Мифы современного национализма. Миф четвертый: "Вперед, в прошлое?"
Современные предводители русского "правого движения" любят апеллировать в своих речах к тому факту, что значительная часть русского населения на словах поддерживает националистические лозунги вроде того же "Россия для русских", и на бытовом уровне вроде бы как разделяет националистические взгляды. Такая картинка регулярно выявляется различными социологическими опросами, и тут же становится поводом для массового молодецкого раздувания грудных клеток (ну или хотя бы щек) в правой тусовке. Беда только в том, что все эти народные симпатии почему-то вовсе не спешат превращаться в реальную поддержку конкретных движений и конкретных лидеров. Вот как-то так выходит, что русский народ с его бытовым национализмом - где-то сам по себе, а профессиональные русские националисты - сами по себе, и вместе им не сойтись, как Востоку и Западу у Киплинга. Более того, на практике выясняется, что большинство тех самых "националистически настроенных" обывателей весьма негативного мнения о людях, называющих себя "националистами", и совершенно не склонно себя таковыми признать. О чем это нам говорит в плане развития русского национализма как политического движения? О том, что с точки зрения русского народа с этим движением что-то определенно "не так". Общество не готово признать националистов выразителями своих интересов и идеалов, даже если эти интересы и идеалы частично пересекаются с риторикой националистических лидеров. Почему так? Да потому что они именно пересекаются, а не совпадают. И та часть взглядов националистов, которая остается за пределами этой "зоны пересечения", обществу совершенно не нравится. Проще говоря, в глазах большинства обычных русских основная часть нынешних националистов выглядит в лучшем случае забавными чудаками и лунатиками, в худшем - опасными отмороженными мракобесами.
Такая ситуация вполне логична - она прямо проистекает из искусственного, подражательного характера современного русского политического национализма, о котором мы уже говорили. Большинство наших нынешних националистов - это люди, давно и безвылазно обитающие в пределах одной и той же замкнутой субкультуры, где обмен идеями с внешним миром минимален. Вместо того, чтобы выражать актуальные устремления и чаяния общества, они предлагают ему модели поведения, почерпнутые из трудов нескольких популярных в узком кругу философов, или из опыта различных националистических движений прошлого (кому какое ближе по вкусу - наиболее "популярны" германский нацизм и русское черносотенство).
Но любая философия есть вещь по определению "не для всех", а политики прошлого исходили из реалий и отвечали на вызовы именно своего места и времени, боролись за симпатии и голоса именно своих современников. И то - не всегда успешно, достаточно вспомнить печальную, в общем-то, историю русских дореволюционных националистов, которыми так многие сегодня почему-то восхищаются, а ведь проект-то был провальный, если честно. Но даже тот факт, что определенный "рецепт" оказался востребован обществом, скажем, Германии первой трети ХХ века, вовсе не означает, что его можно механически перенести в другую страну и другую эпоху. Это все равно, что пичкать двух различных пациентов одними и теми же лекарствами, не обращая внимания на то, что у них совершенно разные симптомы. К сожалению, мало кто в российской "правой" тусовке это по-настоящему понимает - субкультура на то и субкультура, что навязывает всем приходящим в нее некий набор некритически воспринимаемых стереотипов ("правый - это тот, кто считает так-то и так-то, а если ты считаешь иначе, то ты не настоящий правый"). Беда в том, что в любой субкультуре эти внутренние правила игры резко расходятся с общепринятыми в обществе. Это сходит с рук, пока члены тусовки "варятся в своем соку". Но если они пытаются выйти за пределы своей субкультуры (а активное участие в политической жизни без такого выхода невозможно), это кончается нелепым конфузом. Примерно как если бы заигравшийся толкинист в плаще и с деревянным мечом явился на шикарный светский прием, и начал всех уверять, что он эльфийский принц. Смешно и глупо? Между тем, многие современные националисты, пытающиеся выносить на публику свои взгляды на жизнь, выглядят не сильно лучше. Можно, конечно, сколько угодно причитать о том, что общество нынче "неправильное" и не готово воспринять ваши высокие идеалы - но это позиция обиженного на весь мир подростка. Обиженные подростки обречены на изоляцию. Взрослый человек, сталкиваясь с подобным несоответствием, не кричит "подайте мне другое общество!", а задумывается, что ему изменить в себе и своих взглядах, чтобы его начали воспринимать всерьез.
