Новое слово в дискурсе новых "перестройщиков"
Оригинал взят у lakonic в Новое слово в дискурсе новых "перестройщиков"
Состоявшееся в минувший понедельник мероприятие выявило новый тренд, точнее, новое изобретение в дискурсе пермских поборников покаяния за советское прошлое. Презентация книги «Топография террора» (отдельная, весьма интересная и провокационная тема) прошла в привычном, по-пермски «либеральном» формате. Приглашенные участники презентации доброжелательно вторили друг другу, воодушевленно хвалили авторов книги и, как водится, переходили на смешки или недовольное гудение с выкриками, когда звучало оппонирующее мнение. Внезапно на этом фоне прорезалась фраза Т.И. Марголиной, уполномоченной по правам человека в Пермском крае: «Мы будем и дальше, наверное, продолжать... дискутировать... Очень важно, чтоб только это было не на уровне войны друг против друга. Не на уровне доносов друг против друга». После первого употребления слова «донос», что характерно, в контексте слова «война», мы заинтересовались. Чуть позже эту мысль радостно повторил А. Рогинский: «Это замечательно, когда люди спорят! Важно только, чтобы споры не превращались в доносы!» Ассоциация «доноса» со «спором» стала еще более интригующей. Потом обретшее новую жизнь понятие пару раз прозвучало в кулуарах.
Стало очевидным, что этот прием - новое открытие для наших антисоветчиков. По крайней мере, они произносили слово «донос» с немалым энтузиазмом. Было ли оно внезапным откровением конкретного мероприятия, либо новая концепция «доносительства» явилась продуктом местного мозгового штурма, история умалчивает. Однако согласитесь, выявившаяся закономерность предстает довольно интересным предметом для изучения.
Пермское сообщество сторонников «покаяния» за грехи советского прошлого редко прибегает к новаторству в области идей и лексикона. Когда же это происходит, подобные изменения становятся индикаторами нового состояния или ответами на новые вызовы. Так, например, на форуме «Пилорама-2011» внезапно перестали зацикливаться на Советском Союзе, ввели новую концепцию «ГКЧП победил», и ругали уже не советскую, а нынешнюю власть… но, почему-то не в лице действующего президента Д.А. Медведева, а в лице премьер-министра В.В. Путина. Все разом заговорили о выборах и «легитимности». Подобное веяние явилось лакмусовой бумажкой изменения настроений российских элит и активнейшей подготовки «либеральной» прослойки к выборному периоду. Прогноз впоследствии прекрасно подтвердился. Далее, на «Пилораме-2012» одной из основных тем всех дискуссий стали «регионализация» и «децентрализация» России, тренд, прежде активно поддерживаемый национал-демократами и сепаратистами. Позднее стало очевидным, что последние начинают тесно смыкаться с либеральным сообществом в контексте подготовки ко второй «перестройке».
Если говорить об ответах на вызовы, то здесь, прежде всего, стоит отметить резкие изменения в поведении нашего антисоветского «либерального» сообщества после реализации проекта «Антипилорама» в 2011 г. Основной целью проекта явилась публичная дискуссия с организаторами форума, ее документация и представление широкой общественности. И уже на следующем форуме «Пилорама» внезапно обнаружились признаки демонстрируемой толерантности. Прослеживались попытки проявить чувство такта. И, самое главное, - участники дискуссий на форуме стали следить за своими словами и практически прекратили вслух проговаривать оскорбительную крамолу относительно России и ее народа.
Ярким ответом послужила и публикация статьи В. Шмырова после скандала, развернувшегося вокруг интервью В.К. Кургузова в «Аргументах и Фактах» и опубликовавшей его журналистки О. Волгиной. В своей статье Виктор Александрович анализирует состав осужденных трех исправительно-трудовых колоний, ВС-389/35, ВС-389/36, ВС-389/37. В тексте публикации он фактологически подтверждал слова бывшего начальника службы контролеров ВС-389/35 о том, что существенным контингентом этих трех колоний являлись каратели, пособники нацистов, сепаратисты, шпионы и прочие «предатели Родины».
