Зимняя Рига
Итак, без теплых колготок я поперлась на экскурсию по зимней Риге. Был конец марта, но снег даже и не думал таять. Мела поземка, мороз кусал ноги. По Риге нас водила красавица Лилечка Левина. Есть, есть еще в печальном галуте красивые еврейские девушки! Тема экскурсии была не этот раз - фонтаны и статуи, а также знаменитый рижский Югенд-стиль - разновидность модерна.
Нимфы и дриады мерзли в фонтанах. Первую нимфу я не сфотографировала. Ее изваял рижский скульптор Фольц. Для нимфы ему позировала скромная латышская девушка Милда. Говорят, она тоже мерзла, пока позировала, и Фольца обуяла сначала жалость, а потом любовь. И он на Милде женился. И по слухам, она всю жизнь служила ему музой. Поэтому статую латышской свободы местные русские называют Милдой. Статую свободы тоже изваял Фольц, как вы понимаете. Было это в годы буржуазной Латвии. Статуя изображает Латвию, держащую на вытянутых руках три звезды - Латгалию, Курляндию и Видзиеме. Латгалия сильно обрусела еще в до-советские годы, Курляндия онемечилась, а если вы хотите увидеть настоящую Латвию - вам дорога в Видзиеме. Вокруг постамента теснятся народные персонажи - Латвия-мать с усталым и суровым лицом матери-одиночки, народный герой Лачплеш, и старик, олицетворяющий народную мудрость, непрерывно изрекающую дайны. (Дайны - это коротенькие мудрые стишки, иногда двустишия, иногда четверостишия, или даже одностишия. Примерно такое пишет Владимир Вишневский).
Латыши злятся на местных русских, кторые зовут свободу Милдой. "А вот если бы мы вашу мать-Родину Машкой обзывали бы? - злятся латыши. "А и пусть Машка, - отвечают русские, - что нам Машка! У нас в Москве во-о-он какой Петька""
В Риге тоже должен был быть свой Петька. Его изваяли при государыне Екатерине, если я не ошибаюсь, но корабль с Петькой затонул. В годы буржуазной Латвии кто-то предложил его извлечь и поставить на постамент. "А нафиг он нам сдался! - сказало правительство буржуйской Латвии, и Петя осталя ржаветь на дне Балтийского моря. Уже в наши дни местный меценат Евгений Гомберг поднял Петю со дна морского, но… правительство буржуйской Латвии опять сказало "Нафиг!", и теперь Петя ржавеет у Гомберга на даче.
А Милду при совках пытались снести, но рижанка Вера Мухина, уже изваявшая Рабочего и Колхозницу, решительно заявила, что Милда имеет большую художественную ценность. И Милду оставили в покое. Так Рабочий и Колхозница протянули латышской свободе серп и молот помощи. И стала Милда обозначать борьбу Латвии против эксплуататоров рабочего класса и крестьян.
А вот это - статуя, сделанная по заказу мецената Евгения Гомберга. Гомберг разбогател в те дни, когда бизнес только-только перестал быть комсомолом, если пользоваться терминологией Виктора Пелевина. Но, в отличие от прочих новых латышских, озаботился внешним видом Риги. Эта статуя изображает генерал-губернатора Риги мистера Армстеда и его супругу. Армстеда рижане зовут на шведский лад Армистидом, хотя был он англичанин. Армстед решил в Риге проблему питьевой воды, и, соответственно, эпидемий. В мой кадр не вошла чугунная собачка породы чау-чау у ног миссис Армстед. У мистера Армстеда такой собачки вроде не было, зато у Гомберга накануне установки этой статуи умерла собачка как раз такой породы, отчего рижане зовут статую "памятник собаке Гомберга". Это единственный подарок Гомберга Риге, о котором заботится муниципалитет, и то только потому, что Армстеда демонстрировали английской королеве, когда та приезжала в Ригу.
А вот это фонтан "Четыре времени года". Четыре нимфы по числу сезонов. Та, что тянет ножку - лето. Она как бы тянет ножку к воде, желая проверить, не согрелась ли наконец вода в Балтийском море.
