Просто о сложном. Что такое "насилие над мужчинами"
Оригинал взят у friend_sinatra в Просто о сложном. Что такое "насилие над мужчинами"
Крики, вы можете слышать много криков, они кричат: "Это насилие над мужчинами!" Это кричат мужчины. Они говорят женщинам, чтобы те закрыли свои тела, чтобы перестали ходить в открытой одежде, потому что женское тело их возбуждает, возбуждает очень сильно, до такой степени, что они наконец начинают кричат о "насилии над ними". Но проблема не в длине юбки, а в том, что может вызвать сексуальное возбуждение у мужчины. А это наученное сформированное в процессе социализации возбуждение, например, стройные ноги возбуждают, а толстые ноги вызовут отвращение, бритые ноги будут возбуждать, а волосатые вызывать отвращение. Возбуждать может и голый живот (толстый вызывать отвращение), не обязательно голые ноги. А может быть вообще женское лицо, или женские ступни (у меня был знакомый, который каждое лето жаловался на насилие над его психикой, потому что женщины ходили в босоножках). Например, там где женщина полностью закрыта, мужчин начинает возбуждать просто женская речь, женский голос, поэтому женщинам нельзя говорить, нельзя петь, и т.д. Можно сюда добавить и детей. Да, давайте снесем к чету уже это табу с темы о детях. Давайте спросим мужчин, возбуждаются ли они от созерцания голеньких бегающих детишек или не бегающих? От вида половых органов маленьких девочек? Спросите у вашего мужа, у вашего отца, брата, сына, друга, коллеги. Скажите, что не будете осуждать, может быть он ответит честно, есть такая вероятность. Есть подобные опросы, которые показывают, что по-разному, кого-то не возбуждают, а кого-то возбуждают. Кто у нас всегда кричит о насилии и провокации со стороны маленьких девочек? Угу, мужчины, совершающие инцест. И мужчины, которые кричали о насилии над ними со стороны "полураздетых" женщин, они тоже кричали не просто так. Думаю, вы уже догадались, в чем суть: если женщина идет по улице в короткой юбке, она провоцируют мужчин на изнасилование. Почему? Потому что они возбуждаются. Им это нравится? Нравится. Что они предлагают делать с этим возбуждением? Нести ответственность женщине: либо изнасилование, либо прикройся и не ходи в короткой юбке. Парадоксально, что женщины при этом получают очередной double bind (такой же как, например, быть девственницей и шлюхой): "мне нравится твое тело, я возбуждаюсь от него" (одобрение) и "закрой свое тело, ты меня провоцируешь" (обвинение, осуждение). В такой ситуации женщины вынуждены балансировать между двумя крайностями, пытаясь привлечь мужчин и их одобрение, чтобы получить доступ к ресурсу через мужчин (вестимо в патриархате живем), и обвинением/осуждением. А в реальности - с очень даже реальным насилием. Мужчины говорят: контролируйте наше поведение, наши чувства и эмоции сами, дорогие дамы. Хотите получить наше внимание - делайте так, чтобы нас возбуждало, не хотите получить наше насилие - делайте так, чтобы не возбуждало. На самом деле такое положение вещей чудовищно. Уже только разве что слепой не заметит, что во всей этой связке в голове мужчин сексуальное возбуждение так крепко и прочно связано с насилием и идет с ним рука об руку. Это то, о чем писала Андреа Дворкин, например, и многие другие. Насилие и секс - это как две стороны одной медали. Это чудовищно, что женщины находятся в этой ловушке, с детства живут в вечном страхе изнасилования и вынужденной необходимости нести ответственность за чувства и действия мужчин. Это чудовищно, что женщины вынуждены молчать об этом. Скажите хотя бы своей дочери, что то, что мы привыкли называть "женские истерики" - это дозволенное проявление приступов паники, следствия постоянного неосознаваемого страха, на фоне которого живет женщина. Это чудовищно, что женщины испокон веков находятся в положении цугцванга, когда каждый их шаг, как ход в шахматной партии, любой вариант ведет к ухудшению ситуации. Эта изначально проигрышная партия, потому что мужчины имеют фору, им принадлежат власть/ресурсы и они имеют прямой доступ к ресурсам, а женщины играют одними пешками. Все эти трогательные сказки, что мы рассказываем дочерям, чтобы дать им надежду на лучшее будущее, все эти сказки о том, как пешка дошла до противоположного края доски и стала Королевой, или хотя бы Ладьей, хотя даже Лошадью - и то хорошо. Все эти сказки никогда не рассказывают о том, что эта новоиспеченная тяжелая фигура так и остается там стоять, не в силах помочь остальным пешкам, играя на стороне противника, либо уничтожается. Это чудовищно видеть на примере такого простого бытового разговора про "женщин в коротких юбках, которые хотят быть изнасилованными", как утилитарная ценность женщины становится выше экзистенциальной, утилитарная ценность становится единственной ценностью женщины, а экзистенциальная ценность женщины исчезает. Куда? Куда мужчины ее помещают? Они вкладывают в женщин свои чувства, свое возбуждение, свою ответственность, и лишают женщин их экзистенциальной ценности. И женщины вынуждены соглашаться на этот обмен. Ради попытки выживания, которая превратилась в их жизнь.
