Шейла Джеффрис "Эротизация женского подчинения"
Оригинал взят у mona_lizard в Шейла Джеффрис "Эротизация женского подчинения"
Перевод статьи «Eroticizing Women's Subordination» из сборника "The Sexual Liberals and Attack on Feminism" (1990).
Я хочу поговорить о конструировании женской сексуальности вокруг нашей субординации и о том, что мы, как лесбиянки и гетеросексуалки, можем с этим поделать.
Этот вопрос стал важной темой в свете противостояния женщин, которые называют себя феминистками, с теми из нас, кто борется с порнографией. В былые времена мы все вместе выступали против порнографии и мужского сексуального насилия, тогда это казалось простой и честной борьбой.
На самом деле борьба была не столь простой. Мы, участницы Британского женского освободительного движения, нередко в своих группах отмечали, пускай это было непросто поначалу, что даже самые антиженские, мизогинные материалы, с которыми нам приходилось иметь дело, могли вызывать сексуальное возбуждение. Отдельные феминистки, у которых появлялась такая реакция на порнографию, пытались проанализировать и сдержать это возбуждение, они чувствовали себя виноватыми и изолированными. Особенно, когда остальные женщины в группе заявляли, что не могут представить, как кого-то вообще могут возбуждать такие материалы.
Эта ситуация просуществовала несколько лет, и мы не совершили значительного прогресса в понимании сексуальных реакций на порнографию. Тогда-то либеральный откат и повернулся против нас. Откат пришел со стороны женщин, которые называли себя феминистками и говорили, что они хотят создать новую феминистскую эротику. Вовсе не удивительно, что «новая феминистская эротика» выглядела почти так же как старая антифеминистская порнография: она эротизировала доминирование и подчинение.
Некоторые из женщин, начавших бороться с антипорнографическим феминистским активизмом, некоторые из тех, кто стояли у истоков новой эротики доминирования и подчинения, до этого были активистками в движении против порнографии и мужского насилия.
То, что произошло, по моему мнению, началось с показов слайд-шоу, анализирующих порнографию, в феминистских группах. Время от времени женщины реагировали на эти слайды сексуальным возбуждением. Отсюда они могли выбрать одно из двух утверждений. Они могли сказать: «Я возбуждаюсь от этих изображений. То, как моя подчиненность, как женщины в патриархате, была эротизирована и просочилась в самую интимную и личную сферу моей личности, в мое сердце, в мой ум, стала выдавать себя за часть самого личного, за часть меня, - действительно ужасает».
Они могли сказать так и разгневаться тому, до какой степени угнетение женщин на самом деле может проникнуть в наши сердца и умы. Это выбор, который сделала я и другие феминистки. Этот выбор еще сильнее мотивирует нас к борьбе с порнографией и мужским насилием.
Альтернативный выбор для женщин, которые возбуждались при просмотре порнографических изображений, мог звучать так: «Я возбуждаюсь от этих материалов. Следовательно, я разгневана на феминисток, показавших мне их. Я злюсь, потому что из-за них я чувствую себя пристыженной и виноватой. Потому я буду противостоять им». Я думаю, что это стало причиной того, что некоторые феминистки стали бороться с антипорнографическим движением, с нами.
Я предполагаю, что у всех у нас одна проблема - эротизация нашего подчинения. Но есть два пути справляться с этой травмой: работать в феминистском направлении или же бороться с феминистками.
Также мне кажется очень важным для нашего продвижения проработать вопрос конструирования нашей сексуальности, возможно, в группах роста самосознания. Нам надо говорить об этих вещах, хоть говорить о них не просто, говорить фантазиях и возбуждении, о том, что лежит подо всем этим. И тогда мы можем начать обсуждать разнице между негативными и позитивными сексуальными переживаниями. Мы должны попытаться определить для себя эту разницу, хотя сейчас эта тема представлена весьма сумбурно. Когда мы совершим определение, мы сможем обсуждать эту тему продуктивно, сможем понять, насколько сильно мы интернализировали свою угнетенность и как это повлияло на нас. Тогда и только тогда мы сможем вновь объединиться и направить свой гнев на порнографов и насильников.
Вам вероятно известно, что некоторые либертарианцы, проповедующие эротизацию доминирования и подчинения, пропагандировали свои практики среди лесбиянок: ролевые игры бучей и фем в лесбийских отношениях, лесбийский садомазохизм. Упоминания о бучах и фем стали преобладать во всевозможных попытках анализа лесбийской сексуальности, и это кажется мне весьма тревожным знаком (подробнее о последствиях возрождения ролевой игры в лесбийских отношениях смотрите Sheila Jeffreys «Butch and femme now and then»). Примером восхваления ролевой игры может быть статья "С чем мы катаемся в постели" Шерри Морага и Эмбер Голлибоу (Hollibaugh, Amber, and Moraga, Cherrie. (1984). "What we're rolling around in bed with: Sexual silences in feminism.").
