Ночная жизнь Будвы.
По широким улицам большого, прибрежного города дефилируют длинные ноги в коротких юбках, а у меня музыка в ушах и спутанные мысли, которые спотыкаются о сложные строчки музыкальных композиций и путаются в нотах. Как и всегда по вечерам и ночью, по прибрежной улице Будвы в обоих направлениях текут толпы людей.
Ближе к морю движение становится медленным, загорелые люди толкутся, как селёдки в деревянной бочке с узким горлышком. На них красивая, летняя одежда. Плохо застёгнутые (или не застёгнутые вовсе) рубашки, лёгкие платья, брюки всех цветов, высокие каблуки, открытые сандалии, а у меня в ушах только музыка. Она борется с громкими звуками прибрежных кафе и светомузыкальных клубов, толкается с плотными людскими разговорами и непонятными криками.
То тут, то там живые фигуры с ярко-белыми лицами, окружённые любопытными туристами и вспышками фотоаппаратов. Где-то рядом рисуют картины баллончиками с краской и торгуют сувенирами. Эти места притягивают людей, как магнитом. Из общей реки люди ручейками отходят к этим местам, а потом снова втекают в общий поток и теряются в нём.
В результате эта толпа оседает в маленьких кафе и ресторанах или отправляется дрыгать ногами в прибрежных барах и ночных клубах. К ночи бурление жизни в них достигнет своего апогея, а пока люди только пьют коктейли из запотевших стаканов и пританцовывают в такт чужой, не моей, музыки. Их краски заплетаются в шуме морских волн, на которых качаются дорогие яхты, сгрудившиеся у берега, где ещё пару-тройку часов назад торговали свежепойманной рыбой из ящиков с характерным запахом. Морская гладь выкрашена в чёрный цвет ночи. Эту гладь беспокоит только свет фонарей, воткнутых в асфальт у самого берега. Под этими фонарями на маленьких лавочках отдыхают уставшие от шумных компаний случайные прохожие, зевая и закинув ногу на ногу. А у меня только музыка в ушах, заглушающая шорох моих тапок по асфальтированным дорожкам. Вспотевшие пальцы теребят края карманов, а глаза ходят из стороны в сторону, вбирая в себя впечатления.
Впечатлений много. Пьющая и кричащая молодёжь, светомузыка баров и влюблённые парочки соседствуют с детскими воплями и шорохом колясок по асфальту. Нагромождение заведений всех мастей и качества нависает над людской толпой и требует к себе внимания. Вся прибрежная зона большого города начинает дышать ночной жизнью, не желая спать, а у меня в ушах только музыка.
Ближе к морю движение становится медленным, загорелые люди толкутся, как селёдки в деревянной бочке с узким горлышком. На них красивая, летняя одежда. Плохо застёгнутые (или не застёгнутые вовсе) рубашки, лёгкие платья, брюки всех цветов, высокие каблуки, открытые сандалии, а у меня в ушах только музыка. Она борется с громкими звуками прибрежных кафе и светомузыкальных клубов, толкается с плотными людскими разговорами и непонятными криками.
То тут, то там живые фигуры с ярко-белыми лицами, окружённые любопытными туристами и вспышками фотоаппаратов. Где-то рядом рисуют картины баллончиками с краской и торгуют сувенирами. Эти места притягивают людей, как магнитом. Из общей реки люди ручейками отходят к этим местам, а потом снова втекают в общий поток и теряются в нём.
В результате эта толпа оседает в маленьких кафе и ресторанах или отправляется дрыгать ногами в прибрежных барах и ночных клубах. К ночи бурление жизни в них достигнет своего апогея, а пока люди только пьют коктейли из запотевших стаканов и пританцовывают в такт чужой, не моей, музыки. Их краски заплетаются в шуме морских волн, на которых качаются дорогие яхты, сгрудившиеся у берега, где ещё пару-тройку часов назад торговали свежепойманной рыбой из ящиков с характерным запахом. Морская гладь выкрашена в чёрный цвет ночи. Эту гладь беспокоит только свет фонарей, воткнутых в асфальт у самого берега. Под этими фонарями на маленьких лавочках отдыхают уставшие от шумных компаний случайные прохожие, зевая и закинув ногу на ногу. А у меня только музыка в ушах, заглушающая шорох моих тапок по асфальтированным дорожкам. Вспотевшие пальцы теребят края карманов, а глаза ходят из стороны в сторону, вбирая в себя впечатления.
Впечатлений много. Пьющая и кричащая молодёжь, светомузыка баров и влюблённые парочки соседствуют с детскими воплями и шорохом колясок по асфальту. Нагромождение заведений всех мастей и качества нависает над людской толпой и требует к себе внимания. Вся прибрежная зона большого города начинает дышать ночной жизнью, не желая спать, а у меня в ушах только музыка.