Вера Харузина "Прошлое"
Еще одни потрясающие женские мемуары!!!
Не хватает тега "почему_блин_это_не_проходят_в_школе_и_вообще_мало_кому_известно"
Мои фавориты по этому тегу - Елизавета Водовозова, Татьяна Пассек, Екатерина Юнге, Елизавета Янькова ("Рассказы бабушки"), Софья Ковалевская, Евгения Масальская. И теперь еще Вера Харузина.
Нет, ну правда, почему? Мужская мемуарная литература, в отличие от женской, весьма почетна и на слуху: "Былое и думы", "Другие берега", "Детство Багрова-внука" псевдомемуарная трилогия Толстого...
Но такой картины прошлого, погружения и понимания как в женских мемуарах там не найдешь, и искать не стоит. В женских мемуарах я нахожу ответы на свои вопросы и наконец-то читаю то, что хочется прочитать.
Издательство "Новое литературное обозрение", 1999. Книга добротная, увесистая, 500 страниц. Увы, мелкий шрифт.
Впервые прочитала отрывки из ее мемуаров в книге "Детство в купеческом доме"(изд. "Ломоносов"), это было самое интересное из сборника и по стилю, и по содержанию.
Потом с удивлением обнаружила, что это замечательная женщина, которую я почему-то не знаю.
Вера Николаевна Харузина (1866-1931) - русский и советский учёный-этнограф, первая женщина, ставшая в 1907 году профессором этнографии.
Мемуары посвещены детству и отрочеству, очень интересны с точки зрения педагогики и описания взросления. Конечно, подробно и с любовью описаны семья, среда, дом, приметы времени.
Кстати, это купеческая среда, Замоскворечье Островского, казалось бы, самое сердце Темного царства...но образ жизни родителей абсолютно дворянский, цивилизованный и просвященный. Справедливости ради надо указать, что это уже Россия эпохи великих реформ, т.е. спустя двадцать лет после Островского - а изменения произошли гигантские!
Даже модель общения с детьми дворянская: мать пьет кофе в хорошеньком матинэ, дети допускаются к ручке, потом свободны. Детьми занимаются няни, гувернантки и тетя - незамужняя сестра отца, особой близости с родителями нет.
Вера вспоминает, как вбежала в комнату матери (что запрещалось), но та была в хорошем настроении и даже спросила:
- Кого ты больше всех любишь?
- Тебя!
- По правде?
- А по правде так тетю.
И видит, как материнское лицо мгновенно меркнет...
Тетя очень душевная, вникает в дела детей, посвящает их в русскую культуру и православие. Поощряет всяческое учение, сама тянется к знаниям, будучи самоучкой. Но, к сожалению, она очень непоследовательна: призывает детей к самостоятельности и творчеству "придумайте что-нибудь!" - ...и в то же время требует строгого соблюдения распорядка дома и идеальной чистоты в каждый момент дня.
Немецкая гувернантка Анна Мартыновна, напротив, прекрасный педагог. Она отлично организует занятия и способна превратить в увлекательное познание даже ежедневные прогулки по Ордынке - дети заходят в лавки, смотрят, что там продается, как это выглядит, узнают, где это производится. Вера с нежностью вспоминает детские немецкие книжечки, которые приносила ей Анна Мартыновна. И лавку на Ордынке, где они вместе покупали лубочные картинки. Правда, после того, как Вера процитировала за столом стишки с картинок, им туда ходить запретили...
Вера вообще очень литературная девочка, с малых лет постоянно складывает в уме "фанфики" по мотивам прочитанного, в отрочестве в большом количестве пишет эффектные повести с романтическими героинями.
Она учится дома, в гимназию ее не отдают, потому что "девочкам это не надо". Но домашнее образование получает прекрасное, математику ей преподает сам Николай Шапошников.
Очень помогает то, что родители уверены в важности образования и всячески поощряют детей.
И, конечно, в учебе помогают старшие братья, многое рассказывают и объясняют.
Все три брата Веры тоже с детства проявляли интерес к истории, географии, тоже стали этнографами, поэтому ей впоследствии, конечно, было легче, чем многим женщинам: она ездила с братьями и в экспедиции на Север, и на курсы этнографии в заграничных университетах.