Главная язва современного русского правого движения - это "традиционализм", являющийся его idee fixe. Пишу это слово именно в кавычках - потому что к настоящим традициям это явление, как правило, имеет весьма отдаленное отношение.
Еще сто лет назад русские и впрямь были народом с очень богатой и многообразной Традицией - богатой и многообразной даже на фоне близкородственных нам индоевропейских народов, которых природа в этом плане тоже отнюдь не обидела. Но ХХ век от души прошелся по этой Традиции кованными сапожищами - причем на всех ее уровнях, от элитарного до простонародного. Были выкорчеваны целые классы, слои, страты русского общества - либо уничтожены физически, либо перемолоты и рассеяны так, что у их потомков не осталось и следа былой идентичности. От Традиции сохранились лишь разбросанные тут и там осколки, которые, конечно, представляют огромный интерес для историков, культурологов и реконструкторов всех мастей. Низкий им поклон за то, что спасают хоть что-то из нашего наследия, но результаты их интереснейшего труда никак не могут претендовать на сколько-нибудь серьезный охват общественного сознания в целом. К тому же эти осколки были щедро разбавлены пошлым и искусственным советским новоделом, закономерно вызывающим у большинства здоровых людей отторжение и "эффект Станиславского" - "не верю!" Увы, но нам приходится с прискорбием констатировать, что современные русские фактически являются народом без глубоко укорененной историко-культурной Традиции, которая разделялась бы массами, а не узкими группами "по интересам". Это необязательно на 100% плохо - это всего-навсего означает, что в культурном плане мы сегодня начинаем почти с чистого листа.
В этом заключается фундаментальное отличие современных русских, скажем, от тех же немцев времен Веймарской республики. Для Германии 1920-х годов традиционное общество было недавним и еще очень живым воспоминанием, некоторые его элементы и институты еще продолжали функционировать. Для среднестатистического русского 2010-х годов традиционное общество - это даже не отдаленное воспоминание, это какие-то туманные, обрывочные и непонятные легенды о далеком прошлом. Оно отделено от нашего современника не менее, чем тремя поколениями - причем не нормальными, а советскими поколениями, всякая передача информации между которыми была сведена к минимуму. Более того, для "веймарского" немца разрушение ценностей традиционного общества было актуальной трагедией, нередко - глубоко задевающей его лично, как минимум - непосредственно им наблюдаемой. Для современного русского этот пафос и острота ощущений совершенно непонятны. Они могли бы оказаться понятны для его прадеда или прабабки во времена коллективизации, индустриализации и массового голода - но не для него самого. Они непонятны в полной мере даже для нынешнего старшего поколения, сформированного советской системой и пережившего ее крушение - потому что советская система просуществовала недостаточно долго, чтобы самой сформировать полноценную традицию, так что, несмотря на социальные потрясения, идейный кризис падения СССР был куда менее глубоким.
Поэтому пытаться в современной России апеллировать к "традиционным ценностям" - значит впустую сотрясать воздух. Для начала, потому что ни сами ораторы, ни их аудитория толком не представляют себе, какими они были на самом деле, эти традиционные ценности русского народа. В подавляющем большинстве случаев эта риторика представляет собой не более, чем тиражирование мифа, совершенно не соответствующего историческим реалиям. По сути, за отсутствием реальной живой и доступной традиции, каждое идеологическое или политическое течение с традиционалистскими претензиями взялось реконструировать эту традицию по-своему - кто во что горазд, насколько хватило воображения. Результаты вышли экзотические, нередко взаимоисключающие, но все - в равной степени лубочные. Этакие декорации самодеятельного театра из аляповато раскрашенного картона.
