Сексуальная объективация и что ею не является
Скопирую сюда открытый пост svollga с дайри - очень обстоятельные и последовательные рассуждения, мне понравилось. Спасибо френдессе weit, у которой я увидела перепост.
"Хотела написать про Стёрджеса, но поняла, что это такая банка с пауками разных пород, что их надо брать поштучно и подробно рассматривать. Поэтому для начала - то, что и помимо Стёрджеса всплывает часто: (сексуальная) объективация.
Заимствуя формулировки из Википедии: Объективация вообще - это восприятие человека как товар или объект для какого-либо использования, без учёта его личности или способности испытывать чувства. Сексуальная объективация - это восприятие другого человека или отношение к нему исключительно как к инструменту (объекту) для собственного сексуального удовлетворения.
Однако я часто сталкиваюсь с тем, что эти определения - особенно в случае второго термина, чаще всплывающего в дискуссиях - интерпретируют более широко, то есть понимают сексуальную объективацию как "восприятие другого человека как объекта сексуального удовлетворения", без слова "исключительно". И вот здесь возникает проблема. Дело в том, что мы все воспринимаем других людей как объекты, в том числе объекты сексуального удовлетворения (если нас таковое вообще интересует). Когда кондуктор в автобусе продает нам билет, мы в нем видим не богатый внутренний мир, а инструмент для получения билета. Точно так же, когда нам с плаката улыбается красивый мужина, мы видим не его богатый внутренний мир, а объект для эстетического любования или эротических фантазий. Это нормально.
Ненормальной ситуация становится тогда, когда объективация выходит за рамки инструментальных функций, заданных профессией, задачей и т.д. То есть:
а) когда забывается, что у человека есть этот самый богатый внутренний мир, личность и чувства, и с ним начинают обращаться как с неодушевленным объектом (например, орать на кондуктора и ожидать, что он будет сидеть и слушать, или лапать красивого мужчину с плаката за задницу при личной встрече без разрешения);
б) когда статус объекта распространяется на ту или иную социальную группу, постоянно, вне зависимости от обстоятельств, и в некоторых случаях даже вменяется ей в обязанность. Примеры этого есть в мотивации рабства, крепостного права, расизма, классизма, отношения к людям с инвалидностью, к детям и к пожилым... но в нашем случае это сексуальная объективация, которая направлена в первую очередь на женщин.
В случае сексуальной объективации женщин (другие группы тоже сексуально объективируются, но реже/в других формах/по аналогии с женщинами - последнее я позже поясню), происходит несколько взаимосвязанных вещей. (Внимание: нельзя выделить, что происходит первым, что последним, и какие причинно-следственные связи; нельзя также и сказать, "кто первый начал" это все делать. Как часто бывает в гендерном и прочем неравенстве, многое происходит одновременно и как будто само по себе.)
1. Принимается за данность на уровне общества в целом, что женщина - это в первую очередь сексуальный объект (для мужчины), и ее личность и переживания вторичны по отношению к выполнению ей этой функции. То есть женщина становится инструментом и перестает быть человеком.
2. При этом самой женщине вменяется задача постоянно поддерживать свою функциональность в качестве сексуального объекта - внешность, поведение и т.д.; а общество (и мужчины, и женщины) ее в этом контролирует и оценивает.
3. От оценки женщины как сексуального объекта - оценка ее "качественности" по набору параметров - зависит ее социальный статус. (А в ряде случаев - доступ к ресурсам и другие условные плюшки.)
4. При этом женщина - как объект - теряет автономию и право на принятие решений относительно себя, потому что объект = не человек, и не обладает свободной волей, и не является равным и равноправным по отношению к субъекту (мужчине). Это не значит, что она не может принимать решения - это значит, что они могут игнорироваться субъектом и поддерживающим его обществом, если мешают выполнению функции сексуального объекта.
