржем Бенгальским. Невероятная доисторическая свобода захлестнула «МТЛ Арену» на несколько секунд, чтобы затем, как Джинн в бутылку, спрятаться в холёно округлые сосуды единороссийских тел…
Впрочем, давайте попробуем послушать и послышать выступление губернатора Самарской области 20 апреля 2016 года своими собственными глазами.
«На чужих кораблях плаваем, сыр чужой есть, мясо чужое есть»
Задача, которая стоит перед нами, требует полной самоотдачи. Предстоит очень большая работа, как сказала Надежда Борисовна Колесникова - рассказать, объяснить и вдохновить. Вдохновить! Если каждый из присутствующих будет в своей работе исходить из этого принципа, мы добьёмся результата. Здесь собрался актив, две тысячи человек. Две тысячи четыреста. Две тысячи четыреста мест в зале. Аплодировали мало, только процентов двадцать. Это мало. Восемьдесят процентов, видимо, не поддерживают этот общий настрой.
Это не простые голые слова, это пройденный отрезок жизни, опыт работы ещё в советское время, когда на глазах развалилась наша страна и когда выступать с высоких трибун и мне пришлось. Приходилось убеждать не делать того, не качать ту лодку, не качать ту лодку, потому что она распадётся... И были люди, которые с задних рядов кричали «Долой с трибуны», «Долой с трибуны», и в итоге развалили страну.
Потеряли мы не только страну, потеряли мы очень и очень много. Представьте себе, 25 лет назад наша экономика была в пять раз мощнее Китая, сегодня китайская экономика в десять раз мощнее нашей… И мы потеряли во-многом от того, что нас вовлекли в бесконечный процесс дискуссий, демагогии, митингов. Из-за того, от чего они сами, кто нас вовлёк в это, сами давно уже ушли. Потому, что в Лондоне или в каком-то другом месте ты попробуй там, в Гайд-парк, полтора километра ещё надо пройти, там общественный транспорт не подходит, пешком надо пройти минимум с километр-полтора, пожалуйста, собирайтесь. И когда мы попытались поучаствовать в таких митингах, там по двенадцать-пятнадцать человек было. У них уже это ушло навсегда. Мы это, к сожалению, очень активно восприняли, и в итоге до сегодняшнего дня у нас, в Самарской области, эта психология у определённой части людей доминирует. У определённой части людей. Но я уверен, что основная масса людей тоже думает иначе. Они видят, что произошло с городом Самарой, с Самарской областью, сколько мы потеряли, какие предприятия потеряли, какие технологии потеряли.
Только сейчас вот выезжая сюда, мне зампред правительства Крайнев говорит, Николай Иванович, я вот пересел на «Весту». Ну, давай, посмотрим, ездит на «Весте» зампред правительства. Посмотрели «Весту», а там, рядом, был другой зампред правительства Казарин Станислав Валерьевич, он пока на «Ауди» ездит... (с)
Далее: http://zasekin.ru/edition/politika/22026
ПыСы: но мы-то, анти-созидатели, прекрасно понимаем, что дело тут - совсем не в языке или косноязычестве!.. %)
Прошу считать публикацию стенограммы выступления Николая Меркушкина на форуме актива регионального отделения партии «Единая Россия» в «МТЛ Арене» актом эстетическим и культурологическим.
Вместо предуведомления
Дело не в постановочной предвыборной «мифологии» Меркушкина с элементарным архаическим концептом, согласно которому он является маленьким Путиным, Америка и Запад хотят раздавить и расчленить Россию, как уже сделали это с СССР, а все оппоненты языческого губернатора - враги и предатели Родины. Салтыков-Щедрин писал о таких крупных и апокалипсических патриотах-бюрократах, что «если в России начинают говорить о патриотизме, знай: где-то что-то украли».
Вряд ли бывший руководитель Мордовии, глава большой и успешной бизнес-семьи, воплотившей в реальности мечту о феодально-местечковом счастье в те самые «лихие 90-е» и первые нулевые годы, хоть на йоту верит в свой сталинско-шаманский дискурс. Куда показательнее и интереснее его фундаментальная языковая травма, речевая катастрофа, свидетельствующая о культурной и этической деградации номенклатурной формации куда убедительнее и трагичнее, чем политическая конъюнктура, лицемерие, чинопочитание и коррупция под дефективным соусом ряженого патриотизма.
Можно смеяться над запредельным косноязычием Николая Меркушкина. Можно плакать и даже рыдать над катастрофой и распадом русского языка, который, проходя через мясорубку губернаторского сознания, льётся из его уст. Но можно получать и весьма специфическое эстетическое удовольствие от текста.