Ходить по Риге было холодно, и согревались мы чудесным рижским кофе в разных кафешках. Без бальзама - он некошерный.
Новые выпуски про Балтику еще будут.
Нимфы и дриады мерзли в фонтанах. Первую нимфу я не сфотографировала. Ее изваял рижский скульптор Фольц. Для нимфы ему позировала скромная латышская девушка Милда. Говорят, она тоже мерзла, пока позировала, и Фольца обуяла сначала жалость, а потом любовь. И он на Милде женился. И по слухам, она всю жизнь служила ему музой. Поэтому статую латышской свободы местные русские называют Милдой. Статую свободы тоже изваял Фольц, как вы понимаете. Было это в годы буржуазной Латвии. Статуя изображает Латвию, держащую на вытянутых руках три звезды - Латгалию, Курляндию и Видзиеме. Латгалия сильно обрусела еще в до-советские годы, Курляндия онемечилась, а если вы хотите увидеть настоящую Латвию - вам дорога в Видзиеме. Вокруг постамента теснятся народные персонажи - Латвия-мать с усталым и суровым лицом матери-одиночки, народный герой Лачплеш, и старик, олицетворяющий народную мудрость, непрерывно изрекающую дайны. (Дайны - это коротенькие мудрые стишки, иногда двустишия, иногда четверостишия, или даже одностишия. Примерно такое пишет Владимир Вишневский).
Латыши злятся на местных русских, кторые зовут свободу Милдой. "А вот если бы мы вашу мать-Родину Машкой обзывали бы? - злятся латыши. "А и пусть Машка, - отвечают русские, - что нам Машка! У нас в Москве во-о-он какой Петька""
В Риге тоже должен был быть свой Петька. Его изваяли при государыне Екатерине, если я не ошибаюсь, но корабль с Петькой затонул. В годы буржуазной Латвии кто-то предложил его извлечь и поставить на постамент. "А нафиг он нам сдался! - сказало правительство буржуйской Латвии, и Петя осталя ржаветь на дне Балтийского моря. Уже в наши дни местный меценат Евгений Гомберг поднял Петю со дна морского, но… правительство буржуйской Латвии опять сказало "Нафиг!", и теперь Петя ржавеет у Гомберга на даче.
А Милду при совках пытались снести, но рижанка Вера Мухина, уже изваявшая Рабочего и Колхозницу, решительно заявила, что Милда имеет большую художественную ценность. И Милду оставили в покое. Так Рабочий и Колхозница протянули латышской свободе серп и молот помощи. И стала Милда обозначать борьбу Латвии против эксплуататоров рабочего класса и крестьян.
А вот это - статуя, сделанная по заказу мецената Евгения Гомберга. Гомберг разбогател в те дни, когда бизнес только-только перестал быть комсомолом, если пользоваться терминологией Виктора Пелевина. Но, в отличие от прочих новых латышских, озаботился внешним видом Риги. Эта статуя изображает генерал-губернатора Риги мистера Армстеда и его супругу. Армстеда рижане зовут на шведский лад Армистидом, хотя был он англичанин. Армстед решил в Риге проблему питьевой воды, и, соответственно, эпидемий. В мой кадр не вошла чугунная собачка породы чау-чау у ног миссис Армстед. У мистера Армстеда такой собачки вроде не было, зато у Гомберга накануне установки этой статуи умерла собачка как раз такой породы, отчего рижане зовут статую "памятник собаке Гомберга". Это единственный подарок Гомберга Риге, о котором заботится муниципалитет, и то только потому, что Армстеда демонстрировали английской королеве, когда та приезжала в Ригу.
А вот это фонтан "Четыре времени года". Четыре нимфы по числу сезонов. Та, что тянет ножку - лето. Она как бы тянет ножку к воде, желая проверить, не согрелась ли наконец вода в Балтийском море.
Ходить по Риге было холодно, и согревались мы чудесным рижским кофе в разных кафешках. Без бальзама - он некошерный.
Новые выпуски про Балтику еще будут.