5. Одновременно динамика сексуального интереса становится гендерно окрашенной (субъект - мужчина, объект - женщина), то есть как за женщиной закрепляется роль сексуального объекта, так и за ролью сексуального объекта закрепляются "женские" характеристики. Тут змея кусает себя за хвост, потому что "женские" характеристики - это не характеристики живых реальных женщин, хотя некоторые обладают какими-то из них; это характеристики абстрактной Женщины, или того собирательного образа, который существует внутри гендерного неравенства, а также черты, которые в данном конкретном обществе классифицируют как "женственные", и которые обычно включают характеристики сексуального объекта. Пример: женщины ухаживают за собой; ухаживать за собой - женственно; женщины, которые ухаживают за собой, делают это для того, чтобы нравиться мужчинам; мужчинам это нравится, потому что ухоженность - характеристика женщины/женственности/сексуального объекта; мужчины, которые ухаживают за собой, ведут себя женственно; мужчины, которые ухаживают за собой - наверное, геи, потому что делают то, что делает сексуальный объект, чтобы нравиться мужчине. (Если так неочевидно, подставьте вместо абстрактной "ухоженности" "бритье ног".)
6. И одновременно же статус сексуального объекта становится унизительным и обесценивающим, потому что сексуальный объект - не человек, и его личность и переживания вторичны по отношению к выполнению своей функции. Именно здесь находится различие между нормальным отношением к потенциальному объекту сексуального интереса и сексуальной объективацией как практикой угнетения.
В нормальной ситуации субъект смотрит на красивого мужчину на плакате как на сексуальный объект; может даже смотреть на того же мужчину, но живого, как на объект - в том смысле, что наш субъект что-то там себе о нем фантазирует и, возможно, хотел бы что-то с ним такое сделать; но когда он решает от мыслей и хотений перейти к действиям, то для него начинает иметь значение то, что по этому поводу думает и чувствует этот самый мужчина, на которого он смотрит. В момент действия субъекта - начиная от простого выражения своих мыслей и желаний - объект становится другим субъектом в этих отношениях, и они начинают взаимодействовать. В ситуации объективации субъект переходит к действиям, не интересуясь переживаниями объекта, и если тот их выражает, и они не соответствуют ожиданиям субъекта, субъект очень удивляется, возмущается и даже становится агрессивным, потому что все еще не видит перед собой другого субъекта, у которого право на переживания есть, или чьи переживания равнозначны его собственным. (Да, я специально говорю про мужчину, а не про женщину, чтобы сбить рамку восприятия.)
7. И напоследок: в связи с сексуальной объективацией секс из процесса взаимодействия двух (и более) субъектов превращается в действия субъекта по отношению к объекту. То есть секс в контексте сексуальной объективации происходит не между человеком и человеком, а между человеком и табуреткой. Не в том смысле, что вот есть вариант с человеком, вариант с рукой и вариант с табуреткой, а в том, что само понятие "секс" переопределяется как сексуальные действия человека по отношению к табуретке; и, соответственно, если человек совершает по отношению к кому-то сексуальные действия, то этот кто-то категоризируется как табуретка.
То есть, повторюсь: проблема не в том, чтобы воспринимать кого-то как сексуальный объект у себя в голове. Проблема в том, чтобы а) воспринимать человека только как сексуальный объект (забывать, что у него есть личность и переживания, пусть и за пределами той эстетической/эротической картинки, в которой он фигурирует как объект), б) вести себя с человеком как с объектом при взаимодействии с ним, и в) в распространении роли сексуального объекта на всю социальную группу, с принуждением к выполнению этой роли и одновременным обесчеловечиванием этой группы.
Поскольку пост разросся, пишу я его уже долго, и больше пока не могу, то несколько заметок на продолжение темы - о связанных вещах:
Культура изнасилования. Взаимосвязь (взаимовстроенность?) должна быть очевидна, но если кратко повториться, то: поскольку сексуальный объект не обладает свободой воли, то и права на отказ или согласие от использования его по прямой функции не имеет.
