Война - предопределенная неизбежность
Находимся ли мы в начале новой холодной войны между США и Китаем?
Одной из отличительных черт внешней политики администрации Трампа было резко конфронтационное отношение к Китайской Народной Республике. Результатом стало заметное ухудшение американо-китайских отношений за последние четыре года - ухудшение, которое часто описывается как начало новой холодной войны между Китаем и США.
Администрация Трампа предприняла активные действия, чтобы ограничить доступ Китая к американским технологиям и заблокировать глобальную экспансию китайских высокотехнологичных компаний, самого известного гиганта телекоммуникационного оборудования Huawei. В то же время он настаивал на том, чтобы Китай увеличил закупки американских товаров, особенно сельскохозяйственных товаров, чтобы компенсировать постоянный дефицит, который США имели в торговле с Китаем.
В рамках этой стратегии Вашингтон ввел ряд тарифов на китайские товары, ввозимые в США. Он также предпринял активные действия по преследованию китайских компаний, занимающихся кражей американской интеллектуальной собственности, и ограничил доступ Китая на американские рынки капитала. Белый дом даже предложил США рассмотреть возможность выхода из экономики Китая.
Основываясь на том, что она рассматривала как прямую связь между растущим экономическим влиянием Китая и его растущей военной мощью и дипломатическим влиянием, администрация Трампа приняла стратегию, которую можно было бы охарактеризовать как «экономическое сдерживание Китая».
Эта концепция восходит к меморандуму Джорджа Кеннана 1947 года, в котором он утверждал, в ответ на ухудшение американо-советских отношений, что США должны ответить на агрессивную внешнюю и военную политику Сталина путем создания ряда взаимосвязанных союзов на периферии СССР. при поддержке военной мощи США, чтобы сдержать советский экспансионизм.
На карту поставлен тот же вопрос: кто будет определять фундаментальные параметры мирового порядка?
Уместна ли концепция сдерживания советской эпохи для управления отношениями между США и Китаем? Могут ли США «экономически сдерживать» Китай? Разве это ответ?
США и Китай в состоянии холодной войны?
Честно говоря, отношения между США и Китаем уже начали ухудшаться при администрации Обамы, когда Пекин, начиная с 2013 года, начал милитаризацию Южно-Китайского моря. Он сделал это, создав в общей сложности семь новых островов, на которых разместились военные объекты, и становился все более конфронтационным в своих отношениях со своими соседями.
Будучи кандидатом в президенты в 2016 году, Дональд Трамп неоднократно заявлял, что условия торговли между США и Китаем несправедливы по отношению к США; что они привели к потере миллионов высокооплачиваемых рабочих мест на производстве; что и китайское правительство, и его государственные предприятия, и частные китайские компании регулярно воровали американские технологии; и что Китай воспользовался преимуществами США.
Тем не менее администрация Трампа, несмотря на то, что многие из ее торговых чиновников были печально известными «китайскими ястребами», действительно продемонстрировала готовность продолжить китайско-американские экономические отношения, хотя и на радикально измененных условиях.
Термин «холодная война» был придуман в 1947 году Бернардом Барухом, видным финансистом и давним советником правительства США, чтобы описать состояние американо-советских отношений и проблемы, которые они создавали для США. Термин нашел отклик в американских СМИ и был быстро адаптировался для описания того, что историки называют «войной без боевых действий и кровопролития, но тем не менее битвы».
Холодная война между Вашингтоном и Москвой длилась около 40 лет. С ней боролись в основном с помощью доверенных лиц и в тени секретных разведывательных операций. Называть это бескровным - неправильное слово. Пули, выпущенные доверенными лицами, были столь же смертельными, как и пули, выпущенные вооруженными силами, которые их спонсировали; урок, преподанный как американским, так и советским солдатам в конфликтах от Афганистана до Вьетнама.
Трудно понять, насколько опыт советско-американской холодной войны аналогичен нынешнему состоянию китайско-американских отношений. США не участвуют в военных конфликтах, где их противниками являются китайские прокси.
Между вооруженными силами Китая и его соседей происходили военные столкновения. Некоторые, например Филиппины, связаны с США договорами об обороне. Другие страны, такие как Вьетнам или Индия, не имеют таких соглашений, не говоря уже о каких-либо явных гарантиях безопасности США, но разделяют с Вашингтоном общие интересы в предотвращении посягательств Китая на их суверенитет. Хотя в этих инцидентах были жертвы, хотя ни один из них не был американским, они далеки от прокси-конфликтов, характерных для советско-американской холодной войны.