Правда, к сожалению, после того, как мы, будучи благодарными за возможность ссылаться на свидетельства «из первых уст», стали ее цитировать, статью «К составу заключенных пермских политлагерей» тут же убрали с сайта музея «Пермь-36». И это тоже можно воспринимать ответом антисоветского сообщества на вызовы патриотического противодействия. И теперь - новая волна! Давайте посмотрим, что подразумевается под этим воистину магическим словом - «донос» в его новом употреблении.
Требования к аргументации сторонников движения «Суть времени» всегда были весьма высоки. В отличие от аналогичных требований к высказываниям «либеральных» деятелей. Поэтому, дабы нас не могли обвинить в искажении чьих-то слов, в дискуссиях мы всегда пользуемся четко задокументированными высказываниями оппонентов. Соответственно, пользуясь некогда установленной силами «перестройщиков» свободой слова и свободой распространения информации, часто ведем запись открытых публичных мероприятий. Такой, например, была и презентация книги «Топография террора». Однако с самого начала, когда наши активисты пришли на мероприятие организаторы попытались запретить снимать материал. Когда мы поинтересовались, чем вызван подобный избирательный запрет на открытом мероприятии и напомнили о свободе информации, ответом было: «Прекратите демагогию!» После того, как в аудитории собрались слушатели, оказалось, что запрет аннулирован, поскольку организаторы не могут озвучить его публично. Однако мы для себя отметили, что нам впервые попытались воспрепятствовать снимать дискуссию.
Во время обсуждения, как мы уже отмечали, словом «донос» стали пользоваться с большим энтузиазмом. Особенно в контексте «споров» и «войны». Однако в последнее время практически единственным оппонентом политики музея «Пермь-36» и общества «Мемориал» в Перми оказалось именно движение «Суть времени». Именно наши активисты начали линию организованного сопротивления, основанную не на клевете и эмоциональной необоснованной критике, а на свидетельствах очевидцев, конкретных документах, публикациях. С фотодоказательствами конкретных искажений и исторических манипуляций в павильонах музея. С видео, подтверждающими характер сведений, сообщаемых экскурсоводами в музее, фиксирующими конкретные высказывания конкретных деятелей, а также демонстрирующими провокационно-аморальные мероприятия, осуществляемые в рамках форума «Пилорама». Все эти свидетельства мы освещали публично, дабы продемонстрировать населению г. Перми и России разницу между различными точками зрения, а также между заявляемыми и реализуемыми целями работников музея «Пермь-36». Что характерно, публика принимала наши статьи и видеосюжеты с благодарностью за возможность познакомиться с альтернативной точкой зрения на историю колонии ВС-389/36 и за выявление и публичное освещение высказываний и мнений российских сторонников «покаяния». Разве не таким образом в идеале должно работать любое СМИ? Почему же до интервью В.К. Кургузова в «Аргументах и Фактах» отзывы о музее «Пермь-36» и обществе «Мемориал» в информационном пространстве г. Перми были исключительно положительные? Почему никогда публично не освещалась отрицательная сторона деятельности пермских антисоветчиков: фальсификации, манипуляции, пропагандистские, оскорбительные и, порою, антинародные высказывания, а также деятельность, которую можно было бы квалифицировать как развращение молодежи? С чем были связаны подобные однобокость и несвобода?
Однако оставим риторические вопросы и вернемся к нашей теме. Итак, основным оппонентом музея «Пермь-36» и общества «Мемориал» в Перми на сегодняшний день является пермское отделение движение «Суть времени». Но значит ли это, что слово «донос» пытаются прикрепить именно к нам? Казалось бы, нет. Позиция окончательно прояснилась после дискуссии, когда мы подошли к директору музея В. Шмырову и напомнили ему, что он неоднократно обещал организовать круглый стол, на котором мы бы повторили свои вопросы к работникам АНО «Мемориальный музей истории политических репрессий “Пермь-36”» и получили бы, наконец, ответы на них. Виктор Александрович стал утверждать, что ничего такого он нам не обещал. Тогда наш активист Гурьянов Павел зачитал ему прямую цитату из стенограммы брифинга, посвященного результатам рабочей группы по разработке программы «Об увековечивании памяти жертв тоталитарного режима» в Москве. На что В. Шмыров, изрядно разозлившись, стал восклицать: «Вы доносчик! Стукач!» Ага, значит, запись слов и непосредственное их цитирование автору с просьбой дать комментарии - это теперь «доносительство» и «стукачество»? Освещение в СМИ публичных высказываний - это «стукачество»? Превосходно! Значит, 25 лет назад начинали со «свободы информации», а пришли к морализации по поводу «доносительства» и «стукачества»? Интересный разворот.
