Четверг, стихотворение: Елизавета Дмитриева (Ли Сян Цзы)
Елизавета Ивановна Дмитриева, по мужу Васильева, (1887-1928) наиболее известна в истории российской литературы под псевдонимом Черубина де Габриак. Дочь гимназического учителя чистописания, умершего от туберкулёза лёгких, она с детства страдала тем же заболеванием, но проявившимся в другой форме: костной. Старший брат издевался над больной сестрой-хромоножкой, даже отрывал её куклам ноги, чтобы они стали похожи на хозяйку. Несмотря на изнурительную болезнь, Елизавета Ивановна закончила гимназию с золотой медалью, затем - женский педагогический институт по двум специальностям, по литературе и истории. Глубоко интересуясь средними веками, Дмитриева, учительница подготовительных классов, посещала университетские лекции и «среды» Вячеслава Иванова. Она даже начала курс в Сорбонне, где познакомилась с Н. Гумилёвым, но слабое здоровье вынудило вернуться в Петербург.
Недаром все ученики одной замечательной и зря-забытой поэтессы, одновременно преподавательницы истории, на вопрос попечителя округа: «Ну, дети, кто же ваш любимый царь?» - всем классом: «Гришка Отрепьев!»
(М. Цветаева)
Первыми публикациями Дмитриевой были переводы из св. Тересы в теософских журналах; русские теософы интересовались Тересой как визионеркой. Максимилиан Волошин, в гостях у которого в Коктебеле поэтесса отдыхала, предложил ей опубликоваться под псевдонимом. Изысканный образ полуиспанки-полуфранцуженки, томной аристократки, за каждым шагом которой следили суровый отец и духовник-иезуит, грациозные строки, полные религиозного чувства в смеси с эротизмом, тонкий почерк, веленевая бумага, засушенные цветы, выпадающие из письма... Редакция журнала «Аполлон» была заинтригована. Главный редактор Сергей Маковский - обворожился. Телефонный разговор с таинственной незнакомкой привёл его в такое состояние, что убеждённый холостяк экстатически повторял:
- Будь у меня сорок тысяч годового дохода, я женился бы на ней!
Неясно, правда, как он собирался решать проблему различия вероисповеданий, но факт остаётся фактом. В «Аполлоне» напечатали двадцать пять стихотворений Черубины, и той же осенью мистификация раскрылась. Маковский долго не верил, что его так провели, и о встрече с Черубиной пишет в совершенно трагических тонах. По контрасту с образом, созданным его фантазией, учительница-хромоножка показалась ему мало не чудовищем, упоминалось даже, что у неё клыки изо рта торчали. На фотографиях никаких клыков не заметно.
В 1910 году «Аполлон» напечатал тринадцать стихотворений Черубины де Габриак и раскрыл псевдоним Дмитриевой, а через год с небольшим она вышла замуж за инженера-мелиоратора Всеволода Васильева. С ним много путешествовала, посетила Париж, вернулась к поэзии. Васильев был увлечён антропософией - увлеклась и бывшая Черубина, да так, что учение Штайнера стало смыслом и целью её жизни. За убеждения она вместе с мужем и была сослана дважды: в 1921 году в Екатеринодар, гле познакомилась с молодым Самуилом Маршаком, ставшим её соавтором, а в 1927 в Ташкент. Там по предложению друга, китаиста Юлиана Щуцкого, она написала цикл стихотворений под псевдонимом Ли Сян Цзы. Этот вымышленный древний философ тоже был сослан на дикий север, далеко от цивилизации, за убеждённость в бессмертии души.
Из них одиннадцатое:
Лиловый платочек
Китайский лиловый платочек
Знаки твоей страны.
Узор из серебряных точек
И ветка сосны.
Я при слабом свете луны
Узор на платке разберу
И слезы со щек не сотру.
3.Х.1927
Из них двенадцатое:
Журавль
Нет больше журавля!
Он улетел за другом,
Сомкнулось Небо кругом,
Под ним такая плоская Земля!
О, почему вернуться мне нельзя
Туда, домой, куда ушёл ты,
А следом за тобой журавль жёлтый.
З.Х.[1927]
Из них тринадцатое:
Комната в Луне
Вся комнатка купается в луне,
Везде луна, и только чётко, чётко
Тень груши черная на голубой стене,
И черная железная решётка
В серебряном окне...
Такую же луну видала я во сне,
Иль, может быть, теперь все снится мне?
12.Х.[1927]
Из них четырнадцатое:
Бабочка
...И сон один припомнился мне вдруг:
Я бабочкой летала над цветами;
Я помню ясно: был зеленый луг,
И чашечки цветов горели, словно пламя.
