"Закон о шлепках" Game over?
Члены Рабочих групп, задумайтесь. На вас смотрят ещё и родители, а они не любят, профанаций.
"Закон о шлепках" официально отменён, подпись президента поставлена. Но Путин хочет разобраться и поручил провести мониторинг на местах.
3 февраля меня пригласили на заседание Рабочей группы при Уполномоченном по правам ребёнка в Саратовской области.
Беседа получилась не простой. Такие заседания прошли во многих других регионах, в том числе в Москве. Обобщённую картину происходящего озвучила Председатель РВС Мария Мамиконьян на «Рабочем совещании Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребёнка по проведению в регионах мониторинга практики изъятия несовершеннолетних», 3 февраля 2017 г. Приведу её под спойлером.
[Spoiler (click to open)]
Разлучение ребёнка с матерью, особенно маленького, как доказывают клинические психологи, это жестокое обращение с ним. Разлучение без суда и закона, просто потому, что кто-то самоуправно решил, что семья неправильно живёт - и аморально, и запрещено Конвенцией о правах ребёнка. На эту Конвенцию ссылается и закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (№ 120-ФЗ от 24.06.1999), которым регламентируется профилактическая работа с семьёй до признания ребёнка оставшимся без попечения родителей. Этот закон не позволяет забирать ребёнка из семьи, давая полиции право доставлять в отдел только безнадзорных, а это довольно строгое понятие. По законодательству ребёнка забрать из семьи можно только при непосредственной угрозе жизни или здоровью, но не в случае длящегося неблагополучия. И это правильно, потому что во всех других случаях не исчерпаны меры помощи семье.
Пока мать плачет о своём дитя, а дитё хватается за одежду матери, то есть пока семья фактически не распалась, разлучение - ничем неоправданная жестокость. Наша организация первоначально создалась как раз вокруг той темы, которая стала содержанием поручения Президента - темы отобрания детей. В РВС работает общероссийская горячая линия, налажено юридическое сопровождение активистов, которые помогают семьям. Все случаи рассматриваются в едином центре, систематизируются, периодически делаются обобщающие отчёты перед организацией. С федерального уровня очень хорошо видна однотипность в разных регионах самых, казалось бы, нелепых поводов для вмешательства в семью, способов обхода закона. Наглядно видно, что это не спонтанные нарушения исполнителей, а культивируемая система, которая радикально меняет отношение массового слоя служащих к семьям, заставляет их вопреки служебному и человеческому долгу подозревать всех родителей и по одному лишь подозрению вмешиваться. Неблагополучие семьи - заставляет считать не бедой, а виной, основанием не для помощи, а насильственного вмешательства, вплоть до отобрания детей. Выстроена целая идеология, противоречащая традиционной морали, которая считает нормальным, что специалист за родителя решает, что в интересах ребёнка, а что нет, и которая не считает бесстыдным, например, «раннее выявление семейного неблагополучия» - то есть выискивание повода «поработать с семьей» до того, как в ней что-то случилось.
В прошлом году мы обобщили типичные нарушения закона, совершаемые при работе с семьёй, выстроили их в логическую цепочку. Результат мы представили на Парламентских слушаниях в марте: выявилась схема с конкретной направленностью на интересы вовсе не самих детей, а тех, кто с ними работает - интересы рынка так называемого «семейного устройства». Созданный спрос на чужих детей (объём спроса сейчас 20 000 человек) оказывается сильнее морали и законности. Еще одним паразитным интересом, также давящим на законность, является интерес другого рынка - рынка обслуживании и сопровождения семей вместо оказания помощи. Рычагом развития первого рынка является дискриминация детей - разрыв между обеспечением родных детей и «приёмных» в десятки раз (в зависимости от региона). Это объявлялось рычагом «деинституционализации», то есть приватизации призрения сирот, которое стало самоцелью. Такая политика ускоренно пожирает бюджет, расходы которого на каждого ребёнка (по данным профессора Г. В. Семьи) уже сравнялись, с затратами на его содержание в детдоме. При том, что регионы уже начинают искать, как сэкономить даже на естественных многодетных.
