Слово «Человек» не должно звучать гордо?
Процесс расчеловечивания на Западе набирает обороты. Человек, вознесённый Богом, и тем самым должный гордиться, обрушивается в грязь, скверну и презрение...
Оригинал взят у antiseptic в Слово «Человек» не должно звучать гордо?
Чопорные(в прошлом) англичане запустили супероткровенное реалити-шоу
Смысл шоу заключается в лишении шести участников из Кардиффа всех мирских благ - мебели, техники, посуды и даже одежды на три недели... Но...
каждый день участники могут возвращать себе одну вещь из их прошлой жизни, правда, для этого им нужно пробежать через весь город голышом.
Психолог Виктор Франкл определял в свое время две принципиальные категории, относящиеся к жизни человека - категории «быть» и «иметь».
Находясь в статусе «иметь» человек восполняет отсутствие собственно бытия накоплением посторонней шелухи в виде вещей и т.п. Он как бы затыкает пустоту внутри себя вещами, одеждой, гаджетами, предметами интерьера.
В английском шоу совершен шаг еще дальше. Чтобы воссоединиться с частью самого себя, с вещами - человек «имеющий» должен перешагивать через ежедневное унижение.
Были шоу, где унижение было разовым, ради какой-то достижимой здесь и сейчас цели. Приза. Гешефта.
Но такие вот проекты, где человек должен привыкнуть существовать в ежедневном унижении ради воссоединения с вещами - это что-то новое.
Есть в этом шоу некая инфернальность, как будто кто-то, очень ненавидящий человека, смотрит на него, втоптанного в грязь, со стороны, и ржет, покатываясь.
Поразительно, что есть защитники растений, животных, защитники прав содомитов, а вот защитников Человека среди человеков не очень-то видно и слышно.
Слово «Человек», получается, может звучать смешно, глупо, уродливо, оскорбительно, несовременно - но только не гордо.
Кто же это так играет с высшими смыслами существования людей? Ответ можно найти у классиков. Вот, например, как идет разговор о человеке, о Фаусте, между Мефистофелем и Богом:
Мефистофель
Божок вселенной, человек таков,
Каким и был он испокон веков.
Он лучше б жил чуть-чуть, не озари
Его ты божьей искрой изнутри.
Он эту искру разумом зовет
И с этой искрой скот скотом живет.
Прошу простить, но по своим приемам
Он кажется каким-то насекомым.
Полу летя, полу скача,
Он свиристит, как саранча.
О, если б он сидел в траве покоса
И во все дрязги не совал бы носа!..
...Поспорим. Вот моя рука,
И скоро будем мы в расчете.
Вы торжество мое поймете,
Когда он, ползая в помете,
Жрать будет прах от башмака,
Как пресмыкается века
Змея, моя родная тетя.
А вот Великий инквизитор Достоевского, присягнувший Сатане, говорит Христу буквально о том же самом:
«...Тогда мы дадим им тихое, смиренное счастье, счастье слабосильных существ, какими они и созданы. О, мы убедим их наконец не гордиться, ибо Ты вознес их и тем научил гордиться; докажем им, что они слабосильны, что они только жалкие дети, но что детское счастье слаще всякого.
Они станут робки и станут смотреть на нас и прижиматься к нам в страхе, как птенцы к наседке. Они будут дивиться и ужасаться на нас и гордиться тем, что мы так могучи и так умны, что могли усмирить такое буйное тысячемиллионное стадо. Они будут расслабленно трепетать гнева нашего, умы их оробеют, глаза их станут слезоточивы, как у детей и женщин, но столь же легко будут переходить они по нашему мановению к веселью и смеху, светлой радости и счастливой детской песенке.
Да, мы заставим их работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как детскую игру, с детскими песнями, хором, с невинными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы и бессильны, и они будут любить нас как дети за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплен, если сделан будет с нашего позволения; позволяем же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти грехи, так и быть, возьмем на себя. И возьмем на себя, а нас они будут обожать, как благодетелей, понесших на себе их грехи пред Богом. И не будет у них никаких от нас тайн.
Мы будем позволять или запрещать им жить с их женами и любовницами, иметь или не иметь детей - все судя по их послушанию - и они будут нам покоряться с весельем и радостью. Самые мучительные тайны их совести - все, все понесут они нам, и мы все разрешим, и они поверят решению нашему с радостию, потому что оно избавит их от великой заботы и страшных теперешних мук решения личного и свободного. И все будут счастливы, все миллионы существ, кроме сотни тысяч управляющих ими.
Ибо лишь мы, мы, хранящие тайну, только мы будем несчастны. Будет тысячи миллионов счастливых младенцев и сто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания добра и зла. Тихо умрут они, тихо угаснут во имя твое и за гробом обрящут лишь смерть...»
Человек - должен пресмыкаться, «жрать прах от башмака», «не гордиться». Все грехи дозволены. Вечное дитя, полуживотное-получеловек, должно резвиться, грешить и ползать в помете. Человек, вознесенный Богом, и тем самым должный гордиться, обрушивается в грязь, скверну и презрение.
С религиозной точки зрения, шоу, подобные вышеописанному, и десятки других - это, конечно, оружие дьявола.
С точки зрения социологии такие шоу служат сознательному обрушению общества в регресс.
В каком-то смысле регресс человечества и дьявол - становятся тождественными вещами, как тождественны и их противоположности - развитие человека и Бог.
Спасибо за внимание.