Сексуальная объективация и репрезентация. Хотя я сказала, что каждый имеет право на мысли и фантазии, но сексуальная объективация в репрезентации имеет значение и становится проблемой, потому что через репрезентацию она распространяется. Если женщины повсеместно демонстрируются как объект, а мужчины как субъект, то эти роли закрепляются и нормализируются в обществе. Это центральная проблематика мужского взгляда. Хотя в некотором количестве случаев мужчины тоже показываются в СМИ как сексуальные объекты (для других мужчин или даже для женщин), это явление нельзя называть сексуальной объективацией в системном смысле понятия, потому что это встречается намного реже и не несет таких социальных последствий, как повсеместная презентация женщин как объектов. В тех редких случаях, когда презентация мужчины как сексуального объекта оказывается проблематичной (например, когда аудитория начинает воспринимать популярного актера как объект даже при реальной встрече и пытается его пощупать), это происходит скорее в результате воспроизводства динамики сексуальной объективации: объект сексуального интереса - не человек, следовательно, с ним можно так обращаться. См. пункты 4-7.
Нагота. В современном обществе нагота сексуализирована: нагота не сексуальна сама по себе, но ей присваивается статус сексуальной всей современной культурой, и поэтому автоматически предполагается, что если тело обнажено, то с целью вызвать сексуальное возбуждение у (предполагаемого) зрителя, и одновременно - то, что нагота тех, кто уже категоризирован как сексуальный объект, автоматически более сексуальна и объектна, чем нагота тех, кто пока имеет статус субъекта. (Нагота в данном случае несколько флуктуирующее понятие, потому что в зависимости от ситуации речь может идти как о полном обнажении, так и об обнажении сексуализированных частей тела. С мужской наготой ситуация всегда сложнее, потому что мужчина по умолчанию субъект; нагота женщины возводит ее объектность в квадрат.) Для примера можно посмотреть все дискуссии вокруг обнажения женской груди (сексуализированной части женского тела) в публичных местах.
На этом я (пока?) заканчиваю, можно задавать вопросы, попробую ответить или хотя бы подумать
Долго подбирала иллюстрацию, но не подобрала, потому что они все либо мерзкие, либо пародии на мерзкое, либо требуют комментариев.
"Хотела написать про Стёрджеса, но поняла, что это такая банка с пауками разных пород, что их надо брать поштучно и подробно рассматривать. Поэтому для начала - то, что и помимо Стёрджеса всплывает часто: (сексуальная) объективация.
Заимствуя формулировки из Википедии: Объективация вообще - это восприятие человека как товар или объект для какого-либо использования, без учёта его личности или способности испытывать чувства. Сексуальная объективация - это восприятие другого человека или отношение к нему исключительно как к инструменту (объекту) для собственного сексуального удовлетворения.
Однако я часто сталкиваюсь с тем, что эти определения - особенно в случае второго термина, чаще всплывающего в дискуссиях - интерпретируют более широко, то есть понимают сексуальную объективацию как "восприятие другого человека как объекта сексуального удовлетворения", без слова "исключительно". И вот здесь возникает проблема. Дело в том, что мы все воспринимаем других людей как объекты, в том числе объекты сексуального удовлетворения (если нас таковое вообще интересует). Когда кондуктор в автобусе продает нам билет, мы в нем видим не богатый внутренний мир, а инструмент для получения билета. Точно так же, когда нам с плаката улыбается красивый мужина, мы видим не его богатый внутренний мир, а объект для эстетического любования или эротических фантазий. Это нормально.
Ненормальной ситуация становится тогда, когда объективация выходит за рамки инструментальных функций, заданных профессией, задачей и т.д. То есть:
а) когда забывается, что у человека есть этот самый богатый внутренний мир, личность и чувства, и с ним начинают обращаться как с неодушевленным объектом (например, орать на кондуктора и ожидать, что он будет сидеть и слушать, или лапать красивого мужчину с плаката за задницу при личной встрече без разрешения);
б) когда статус объекта распространяется на ту или иную социальную группу, постоянно, вне зависимости от обстоятельств, и в некоторых случаях даже вменяется ей в обязанность. Примеры этого есть в мотивации рабства, крепостного права, расизма, классизма, отношения к людям с инвалидностью, к детям и к пожилым... но в нашем случае это сексуальная объективация, которая направлена в первую очередь на женщин.