США и Китай вовлечены в широкомасштабное экономическое соревнование, которое распространяется на двусторонние отношения Америки с другими странами, а также влияет на «правила» международной системы, которая развивалась, в основном под американским руководством, в послевоенный период. . США экономически конкурируют с другими странами, в первую очередь с Японией и Европейским союзом, но это соперничество отличается от китайско-американского.
Во-первых, в то время как такие страны, как Япония или члены ЕС, экономически конкурируют с США, и хотя они могут стремиться формировать «правила» мировой торговли и международной экономической системы в своих интересах, они не ищут оптовой замены глобальная финансовая система США, ориентированная на доллар. Даже создание евро в качестве общей валюты ЕС, хотя у него было дополнительное преимущество, заключающееся в том, что он является альтернативной резервной валютой по отношению к доллару США, никогда не рассматривалось как его замена.
Во-вторых, за исключением Китая, другие крупные страны, с которыми США конкурируют в экономическом отношении, являются странами, которые поддерживают США в военном и, за некоторыми исключениями, дипломатическом плане. Хотя экономический рост и технологические инновации могут повысить военный потенциал союзников США, такие улучшения не имеют отношения к национальной безопасности США. Действительно, в большинстве случаев они усиливают его, расширяя возможности всего альянса или уменьшая вклад США в общую оборону.
Китай - исключение из этого правила. Рост китайской экономики и ее технологическое совершенство напрямую влияют на военный потенциал Пекина, одновременно усиливая его дипломатическую мощь. Китайская военная и внешняя политика становится все более националистической, агрессивной и воинственной - стиль, который китайские СМИ называют «дипломатией воинов-волков». Это означает, что экономический рост Китая имеет прямое отношение к оборонной и дипломатической позиции Америки в Восточной Азии, в частности и в целом в Индо-Тихоокеанском бассейне.
Такая позиция не только увеличивает потребности США в обороне в регионе, но также повышает вероятность того, что агрессивные действия Китая, особенно направленные на страны, с которыми у США заключено оборонное соглашение, приведут к конфронтации или даже к военному столкновению с США. В настоящее время у Пекина есть территориальные споры со всеми 14 своими соседями. В некоторых из этих споров он в одностороннем порядке меняет «факты на местах».
Размежевание: возможно ли экономическое сдерживание Китая?
Экономические отношения США и Китая чрезвычайно сложны. Это намного сложнее, чем военное и дипломатическое соперничество между США и Советским Союзом. В последнем случае экономические отношения не имели значения.
У США и Советского Союза никогда не было обширных торговых отношений, даже после того, как Москва стала основным покупателем американского зерна. Уровень прямых инвестиций между двумя странами был незначительным. Экспорт советского газа в Европу рассматривался Вашингтоном как проблема национальной безопасности, но по большей части советская экономика была в значительной степени автономной, и ее функции мало влияли на мировую экономику.
С другой стороны, существующие экономические отношения между США и Китаем довольно обширны. В 2019 году США и Китай совершили прямую торговлю на 634,8 миллиарда долларов, включая 163 миллиарда долларов китайского импорта и 471,8 миллиарда долларов китайского экспорта в США, в результате чего торговый дефицит составил 308,8 миллиарда долларов. Общие цифры, вероятно, занижены, поскольку часть торговли, как импорта, так и экспорта, проходит через Гонконг.
Общий торговый счет Китая в двусторонней торговле составил 4,6 триллиона долларов. США являются крупнейшим торговым партнером Китая, хотя ЕС и регион АСЕАН в совокупности больше. Примерно 40% торговой деятельности Китая представлено иностранными предприятиями в Китае. В свою очередь, Китай является третьим по величине экспортным рынком Америки после Канады и Мексики.
Кроме того, китайские фирмы, некоторые из которых являются государственными предприятиями, инвестировали 140,5 миллиарда долларов в США, а американские компании вложили 269,6 миллиарда долларов в Китай. Китайские компании владеют государственным долгом США примерно на 1,1 триллиона долларов, уступая только Японии в 1,3 триллиона долларов. Большая часть этого долга принадлежит Банку Китая, центральному банку страны.
