Представления об идеальном психологе
Учась на первом курсе, я внимательно присматривалась к тем, кто считался гуру в нашей специальности, чтобы примерно понимать, что меня дальше ждёт, если пойти этой тропой. Наблюдая за профессорами психологических наук и кандидатами в них, я с самого начала испытала некоторое разочарование. В те времена я думала примерно так же, как рассуждает большинство людей при встрече с психологом,- он должен быть идеальным! Ухоженным, с блеском в глазах, в красивых одеждах и весьма уравновешенным. Таким, чтоб в его жизненном успехе не было никакого сомнения... Чтоб смотреть на него и верить, что он знает точно КАК и ЧТО. Так вот у меня были сомнения, когда я озиралась на кафедральных преподавателей. В какой-то момент даже перестало быть смешно, и захотелось сдать еще несколько экзаменов и уйти на лечфак к будущим докторам. О том, что не заморачиваться с одеждой и чистыми волосами означает принимать себя таким, какой ты есть, я узнала позже. Профессиональный дзен я и сейчас, видимо, еще не постигла: голову мою, одежду глажу, на занятия не опаздываю. Но возможно, всё впереди!
~
Еще я постоянно ждала, когда же нас, студентов, начнут посвящать в секреты психотерапевтического ремесла! И если на парах по медицинским дисциплинам ответы шли сразу за вопросами, то обучение психологии подразумевало тернистый извилистый путь с мешком на голове: на ощупь, по запаху, ориентируясь на интуицию. Помню, что идти так пришлось аж до пятого курса, пока я не вытянула на экзамене по возрастной психологии билет, где один из вопросов касался коррекции задержки психического развития. Сильно беременная, я машинально стала наглаживать живот, как лампу с Джином, и честно, как когда-то делал Шишкварин, на выдохе призналась профессору Кружкиной, что не знаю, не проходили мы этого, мол.
-Мальчика ждёшь?-улыбнулась она.
-Что?-не поняла я, но на всякий случай быстро оглядела кабинет, в котором не было никого, кроме нас двоих.
Это была досрочная моя сдача экзамена, потому что дата родов попадала как раз на время сессии.
-В животе сын?-густым сильным голосом уточнила Кружкина.
-Ааа... да, сын!-закивала я.
-Запомни, Катя, с коррекцией всё легко: чем диагностируем, тем и корректируем!
Не помню, что мне поставили тогда, но оценка была хорошей, стипендию я продолжила получать. А задержку психического развития я научилась корректировать совсем иначе, но это случилось намного позже, благодаря другим открытиям, которые случались в работе с Питерскими Учителями. Они, кстати, выглядели именно так, как я себе всегда представляла светил психологии.
~
Еще я постоянно ждала, когда же нас, студентов, начнут посвящать в секреты психотерапевтического ремесла! И если на парах по медицинским дисциплинам ответы шли сразу за вопросами, то обучение психологии подразумевало тернистый извилистый путь с мешком на голове: на ощупь, по запаху, ориентируясь на интуицию. Помню, что идти так пришлось аж до пятого курса, пока я не вытянула на экзамене по возрастной психологии билет, где один из вопросов касался коррекции задержки психического развития. Сильно беременная, я машинально стала наглаживать живот, как лампу с Джином, и честно, как когда-то делал Шишкварин, на выдохе призналась профессору Кружкиной, что не знаю, не проходили мы этого, мол.
-Мальчика ждёшь?-улыбнулась она.
-Что?-не поняла я, но на всякий случай быстро оглядела кабинет, в котором не было никого, кроме нас двоих.
Это была досрочная моя сдача экзамена, потому что дата родов попадала как раз на время сессии.
-В животе сын?-густым сильным голосом уточнила Кружкина.
-Ааа... да, сын!-закивала я.
-Запомни, Катя, с коррекцией всё легко: чем диагностируем, тем и корректируем!
Не помню, что мне поставили тогда, но оценка была хорошей, стипендию я продолжила получать. А задержку психического развития я научилась корректировать совсем иначе, но это случилось намного позже, благодаря другим открытиям, которые случались в работе с Питерскими Учителями. Они, кстати, выглядели именно так, как я себе всегда представляла светил психологии.