"Святая православная Русь", столь любимая современными "черносотенцами" различных толков, на самом-то деле, никогда не существовала - так же, как никогда не существовало той патриархальной, благонравной и верноподданной русской деревни, которой из поколение в поколение умиляются всевозможные славянофилы-интеллигенты. Чтобы это понять, достаточно вкратце ознакомиться с трудами фольклористов и этнографов, изучавших быт и нравы тогда еще вполне живой и полнокровной русской деревни. Это ознакомление выявляет подчас такие вещи, что любому ревнителю "христианских ценностей" жесткий культурный шок обеспечен. Вроде языческих капищ, благополучно доживших в некоторых русских деревнях до XIX века, вроде практиковавшихся там же и тогда же ритуальной проституции, многоженства и многомужества, а равно и полного презрения к добрачному целомудрию, смирению, благочестию и прочим христианским добродетелям. Для затравки могу порекомендовать прекрасную страничку глубокоуважаемого smelding, там этнографических материалов найдется предостаточно. Впрочем, справедливости ради, необходимо признать, что эта информация способна не меньше шокировать и многих современных язычников - ведь рисуемая ими сказочная картинка пасторально-патриархально-героической "славяно-арийской древности" оказывается на поверку ничуть не ближе к реальности, чем сусальные фантазии их православных коллег.
Но дело даже не в этом. Что традиционалистские фантазии не соответствуют исторической реальности - это полбеды. Если бы они при этом соответствовали реальным устремлениям современного русского народа, на это можно было бы и закрыть глаза. Так ведь здесь противоречие еще разительнее.
Современные русские с цивилизационной точки зрения являются нормальным европейским народом. Да, с несколько травмированным историческими перипетиями сознанием - но европейская цивилизация знает немало таких прецедентов, от тех же немцев в середине ХХ века, до испанцев и португальцев 30 лет назад. Мы несколько озлоблены и порядком растеряны - но за пару-тройку поколений это стирается без остатка. Культура современных русских - обычная массовая культура западного постиндустриального общества. У нее есть своя региональная специфика и некоторый налет провинциальности (в котором может быть даже усмотрен определенный шарм), есть особенности, связанные с выживанием в нашей стране сословного общества, мутировавшего из советского образца (именно их в просторечии называют емким термином "совковость"), но в общем и целом, органичность для русских именно современной западной городской культуры несомненна, и тенденция ее развития все последние десятилетия - это именно сближение с "цивилизационным мейнстримом". Причем сближение по любым историческим меркам чрезвычайно легкое и стремительное, что свидетельствует об изначальной искусственности разделения.
Современные русские - материально и прагматично мыслящие индивидуалисты-собственники (причем индивидуализм их, пожалуй, даже обострен в сравнении со среднеевропейским - сказываются своеобразная "рвотная реакция" общества на советские попытки насильственно насадить чуждые нам коллективистские принципы). Они в подавляющем большинстве арелигиозны, даже те, кто номинально считает себя "православными" (в этом плане мы, опять-таки, более радикальны, чем большинство европейцев - у них, все ж таки, религию не пытались целенаправленно и весьма эффективно стирать из общественного сознания; процесс "расцерковления" в Европе в основном протекал более плавно и щадяще, чем у нас). Они придерживаются свободной сексуальной этики (опять же, абсолютно в духе современного западного общества), и четко выделяют свою "сферу частной жизни", куда общество (а тем паче - государство) не вхоже, и ревниво оберегают эту сферу от любого постороннего вмешательства.
На этом месте, скорее всего, со стороны части читателей поднимется негодующий крик: "Массовая культура! Общество потребления! Духовность верните, ироды, а иначе ничего не выйдет!"
А я вам на это вот что скажу. В истории не было ни одного сколько-нибудь развитого общества, которое не было бы "обществом потребления". Или, по крайности, не стремилось бы им стать. Потому что стремление к улучшению стандартов потребления (а выражаясь понятным языком, желание жить хорошо и комфортно, в широком смысле этого слова) - это самое базовое человеческое стремление, которое и вывело человека из пещер, заставило что-то изобретать и к чему-то стремиться. Разумеется, любая тенденция, доведенная до абсолюта (читай, до абсурда), превращается в свою противоположность. "Материальное" и "духовное" начала в здоровой личности и здоровом обществе, вообще-то, органично сочетаются и друг друга дополняют (древние это очень хорошо понимали, помните - "в здоровом теле здоровый дух"?), перекос в любую сторону ничем хорошим не кончается. Но те, кто упрекает современное западное общество в каком-то тотальном торжестве "потребительства" и "материальности", в абсолютной "бездуховности", либо имеют об этом обществе весьма искаженное представление, либо сами его осознанно искажают, в угоду своим неприглядным политическим целям.
