Легкие дышут, сердце стучит. Это хорошо (с)
И я, и я видела свет в конце туннеля. Туннеля, правда, не было, но свет был. Светлый такой свет, прям ничего из-за него не видно. Тишина с косами вдоль дорог образовалась и шибко прыткие мурашки по всем нестриженым волосам туда-сюда засуетились.
Once upon a time, когда я была трепетно юна и мечтала стать врачом неопределенной специализации, подстольной книгой моей была Большая Медицинская Энциклопедия. Подстольной потому, что на столе мама ее держать не разрешала, вообще не разрешала. Но любила я эту книгу. Любила за страшные картинки сплошь и рядом в кровавых ожогах, колото-режущих ранах и предродовых горячках. А еще я по ней всем своим плюшевым друзьям ставила диагнозы, инъекции организовывала, швы белыми нитками и цыганской иголкой накладывала. У меня даже стетофонендоскоп был. Настоящий. Если в его один конец крикнуть так: "Еге-гей". То в двух других концах его чьи-то уши и вовсе могли оглохнуть. Очень громко слышно.
Бывало, изловлю какого плюшевого медвежонка, ткну в него стетофонендоскопом, шумы в районе сердца диагностирую, порок, значит, сердца и срочно его на операцию белыми нитками. В результате все мое плюшевое поголовье больных были в швах, уколах, а кот Барсик, тот вовсе еженедельно вылизывал на себе пятна зеленки и йода. Медсестрой у меня служил.
Но как-то с врачом у меня потом не заладилось, не сложилось, но привычка диагнозами баловаться осталась. Теперь уже с прикроватным интернетом.
А че, удобно ведь? К врачам ходить не надо.
Ну вот, например, сегодня спрыгнула я, как молодая, резвая муфлониха, с верхней полки нашего самого купесистого купе поездатого поезда, где днем жара, а вечером хоть в шубу лезь от зверски охлаждающихся кондиционеров, и чувствую, вот оно, надо ставить диагноз. В глазах белое марево поплыло, в ушах колокольный звон - бом-бом, ноги мои загорелые под жарким, дождливым солнцем так и пошли от меня отделяться. А рядом мальчик в одних трусиках и с белыми, платиновыми волосами, которые только у ангелов бывают, улыбается и говорит томным баритоном: "Тетя, тебе плохо?". А тете ведь наоборот, хорошо от радостных видов конца туннеля, ибо пребывала она в предобморочном состоянии и в ортостатическом коллапсе от резкой перемены положения тела и низкого давления. Тетя свет видела и больше ничего.
И мальчик вовсе не ангел, а Никитос, с мамой в Алуште отдыхал. У ангелов выходной сегодня. Суббота. Так что, в общем, в итоге с результатом и ортостатической гипотензией, я вернулась. Жива, здорова, бодра, рада, целую, обнимаю, чай, кофе - потанцуем, пиво, водка - полежим...
Once upon a time, когда я была трепетно юна и мечтала стать врачом неопределенной специализации, подстольной книгой моей была Большая Медицинская Энциклопедия. Подстольной потому, что на столе мама ее держать не разрешала, вообще не разрешала. Но любила я эту книгу. Любила за страшные картинки сплошь и рядом в кровавых ожогах, колото-режущих ранах и предродовых горячках. А еще я по ней всем своим плюшевым друзьям ставила диагнозы, инъекции организовывала, швы белыми нитками и цыганской иголкой накладывала. У меня даже стетофонендоскоп был. Настоящий. Если в его один конец крикнуть так: "Еге-гей". То в двух других концах его чьи-то уши и вовсе могли оглохнуть. Очень громко слышно.
Бывало, изловлю какого плюшевого медвежонка, ткну в него стетофонендоскопом, шумы в районе сердца диагностирую, порок, значит, сердца и срочно его на операцию белыми нитками. В результате все мое плюшевое поголовье больных были в швах, уколах, а кот Барсик, тот вовсе еженедельно вылизывал на себе пятна зеленки и йода. Медсестрой у меня служил.
Но как-то с врачом у меня потом не заладилось, не сложилось, но привычка диагнозами баловаться осталась. Теперь уже с прикроватным интернетом.
А че, удобно ведь? К врачам ходить не надо.
Ну вот, например, сегодня спрыгнула я, как молодая, резвая муфлониха, с верхней полки нашего самого купесистого купе поездатого поезда, где днем жара, а вечером хоть в шубу лезь от зверски охлаждающихся кондиционеров, и чувствую, вот оно, надо ставить диагноз. В глазах белое марево поплыло, в ушах колокольный звон - бом-бом, ноги мои загорелые под жарким, дождливым солнцем так и пошли от меня отделяться. А рядом мальчик в одних трусиках и с белыми, платиновыми волосами, которые только у ангелов бывают, улыбается и говорит томным баритоном: "Тетя, тебе плохо?". А тете ведь наоборот, хорошо от радостных видов конца туннеля, ибо пребывала она в предобморочном состоянии и в ортостатическом коллапсе от резкой перемены положения тела и низкого давления. Тетя свет видела и больше ничего.
И мальчик вовсе не ангел, а Никитос, с мамой в Алуште отдыхал. У ангелов выходной сегодня. Суббота. Так что, в общем, в итоге с результатом и ортостатической гипотензией, я вернулась. Жива, здорова, бодра, рада, целую, обнимаю, чай, кофе - потанцуем, пиво, водка - полежим...