Новый год в современной поэзии
Ася Анистратенко
* * *
хоть бы умер кто у него
говорил поэт о поэте
понимая под этим определённые свойства текста
нарисованные герои натянутые сюжеты
а хотелось динамики конфликта или протеста
хотелось лезвия безысходности и огня
силы ночи одолевающей силу дня
хоть бы выжил кто у него
говорим мы теперь друг другу
передавая эту мечту по кругу
как сигарету прикуренную от газа
хоть бы было тепло простая еда хоть бы свет какой-то
безопасный угол кошка свободная койка
и надежда разом
посмотри в окно
это синяя лихорадка
в декабре так жарко бывает только в бреду
хоть бы выжил кто вообще
хоть бы что-то было в порядке
ты и я понимаем что я имею в виду
впереди новый год рождество христианский сочельник
что просить для поэта
жизни без приключений
приключений с невообразимым хорошим концом
снов цветных без побудки три раза за ночь
хоть бы выжил кто
кто сейчас оглушенно замер
хоть бы дожили мы
посмотреться в его лицо
Линор Горалик
(Oh, say! can you see
By the dawn's early light...)
Друг мой, видишь ли ты в раннем блеске зари,
как наш рой золотой наполняет собою подлесок?
Друг мой, слышишь ли ты сквозь ветвей перезвон ледяной
наш единый придушенный шелест:
- Ничего, ничего, не волнуйтесь за нас,
мы потерпим?
Друг мой, щёпочка, щепочка, ёлочкин дух смоляной,
подтверди мне нормальность полета, широкополосность
озаряемых зенками бурых ночных тягачей
новоявленных просек;
пусть протянутый вышкою щуп световой
в утешенье тебе осияет прекрасные зубья
наших сильных родных лесопил;
опиши мне скорей
топора исторически значимый профиль, -
и тогда я с восторгом скажу и себе, и тебе:
"- О, пускай же вовеки сочится из нас смоляное!
О, пускай мы всегда задыхаемся в мёртвом ветру,
превращаемся в наледь сапожную,
в черную мерзлую землю -
золотые такие, -
пускай, нам нисколько не жалко:
мы недаром в рассвет ледяной
после утренней каши смурной
выпадали на плац карусельный,
неспроста после кори
в начале ветрянки
под свинку
простынку
влачили сушить к батарейке;
неспроста
надевали ботинки - и нас выводили по двое,
и пред ёлочкой мертвой,
бессмертной в своей крестовине,
мы взывали:
-Te Deum, Снегурочка, смилуйся с третьего раза! -
и украдкой тащили ко рту сероватые щепки,
спешили, дурашки,
причаститься единого отчего лесоповала.
Новогодние елки, рабочая чёрная ветвь!
Их рубили - летели пустые лучинки, сырые очистки,
простоглазые слёзки, мещанские чьи-то занозки, -
не шаламки, не свешки, не чистого золота оськи, -
где таким разъебаться о краснодеревую стенку,
нанизаться ноздрями на нашу крученую строчку, -
бурлючку такую, нахлёбку.
То ли дело как мы полетим над страной, над страной
мы так низко летим над землёю родной ледяной
боже мой, Николай, вот оно и случилось со мной,
и с тобою, сияющий в фарах бесценный родной,
вот оно-й, вот оно-й.
Так скажи мне, мой друг, а и видишь ли ты хоть чего,
что-то я, Николай, не могу разглядеть ничего, -
лишь бумажную волглую грязь под ногтями майора
а казалось - покажут кино, - ах, какое покажут кино! -
про как мы не просить, не кричать, про как мы не говно, не говно, -
ну-ка, глянь-ка еще раз, а то под ногтями темно
чо-то, сука, темно и темно.
- - - - - - - - - - -
[из книги «Всенощная зверь», 2019]
Ксения Рогожникова
***
прислушиваемся к хлопкам
в Новом году
уже не петарды
светошумовые гранаты
неработающие светофоры
толпа идущая
по проезжей части
смерть
на улицах города
крупицы новостей
через телефонные звонки
скупой алматинский
талончик на интернет
вспомнили про телевизор
восьмилетняя дочь
записывает в дневник
"у нас идёт война
мы сидим дома
но в магазине рядом
уже есть хлеб
и картошка"
София Камилл (2003-2021)
***
Смерть смехом
А Новый год стоит всем своим весом
Неловким смехом
Он не встаёт под
люд, и люб мне этот лоб
И ладно ладаном несёт из коридора
Под смехом встанет смертью
подвеска, булочка, булавка
мне нужен этот лаский люд
ласкающий, висящий
Мелкий, смертный
звеньчит
Там грудь навесом
Весом прижимает к новогоднему столу
где скатерть, как визитка принимает
телефоны
и принимает мой удар
И перегар
Мой Новый год
Мой гонорар за этот год
Мой голод добрый
Татьяна Вольтская
* * *
Мамы с бабушкой нет,
А игрушки на ёлке остались:
Красный волк, Айболит,
Белоснежка мерцают, не старясь.