Как отмечал другой известный специалист (Л. В. Петрановская), мировой опыт показывает, что вложения в родную семью на деле эффективнее, нежели поддержка замещающих. Для нашей организации такой вывод очевиден - таким семьям, у каких сегодня отбирают детей, часто хватило бы, чтобы поправить свои дела, такой разовой помощи, какую «приёмные семьи» получают ежемесячно. Совершаемые беззакония - следствие нынешней стратегии семейной политики,. породившей эти интересы и являющейся клоном европейских стратегий в области детства. В стратегии и нужны радикальные перемены. Предстоит трудный переход к восстановлению нормальной семейной политики в том духе, который был заявлен на Президиуме Госсовета по семейной политике в Череповце, когда Президент заговорил о «новом векторе» в семейной политике. К сожалению, пока что всё осталось в старом векторе - векторе Национальной стратегии действий в интересах детей, с которой мы в этом году должны попрощаться. Забота о стратегии не означает, что не надо бороться за улучшение законов и с беззаконием самим по себе. Однако уже после поручения Президента в этом вопросе обнажилось новое противостояние.
То, как организуется исполнение поручения, у нас вызывает тревогу. Мы не считаем, что закон совершенен, и у нас есть своя законопроектная программа (больше десятка подготовленных законопроектов), но она направлена на укрепление традиционных принципов, тех норм, которые просто оказались не рассчитаны на вожделения новейшего времени, на культивируемые подходы и интересы, взрывающие отношения в обществе в угоду новым видам бизнеса - бизнеса на детях. Эти подходы торжествуют не без поддержки правительства. Мы видим прямое давление вице-премьера О.Ю.Голодец, угрожающей «вызывать губернаторов» за отставание по показателям семейного устройства. Мы видим ведомственные приказы (Минздрава, МВД, Минобрнауки), которые при попустительстве Минюста расширяют полномочия служащих в том же направлении - вмешательства в семью, изъятия детей по неслыханным основаниям, сбор информации о детях в банк данных о сиротах для их передачи в систему «платного родительства».
Но в ходе обсуждения и начальных шагов по организации выполнения поручения Президента мы столкнулись с противоположным отношением к законам. Прямо от тех, кто должен исполнять Поручение, мы стали слышать признание того, что закон нарушается, но это якобы оправдано его несовершенством, что нарушается закон в интересах детей. Нам предлагают беззаконие не пресечь, а узаконить, расширив законные поводы для отобрания детей. Такое настроение звучало и в Общественной палате у общественников, связанных с рынком семейного устройства, и в рабочих группах по мониторингу изъятий детей, которые создаются в регионах по инициативе Уполномоченной при Президенте РФ по правам ребёнка. Во многих таких группах наблюдается: недоумение, чего можно добиться к 1 марта мониторингом новых отобраний; неготовность погружаться в детали конкретных прошлых дел; страх эти дела ворошить.
Становится видно, что дело ограничится сбором поверхностной статистики и констатацией того, в какой степени правоохранительные и судебные органы выявляли нарушения в этой области. То есть возникает опасение, что поручение Президента будет профанировано. РВС на основе своего опыта защиты семьи сформулировало предложения о том, какие проверки следует провести в регионах для квалифицированного исполнения Поручения - пусть и под названием «мониторинг». Ещё не поздно их довести до регионов, чтобы собрать ценную информацию. Что задача рабочих групп - не оценивать каждый случай на правомерность и оправданность, а собрать информацию для последующей уже централизованной оценки в аналитических целях. В любом случае РВС готовит свой аналитический отчёт Президенту с доказательной картиной происходящего, делается по материалам тех случаев, которые были в работе организации.
http://r-v-s.su/statia/poruchenie-prezidenta-mozhet-byt-profanirovano#hcq=EVl8Daq
Коротко, на местах не хотят собирать достоверную информацию. Дать сухую статистику и сдобрить ее резонансными делами, якобы для Администрации президента этого будет достаточно. Такие настроения витают в социально заботливых кабинетах. Попутно начались разговоры о срочной необходимости реформы службы Опеки. Если учесть, что именно действия Опеки подлежат анализу, то получается совсем странная картина.
Члены Рабочих групп, задумайтесь. На вас смотрят ещё и родители, а они не любят, профанаций.
Жаль, что чиновникам на местах не рассказывают, что бывает с теми, кто исполняет поручения президента не так, как требовалось. Имею ввиду ситуацию, когда Путину дважды доложили, что "закон о шлепках" исправлен, а всё оставалось как есть.