Администрация Трампа призвала компании США репатриировать или перенести свои цепочки поставок, ориентированные на Китай, в другое место, особенно для товаров, которые считаются необходимыми, например, фармацевтических препаратов или медицинского оборудования. Он также заявил, что не хочет, чтобы китайские электронные компоненты были встроены в критически важные системы защиты и оборудование. Кроме того, Конгресс поддержал субсидии, чтобы помочь американским компаниям покрыть расходы на репатриацию цепочек поставок критически важных товаров.
Общий объем торговли между США и Китаем упал на 11% в период с 2018 по 2019 год и, как ожидается, снова упадет в 2020 году. Неясно, в какой степени сокращение торговли является результатом введения администрацией Трампа тарифов на широкий спектр Китайские товары, экономические последствия пандемии или репатриация цепочек поставок. Некоторая репатриация или смещение цепочек поставок, несомненно, имели место, но по большей части большая часть цепочек поставок, ориентированных на Китай, все еще существует.
Сменить цепочки поставок непросто, особенно если они основаны на совместных предприятиях или китайских заводах, принадлежащих американцам. Такой переход предполагал бы продажу этих активов. Это было бы непросто, если бы в результате продажи спрос, который удовлетворял завод, также изменился.
Более того, стоимость, приписываемая торговле, которая проходит через цепочку поставок, может быть сложно оценить. Apple импортирует из Китая iPhone на миллиарды долларов. Однако большую часть стоимости в этих телефонах представляют компоненты, которые импортируются из Южной Кореи, Тайваня и США. В Китае происходит просто сборка этих компонентов в рабочий телефон. Менее 4% розничной стоимости iPhone приходится на китайские товары.
Во-вторых, Китай представляет собой огромный и быстрорастущий потребительский рынок, на котором чрезвычайно популярны западные бренды. От одежды под брендом Nike до Джека Дэниэлса и американских спортивных развлечений и фильмов Китай представляет собой значительный и прибыльный рынок для западных товаров. Отказ в доступе к этому рынку представляет собой значительную потерю для американских фирм, за которую многие будут бороться.
Более того, Пекин мастерски дал понять американским и иностранным компаниям, что цена постоянного доступа на внутренний рынок Китая - это поддержка политики Пекина или, по крайней мере, ее молчаливое принятие.
Вот почему американские компании, которые быстро осуждают жестокое обращение с меньшинствами в США и явно умалчивают о том же явлении в Китае. Призыв правительства Австралии к международному расследованию происхождения вируса COVID-19 вызвал быстрое возмездие со стороны Китая. Пекин ввел строгие пошлины на многие экспортные товары из Австралии.
В США существует значительное «китайское лобби» компаний и частных лиц, которые хотят получить прибыль от постоянного доступа к внутреннему рынку Китая и будут сопротивляться любой попытке США экономически изолировать Китай или сократить участие Америки в экономике Китая.
Более того, финансовая поддержка Китаем многих университетов, выгодные лицензионные сделки с американскими медиа-компаниями и общая склонность покупать гудвил за холодные деньги означает, что Пекин может оказывать влияние на американских политиков и элиту, превосходящее все, что могли бы сделать Советы представляли во время холодной войны.
Проще говоря, потребовалось более трех десятилетий, чтобы объединить США и Китай в экономическом плане, что привело к созданию сложной сети цепочек поставок и прямых инвестиций. Добавьте к этому огромное влияние, которое Китай культивировал в США. Разорвать эти связи будет нелегко, и для пострадавших это будет стоить значительных экономических затрат. В краткосрочной перспективе изменить это будет практически невозможно.
Поддерживая эти связи, США также, для всех практических целей, способствуют появлению почти равного конкурента, что ясно дает понять, что его конечная цель - переписать правила международной системы в соответствии со своими потребностями и в конечном итоге заменить США. как глава этой системы.
Это не означает, что господство Китая предопределено или что он в конечном итоге окажется успешным в своих долгосрочных целях по замене США. У Китая впереди множество проблем: быстро стареющее население, раздутый и неэффективный государственный бизнес-сектор и постоянно растущий уровни личного, корпоративного и государственного долга. И все это в дополнение к растущему экономическому неравенству между богатыми прибрежными городами и их быстро растущим средним классом, а также более бедными внутренними регионами. Все эти факторы создают серьезные проблемы, с которыми Пекину придется справиться и в конечном итоге решить.
