Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не скучало
«Мне скучно!» - фраза, которая заставляет родителей нервничать, испытывать раздражение и чувство вины. Как правило, ребёнок без дела представляет собой ноющее пристающее, выпрашивающее существо, нуждающееся в ярких раздражителях, способных привлечь и удержать его внимание. В состоянии скуки у детей, привыкших к развлечениям, развивается «абстиненция» по «кайфовым» занятиям, в числе которых лидирующее место занимают обычно игры на гаджетах, мультики, поедание сладостей и коллективные игры. Степень невыносимости скуки тем сильнее, чем крепче привязанность к сахару и ярким образам. Чтобы ребёнку не было скучно есть обычную еду вроде супа, родители подсовывают ему мультики, дабы «подсластить» тоскливое занятие.
Но есть и другие причины, по которым детям, да и целому ряду взрослых, трудно скучать. Во-первых, это страх одиночества, страх остаться без опоры в виде другого человека, так как их собственный внутренний стержень очень хрупок. Во-вторых, это может быть страх самого себя и своих переживаний, когда ребёнок не научен «переваривать» свой ежедневный опыт в виде обид, конфликтов, горечи и вынужден бежать от них к внешним ярким увлечениям, чтобы избегать встреч с собственными эмоциями. Такие дети вырастают во взрослых «спринтеров», которые живут в вечной гонке за удовольствиями. Порой эти стремления заставляют достигать их высот в образовании и карьере, чтобы иметь средства для удовлетворения своей ненасытности, однако чаще такие люди не имеют воли к ожиданиям и хотят немедленно владеть объектом вожделения. Заботливое родительское потворствование детям в бегстве от скуки выходит боком и смещает вектор личностного роста всех членов семьи (почему всех, дальше по тексту будет понятно).
«Мама, мне скучно!»- сказала мне восьмилетняя дочь вчера вечером. «Это нормально. Бывает!»- улыбнулась ей я, и она ушла искать и откликаться на слабые раздражители вроде книг, карандашей, знакомых игрушек, потому что сильные исчерпали свой лимит днем. Иногда я предлагаю моим детям вместе во что-то поиграть, погулять, но если у меня нет возможности и сил, то ответственность за выход из скуки ложится на их плечи (чаще всего), и именно в такие эпизоды рождается что-то гениальное в виде песни, сочиненной мелодии, конструкции из лего, выуженных из головы смешных воспоминаний и анекдотов. А ведь я могла «провалиться» в чувство вины и не дать всему это появиться на свет из страха быть запечатленной в памяти моих детей такой «отвергающей» уставшей матерью, не идеальной. Заметить это в себе было сложно, но зато потом получилось вырасти и дать свободу в получении опыта детям. Так вышло, что дать право детям на скуку в моем случае означало позволить им и мне пойти в работу со своими переживаниями, преобразовать их во что-то творческое и образное. Вырасти.
С каких это пор детская скука, как и в принципе «кислое» выражение на лице ребёнка, стала вдруг маркером родительской несостоятельности? «У Толи машина больше», «у Насти торт слаще», «Денис поехал с родителями на море, а я в деревню к бабушке» и пр. будут глубже уходить в корнями в почву, которая удобряется чувством вины родителя. Необъяснимо, как дети считывают эту неуверенность своих мам и пап, но в семейной психотерапии есть такое понятие «симптом семьи» и обычно он проявляется в ребёнке, в его страхах, потребностях, эмоциональных нарушениях, даже если родители скрывают свои конфликты, эмоции и растят детей по книжкам. И нельзя изменить представления ребёнка о мире и себе, не меняясь самому. Вот он личностный рост, о котором я писала в самом начале, и который блокируется обычно на корню, когда родители не дают своим детям поскучать.
Но есть и другие причины, по которым детям, да и целому ряду взрослых, трудно скучать. Во-первых, это страх одиночества, страх остаться без опоры в виде другого человека, так как их собственный внутренний стержень очень хрупок. Во-вторых, это может быть страх самого себя и своих переживаний, когда ребёнок не научен «переваривать» свой ежедневный опыт в виде обид, конфликтов, горечи и вынужден бежать от них к внешним ярким увлечениям, чтобы избегать встреч с собственными эмоциями. Такие дети вырастают во взрослых «спринтеров», которые живут в вечной гонке за удовольствиями. Порой эти стремления заставляют достигать их высот в образовании и карьере, чтобы иметь средства для удовлетворения своей ненасытности, однако чаще такие люди не имеют воли к ожиданиям и хотят немедленно владеть объектом вожделения. Заботливое родительское потворствование детям в бегстве от скуки выходит боком и смещает вектор личностного роста всех членов семьи (почему всех, дальше по тексту будет понятно).
«Мама, мне скучно!»- сказала мне восьмилетняя дочь вчера вечером. «Это нормально. Бывает!»- улыбнулась ей я, и она ушла искать и откликаться на слабые раздражители вроде книг, карандашей, знакомых игрушек, потому что сильные исчерпали свой лимит днем. Иногда я предлагаю моим детям вместе во что-то поиграть, погулять, но если у меня нет возможности и сил, то ответственность за выход из скуки ложится на их плечи (чаще всего), и именно в такие эпизоды рождается что-то гениальное в виде песни, сочиненной мелодии, конструкции из лего, выуженных из головы смешных воспоминаний и анекдотов. А ведь я могла «провалиться» в чувство вины и не дать всему это появиться на свет из страха быть запечатленной в памяти моих детей такой «отвергающей» уставшей матерью, не идеальной. Заметить это в себе было сложно, но зато потом получилось вырасти и дать свободу в получении опыта детям. Так вышло, что дать право детям на скуку в моем случае означало позволить им и мне пойти в работу со своими переживаниями, преобразовать их во что-то творческое и образное. Вырасти.
С каких это пор детская скука, как и в принципе «кислое» выражение на лице ребёнка, стала вдруг маркером родительской несостоятельности? «У Толи машина больше», «у Насти торт слаще», «Денис поехал с родителями на море, а я в деревню к бабушке» и пр. будут глубже уходить в корнями в почву, которая удобряется чувством вины родителя. Необъяснимо, как дети считывают эту неуверенность своих мам и пап, но в семейной психотерапии есть такое понятие «симптом семьи» и обычно он проявляется в ребёнке, в его страхах, потребностях, эмоциональных нарушениях, даже если родители скрывают свои конфликты, эмоции и растят детей по книжкам. И нельзя изменить представления ребёнка о мире и себе, не меняясь самому. Вот он личностный рост, о котором я писала в самом начале, и который блокируется обычно на корню, когда родители не дают своим детям поскучать.