Начнем с самого начала и обратимся к словарям. Что же нам сообщают о смысле этого понятия? Объединяя данные различных словарей (энциклопедического и толковых), мы можем сказать, что под словом «донос» в русском языке подразумевается 1) как правило, тайное 2) преимущественно - заведомо ложное (например, в Большой Советской Энциклопедии расшифровка дается только для понятия «донос заведомо ложный») 3) сообщение начальству, властям или компетентным органам, 4) повествующее о вещах, предосудительных с точки зрения начальника, но не с точки зрения общества.
Итак, наши сообщения и статьи предназначены прежде всего для общественности. И, на наш взгляд, а также согласно законодательству России, население имеет полное право знать обо всех аспектах деятельности той либо иной организации, осуществляющей программы по «гражданскому просвещению и патриотическому воспитанию» на деньги краевого бюджета, а также средства зарубежных фондов. Публичность была первым принципом нашей кампании «Пермь-36. Правда и ложь», а, значит, первый критерий, по которому те или иные действия классифицируются как донос, отпадает.
Далее, повторимся, что в серии наших публикаций мы использовали свидетельства очевидцев, фотографии экспозиций музея, приводили факты различных историков, приводили видео- и аудиодоказательства тех высказываний, которые позволяют себе работники музея и члены общества «Мемориал». Если какие-то из этих сведений оказались дезинформацией, мы были бы чрезвычайно рады получить подробные комментарии. Однако вразумительных ответов на множество вопросов до сих пор не поступило. И этот печальный факт подробно обсуждается нами в статье «Пермь-36. Заданные вопросы и полученные “ответы”». Итак, если нас вдруг обвиняют в заведомо ложных свидетельствах, мы просим конкретики. Однако, с другой стороны, если Виктор Александрович столь сильно возмутился в ответ на зачтение ему его же прямой цитаты… то, надо полагать, дело вовсе не в «заведомой лжи», так ведь? А в чем же?
Следующий пункт: сообщение властям или компетентным органам. Пункт весьма интересный. Особенно с учетом того, что именно краевые и федеральные власти оказывают немалую поддержку музею «Пермь-36». На этом фоне картина получается прямо противоположной: мы обращаемся к власти, заметьте, с претензией от имени общественности. С претензией в том, что Правительство Пермского края позволяет себе покровительствовать организации, допускающей в своей якобы просветительской, образовательной и патриотической деятельности подобные пропагандистские, контркультурные и дезинформационные элементы. Именно по такому принципу и должно действовать столь вожделенное нашей либеральной средой «гражданское общество», разве нет? Или вы оставляете право пользоваться демократическими инструментами только тем, кто выдерживает антисоветскую рамку? Тогда скажите об этом прямо, зачем лукавить?
Ну и четвертый пункт: «предосудительных с точки зрения начальника, но не с точки зрения общества». Мы не испытываем иллюзий относительно того, что власть («начальник») не в курсе того, что творится в музее «Пермь-36» и на форумах «Пилорама». Тем не менее, поддержка музею оказывается стабильно. Более того, идут активные разговоры об увеличении степени этой поддержки. Значит, дело в другом? Однако именно общество возмущено деятельностью по навязыванию «покаяния» за советское прошлое и уравниванию фашизма и коммунизма. Тем более, когда всё это осуществляется под благовидными предлогами («мы должны знать свою историю!») с помощью неблаговидных инструментов (фальсификации, манипуляции, искажения).
Что же получается в итоге? Нам хотят запретить свободу слова и свободу распространения информации. Нам хотят запретить использовать демократические инструменты. Нас хотят дискредитировать отнюдь не мирными дискуссионными, а вполне грязными пропагандистскими методами. И всё это осуществляется не кем-то, а людьми, считающими себя либералами. И осуществляется с помощью нового приема - навешивания ярлыка «донос». Иначе подобный прием называется «клеветой». Неужели сотрудники АНО «Мемориальный музей истории политических репрессий “Пермь-36”», отказавшись от публичной дискуссии с доказательствами, перейдут к топорным грязным методам? Давайте понаблюдаем за этим процессом в дальнейшем.
