Про прабабушкино воспитание
Как я сейчас понимаю, это было именно альфовское воспитание, которое мне нравится.
Прабабушка родилась в 1912 году в деревне, потом в деревне появился тиф, многие умерли. Ее семья вымерла, кроме нее и пары братьев. Детей отвезли в детдом. Незадолго до войны она вышла замуж, родила бабушку. Муж погиб на войне. Про него я знаю только то, что он стеснялся имени Филипп и представлялся Федором. Замуж бабушка больше не вышла. Воспитывала дочь. В итоге та вышла замуж, но брак был без особой любви. Бабушка занималась работой, готовить и убираться не любила и не делала этого - за нее все делала прабабушка: гладила зятю рубашки, готовила. Родилась моя мама, ее воспитала прабабушка, как еще одного своего ребенка. Потом семья уехала в Москву, а прабабушка осталась в Подмосковье. Родилась я. Мама поехала к своей маме после родов, но помощи там не получила, только скандалы. Уехала к месту проживания - у них с папой со свадьбы были дом и квартира в Москве, квартиру сдавали, жили в доме. Прабабушка стала и меня взращивать. Она бы и моего ребенка тоже легко воспитала бы, но никто не вечен.
Хотя говорили, что у нее типа я “разбалываюсь”, потому что мне можно везде лезть и мешать. Но недавно я осознала, что я не мешала ей, а была в радость, что это и есть нормальное воспитание и жизнь с ребенком. А не постоянное “иди в свой угол и не мешай взрослым” или “ты дашь от себя отдохнуть хоть когда-нибудь?!” Были жесткие границы, которые и мысли не было нарушать. И как-то прабабушкины слова не вызывали сомнения. Гулять - значит гулять, кушать - кушать. Решения не менялись, запреты не менялись. Случалось словить полотенцем по шее, но сейчас это кажется забавным и милым. И тогда было не унизительно и не больно, а обозначение границ - доколе можно доводить было?
Прабабушка делала свои дела - готовила, шила, вязала. Убирала, я могла по желанию или играть, или участвовать, или смотреть и спрашивать. Т.е. я не отгонялась “не мешайся”, а имела право, например, трогать катушки, играть с пуговицами, готовить вместе, шить, вязать, но в рамках позволяемого бабулей. Если вправду мешала, то меня просили не мешать именно в этот момент и объясняли, почему. Никто не гнал от газовой плиты, от чугунных раскаленных сковород, а давали фартук и позволяли печь крохотные блинцы (которые я и съедала), показывали, какое должно быть тесто, как оно льется, как получается, позволяли подгореть блину, словом, исследовать готовку. Сушили сухари - мне можно было резать хлеб и класть сухари в мешочки. Шили мешочки вместе на машинке, я подавала ткань, наблюдала, шила сама свой мешочек.
Все было без принуждения: хочешь - пеки, не хочешь - гуляй в саду, не хочешь - читай или играй. Интересно, что я делаю - смотри, спрашивай, вот, попробуй сама. Было только не требование, а рекомендация: если начал дело - доделай. Еще было жесткое требование - бережное отношение к еде, не шалить за столом, есть бережно. Порции были маленькие, хотя обычно послевоенные бабушки любят закармливать. Бабуля считала, что перекорм ведет к небрежному отношению к пище, и вообще, хочешь перекусить - вот черный хлеб и яблоко, не хочешь их - значит не голоден. Обед - едим суп, второе, не хочешь есть - гуляй до ужина, и съедала сама мою еду. Меня это очень огорчало, как же так! Это же такая вкусная еда была, а я… а… и все. Соси сухарик до ужина, суп с куриной ножкой канул в небытие.
Можно было разбирать ящик комода с запасами - тряпочки, ленты, мыло. Рассказывалось, зачем предметы нужны, зачем запасают. Были и старые вещи, памятные фото, тоже любили рассматривать. Был культ книг - бабуля была грамотной и любила читать книги. Мы вместе читали (каждый свою естественно, про себя). И как-то у нее было мне легко, свободно, не было такой ложки дегтя, что отравляло жизнь с родителями, такого опасения за любовь и безопасность, была уверенность, что меня любят и я нужна, существовала как воздух. Стены дома и сама бабуля - это было по дефолту и ненавязчивым, и всегда. И она не разделяла жизнь на “вот хоть без детей отдохну нормально”. Детей она воспитывала со своих 20 лет и до конца. Жизнь не разделяла на взрослую и детскую, было гармоничное существование общее. Может, корни этого идут от дореволюционного деревенского воспитания?
Вот такая у меня была прабабушка-альфа. Вопрос только, почему ни ее дочь, ни внучка не стали альфами сами… Может, к “третьему ребенку” левел прокачался, а может, тут дело еще и в самом человеке, на одних родителях, даже правильных, далеко не уедешь, надо самому себя воспитать человеком.
Сейчас мне вообще очень жалко мать, что она не смогла наслаждаться материнством и оттолкнула меня от себя, к сожалению, навсегда. Сломанное можно починить, но оно всегда будет заклеенным, доверия к маме не было и не будет никогда.
А мелкие блины я до сих пор делаю всегда, когда пеку…
Автор попросил не указывать имя
http://alpha-parenting.ru/2013/11/29/pro-prababushkino-vospitanie/