Смотрю теперь на мир открытыми глазами,
Но может быть, сама я стала сном
Для бабочки, летящей над цветком?
Полностью цикл можно прочесть по ссылке: http://az.lib.ru/g/gabriak_c_d/text_0040.shtml
Елизавета Дмитриева-Васильева умерла от рака печени в 1928 году в Ташкенте. Ли Сян Цзы был её последней маской.
Недаром все ученики одной замечательной и зря-забытой поэтессы, одновременно преподавательницы истории, на вопрос попечителя округа: «Ну, дети, кто же ваш любимый царь?» - всем классом: «Гришка Отрепьев!»
(М. Цветаева)
Первыми публикациями Дмитриевой были переводы из св. Тересы в теософских журналах; русские теософы интересовались Тересой как визионеркой. Максимилиан Волошин, в гостях у которого в Коктебеле поэтесса отдыхала, предложил ей опубликоваться под псевдонимом. Изысканный образ полуиспанки-полуфранцуженки, томной аристократки, за каждым шагом которой следили суровый отец и духовник-иезуит, грациозные строки, полные религиозного чувства в смеси с эротизмом, тонкий почерк, веленевая бумага, засушенные цветы, выпадающие из письма... Редакция журнала «Аполлон» была заинтригована. Главный редактор Сергей Маковский - обворожился. Телефонный разговор с таинственной незнакомкой привёл его в такое состояние, что убеждённый холостяк экстатически повторял:
- Будь у меня сорок тысяч годового дохода, я женился бы на ней!
Неясно, правда, как он собирался решать проблему различия вероисповеданий, но факт остаётся фактом. В «Аполлоне» напечатали двадцать пять стихотворений Черубины, и той же осенью мистификация раскрылась. Маковский долго не верил, что его так провели, и о встрече с Черубиной пишет в совершенно трагических тонах. По контрасту с образом, созданным его фантазией, учительница-хромоножка показалась ему мало не чудовищем, упоминалось даже, что у неё клыки изо рта торчали. На фотографиях никаких клыков не заметно.
В 1910 году «Аполлон» напечатал тринадцать стихотворений Черубины де Габриак и раскрыл псевдоним Дмитриевой, а через год с небольшим она вышла замуж за инженера-мелиоратора Всеволода Васильева. С ним много путешествовала, посетила Париж, вернулась к поэзии. Васильев был увлечён антропософией - увлеклась и бывшая Черубина, да так, что учение Штайнера стало смыслом и целью её жизни. За убеждения она вместе с мужем и была сослана дважды: в 1921 году в Екатеринодар, гле познакомилась с молодым Самуилом Маршаком, ставшим её соавтором, а в 1927 в Ташкент. Там по предложению друга, китаиста Юлиана Щуцкого, она написала цикл стихотворений под псевдонимом Ли Сян Цзы. Этот вымышленный древний философ тоже был сослан на дикий север, далеко от цивилизации, за убеждённость в бессмертии души.
Из них одиннадцатое:
Лиловый платочек
Китайский лиловый платочек
Знаки твоей страны.
Узор из серебряных точек
И ветка сосны.
Я при слабом свете луны
Узор на платке разберу
И слезы со щек не сотру.
3.Х.1927
Из них двенадцатое:
Журавль
Нет больше журавля!
Он улетел за другом,
Сомкнулось Небо кругом,
Под ним такая плоская Земля!
О, почему вернуться мне нельзя
Туда, домой, куда ушёл ты,
А следом за тобой журавль жёлтый.
З.Х.[1927]
Из них тринадцатое:
Комната в Луне
Вся комнатка купается в луне,
Везде луна, и только чётко, чётко
Тень груши черная на голубой стене,
И черная железная решётка
В серебряном окне...
Такую же луну видала я во сне,
Иль, может быть, теперь все снится мне?
12.Х.[1927]
Из них четырнадцатое:
Бабочка
...И сон один припомнился мне вдруг:
Я бабочкой летала над цветами;
Я помню ясно: был зеленый луг,
И чашечки цветов горели, словно пламя.
Смотрю теперь на мир открытыми глазами,
Но может быть, сама я стала сном
Для бабочки, летящей над цветком?
Полностью цикл можно прочесть по ссылке: http://az.lib.ru/g/gabriak_c_d/text_0040.shtml
Елизавета Дмитриева-Васильева умерла от рака печени в 1928 году в Ташкенте. Ли Сян Цзы был её последней маской.