Лариса Магданова,
Пермское отделение движения «Суть времени».
Состоявшееся в минувший понедельник мероприятие выявило новый тренд, точнее, новое изобретение в дискурсе пермских поборников покаяния за советское прошлое. Презентация книги «Топография террора» (отдельная, весьма интересная и провокационная тема) прошла в привычном, по-пермски «либеральном» формате. Приглашенные участники презентации доброжелательно вторили друг другу, воодушевленно хвалили авторов книги и, как водится, переходили на смешки или недовольное гудение с выкриками, когда звучало оппонирующее мнение. Внезапно на этом фоне прорезалась фраза Т.И. Марголиной, уполномоченной по правам человека в Пермском крае: «Мы будем и дальше, наверное, продолжать... дискутировать... Очень важно, чтоб только это было не на уровне войны друг против друга. Не на уровне доносов друг против друга». После первого употребления слова «донос», что характерно, в контексте слова «война», мы заинтересовались. Чуть позже эту мысль радостно повторил А. Рогинский: «Это замечательно, когда люди спорят! Важно только, чтобы споры не превращались в доносы!» Ассоциация «доноса» со «спором» стала еще более интригующей. Потом обретшее новую жизнь понятие пару раз прозвучало в кулуарах.
Стало очевидным, что этот прием - новое открытие для наших антисоветчиков. По крайней мере, они произносили слово «донос» с немалым энтузиазмом. Было ли оно внезапным откровением конкретного мероприятия, либо новая концепция «доносительства» явилась продуктом местного мозгового штурма, история умалчивает. Однако согласитесь, выявившаяся закономерность предстает довольно интересным предметом для изучения.
Пермское сообщество сторонников «покаяния» за грехи советского прошлого редко прибегает к новаторству в области идей и лексикона. Когда же это происходит, подобные изменения становятся индикаторами нового состояния или ответами на новые вызовы. Так, например, на форуме «Пилорама-2011» внезапно перестали зацикливаться на Советском Союзе, ввели новую концепцию «ГКЧП победил», и ругали уже не советскую, а нынешнюю власть… но, почему-то не в лице действующего президента Д.А. Медведева, а в лице премьер-министра В.В. Путина. Все разом заговорили о выборах и «легитимности». Подобное веяние явилось лакмусовой бумажкой изменения настроений российских элит и активнейшей подготовки «либеральной» прослойки к выборному периоду. Прогноз впоследствии прекрасно подтвердился. Далее, на «Пилораме-2012» одной из основных тем всех дискуссий стали «регионализация» и «децентрализация» России, тренд, прежде активно поддерживаемый национал-демократами и сепаратистами. Позднее стало очевидным, что последние начинают тесно смыкаться с либеральным сообществом в контексте подготовки ко второй «перестройке».
Если говорить об ответах на вызовы, то здесь, прежде всего, стоит отметить резкие изменения в поведении нашего антисоветского «либерального» сообщества после реализации проекта «Антипилорама» в 2011 г. Основной целью проекта явилась публичная дискуссия с организаторами форума, ее документация и представление широкой общественности. И уже на следующем форуме «Пилорама» внезапно обнаружились признаки демонстрируемой толерантности. Прослеживались попытки проявить чувство такта. И, самое главное, - участники дискуссий на форуме стали следить за своими словами и практически прекратили вслух проговаривать оскорбительную крамолу относительно России и ее народа.
Ярким ответом послужила и публикация статьи В. Шмырова после скандала, развернувшегося вокруг интервью В.К. Кургузова в «Аргументах и Фактах» и опубликовавшей его журналистки О. Волгиной. В своей статье Виктор Александрович анализирует состав осужденных трех исправительно-трудовых колоний, ВС-389/35, ВС-389/36, ВС-389/37. В тексте публикации он фактологически подтверждал слова бывшего начальника службы контролеров ВС-389/35 о том, что существенным контингентом этих трех колоний являлись каратели, пособники нацистов, сепаратисты, шпионы и прочие «предатели Родины».
Правда, к сожалению, после того, как мы, будучи благодарными за возможность ссылаться на свидетельства «из первых уст», стали ее цитировать, статью «К составу заключенных пермских политлагерей» тут же убрали с сайта музея «Пермь-36». И это тоже можно воспринимать ответом антисоветского сообщества на вызовы патриотического противодействия. И теперь - новая волна! Давайте посмотрим, что подразумевается под этим воистину магическим словом - «донос» в его новом употреблении.