Маленький акробат
Повисает на обруче смело,
И гирлянда горит:
Ёлка - главное дерево мира.
Между веток с утра
Скачет сердце, синицею свищет,
Ну а если пора,
Если ворон прокаркает вещий,
Мне на помощь придут,
Заслоняя от смерти упрямо,
Золочёный верблюд
И картонная курочка Ряба.
[Вольтская Т. Маленький акробат: Стихи // Знамя. 2021. № 12]
Екатерина Боярских
* * *
Вот идёт человек
с пивом и костылём.
Сзади идёт снег.
Чтобы была даль -
для этого алкоголь,
а так её нет.
Где же его знак?
Кто его новый год?
Чёрный рюкзак на нём.
Свет - он такой йод,
свет, он же онли лёд
под фонарём.
С неба летит соль,
он бы в неё слёг,
но оставляет след.
Город как лучший враг - рад, пьян.
Город как вещий сон -
прав, слеп.
Екатерина Соколова
* * *
покрывай меня испарина
по всему стыду
я по площади гагарина
голенький иду
кто раздел меня
накормил
щами с гвоздями
и между мной и товарищами
положил вражду -
сыпай тому снег за шиворот
новогодний снег
а у меня ни рта ни шиворота
ну что я за человек
* * *
Новый год. Слева направо открывается дверь,
как еврейская книга.
Входят гости, начинают читать нараспев.
- Что в пути вы видели?
- Фигу и финик, финик и эвкалипт, эвкалипт и фигу,
жизнь и смерть,
ямы чудские,
холмы галилейские,
Николая.
Вера Павлова
* * *
Я состою из слёз.
Плохи мои дела.
Не спрашивай, Дед Мороз,
как я себя вела.
Прошлого мёртвый груз.
Труп синицы в руке.
Я даже думать боюсь,
что у тебя в мешке.
Сообщество fem_books поздравляет участниц и читательниц с Новым годом!
Илл. Туве Янссон.
* * *
хоть бы умер кто у него
говорил поэт о поэте
понимая под этим определённые свойства текста
нарисованные герои натянутые сюжеты
а хотелось динамики конфликта или протеста
хотелось лезвия безысходности и огня
силы ночи одолевающей силу дня
хоть бы выжил кто у него
говорим мы теперь друг другу
передавая эту мечту по кругу
как сигарету прикуренную от газа
хоть бы было тепло простая еда хоть бы свет какой-то
безопасный угол кошка свободная койка
и надежда разом
посмотри в окно
это синяя лихорадка
в декабре так жарко бывает только в бреду
хоть бы выжил кто вообще
хоть бы что-то было в порядке
ты и я понимаем что я имею в виду
впереди новый год рождество христианский сочельник
что просить для поэта
жизни без приключений
приключений с невообразимым хорошим концом
снов цветных без побудки три раза за ночь
хоть бы выжил кто
кто сейчас оглушенно замер
хоть бы дожили мы
посмотреться в его лицо
Линор Горалик
(Oh, say! can you see
By the dawn's early light...)
Друг мой, видишь ли ты в раннем блеске зари,
как наш рой золотой наполняет собою подлесок?
Друг мой, слышишь ли ты сквозь ветвей перезвон ледяной
наш единый придушенный шелест:
- Ничего, ничего, не волнуйтесь за нас,
мы потерпим?
Друг мой, щёпочка, щепочка, ёлочкин дух смоляной,
подтверди мне нормальность полета, широкополосность
озаряемых зенками бурых ночных тягачей
новоявленных просек;
пусть протянутый вышкою щуп световой
в утешенье тебе осияет прекрасные зубья
наших сильных родных лесопил;
опиши мне скорей
топора исторически значимый профиль, -
и тогда я с восторгом скажу и себе, и тебе:
"- О, пускай же вовеки сочится из нас смоляное!
О, пускай мы всегда задыхаемся в мёртвом ветру,
превращаемся в наледь сапожную,
в черную мерзлую землю -
золотые такие, -
пускай, нам нисколько не жалко:
мы недаром в рассвет ледяной
после утренней каши смурной
выпадали на плац карусельный,
неспроста после кори
в начале ветрянки
под свинку
простынку
влачили сушить к батарейке;
неспроста
надевали ботинки - и нас выводили по двое,
и пред ёлочкой мертвой,
бессмертной в своей крестовине,
мы взывали:
-Te Deum, Снегурочка, смилуйся с третьего раза! -
и украдкой тащили ко рту сероватые щепки,
спешили, дурашки,
причаститься единого отчего лесоповала.