Более того, если рассматривать его на фоне долгой истории, подъем Китая - это просто его возвращение к своей традиционной роли в Восточной Азии и Индо-Тихоокеанском бассейне. На протяжении всей своей истории, за исключением тех периодов слабости и внутреннего разобщения, Китай был господствующей силой в регионе. Это всегда была самая большая страна с самой большой экономикой и самым большим населением.
Самым последним исключением из этого правила был период от Опиумных войн в середине XIX века до коммунистической революции 1949 года, когда в Китае доминировали иностранные державы. Это период, который китайские историки до сих пор называют «столетием национального унижения». Катастрофическая экономическая политика Мао замедлила возвращение Китая к его исторической роли, но, в конечном итоге, не помешала ему.
Это не означает, что нынешняя политика Китая - это возврат к его имперскому прошлому, хотя, безусловно, есть параллели. Как и в прошлом, Пекин пытался вовлечь своих соседей в мировую систему, ориентированную на Китай, которая отражает его политическую и экономическую мощь.
Разница в том, что в 18 веке мир Китая был ограничен Восточной и Центральной Азией и Индо-Тихоокеанским бассейном. Сегодня мировоззрение Китая носит глобальный характер. Более того, исторически экономика Китая была в значительной степени самодостаточной. Сегодня это не так. Китай зависит от внешних рынков в качестве стимула для экономики, ориентированной на экспорт, от которой зависит его национальное процветание и, соответственно, легитимность правительства Пекина. Точно так же Китай в равной степени зависит от своих торговых партнеров в отношении сырья и технологий, необходимых ему для развития своей экономики.
Западные правительства долгое время считали, что процветающий, экономически развитый Китай, который будет лучше интегрирован в глобальную экономическую и мировую систему, в конечном итоге станет более демократичным и менее враждебным по отношению к западным нормам и культуре. Но оказалось, что это не так. Действительно, экономически развитый и мощный Китай был более склонен и способен проецировать свои нормы в качестве альтернативы нынешней мировой системе.
Администрация Трампа, среди прочих, назвала Коммунистическую партию Китая (КПК) этой кажущейся аберрацией и причиной растущей враждебности Китая к Западу и его агрессивности по отношению к своим соседям.
С другой стороны, амбиции Китая контролировать свои периферийные районы, особенно Южное и Восточно-Китайское моря; его стремление обезопасить морские пути, от которых зависит его торговля и, в конечном счете, его экономическое процветание; и обладать достаточной военной мощью для защиты этих морских путей, если враждебная держава попытается перекрыть их, можно ожидать от любой великой державы в положении Китая.
Логика геополитики не знает идеологии. Некоммунистический Китай вполне мог бы преследовать те же цели с такой же агрессивностью. Учтите, что желание России контролировать свою периферию было не менее острым при Екатерине Великой, чем при Иосифе Сталине или Владимире Путине. Средства и тактика могли различаться, но цель оставалась прежней. В самом деле, некоммунистический Китай, освобожденный от экономической неэффективности, которую навязывает правление коммунистической партии, вполне может быть более серьезным конкурентом как в экономическом, так и в военном отношении, чем нынешний режим.
Экономические отношения США и Китая не сделали Китай великой державой, но ускорили возвращение Китая к его историческому статусу. Разрыв этих отношений, предполагая, что это вообще возможно, и стремление сдержать Китай экономически не лишат его этого статуса, хотя, вероятно, замедлит его подъем.
США и их союзники правы, требуя более равных экономических условий для отношений с Китаем, включая прекращение массового воровства интеллектуальной собственности правительством Китая и его компаний и меркантилистской политики Пекина. Они должны быть столь же непоколебимы, настаивая на том, чтобы Китай придерживался международных норм поведения государства.
Отношения США и Китая - это не холодная и не горячая война. Однако это война, которая будет вестись больше с применением передовых конструкций полупроводниковых микросхем и протоколов квантовых вычислений, чем с самолетами и кораблями. Однако независимо от того, как с этим бороться, последствия для международной системы и для того, кто ее возглавит, будут одинаковыми.
- Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат автору и не обязательно отражают точку зрения Military.com.
Оригинал статьи: Military.com