В случае сексуальной объективации женщин (другие группы тоже сексуально объективируются, но реже/в других формах/по аналогии с женщинами - последнее я позже поясню), происходит несколько взаимосвязанных вещей. (Внимание: нельзя выделить, что происходит первым, что последним, и какие причинно-следственные связи; нельзя также и сказать, "кто первый начал" это все делать. Как часто бывает в гендерном и прочем неравенстве, многое происходит одновременно и как будто само по себе.)
1. Принимается за данность на уровне общества в целом, что женщина - это в первую очередь сексуальный объект (для мужчины), и ее личность и переживания вторичны по отношению к выполнению ей этой функции. То есть женщина становится инструментом и перестает быть человеком.
2. При этом самой женщине вменяется задача постоянно поддерживать свою функциональность в качестве сексуального объекта - внешность, поведение и т.д.; а общество (и мужчины, и женщины) ее в этом контролирует и оценивает.
3. От оценки женщины как сексуального объекта - оценка ее "качественности" по набору параметров - зависит ее социальный статус. (А в ряде случаев - доступ к ресурсам и другие условные плюшки.)
4. При этом женщина - как объект - теряет автономию и право на принятие решений относительно себя, потому что объект = не человек, и не обладает свободной волей, и не является равным и равноправным по отношению к субъекту (мужчине). Это не значит, что она не может принимать решения - это значит, что они могут игнорироваться субъектом и поддерживающим его обществом, если мешают выполнению функции сексуального объекта.
5. Одновременно динамика сексуального интереса становится гендерно окрашенной (субъект - мужчина, объект - женщина), то есть как за женщиной закрепляется роль сексуального объекта, так и за ролью сексуального объекта закрепляются "женские" характеристики. Тут змея кусает себя за хвост, потому что "женские" характеристики - это не характеристики живых реальных женщин, хотя некоторые обладают какими-то из них; это характеристики абстрактной Женщины, или того собирательного образа, который существует внутри гендерного неравенства, а также черты, которые в данном конкретном обществе классифицируют как "женственные", и которые обычно включают характеристики сексуального объекта. Пример: женщины ухаживают за собой; ухаживать за собой - женственно; женщины, которые ухаживают за собой, делают это для того, чтобы нравиться мужчинам; мужчинам это нравится, потому что ухоженность - характеристика женщины/женственности/сексуального объекта; мужчины, которые ухаживают за собой, ведут себя женственно; мужчины, которые ухаживают за собой - наверное, геи, потому что делают то, что делает сексуальный объект, чтобы нравиться мужчине. (Если так неочевидно, подставьте вместо абстрактной "ухоженности" "бритье ног".)
6. И одновременно же статус сексуального объекта становится унизительным и обесценивающим, потому что сексуальный объект - не человек, и его личность и переживания вторичны по отношению к выполнению своей функции. Именно здесь находится различие между нормальным отношением к потенциальному объекту сексуального интереса и сексуальной объективацией как практикой угнетения.
В нормальной ситуации субъект смотрит на красивого мужчину на плакате как на сексуальный объект; может даже смотреть на того же мужчину, но живого, как на объект - в том смысле, что наш субъект что-то там себе о нем фантазирует и, возможно, хотел бы что-то с ним такое сделать; но когда он решает от мыслей и хотений перейти к действиям, то для него начинает иметь значение то, что по этому поводу думает и чувствует этот самый мужчина, на которого он смотрит. В момент действия субъекта - начиная от простого выражения своих мыслей и желаний - объект становится другим субъектом в этих отношениях, и они начинают взаимодействовать. В ситуации объективации субъект переходит к действиям, не интересуясь переживаниями объекта, и если тот их выражает, и они не соответствуют ожиданиям субъекта, субъект очень удивляется, возмущается и даже становится агрессивным, потому что все еще не видит перед собой другого субъекта, у которого право на переживания есть, или чьи переживания равнозначны его собственным. (Да, я специально говорю про мужчину, а не про женщину, чтобы сбить рамку восприятия.)