В детстве братья поочередно учатся в гимназии в Ревеле, где свободы гораздо больше, чем в российских учебных заведениях: гимназисты не растут нежными цветочками, курсирующими между школой и домом, им разрешено посещение публичных мест, самостоятельность и даже некое студенческое буйство. Ещё в их гимназии нет зацикленности на "классике", поощряется логическое мышление и естественные науки.
Конечно, все это влияет на Веру. Очень позабавило описание лагеря "красных разбойников", который они с братьями организовали во время летнего отдыха в подмосковном Архангельском, мечта любого ребенка о дикой жизни на природе.
Ещё Веру очень увлекает ботаника, она постоянно с любовью и со знанием дела пишет о растениях комнатных и полевых, выращивает, собирает гербарии (к сожалению, комментаторы не столь сведущи в ботанике, Вера называет звездчатку - они дают описание современной звездчатки, хотя у Веры это явно гусиный лук).
Описаны и сложности переходного возраста...когда все милое семейное вдруг становится скучным и плоским, домашние раздражают и хочется чего-то совсем другого.
В конце концов Вере удается уломать родителей и она поступает в выпускные классы в гимназию Фишер, очень прогрессивную. Яркий портрет директрисы, странной тетеньки с белом балахоне и с безумными украшениями на голове...но это впечатление оказывается обманчиво, директриса адекватна и ведет дело прекрасно. Это единственная женская гимназия, где программа не "адаптивная", а полностью соответствует программе мужских гимназий. Нет мелочных придирок к девушкам, но нет и расхлябанности, атмосфера бодрая и творческая.
Кроме описания очередной идиллии детства 19 века и упорядоченного быта (чуть не написала дворянского), а также прекрасного слога, у этих мемуаров есть много замечательного и заслуживающего внимания: ясность мышления, наблюдательность и дотошность этнографа, осмысление фактов, огромное внимание к психологии.
Воспоминания обрываются на самом интересном месте, когда мемуаристке исполняется 18 лет. Вера объясняет это тем, что с этого возраста начала систематически вести дневник, там мол всё подробно описано, желающих отсылаю к нему.
Где этот дневник...когда будет опубликован?
Вера также упоминает "я использовала этот пейзаж в одном из своих романов", "горничную Маришу позднее я описала в рассказе".
Где эти романы и рассказы?
В Википедии Харузина указана только как этнограф, о ее литературном творчестве не говорится вообще ничего.
Не хватает тега "почему_блин_это_не_проходят_в_школе_и_вообще_мало_кому_известно"
Мои фавориты по этому тегу - Елизавета Водовозова, Татьяна Пассек, Екатерина Юнге, Елизавета Янькова ("Рассказы бабушки"), Софья Ковалевская, Евгения Масальская. И теперь еще Вера Харузина.
Нет, ну правда, почему? Мужская мемуарная литература, в отличие от женской, весьма почетна и на слуху: "Былое и думы", "Другие берега", "Детство Багрова-внука" псевдомемуарная трилогия Толстого...
Но такой картины прошлого, погружения и понимания как в женских мемуарах там не найдешь, и искать не стоит. В женских мемуарах я нахожу ответы на свои вопросы и наконец-то читаю то, что хочется прочитать.
Издательство "Новое литературное обозрение", 1999. Книга добротная, увесистая, 500 страниц. Увы, мелкий шрифт.
Впервые прочитала отрывки из ее мемуаров в книге "Детство в купеческом доме"(изд. "Ломоносов"), это было самое интересное из сборника и по стилю, и по содержанию.
Потом с удивлением обнаружила, что это замечательная женщина, которую я почему-то не знаю.
Вера Николаевна Харузина (1866-1931) - русский и советский учёный-этнограф, первая женщина, ставшая в 1907 году профессором этнографии.
Мемуары посвещены детству и отрочеству, очень интересны с точки зрения педагогики и описания взросления. Конечно, подробно и с любовью описаны семья, среда, дом, приметы времени.
Кстати, это купеческая среда, Замоскворечье Островского, казалось бы, самое сердце Темного царства...но образ жизни родителей абсолютно дворянский, цивилизованный и просвященный. Справедливости ради надо указать, что это уже Россия эпохи великих реформ, т.е. спустя двадцать лет после Островского - а изменения произошли гигантские!
Даже модель общения с детьми дворянская: мать пьет кофе в хорошеньком матинэ, дети допускаются к ручке, потом свободны. Детьми занимаются няни, гувернантки и тетя - незамужняя сестра отца, особой близости с родителями нет.