В «Записках сумасшедшего» Николая Гоголя, «Норме» и «Голубом сале» Владимира Сорокина языковые мутации характеризуют сознание, мышление и речь подпольных и асоциальных героев. Дмитрий Александрович Пригов наслаждается гармоническим идиотизмом бюрократического и клишированного языка. Николай Иванович Меркушкин, как персонаж новой литературы экзистенциального постабсурда, демонстрирует внезапные глубины речевой деградации в сознании квазиэлиты. Бесконечная пластичность его осмысленной, но совершенно бессвязной языковой интенции, способность ставить фигуры речи в любые, самые неприличные позы, детская страсть к преувеличению и презрительно нравоучительной безразмерной лжи открывает новые возможности для карнавально-трагической русской литературы.
Меркушкин присваивает не только чужие для него означающие, но и чужую русскую речь, опустошая и разрушая логику всякого высказывания и всякой попытки вернуться к смыслам. Бесконечная по объёмам и поворотам языковая пустота, она же глухота и невменяемость, разоблачает тотальную этическую амбивалентность наступившего времени, в котором уже нет никаких моральных ограничений и канонов.
А ещё любопытен психологический эффект, которого наконец-то добился своим камланием Меркушкин. Играя в удава перед бандерлогами и невольно пародируя Владимира Путина, самарский губернатор вызвал в «МТЛ Арене» эффект античного, казалось бы, уже навсегда утраченного хохота-смеха. Напряжённо желая угодить номенклатурно феодальному вождю, двухтысячный актив «Единой России» не выдержал подобострастной концентрации в самый неподходящий момент. Когда Меркушкин заговорил о «вскрытии» больных в будущем кардиологическом центре, «бандерлоги», захлёбываясь слезами и соплями, захохотали. И стали людьми. Сначала прорвало одного, потом второго, потом третьего и четвёртого, а затем и весь зал. И «демиург» вдруг превратился в площадного юродивого скомороха. Воланд оказался Жоржем Бенгальским. Невероятная доисторическая свобода захлестнула «МТЛ Арену» на несколько секунд, чтобы затем, как Джинн в бутылку, спрятаться в холёно округлые сосуды единороссийских тел…
Впрочем, давайте попробуем послушать и послышать выступление губернатора Самарской области 20 апреля 2016 года своими собственными глазами.
«На чужих кораблях плаваем, сыр чужой есть, мясо чужое есть»
Задача, которая стоит перед нами, требует полной самоотдачи. Предстоит очень большая работа, как сказала Надежда Борисовна Колесникова - рассказать, объяснить и вдохновить. Вдохновить! Если каждый из присутствующих будет в своей работе исходить из этого принципа, мы добьёмся результата. Здесь собрался актив, две тысячи человек. Две тысячи четыреста. Две тысячи четыреста мест в зале. Аплодировали мало, только процентов двадцать. Это мало. Восемьдесят процентов, видимо, не поддерживают этот общий настрой.
Это не простые голые слова, это пройденный отрезок жизни, опыт работы ещё в советское время, когда на глазах развалилась наша страна и когда выступать с высоких трибун и мне пришлось. Приходилось убеждать не делать того, не качать ту лодку, не качать ту лодку, потому что она распадётся... И были люди, которые с задних рядов кричали «Долой с трибуны», «Долой с трибуны», и в итоге развалили страну.
Потеряли мы не только страну, потеряли мы очень и очень много. Представьте себе, 25 лет назад наша экономика была в пять раз мощнее Китая, сегодня китайская экономика в десять раз мощнее нашей… И мы потеряли во-многом от того, что нас вовлекли в бесконечный процесс дискуссий, демагогии, митингов. Из-за того, от чего они сами, кто нас вовлёк в это, сами давно уже ушли. Потому, что в Лондоне или в каком-то другом месте ты попробуй там, в Гайд-парк, полтора километра ещё надо пройти, там общественный транспорт не подходит, пешком надо пройти минимум с километр-полтора, пожалуйста, собирайтесь. И когда мы попытались поучаствовать в таких митингах, там по двенадцать-пятнадцать человек было. У них уже это ушло навсегда. Мы это, к сожалению, очень активно восприняли, и в итоге до сегодняшнего дня у нас, в Самарской области, эта психология у определённой части людей доминирует. У определённой части людей. Но я уверен, что основная масса людей тоже думает иначе. Они видят, что произошло с городом Самарой, с Самарской областью, сколько мы потеряли, какие предприятия потеряли, какие технологии потеряли.
Только сейчас вот выезжая сюда, мне зампред правительства Крайнев говорит, Николай Иванович, я вот пересел на «Весту». Ну, давай, посмотрим, ездит на «Весте» зампред правительства. Посмотрели «Весту», а там, рядом, был другой зампред правительства Казарин Станислав Валерьевич, он пока на «Ауди» ездит... (с)
Далее: http://zasekin.ru/edition/politika/22026
ПыСы: но мы-то, анти-созидатели, прекрасно понимаем, что дело тут - совсем не в языке или косноязычестве!.. %)