Крики, вы можете слышать много криков, они кричат: "Это насилие над мужчинами!" Это кричат мужчины. Они говорят женщинам, чтобы те закрыли свои тела, чтобы перестали ходить в открытой одежде, потому что женское тело их возбуждает, возбуждает очень сильно, до такой степени, что они наконец начинают кричат о "насилии над ними". Но проблема не в длине юбки, а в том, что может вызвать сексуальное возбуждение у мужчины. А это наученное сформированное в процессе социализации возбуждение, например, стройные ноги возбуждают, а толстые ноги вызовут отвращение, бритые ноги будут возбуждать, а волосатые вызывать отвращение. Возбуждать может и голый живот (толстый вызывать отвращение), не обязательно голые ноги. А может быть вообще женское лицо, или женские ступни (у меня был знакомый, который каждое лето жаловался на насилие над его психикой, потому что женщины ходили в босоножках). Например, там где женщина полностью закрыта, мужчин начинает возбуждать просто женская речь, женский голос, поэтому женщинам нельзя говорить, нельзя петь, и т.д. Можно сюда добавить и детей. Да, давайте снесем к чету уже это табу с темы о детях. Давайте спросим мужчин, возбуждаются ли они от созерцания голеньких бегающих детишек или не бегающих? От вида половых органов маленьких девочек? Спросите у вашего мужа, у вашего отца, брата, сына, друга, коллеги. Скажите, что не будете осуждать, может быть он ответит честно, есть такая вероятность. Есть подобные опросы, которые показывают, что по-разному, кого-то не возбуждают, а кого-то возбуждают. Кто у нас всегда кричит о насилии и провокации со стороны маленьких девочек? Угу, мужчины, совершающие инцест. И мужчины, которые кричали о насилии над ними со стороны "полураздетых" женщин, они тоже кричали не просто так. Думаю, вы уже догадались, в чем суть: если женщина идет по улице в короткой юбке, она провоцируют мужчин на изнасилование. Почему? Потому что они возбуждаются. Им это нравится? Нравится. Что они предлагают делать с этим возбуждением? Нести ответственность женщине: либо изнасилование, либо прикройся и не ходи в короткой юбке. Парадоксально, что женщины при этом получают очередной double bind (такой же как, например, быть девственницей и шлюхой): "мне нравится твое тело, я возбуждаюсь от него" (одобрение) и "закрой свое тело, ты меня провоцируешь" (обвинение, осуждение). В такой ситуации женщины вынуждены балансировать между двумя крайностями, пытаясь привлечь мужчин и их одобрение, чтобы получить доступ к ресурсу через мужчин (вестимо в патриархате живем), и обвинением/осуждением. А в реальности - с очень даже реальным насилием. Мужчины говорят: контролируйте наше поведение, наши чувства и эмоции сами, дорогие дамы. Хотите получить наше внимание - делайте так, чтобы нас возбуждало, не хотите получить наше насилие - делайте так, чтобы не возбуждало. На самом деле такое положение вещей чудовищно. Уже только разве что слепой не заметит, что во всей этой связке в голове мужчин сексуальное возбуждение так крепко и прочно связано с насилием и идет с ним рука об руку. Это то, о чем писала Андреа Дворкин, например, и многие другие. Насилие и секс - это как две стороны одной медали. Это чудовищно, что женщины находятся в этой ловушке, с детства живут в вечном страхе изнасилования и вынужденной необходимости нести ответственность за чувства и действия мужчин. Это чудовищно, что женщины вынуждены молчать об этом. Скажите хотя бы своей дочери, что то, что мы привыкли называть "женские истерики" - это дозволенное проявление приступов паники, следствия постоянного неосознаваемого страха, на фоне которого живет женщина. Это чудовищно, что женщины испокон веков находятся в положении цугцванга, когда каждый их шаг, как ход в шахматной партии, любой вариант ведет к ухудшению ситуации. Эта изначально проигрышная партия, потому что мужчины имеют фору, им принадлежат власть/ресурсы и они имеют прямой доступ к ресурсам, а женщины играют одними пешками. Все эти трогательные сказки, что мы рассказываем дочерям, чтобы дать им надежду на лучшее будущее, все эти сказки о том, как пешка дошла до противоположного края доски и стала Королевой, или хотя бы Ладьей, хотя даже Лошадью - и то хорошо. Все эти сказки никогда не рассказывают о том, что эта новоиспеченная тяжелая фигура так и остается там стоять, не в силах помочь остальным пешкам, играя на стороне противника, либо уничтожается. Это чудовищно видеть на примере такого простого бытового разговора про "женщин в коротких юбках, которые хотят быть изнасилованными", как утилитарная ценность женщины становится выше экзистенциальной, утилитарная ценность становится единственной ценностью женщины, а экзистенциальная ценность женщины исчезает. Куда? Куда мужчины ее помещают? Они вкладывают в женщин свои чувства, свое возбуждение, свою ответственность, и лишают женщин их экзистенциальной ценности. И женщины вынуждены соглашаться на этот обмен. Ради попытки выживания, которая превратилась в их жизнь.