Шпионка, которая меня очаровала
Манчестерская студия Би-би-си располагалась в районе Пиккадилли, над банком. Джульетту взяли работать Читателем Срочных Оповещений (название должности так и писали, с заглавных букв). "Женщина!" - восклицали все, словно до сих пор не встречали говорящих женщин. Джульетте до сих пор снились кошмары из тех дней - она боялась внезапных пауз в программе, боялась заговорить на фоне гудков, боялась, что у неё просто кончатся слова. Эта работа была не для слабонервных. Время от времени с помощью объявлений по радио разыскивали родственников какого-нибудь больного в тяжёлом состоянии. Однажды в дежурство Джульетты пришёл сигнал из полиции - в тот раз искали чьего-то сына, "предположительно находящегося в районе Уиндермира", и вдруг в кабинете Срочных Оповещений (бывшем чулане для швабр) возник кот. Рыжий (наихудший тип кота, по мнению Джульетты). Он вскочил на стол и укусил её - совершенно внезапно, так что она не удержалась и слегка вскрикнула от боли. Затем кот принялся кататься по столу, тереться мордой о микрофон и мурлыкать так громко, что слушатели наверняка решили: в студию ворвалась пантера, съела ведущую и очень довольна.
Наконец кто-то схватил мерзкую тварь за шкирку и уволок. Джульетта чихала не переставая, пока читала текст оповещения, а потом ошибочно объявила "Форель" Шуберта.
Поразительное вообще занятие чтенье: не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Насколько не мой жанр постапок, а попадётся, например, «Кто боится смерти», и вуаля, оторваться невозможно. Ещё я не люблю, не понимаю книжки про шпионов. Прочитала, помню, в повести Иоанны Хмелевской о трогательной Алиции: Ей одинаково были противны что ябеда в яслях, что ас международной разведки. Подняться в атаку на танки со штыком - это пожалуйста, это она понимала, другое дело - заниматься чем-нибудь скрытно, хотя бы из патриотизма, я шарахнулась от ужаса, настолько это было про меня. И вот, пожалуйста: вышла «новая Кейт Аткинсон», Transcription, а в переводе «Хозяйка Лабиринта», и сама не заметила, как прочла шпионский роман и полюбила. Ну, буду утешаться тем, что сотрудница невидимого фронта попалась уж очень специфическая.
Восемнадцатилетней сироте Джульетте Армстронг сделали предложение, от которого она была не в силах отказаться. Трудно или легко работать на Ми-5? Шпионские похождения поначалу оборачиваются к героине удушающе рутинной стороной, и когда начинается-таки авантюра, она производит ошеломляющее впечатление, как ливень из лягушек, как высадка инопланетян, как чёрт из табакерки. Причём не тот игрушечный чёртик с забавными рожками, какого всё-таки ожидаешь увидеть, а самый настоящий дух отрицанья, дух сомненья. Ещё вчера было так ясно: вот мы-хорошие, вот они-плохие. Говорят, на передовой понятнее, легче психологически. Там, на фронте враг - натурально враг, саженного роста эсэсовец с перекошенной от жестокости рожей. А если враг - старая дева с пудельком? Притом не немецкая старая дева, а своя, англичанка? Допустимо ли хоронить врагов в одной яме с другом? Следует ли сидеть с умирающей врагиней, если никто другой не сидит, или допустимо уйти? Как вести себя, если непонятно, кто враг, а кто свой? Да, к таким моральным дилеммам маленькую мисс Армстронг не готовили в школе...
Вот к чему мы сводимся в итоге, подумала Джульетта. Какая разница, во что ты верила, что делала? (Разница есть!) Дыхание Труди перешло на другой более резкий тон - что-то вроде гортанного рыка, - и она стала поворачивать голову вправо-влево, словно от чего-то уклоняясь.Возможно, от зева смерти, желающего ее поглотить. Последних слов Труди не произнесла - даже по-норвежски. Джульетте вспомнилось «О, как мило» Джоан Тимпсон. Интересно, подумала она, каковы будут мои собственные последние слова.
Нужно было каменное сердце - ещё более каменное, чем у самой Джульетты, - чтобы не пожалеть Труди хоть немножко. Но потом Джульетта вспомнила о фройляйн Розенфельд, все хорошенькие сестры которой навеки остались в концлагере. Джульетта встала:
- Ну что ж, Труди, пора прощаться.
И вышла, оставив Труди умирать в одиночестве.
Да, Джульетта не аморальное чудовище, но и не идеальный Штирлиц в юбке. Она, например, нечиста на руку. Если в краже фарфоровой чашечки у подозреваемой из буфета есть некое гусарство, неглиже с отвагой, то хладнокровно снять с убиенной подруги жемчуга... в этот момент я её испугалась. Ещё она, как бы это выразиться покультурнее, глючит. Думает о чём-то постороннем, например, блуждает в чащах ассоциаций по слабым признакам, рифм, совпадений. Даже не представляю, каково было всё это переводить, то ли Алиса и духи, то ли Джульетта в стране чудес. Сама она бесхитростно признаётся, что от лишних мыслей у неё всегда были только неприятности. Любит Вермеера и Шостаковича, но не любит Рембрандта: Что такого замечательного в безобразном старике, который постоянно рисует сам себя? Интересно, если бы мисс Армстронг знала, как всё обернётся, согласилась бы она?
