Тюремные рецензии Алеся Беляцкого
Я решил "запостить" здесь литературно-критические статьи Алеся Беляцкого.
Не те, что он писал раньше, на свободе. А те, которые делают его свободным сейчас.
Алесь -- прекрасный критик, очень тонкий, чувствующий веяние и стиль времени (русисты усмехнулись, разглядев цитату). Но дело не в этом. Просто объектом анализа критика, сидящего в тюрьме, стали тексты, написанные авторами, вышедшими из тюрьмы. И коллеги Алеся размещают фрагменты его статей так, как они их получили, -- письмами.
Начал он с книги Владимира Некляева "Лiсты да Волi". Это понятно: из тех, кто отсидел своё в белорусской тюрьме при Лукашенко, Некляев, несомненно, -- самый крупный поэт. И не дай тем, кто будет еще крупнее (гениям?), пройти через его испытания.
Я догадываюсь, что дальше будет и отзыв Алеся о моей книге. Вернее, не догадываюсь, а знаю. Я получил от него письмо -- в ответ на отосланную ему книгу. Но вот мой ответ к нему не дошел. Тоже об этом знаю, потому что в противоположном случае Алесь наверняка мне ответил бы.
Когда письма Марины не приходили ко мне в "американку", полковник Орлов (он же Курлов) ехидно замечал:
-- Почта плохо работает.
Как мне кажется, дело не в почте.
Но и вернулось ко мне лишь одно послание: книга, отправленная Миколе Статкевичу.
Она лежит сейчас у меня на столе, и я надеюсь, что все-таки смогу ее как-нибудь ему переслать.
А пока я могу лишь просить всех, кто понимает по-белорусски, прочесть эти "тюремные рецензии" Алеся Беляцкого. И, быть может, написать ему.
Не те, что он писал раньше, на свободе. А те, которые делают его свободным сейчас.
Алесь -- прекрасный критик, очень тонкий, чувствующий веяние и стиль времени (русисты усмехнулись, разглядев цитату). Но дело не в этом. Просто объектом анализа критика, сидящего в тюрьме, стали тексты, написанные авторами, вышедшими из тюрьмы. И коллеги Алеся размещают фрагменты его статей так, как они их получили, -- письмами.
Начал он с книги Владимира Некляева "Лiсты да Волi". Это понятно: из тех, кто отсидел своё в белорусской тюрьме при Лукашенко, Некляев, несомненно, -- самый крупный поэт. И не дай тем, кто будет еще крупнее (гениям?), пройти через его испытания.
Я догадываюсь, что дальше будет и отзыв Алеся о моей книге. Вернее, не догадываюсь, а знаю. Я получил от него письмо -- в ответ на отосланную ему книгу. Но вот мой ответ к нему не дошел. Тоже об этом знаю, потому что в противоположном случае Алесь наверняка мне ответил бы.
Когда письма Марины не приходили ко мне в "американку", полковник Орлов (он же Курлов) ехидно замечал:
-- Почта плохо работает.
Как мне кажется, дело не в почте.
Но и вернулось ко мне лишь одно послание: книга, отправленная Миколе Статкевичу.
Она лежит сейчас у меня на столе, и я надеюсь, что все-таки смогу ее как-нибудь ему переслать.
А пока я могу лишь просить всех, кто понимает по-белорусски, прочесть эти "тюремные рецензии" Алеся Беляцкого. И, быть может, написать ему.