7. И напоследок: в связи с сексуальной объективацией секс из процесса взаимодействия двух (и более) субъектов превращается в действия субъекта по отношению к объекту. То есть секс в контексте сексуальной объективации происходит не между человеком и человеком, а между человеком и табуреткой. Не в том смысле, что вот есть вариант с человеком, вариант с рукой и вариант с табуреткой, а в том, что само понятие "секс" переопределяется как сексуальные действия человека по отношению к табуретке; и, соответственно, если человек совершает по отношению к кому-то сексуальные действия, то этот кто-то категоризируется как табуретка.
То есть, повторюсь: проблема не в том, чтобы воспринимать кого-то как сексуальный объект у себя в голове. Проблема в том, чтобы а) воспринимать человека только как сексуальный объект (забывать, что у него есть личность и переживания, пусть и за пределами той эстетической/эротической картинки, в которой он фигурирует как объект), б) вести себя с человеком как с объектом при взаимодействии с ним, и в) в распространении роли сексуального объекта на всю социальную группу, с принуждением к выполнению этой роли и одновременным обесчеловечиванием этой группы.
Поскольку пост разросся, пишу я его уже долго, и больше пока не могу, то несколько заметок на продолжение темы - о связанных вещах:
Культура изнасилования. Взаимосвязь (взаимовстроенность?) должна быть очевидна, но если кратко повториться, то: поскольку сексуальный объект не обладает свободой воли, то и права на отказ или согласие от использования его по прямой функции не имеет.
Сексуальная объективация и репрезентация. Хотя я сказала, что каждый имеет право на мысли и фантазии, но сексуальная объективация в репрезентации имеет значение и становится проблемой, потому что через репрезентацию она распространяется. Если женщины повсеместно демонстрируются как объект, а мужчины как субъект, то эти роли закрепляются и нормализируются в обществе. Это центральная проблематика мужского взгляда. Хотя в некотором количестве случаев мужчины тоже показываются в СМИ как сексуальные объекты (для других мужчин или даже для женщин), это явление нельзя называть сексуальной объективацией в системном смысле понятия, потому что это встречается намного реже и не несет таких социальных последствий, как повсеместная презентация женщин как объектов. В тех редких случаях, когда презентация мужчины как сексуального объекта оказывается проблематичной (например, когда аудитория начинает воспринимать популярного актера как объект даже при реальной встрече и пытается его пощупать), это происходит скорее в результате воспроизводства динамики сексуальной объективации: объект сексуального интереса - не человек, следовательно, с ним можно так обращаться. См. пункты 4-7.
Нагота. В современном обществе нагота сексуализирована: нагота не сексуальна сама по себе, но ей присваивается статус сексуальной всей современной культурой, и поэтому автоматически предполагается, что если тело обнажено, то с целью вызвать сексуальное возбуждение у (предполагаемого) зрителя, и одновременно - то, что нагота тех, кто уже категоризирован как сексуальный объект, автоматически более сексуальна и объектна, чем нагота тех, кто пока имеет статус субъекта. (Нагота в данном случае несколько флуктуирующее понятие, потому что в зависимости от ситуации речь может идти как о полном обнажении, так и об обнажении сексуализированных частей тела. С мужской наготой ситуация всегда сложнее, потому что мужчина по умолчанию субъект; нагота женщины возводит ее объектность в квадрат.) Для примера можно посмотреть все дискуссии вокруг обнажения женской груди (сексуализированной части женского тела) в публичных местах.
На этом я (пока?) заканчиваю, можно задавать вопросы, попробую ответить или хотя бы подумать
Долго подбирала иллюстрацию, но не подобрала, потому что они все либо мерзкие, либо пародии на мерзкое, либо требуют комментариев.