В этой статье Эмбер Голлибоу самоидентифицируется как фем и говорит о том, что нельзя уязвлять хрупкую сексуальную идентичность бучей. Где-то мы об этом слышали, не так ли? Следом она говорит, что при знакомстве с бучем она будет выбирать пассивную роль. Ее соваторка, Шерри Морага, самоидентифицирующаяся как буч, пишет, что - так как она буч - она не будет ждать, а будет сразу же откровенно идти к цели. Роль фем ужасно похожа в таком изложении на роль гетеросексуальной женщины в антифеминистской классике Марабель Морган «Абсолютная женщина» (Morgan, Marabel. (1975). The total woman).
Не только лесбиянки эротизируют доминирование и подчинение. Впрочем, для лесбиянок важно противостоять ролевым играм для того, чтобы продвигаться к эгалитарной сексуальности.
Когда я впервые осознала себя как лесбиянку, я не играла в игры, я не представляла, что моя партнерша обладает силами, не свойственными ей. Впервые я смогла пережить эгалитарный сексуальный опыт.
Я верю, что женщины могут трансформировать свою сексуальность и продвинуться к эгалитарным моделям сексуальных отношений. Однако мне кажется, что этот переход будет куда более трудным для гетеросексуалок, чем для лесбиянок.
Ролевые игры повсеместны в гетеросексуальных отношениях. Разумеется, женщины, прошедшие рост самосознания, часто смотрят на себя, как на исключение. Но если мы поглядим на любую «про-феминистскую», «несексистскую» пару, мы обнаружим явные различия в способах поведения, разговора и, особенно, во внешности.
Эротизация неравенства не обязательна в лесбийских отношениях, так как половое классовое неравенство не является основой наших сексуальных отношений. Но сложно представить, как гетеросексуальное вожделение - учитывая его роль в практически любых отношениях - может быть эгалитарным.
Итак, я считаю, что перед нами, как лесбиянками и гетеросексуалками, стоит проблема, которую следует определить и попытаться разрешить. Я думать, нам следует что-то решить с эротизацией нашей субординации. Это разрушает нас индивидуально, разрушает наши отношения. Это также разрушает наши политические стремления, так как затрудняет борьбу с мужским превосходством. Только переосмыслив сконструированность нашей сексуальности, мы сможем продвинуться и на самом деле повлиять на гетеропатриархальное общество, в котором мы живем. Потому, возможно, мы, как лесбиянки и гетеросексуалки, сможем начать диалог о том, как мы можем продвинуться к эгалитарной сексуальности.
Перевод статьи «Eroticizing Women's Subordination» из сборника "The Sexual Liberals and Attack on Feminism" (1990).
Я хочу поговорить о конструировании женской сексуальности вокруг нашей субординации и о том, что мы, как лесбиянки и гетеросексуалки, можем с этим поделать.
Этот вопрос стал важной темой в свете противостояния женщин, которые называют себя феминистками, с теми из нас, кто борется с порнографией. В былые времена мы все вместе выступали против порнографии и мужского сексуального насилия, тогда это казалось простой и честной борьбой.
На самом деле борьба была не столь простой. Мы, участницы Британского женского освободительного движения, нередко в своих группах отмечали, пускай это было непросто поначалу, что даже самые антиженские, мизогинные материалы, с которыми нам приходилось иметь дело, могли вызывать сексуальное возбуждение. Отдельные феминистки, у которых появлялась такая реакция на порнографию, пытались проанализировать и сдержать это возбуждение, они чувствовали себя виноватыми и изолированными. Особенно, когда остальные женщины в группе заявляли, что не могут представить, как кого-то вообще могут возбуждать такие материалы.
Эта ситуация просуществовала несколько лет, и мы не совершили значительного прогресса в понимании сексуальных реакций на порнографию. Тогда-то либеральный откат и повернулся против нас. Откат пришел со стороны женщин, которые называли себя феминистками и говорили, что они хотят создать новую феминистскую эротику. Вовсе не удивительно, что «новая феминистская эротика» выглядела почти так же как старая антифеминистская порнография: она эротизировала доминирование и подчинение.
Некоторые из женщин, начавших бороться с антипорнографическим феминистским активизмом, некоторые из тех, кто стояли у истоков новой эротики доминирования и подчинения, до этого были активистками в движении против порнографии и мужского насилия.
То, что произошло, по моему мнению, началось с показов слайд-шоу, анализирующих порнографию, в феминистских группах. Время от времени женщины реагировали на эти слайды сексуальным возбуждением. Отсюда они могли выбрать одно из двух утверждений. Они могли сказать: «Я возбуждаюсь от этих изображений. То, как моя подчиненность, как женщины в патриархате, была эротизирована и просочилась в самую интимную и личную сферу моей личности, в мое сердце, в мой ум, стала выдавать себя за часть самого личного, за часть меня, - действительно ужасает».