На самом деле, все существующие общества являются потребительскими - просто доступные и принятые стандарты потребления у них разные. Например, тот же СССР эпохи "застоя" был ничуть не менее потребительским обществом, чем современная Россия - "советские люди" тратили на давку в очередях, охоту за "дефицитом" и мысли о том, как "достать" то или иное искомое материальное благо, ничуть не меньше времени и сил, чем наши современники - на воскресные "марш-броски" по шоппинг-моллам. И точно так же - все развитые общества содержат в себе инструменты и институты, направленные на духовное развитие и раскрытие творческого потенциала своих членов. Просто необходимо понимать две вещи: во-первых, в любом обществе на такое развитие, по определению, способны далеко не все; и во-вторых, формы раскрытия "духовности" общества могут быть разными. Это сильно зависит от особенностей культуры - т.е., от места и времени. И с течением времени эти формы эволюционируют. Да, была в истории Европы эпоха, когда основной формой выражения духовности в человеческих отношениях было участие в массовом и публичном религиозном культе. Но она давно ушла в небытие. Доминирующий вектор культурного развития западной цивилизации за последние 500 лет - это постепенное смещение религии из сферы общественной жизни в сферу жизни частной. К концу ХХ века этот процесс в целом завершился во всем западном мире, существование отдельных традиционалистских общин, вроде мормонов - лишь исключение, ярко подтверждающее правило. Это вовсе не означает смерти религии как таковой - лишь изменение предпочтительных ее форм. Кроме того, параллельно шел процесс развития иных, внерелигиозных путей реализации духовных устремлений. Несомненно, что личностная эмоциональная жизнь нашего современника существенно богаче оттенками и нюансами, чем жизнь его предков времен традиционного общества и всеобщей публичной религиозности. Конечно, люди любили и ненавидели во все времена, но современное общество отводит индивидуальным переживаниям одно из центральных мест в культуре вообще, а заодно предоставляет людям несравненный по своему богатству арсенал средств для их выражения. В общем и целом, у нас нет оснований говорить о каком бы то ни было "упадке духовности" в современном обществе - если только не ставить знака равенства между понятием "духовность" вообще и конкретными, узко определенными формами ее выражения. Но в таком случае нам придется признать лишенной духовности значительную часть истории человечества.
Точно так же дело обстоит и с "традиционной" патриархальной семьей и вообще отношениями полов. Для многих современных националистов данный вопрос имеет болезненный, надрывный оттенок. Эмансипация женщин, их активное вовлечение в экономику, их имущественная независимость и равноправие в семье считаются едва ли не корнем всех бед. Одна из самых навязчиво тиражируемых идей националистов - идея о необходимости восстановления "традиционных семейных ценностей" любыми методами, вплоть до насильственных. Под "традиционными ценностями" понимается безусловное главенство мужчины в обществе, мужская монополия на ключевые "производительные" (читай - доходные) профессии, подчиненное положение женщины в семье, необходимость насаждения (опять-таки, любыми методами) женской скромности и целомудрия (про мужские, почему-то, говорят гораздо меньше). В общем, если резюмировать кратко, "все беды от баб, место им - у плиты, а главное занятие - рожать детей".
Главная причина такой, мягко говоря, экзотической для начала XXI века позиции (благодаря которой женщин в "правом движении" - раз, два, и обчелся, да и из тех большинство оказались случайно и ненадолго) - это все то же самое "обезьянничанье", бездумное подражательство националистам прошлого. Напомним, что для тех же самых нацистов традиционное общество и традиционная семья не были далеким прошлым - процесс их разрушения завершался на их глазах, и для немецкого общества того времени проблема действительно казалась одной из наиболее актуальных - там и без нацистов хватало беспокойства по этому поводу. Однако в России это разрушение - уже давно свершившийся, привычный и даже изрядно подзабытый факт. В городской среде (безусловно доминирующей в жизни страны) большие, тесно спаянные патриархальные семьи, охватывающие более двух поколений родственников, ушли в прошлое окончательно еще несколько десятилетий назад - мало кто из наших современников их даже помнит. Наша семья - это "папа, мама и дети", даже с дедушками и бабушками внуки видятся в основном по праздникам. Если в силу жилищных или иных обстоятельств (например, престарелым родителям требуется уход) трем поколениям семьи приходится жить вместе, это считается большими тяготами или большим подвигом, и почти всегда такое положение вещей стремятся устранить при первой же возможности.