Новогодние елки, рабочая чёрная ветвь!
Их рубили - летели пустые лучинки, сырые очистки,
простоглазые слёзки, мещанские чьи-то занозки, -
не шаламки, не свешки, не чистого золота оськи, -
где таким разъебаться о краснодеревую стенку,
нанизаться ноздрями на нашу крученую строчку, -
бурлючку такую, нахлёбку.
То ли дело как мы полетим над страной, над страной
мы так низко летим над землёю родной ледяной
боже мой, Николай, вот оно и случилось со мной,
и с тобою, сияющий в фарах бесценный родной,
вот оно-й, вот оно-й.
Так скажи мне, мой друг, а и видишь ли ты хоть чего,
что-то я, Николай, не могу разглядеть ничего, -
лишь бумажную волглую грязь под ногтями майора
а казалось - покажут кино, - ах, какое покажут кино! -
про как мы не просить, не кричать, про как мы не говно, не говно, -
ну-ка, глянь-ка еще раз, а то под ногтями темно
чо-то, сука, темно и темно.
- - - - - - - - - - -
[из книги «Всенощная зверь», 2019]
Ксения Рогожникова
***
прислушиваемся к хлопкам
в Новом году
уже не петарды
светошумовые гранаты
неработающие светофоры
толпа идущая
по проезжей части
смерть
на улицах города
крупицы новостей
через телефонные звонки
скупой алматинский
талончик на интернет
вспомнили про телевизор
восьмилетняя дочь
записывает в дневник
"у нас идёт война
мы сидим дома
но в магазине рядом
уже есть хлеб
и картошка"
София Камилл (2003-2021)
***
Смерть смехом
А Новый год стоит всем своим весом
Неловким смехом
Он не встаёт под
люд, и люб мне этот лоб
И ладно ладаном несёт из коридора
Под смехом встанет смертью
подвеска, булочка, булавка
мне нужен этот лаский люд
ласкающий, висящий
Мелкий, смертный
звеньчит
Там грудь навесом
Весом прижимает к новогоднему столу
где скатерть, как визитка принимает
телефоны
и принимает мой удар
И перегар
Мой Новый год
Мой гонорар за этот год
Мой голод добрый
Татьяна Вольтская
* * *
Мамы с бабушкой нет,
А игрушки на ёлке остались:
Красный волк, Айболит,
Белоснежка мерцают, не старясь.
Маленький акробат
Повисает на обруче смело,
И гирлянда горит:
Ёлка - главное дерево мира.
Между веток с утра
Скачет сердце, синицею свищет,
Ну а если пора,
Если ворон прокаркает вещий,
Мне на помощь придут,
Заслоняя от смерти упрямо,
Золочёный верблюд
И картонная курочка Ряба.
[Вольтская Т. Маленький акробат: Стихи // Знамя. 2021. № 12]
Екатерина Боярских
* * *
Вот идёт человек
с пивом и костылём.
Сзади идёт снег.
Чтобы была даль -
для этого алкоголь,
а так её нет.
Где же его знак?
Кто его новый год?
Чёрный рюкзак на нём.
Свет - он такой йод,
свет, он же онли лёд
под фонарём.
С неба летит соль,
он бы в неё слёг,
но оставляет след.
Город как лучший враг - рад, пьян.
Город как вещий сон -
прав, слеп.
Екатерина Соколова
* * *
покрывай меня испарина
по всему стыду
я по площади гагарина
голенький иду
кто раздел меня
накормил
щами с гвоздями
и между мной и товарищами
положил вражду -
сыпай тому снег за шиворот
новогодний снег
а у меня ни рта ни шиворота
ну что я за человек
* * *
Новый год. Слева направо открывается дверь,
как еврейская книга.
Входят гости, начинают читать нараспев.
- Что в пути вы видели?
- Фигу и финик, финик и эвкалипт, эвкалипт и фигу,
жизнь и смерть,
ямы чудские,
холмы галилейские,
Николая.
Вера Павлова
* * *
Я состою из слёз.
Плохи мои дела.
Не спрашивай, Дед Мороз,
как я себя вела.
Прошлого мёртвый груз.
Труп синицы в руке.
Я даже думать боюсь,
что у тебя в мешке.
Сообщество fem_books поздравляет участниц и читательниц с Новым годом!
Илл. Туве Янссон.