Вера вспоминает, как вбежала в комнату матери (что запрещалось), но та была в хорошем настроении и даже спросила:
- Кого ты больше всех любишь?
- Тебя!
- По правде?
- А по правде так тетю.
И видит, как материнское лицо мгновенно меркнет...
Тетя очень душевная, вникает в дела детей, посвящает их в русскую культуру и православие. Поощряет всяческое учение, сама тянется к знаниям, будучи самоучкой. Но, к сожалению, она очень непоследовательна: призывает детей к самостоятельности и творчеству "придумайте что-нибудь!" - ...и в то же время требует строгого соблюдения распорядка дома и идеальной чистоты в каждый момент дня.
Немецкая гувернантка Анна Мартыновна, напротив, прекрасный педагог. Она отлично организует занятия и способна превратить в увлекательное познание даже ежедневные прогулки по Ордынке - дети заходят в лавки, смотрят, что там продается, как это выглядит, узнают, где это производится. Вера с нежностью вспоминает детские немецкие книжечки, которые приносила ей Анна Мартыновна. И лавку на Ордынке, где они вместе покупали лубочные картинки. Правда, после того, как Вера процитировала за столом стишки с картинок, им туда ходить запретили...
Вера вообще очень литературная девочка, с малых лет постоянно складывает в уме "фанфики" по мотивам прочитанного, в отрочестве в большом количестве пишет эффектные повести с романтическими героинями.
Она учится дома, в гимназию ее не отдают, потому что "девочкам это не надо". Но домашнее образование получает прекрасное, математику ей преподает сам Николай Шапошников.
Очень помогает то, что родители уверены в важности образования и всячески поощряют детей.
И, конечно, в учебе помогают старшие братья, многое рассказывают и объясняют.
Все три брата Веры тоже с детства проявляли интерес к истории, географии, тоже стали этнографами, поэтому ей впоследствии, конечно, было легче, чем многим женщинам: она ездила с братьями и в экспедиции на Север, и на курсы этнографии в заграничных университетах.
В детстве братья поочередно учатся в гимназии в Ревеле, где свободы гораздо больше, чем в российских учебных заведениях: гимназисты не растут нежными цветочками, курсирующими между школой и домом, им разрешено посещение публичных мест, самостоятельность и даже некое студенческое буйство. Ещё в их гимназии нет зацикленности на "классике", поощряется логическое мышление и естественные науки.
Конечно, все это влияет на Веру. Очень позабавило описание лагеря "красных разбойников", который они с братьями организовали во время летнего отдыха в подмосковном Архангельском, мечта любого ребенка о дикой жизни на природе.
Ещё Веру очень увлекает ботаника, она постоянно с любовью и со знанием дела пишет о растениях комнатных и полевых, выращивает, собирает гербарии (к сожалению, комментаторы не столь сведущи в ботанике, Вера называет звездчатку - они дают описание современной звездчатки, хотя у Веры это явно гусиный лук).
Описаны и сложности переходного возраста...когда все милое семейное вдруг становится скучным и плоским, домашние раздражают и хочется чего-то совсем другого.
В конце концов Вере удается уломать родителей и она поступает в выпускные классы в гимназию Фишер, очень прогрессивную. Яркий портрет директрисы, странной тетеньки с белом балахоне и с безумными украшениями на голове...но это впечатление оказывается обманчиво, директриса адекватна и ведет дело прекрасно. Это единственная женская гимназия, где программа не "адаптивная", а полностью соответствует программе мужских гимназий. Нет мелочных придирок к девушкам, но нет и расхлябанности, атмосфера бодрая и творческая.
Кроме описания очередной идиллии детства 19 века и упорядоченного быта (чуть не написала дворянского), а также прекрасного слога, у этих мемуаров есть много замечательного и заслуживающего внимания: ясность мышления, наблюдательность и дотошность этнографа, осмысление фактов, огромное внимание к психологии.
Воспоминания обрываются на самом интересном месте, когда мемуаристке исполняется 18 лет. Вера объясняет это тем, что с этого возраста начала систематически вести дневник, там мол всё подробно описано, желающих отсылаю к нему.
Где этот дневник...когда будет опубликован?
Вера также упоминает "я использовала этот пейзаж в одном из своих романов", "горничную Маришу позднее я описала в рассказе".
Где эти романы и рассказы?
В Википедии Харузина указана только как этнограф, о ее литературном творчестве не говорится вообще ничего.