Они могли сказать так и разгневаться тому, до какой степени угнетение женщин на самом деле может проникнуть в наши сердца и умы. Это выбор, который сделала я и другие феминистки. Этот выбор еще сильнее мотивирует нас к борьбе с порнографией и мужским насилием.
Альтернативный выбор для женщин, которые возбуждались при просмотре порнографических изображений, мог звучать так: «Я возбуждаюсь от этих материалов. Следовательно, я разгневана на феминисток, показавших мне их. Я злюсь, потому что из-за них я чувствую себя пристыженной и виноватой. Потому я буду противостоять им». Я думаю, что это стало причиной того, что некоторые феминистки стали бороться с антипорнографическим движением, с нами.
Я предполагаю, что у всех у нас одна проблема - эротизация нашего подчинения. Но есть два пути справляться с этой травмой: работать в феминистском направлении или же бороться с феминистками.
Также мне кажется очень важным для нашего продвижения проработать вопрос конструирования нашей сексуальности, возможно, в группах роста самосознания. Нам надо говорить об этих вещах, хоть говорить о них не просто, говорить фантазиях и возбуждении, о том, что лежит подо всем этим. И тогда мы можем начать обсуждать разнице между негативными и позитивными сексуальными переживаниями. Мы должны попытаться определить для себя эту разницу, хотя сейчас эта тема представлена весьма сумбурно. Когда мы совершим определение, мы сможем обсуждать эту тему продуктивно, сможем понять, насколько сильно мы интернализировали свою угнетенность и как это повлияло на нас. Тогда и только тогда мы сможем вновь объединиться и направить свой гнев на порнографов и насильников.
Вам вероятно известно, что некоторые либертарианцы, проповедующие эротизацию доминирования и подчинения, пропагандировали свои практики среди лесбиянок: ролевые игры бучей и фем в лесбийских отношениях, лесбийский садомазохизм. Упоминания о бучах и фем стали преобладать во всевозможных попытках анализа лесбийской сексуальности, и это кажется мне весьма тревожным знаком (подробнее о последствиях возрождения ролевой игры в лесбийских отношениях смотрите Sheila Jeffreys «Butch and femme now and then»). Примером восхваления ролевой игры может быть статья "С чем мы катаемся в постели" Шерри Морага и Эмбер Голлибоу (Hollibaugh, Amber, and Moraga, Cherrie. (1984). "What we're rolling around in bed with: Sexual silences in feminism.").
В этой статье Эмбер Голлибоу самоидентифицируется как фем и говорит о том, что нельзя уязвлять хрупкую сексуальную идентичность бучей. Где-то мы об этом слышали, не так ли? Следом она говорит, что при знакомстве с бучем она будет выбирать пассивную роль. Ее соваторка, Шерри Морага, самоидентифицирующаяся как буч, пишет, что - так как она буч - она не будет ждать, а будет сразу же откровенно идти к цели. Роль фем ужасно похожа в таком изложении на роль гетеросексуальной женщины в антифеминистской классике Марабель Морган «Абсолютная женщина» (Morgan, Marabel. (1975). The total woman).
Не только лесбиянки эротизируют доминирование и подчинение. Впрочем, для лесбиянок важно противостоять ролевым играм для того, чтобы продвигаться к эгалитарной сексуальности.
Когда я впервые осознала себя как лесбиянку, я не играла в игры, я не представляла, что моя партнерша обладает силами, не свойственными ей. Впервые я смогла пережить эгалитарный сексуальный опыт.
Я верю, что женщины могут трансформировать свою сексуальность и продвинуться к эгалитарным моделям сексуальных отношений. Однако мне кажется, что этот переход будет куда более трудным для гетеросексуалок, чем для лесбиянок.
Ролевые игры повсеместны в гетеросексуальных отношениях. Разумеется, женщины, прошедшие рост самосознания, часто смотрят на себя, как на исключение. Но если мы поглядим на любую «про-феминистскую», «несексистскую» пару, мы обнаружим явные различия в способах поведения, разговора и, особенно, во внешности.
Эротизация неравенства не обязательна в лесбийских отношениях, так как половое классовое неравенство не является основой наших сексуальных отношений. Но сложно представить, как гетеросексуальное вожделение - учитывая его роль в практически любых отношениях - может быть эгалитарным.
Итак, я считаю, что перед нами, как лесбиянками и гетеросексуалками, стоит проблема, которую следует определить и попытаться разрешить. Я думать, нам следует что-то решить с эротизацией нашей субординации. Это разрушает нас индивидуально, разрушает наши отношения. Это также разрушает наши политические стремления, так как затрудняет борьбу с мужским превосходством. Только переосмыслив сконструированность нашей сексуальности, мы сможем продвинуться и на самом деле повлиять на гетеропатриархальное общество, в котором мы живем. Потому, возможно, мы, как лесбиянки и гетеросексуалки, сможем начать диалог о том, как мы можем продвинуться к эгалитарной сексуальности.