Эмансипация женщин в России в целом тоже завершилась давно, в тот же самый советский период, и давно стала абсолютно привычным и естественным явлением. На этом фоне призывы "вернуть женщину в дом" сегодня выглядят примерно так же, как попытки запихнуть выдавленную зубную пасту обратно в тюбик, и способны вызвать со стороны здравомыслящей (т.е. большей) части общества лишь недоумение. Дело в том, что современная "атомарная" семья (муж, жена, несовершеннолетние дети, материально помогающие живущим отдельно родителям-пенсионерам) просто не может существовать без зарплаты женщины - традиционалисты же, по сути, предлагают урезать доход семьи вдвое, предлагая взамен лишь "глубокое моральное удовлетворение" или заведомо невыполнимые обещания огромных социальных пособий от государства. Точно так же и большинство сфер экономики серьезно пострадают, если разом лишить их внушительной доли работников, которую давно и прочно составляют женщины, причем на всех уровнях. Заменить их некем. В обществе, пережившем "индустриальный" демографический переход, связанный со снижением рождаемости, одних только мужских трудовых ресурсов совершенно недостаточно для нормального функционирования экономики - каждые рабочие руки (и мозги, что не менее важно) на счету. Так что фантазии о восстановлении патриархальной семьи - не более, чем оторванная от реальности утопия (или антиутопия - я лично склоняюсь скорее к последнему мнению).
Кстати, таковой они были и во времена нацистов. Ведь Гитлеру, в конечном итоге, тоже совершенно не удалось "вернуть пасту в тюбик" (чего часто не замечают его современные почитатели). К концу 30-х годов, и особенно после начала войны, в Германии ясно наметилась тенденция к переходу от политики "возвращения женщины в семью" к политике широкой социальной защиты работающей матери - предвосхищающей, по сути дела, многие аспекты современного европейского child-friendly society. Которое, кстати, и является единственным адекватным выходом из демографического кризиса позднеиндустриального общества (специально для любителей порассуждать о "вымирающей Европе" - пока мы мечтали о "духовности", в большинстве стран кризис уже преодолен, статистика рождаемости коренных народов Западной Европы вышла в устойчивый плюс, причем иммигранты тут совершенно ни при чем). Думается, просуществуй Третий Рейх подольше - от первоначальных гендерных установок нацистов пришлось совсем отказаться. А доживи он до 60-х годов - его ждала бы и полноценная "сексуальная революция".
В общем и целом, "болезнь традиционализма", которой страдают современные русские националисты - это свидетельство, с одной стороны, идейной незрелости движения (его слепой и нетворческой зависимости от идеологических доктрин далекого прошлого), а с другой - умственной и физической незрелости значительной части его участников. Ведь большинство из них банально очень молоды, и потому привносят в движение все обычные комплексы обиженных на весь мир подростков - а этот "букет" включает в себя и юношеский максимализм, и романтические фантазии о собственной элитарности и исключительности, и глупое мальчишеское женоненавистничество, и смешное увлечение физкультурой, которое самим участникам кажется чрезвычайно важным, а всем нормальным людям вокруг - комичным до коликов. Все это естественно и объяснимо - но беда-то в том, что пока именно такие тенденции в движении доминируют, оно не сможет толком привлечь никого, кроме таких же подростков. А нормальному политическому движению для становления и развития требуются, все-таки, взрослые, взвешенные, серьезные люди.
Так уж сложилось, что русский народ в наши дни оказался практически "народом без прошлого" - или, вернее, с таким количеством альтернативных, взаимоисключающих "прошлых", что впору бояться шизофренического раздвоения (распятерения? раздесятерения?) личности. Поэтому любая политическая идея, претендующая захватить его воображение, сейчас должна быть нацелена не в прошлое, а в настоящее и будущее. Чем скорее мы это поймем, тем скорее получим реальные результаты.
Posted via LiveJournal app for iPad.