Требования к аргументации сторонников движения «Суть времени» всегда были весьма высоки. В отличие от аналогичных требований к высказываниям «либеральных» деятелей. Поэтому, дабы нас не могли обвинить в искажении чьих-то слов, в дискуссиях мы всегда пользуемся четко задокументированными высказываниями оппонентов. Соответственно, пользуясь некогда установленной силами «перестройщиков» свободой слова и свободой распространения информации, часто ведем запись открытых публичных мероприятий. Такой, например, была и презентация книги «Топография террора». Однако с самого начала, когда наши активисты пришли на мероприятие организаторы попытались запретить снимать материал. Когда мы поинтересовались, чем вызван подобный избирательный запрет на открытом мероприятии и напомнили о свободе информации, ответом было: «Прекратите демагогию!» После того, как в аудитории собрались слушатели, оказалось, что запрет аннулирован, поскольку организаторы не могут озвучить его публично. Однако мы для себя отметили, что нам впервые попытались воспрепятствовать снимать дискуссию.
Во время обсуждения, как мы уже отмечали, словом «донос» стали пользоваться с большим энтузиазмом. Особенно в контексте «споров» и «войны». Однако в последнее время практически единственным оппонентом политики музея «Пермь-36» и общества «Мемориал» в Перми оказалось именно движение «Суть времени». Именно наши активисты начали линию организованного сопротивления, основанную не на клевете и эмоциональной необоснованной критике, а на свидетельствах очевидцев, конкретных документах, публикациях. С фотодоказательствами конкретных искажений и исторических манипуляций в павильонах музея. С видео, подтверждающими характер сведений, сообщаемых экскурсоводами в музее, фиксирующими конкретные высказывания конкретных деятелей, а также демонстрирующими провокационно-аморальные мероприятия, осуществляемые в рамках форума «Пилорама». Все эти свидетельства мы освещали публично, дабы продемонстрировать населению г. Перми и России разницу между различными точками зрения, а также между заявляемыми и реализуемыми целями работников музея «Пермь-36». Что характерно, публика принимала наши статьи и видеосюжеты с благодарностью за возможность познакомиться с альтернативной точкой зрения на историю колонии ВС-389/36 и за выявление и публичное освещение высказываний и мнений российских сторонников «покаяния». Разве не таким образом в идеале должно работать любое СМИ? Почему же до интервью В.К. Кургузова в «Аргументах и Фактах» отзывы о музее «Пермь-36» и обществе «Мемориал» в информационном пространстве г. Перми были исключительно положительные? Почему никогда публично не освещалась отрицательная сторона деятельности пермских антисоветчиков: фальсификации, манипуляции, пропагандистские, оскорбительные и, порою, антинародные высказывания, а также деятельность, которую можно было бы квалифицировать как развращение молодежи? С чем были связаны подобные однобокость и несвобода?
Однако оставим риторические вопросы и вернемся к нашей теме. Итак, основным оппонентом музея «Пермь-36» и общества «Мемориал» в Перми на сегодняшний день является пермское отделение движение «Суть времени». Но значит ли это, что слово «донос» пытаются прикрепить именно к нам? Казалось бы, нет. Позиция окончательно прояснилась после дискуссии, когда мы подошли к директору музея В. Шмырову и напомнили ему, что он неоднократно обещал организовать круглый стол, на котором мы бы повторили свои вопросы к работникам АНО «Мемориальный музей истории политических репрессий “Пермь-36”» и получили бы, наконец, ответы на них. Виктор Александрович стал утверждать, что ничего такого он нам не обещал. Тогда наш активист Гурьянов Павел зачитал ему прямую цитату из стенограммы брифинга, посвященного результатам рабочей группы по разработке программы «Об увековечивании памяти жертв тоталитарного режима» в Москве. На что В. Шмыров, изрядно разозлившись, стал восклицать: «Вы доносчик! Стукач!» Ага, значит, запись слов и непосредственное их цитирование автору с просьбой дать комментарии - это теперь «доносительство» и «стукачество»? Освещение в СМИ публичных высказываний - это «стукачество»? Превосходно! Значит, 25 лет назад начинали со «свободы информации», а пришли к морализации по поводу «доносительства» и «стукачества»? Интересный разворот.
