Марианна Сорвина: последние герои. И героини
С одной стороны, очень ценю книги о малоизвестных страницах истории, а с другой стороны -- как же горько сознавать, что так плохо историю знаешь. Да и географию, признаться. Вооружившись гуглом и картой Европы, не без труда нахожу Южный Тироль, небольшую горную территорию между Италией и Австрией. По итогам Сен-Жерменского договора регион вышел из-под власти Австрии и стал итальянским, хотя итальянский население в большинстве своём едва-то понимало... Отличительной чертой южнотирольского национально-освободительного движения стала ненасильственность. акции задумывались и проводились так, чтобы никого, упаси Боже, не ранило и не убило.
Что характерно, их противники такой щепетильностью не страдали.Поражает воображение, насколько не соответствовали проступки карам. Тирольских активистов так же высылали из страны, морили голодом, избивали и пытали в тюрьме, приписывали им все возможные и невозможные прегрешения от измены родине до убийств, как гораздо более радикальных и кровавых деятелей, например, Ирландской Республиканской армии. В годы фашизма тирольцев как нежелательный элемент предлагали вообще всех, от старых до малых, поголовно переселить... в Крым. С этой идеей выступил А. Фрауенфельд, генеральный комиссар Крыма и Таврии, а фюрер с Фрауэнфельдом горячо согласился. Но, к сожалению, мытарства Южного Тироля после войны не закончились.
31 января 1961 года борцы за независимость Южного Тироля взорвали конную статую Муссолини. Никто не пострадал, архитектурная ценность мрачного памятника была сомнительной... Инициатору акции заочно влепили двадцать один год тюрьмы. Для меня уже большим откровением было, что в шестьдесят первом году где-то на площади стоит статуя Муссолини.
Женщины в южнотирольском Сопротивлении -- это в первую очередь жёны активистов. Поддерживающие, помогающие, молчаливые, готовые в одиночку тянуть крестьянское хозяйство и огромную католическую семью, пять-десять человек детей, но очень редко -- участницы каких-либо активных действий. Выделяется образ Анжелы Николетти, двадцатичетырёхлетней девушки, организовавшей на дому под видом кружка рукоделия обучение немецкому языку. За это "преступление" Николетти изгнали из города, и зимой она замёрзла в горах. Ныне почитается как местночтимая святая.
Скромным и смиренным "незаметным труженицам" Южного Тироля противопоставляются радикалки из германской "Фракции Красной Армии" -- Гудрун Энслин, Ирмгард Мёллер, Ульрика Майнхоф. К этой последней Марианна Сорвина относится явно отрицательно, акцентируя несовпадение с идеалом женственности-жертвенности: "Женщина, выпавшая из социума, всё ещё пыталась играть роль матери, таская малолетних дочерей вместе с нелегалами по городам и весям. [...] из миловидной молодой женщины с кокетливой причёской превратилась в маргинального подростка с торчащими во все стороны волосами , неопрятной одеждой и сигаретой в углу рта. Казалось, над ней поработала радикальная секта вроде банды Мэнсона". Смерть Майнхоф в тюрьме расценивает как самоубийство вследствие крушения идеалов. Хотя история это тёмная, и что-то как-то чересчур много в ней суицидов.
М. Ю. Сорвина сама состоит в партии "Свобода Южного Тироля" и ряд сведений получила от непосредственных участников/участниц событий и их родных и близких. В любом случае чтение небезынтересное.
Что характерно, их противники такой щепетильностью не страдали.Поражает воображение, насколько не соответствовали проступки карам. Тирольских активистов так же высылали из страны, морили голодом, избивали и пытали в тюрьме, приписывали им все возможные и невозможные прегрешения от измены родине до убийств, как гораздо более радикальных и кровавых деятелей, например, Ирландской Республиканской армии. В годы фашизма тирольцев как нежелательный элемент предлагали вообще всех, от старых до малых, поголовно переселить... в Крым. С этой идеей выступил А. Фрауенфельд, генеральный комиссар Крыма и Таврии, а фюрер с Фрауэнфельдом горячо согласился. Но, к сожалению, мытарства Южного Тироля после войны не закончились.
31 января 1961 года борцы за независимость Южного Тироля взорвали конную статую Муссолини. Никто не пострадал, архитектурная ценность мрачного памятника была сомнительной... Инициатору акции заочно влепили двадцать один год тюрьмы. Для меня уже большим откровением было, что в шестьдесят первом году где-то на площади стоит статуя Муссолини.
Женщины в южнотирольском Сопротивлении -- это в первую очередь жёны активистов. Поддерживающие, помогающие, молчаливые, готовые в одиночку тянуть крестьянское хозяйство и огромную католическую семью, пять-десять человек детей, но очень редко -- участницы каких-либо активных действий. Выделяется образ Анжелы Николетти, двадцатичетырёхлетней девушки, организовавшей на дому под видом кружка рукоделия обучение немецкому языку. За это "преступление" Николетти изгнали из города, и зимой она замёрзла в горах. Ныне почитается как местночтимая святая.
Скромным и смиренным "незаметным труженицам" Южного Тироля противопоставляются радикалки из германской "Фракции Красной Армии" -- Гудрун Энслин, Ирмгард Мёллер, Ульрика Майнхоф. К этой последней Марианна Сорвина относится явно отрицательно, акцентируя несовпадение с идеалом женственности-жертвенности: "Женщина, выпавшая из социума, всё ещё пыталась играть роль матери, таская малолетних дочерей вместе с нелегалами по городам и весям. [...] из миловидной молодой женщины с кокетливой причёской превратилась в маргинального подростка с торчащими во все стороны волосами , неопрятной одеждой и сигаретой в углу рта. Казалось, над ней поработала радикальная секта вроде банды Мэнсона". Смерть Майнхоф в тюрьме расценивает как самоубийство вследствие крушения идеалов. Хотя история это тёмная, и что-то как-то чересчур много в ней суицидов.
М. Ю. Сорвина сама состоит в партии "Свобода Южного Тироля" и ряд сведений получила от непосредственных участников/участниц событий и их родных и близких. В любом случае чтение небезынтересное.