Какая разница, во что ты верила, что делала? (Разница есть!)
К досаде любительниц классического детектива, выход на русском языке «Большого неба» [Big Sky], пятого тома приключений Джексона Броуди, анонсированный «Азбукой-Аттикус» в марте, неведомо почему задерживается. Если вы читаете в оригинале, расскажите, пожалуйста, в чём там дело. Только, кто преступник, не надо рассказывать. Хотя обаянию Аткинсон и это не повредит.
Наконец кто-то схватил мерзкую тварь за шкирку и уволок. Джульетта чихала не переставая, пока читала текст оповещения, а потом ошибочно объявила "Форель" Шуберта.
Поразительное вообще занятие чтенье: не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Насколько не мой жанр постапок, а попадётся, например, «Кто боится смерти», и вуаля, оторваться невозможно. Ещё я не люблю, не понимаю книжки про шпионов. Прочитала, помню, в повести Иоанны Хмелевской о трогательной Алиции: Ей одинаково были противны что ябеда в яслях, что ас международной разведки. Подняться в атаку на танки со штыком - это пожалуйста, это она понимала, другое дело - заниматься чем-нибудь скрытно, хотя бы из патриотизма, я шарахнулась от ужаса, настолько это было про меня. И вот, пожалуйста: вышла «новая Кейт Аткинсон», Transcription, а в переводе «Хозяйка Лабиринта», и сама не заметила, как прочла шпионский роман и полюбила. Ну, буду утешаться тем, что сотрудница невидимого фронта попалась уж очень специфическая.
Восемнадцатилетней сироте Джульетте Армстронг сделали предложение, от которого она была не в силах отказаться. Трудно или легко работать на Ми-5? Шпионские похождения поначалу оборачиваются к героине удушающе рутинной стороной, и когда начинается-таки авантюра, она производит ошеломляющее впечатление, как ливень из лягушек, как высадка инопланетян, как чёрт из табакерки. Причём не тот игрушечный чёртик с забавными рожками, какого всё-таки ожидаешь увидеть, а самый настоящий дух отрицанья, дух сомненья. Ещё вчера было так ясно: вот мы-хорошие, вот они-плохие. Говорят, на передовой понятнее, легче психологически. Там, на фронте враг - натурально враг, саженного роста эсэсовец с перекошенной от жестокости рожей. А если враг - старая дева с пудельком? Притом не немецкая старая дева, а своя, англичанка? Допустимо ли хоронить врагов в одной яме с другом? Следует ли сидеть с умирающей врагиней, если никто другой не сидит, или допустимо уйти? Как вести себя, если непонятно, кто враг, а кто свой? Да, к таким моральным дилеммам маленькую мисс Армстронг не готовили в школе...
Вот к чему мы сводимся в итоге, подумала Джульетта. Какая разница, во что ты верила, что делала? (Разница есть!) Дыхание Труди перешло на другой более резкий тон - что-то вроде гортанного рыка, - и она стала поворачивать голову вправо-влево, словно от чего-то уклоняясь.Возможно, от зева смерти, желающего ее поглотить. Последних слов Труди не произнесла - даже по-норвежски. Джульетте вспомнилось «О, как мило» Джоан Тимпсон. Интересно, подумала она, каковы будут мои собственные последние слова.
Нужно было каменное сердце - ещё более каменное, чем у самой Джульетты, - чтобы не пожалеть Труди хоть немножко. Но потом Джульетта вспомнила о фройляйн Розенфельд, все хорошенькие сестры которой навеки остались в концлагере. Джульетта встала:
- Ну что ж, Труди, пора прощаться.
И вышла, оставив Труди умирать в одиночестве.
Да, Джульетта не аморальное чудовище, но и не идеальный Штирлиц в юбке. Она, например, нечиста на руку. Если в краже фарфоровой чашечки у подозреваемой из буфета есть некое гусарство, неглиже с отвагой, то хладнокровно снять с убиенной подруги жемчуга... в этот момент я её испугалась. Ещё она, как бы это выразиться покультурнее, глючит. Думает о чём-то постороннем, например, блуждает в чащах ассоциаций по слабым признакам, рифм, совпадений. Даже не представляю, каково было всё это переводить, то ли Алиса и духи, то ли Джульетта в стране чудес. Сама она бесхитростно признаётся, что от лишних мыслей у неё всегда были только неприятности. Любит Вермеера и Шостаковича, но не любит Рембрандта: Что такого замечательного в безобразном старике, который постоянно рисует сам себя? Интересно, если бы мисс Армстронг знала, как всё обернётся, согласилась бы она?
Какая разница, во что ты верила, что делала? (Разница есть!)
К досаде любительниц классического детектива, выход на русском языке «Большого неба» [Big Sky], пятого тома приключений Джексона Броуди, анонсированный «Азбукой-Аттикус» в марте, неведомо почему задерживается. Если вы читаете в оригинале, расскажите, пожалуйста, в чём там дело. Только, кто преступник, не надо рассказывать. Хотя обаянию Аткинсон и это не повредит.