Начнем с самого начала и обратимся к словарям. Что же нам сообщают о смысле этого понятия? Объединяя данные различных словарей (энциклопедического и толковых), мы можем сказать, что под словом «донос» в русском языке подразумевается 1) как правило, тайное 2) преимущественно - заведомо ложное (например, в Большой Советской Энциклопедии расшифровка дается только для понятия «донос заведомо ложный») 3) сообщение начальству, властям или компетентным органам, 4) повествующее о вещах, предосудительных с точки зрения начальника, но не с точки зрения общества.
Итак, наши сообщения и статьи предназначены прежде всего для общественности. И, на наш взгляд, а также согласно законодательству России, население имеет полное право знать обо всех аспектах деятельности той либо иной организации, осуществляющей программы по «гражданскому просвещению и патриотическому воспитанию» на деньги краевого бюджета, а также средства зарубежных фондов. Публичность была первым принципом нашей кампании «Пермь-36. Правда и ложь», а, значит, первый критерий, по которому те или иные действия классифицируются как донос, отпадает.
Далее, повторимся, что в серии наших публикаций мы использовали свидетельства очевидцев, фотографии экспозиций музея, приводили факты различных историков, приводили видео- и аудиодоказательства тех высказываний, которые позволяют себе работники музея и члены общества «Мемориал». Если какие-то из этих сведений оказались дезинформацией, мы были бы чрезвычайно рады получить подробные комментарии. Однако вразумительных ответов на множество вопросов до сих пор не поступило. И этот печальный факт подробно обсуждается нами в статье «Пермь-36. Заданные вопросы и полученные “ответы”». Итак, если нас вдруг обвиняют в заведомо ложных свидетельствах, мы просим конкретики. Однако, с другой стороны, если Виктор Александрович столь сильно возмутился в ответ на зачтение ему его же прямой цитаты… то, надо полагать, дело вовсе не в «заведомой лжи», так ведь? А в чем же?
Следующий пункт: сообщение властям или компетентным органам. Пункт весьма интересный. Особенно с учетом того, что именно краевые и федеральные власти оказывают немалую поддержку музею «Пермь-36». На этом фоне картина получается прямо противоположной: мы обращаемся к власти, заметьте, с претензией от имени общественности. С претензией в том, что Правительство Пермского края позволяет себе покровительствовать организации, допускающей в своей якобы просветительской, образовательной и патриотической деятельности подобные пропагандистские, контркультурные и дезинформационные элементы. Именно по такому принципу и должно действовать столь вожделенное нашей либеральной средой «гражданское общество», разве нет? Или вы оставляете право пользоваться демократическими инструментами только тем, кто выдерживает антисоветскую рамку? Тогда скажите об этом прямо, зачем лукавить?
Ну и четвертый пункт: «предосудительных с точки зрения начальника, но не с точки зрения общества». Мы не испытываем иллюзий относительно того, что власть («начальник») не в курсе того, что творится в музее «Пермь-36» и на форумах «Пилорама». Тем не менее, поддержка музею оказывается стабильно. Более того, идут активные разговоры об увеличении степени этой поддержки. Значит, дело в другом? Однако именно общество возмущено деятельностью по навязыванию «покаяния» за советское прошлое и уравниванию фашизма и коммунизма. Тем более, когда всё это осуществляется под благовидными предлогами («мы должны знать свою историю!») с помощью неблаговидных инструментов (фальсификации, манипуляции, искажения).
Что же получается в итоге? Нам хотят запретить свободу слова и свободу распространения информации. Нам хотят запретить использовать демократические инструменты. Нас хотят дискредитировать отнюдь не мирными дискуссионными, а вполне грязными пропагандистскими методами. И всё это осуществляется не кем-то, а людьми, считающими себя либералами. И осуществляется с помощью нового приема - навешивания ярлыка «донос». Иначе подобный прием называется «клеветой». Неужели сотрудники АНО «Мемориальный музей истории политических репрессий “Пермь-36”», отказавшись от публичной дискуссии с доказательствами, перейдут к топорным грязным методам? Давайте понаблюдаем за этим процессом в дальнейшем.
Лариса Магданова,
Пермское отделение движения «Суть времени».