Кончилось
Вернулась с Апокрифа. Довольно забавно было прибежать в 7 утра домой, сбросить как старую шкурку огромный рюкзак и грязнющую походную одежду, выбрать самое девачковое платьишко и туфельки и, преобразившись убежать на работу.
От этой игры мне надолго запомнятся звезды. Огромные, яркие и такие осязаемые, словно кто-то развесил их в верхушках сосен, как эльфы развешивают на кустах свои фонарики. А сверху набросил иссиня-черное, достойное королевы, покрывло, расщитое россыпью мелким бисером и крупными искрящимися алмазами. Именно там я впервые увидела падающую звезду.
Еще прогулка по Арзамасу в ожидании ночного поезда. Наверное, это и есть та самая изнанка города, когда таинственные строения и переулки так и манят, обещая поделиться своей тайной. Я указывала на очередной притягивающий меня объект со словами «хочу туда» и уверенно двигалась на зов. И ни разу не ошиблась. Покинутый полуразрушенный церковь-дом с обрывками «пионерской правды» 1990 года на стенах, Пустой дом, наполовину ушедший под землю, и распахнувший свою изнанку поломанными ранами окон, Дом-под-холмом с гостеприимным садиком за сплошным забором и доходящей почти до земли пожарной лестницей, арка из деревьев, под которой нас дожидался огненный закат, чтобы развернуть перед нами свое торжественное шествие.
А сама игра скоро забудется. Персонажа у меня не получилось, была бездушная кукла, бегающая по полигону с записной книжкой, и выполняющая задачи по списку. В последний день завод кончился, оставалось только терпеливо ждать, когда уже можно будет сбросить это дурацкое обличье и снова стать собой. Больше так не буду.
От этой игры мне надолго запомнятся звезды. Огромные, яркие и такие осязаемые, словно кто-то развесил их в верхушках сосен, как эльфы развешивают на кустах свои фонарики. А сверху набросил иссиня-черное, достойное королевы, покрывло, расщитое россыпью мелким бисером и крупными искрящимися алмазами. Именно там я впервые увидела падающую звезду.
Еще прогулка по Арзамасу в ожидании ночного поезда. Наверное, это и есть та самая изнанка города, когда таинственные строения и переулки так и манят, обещая поделиться своей тайной. Я указывала на очередной притягивающий меня объект со словами «хочу туда» и уверенно двигалась на зов. И ни разу не ошиблась. Покинутый полуразрушенный церковь-дом с обрывками «пионерской правды» 1990 года на стенах, Пустой дом, наполовину ушедший под землю, и распахнувший свою изнанку поломанными ранами окон, Дом-под-холмом с гостеприимным садиком за сплошным забором и доходящей почти до земли пожарной лестницей, арка из деревьев, под которой нас дожидался огненный закат, чтобы развернуть перед нами свое торжественное шествие.
А сама игра скоро забудется. Персонажа у меня не получилось, была бездушная кукла, бегающая по полигону с записной книжкой, и выполняющая задачи по списку. В последний день завод кончился, оставалось только терпеливо ждать, когда уже можно будет сбросить это дурацкое обличье и снова стать собой. Больше так не буду.