Оригинал http://arvolga.livejournal.com/190518.html
"Закон о шлепках" официально отменён, подпись президента поставлена. Но Путин хочет разобраться и поручил провести мониторинг на местах.
3 февраля меня пригласили на заседание Рабочей группы при Уполномоченном по правам ребёнка в Саратовской области.
Беседа получилась не простой. Такие заседания прошли во многих других регионах, в том числе в Москве. Обобщённую картину происходящего озвучила Председатель РВС Мария Мамиконьян на «Рабочем совещании Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребёнка по проведению в регионах мониторинга практики изъятия несовершеннолетних», 3 февраля 2017 г. Приведу её под спойлером.
[Spoiler (click to open)]
Разлучение ребёнка с матерью, особенно маленького, как доказывают клинические психологи, это жестокое обращение с ним. Разлучение без суда и закона, просто потому, что кто-то самоуправно решил, что семья неправильно живёт - и аморально, и запрещено Конвенцией о правах ребёнка. На эту Конвенцию ссылается и закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (№ 120-ФЗ от 24.06.1999), которым регламентируется профилактическая работа с семьёй до признания ребёнка оставшимся без попечения родителей. Этот закон не позволяет забирать ребёнка из семьи, давая полиции право доставлять в отдел только безнадзорных, а это довольно строгое понятие. По законодательству ребёнка забрать из семьи можно только при непосредственной угрозе жизни или здоровью, но не в случае длящегося неблагополучия. И это правильно, потому что во всех других случаях не исчерпаны меры помощи семье.
Пока мать плачет о своём дитя, а дитё хватается за одежду матери, то есть пока семья фактически не распалась, разлучение - ничем неоправданная жестокость. Наша организация первоначально создалась как раз вокруг той темы, которая стала содержанием поручения Президента - темы отобрания детей. В РВС работает общероссийская горячая линия, налажено юридическое сопровождение активистов, которые помогают семьям. Все случаи рассматриваются в едином центре, систематизируются, периодически делаются обобщающие отчёты перед организацией. С федерального уровня очень хорошо видна однотипность в разных регионах самых, казалось бы, нелепых поводов для вмешательства в семью, способов обхода закона. Наглядно видно, что это не спонтанные нарушения исполнителей, а культивируемая система, которая радикально меняет отношение массового слоя служащих к семьям, заставляет их вопреки служебному и человеческому долгу подозревать всех родителей и по одному лишь подозрению вмешиваться. Неблагополучие семьи - заставляет считать не бедой, а виной, основанием не для помощи, а насильственного вмешательства, вплоть до отобрания детей. Выстроена целая идеология, противоречащая традиционной морали, которая считает нормальным, что специалист за родителя решает, что в интересах ребёнка, а что нет, и которая не считает бесстыдным, например, «раннее выявление семейного неблагополучия» - то есть выискивание повода «поработать с семьей» до того, как в ней что-то случилось.
В прошлом году мы обобщили типичные нарушения закона, совершаемые при работе с семьёй, выстроили их в логическую цепочку. Результат мы представили на Парламентских слушаниях в марте: выявилась схема с конкретной направленностью на интересы вовсе не самих детей, а тех, кто с ними работает - интересы рынка так называемого «семейного устройства». Созданный спрос на чужих детей (объём спроса сейчас 20 000 человек) оказывается сильнее морали и законности. Еще одним паразитным интересом, также давящим на законность, является интерес другого рынка - рынка обслуживании и сопровождения семей вместо оказания помощи. Рычагом развития первого рынка является дискриминация детей - разрыв между обеспечением родных детей и «приёмных» в десятки раз (в зависимости от региона). Это объявлялось рычагом «деинституционализации», то есть приватизации призрения сирот, которое стало самоцелью. Такая политика ускоренно пожирает бюджет, расходы которого на каждого ребёнка (по данным профессора Г. В. Семьи) уже сравнялись, с затратами на его содержание в детдоме. При том, что регионы уже начинают искать, как сэкономить даже на естественных многодетных.
Как отмечал другой известный специалист (Л. В. Петрановская), мировой опыт показывает, что вложения в родную семью на деле эффективнее, нежели поддержка замещающих. Для нашей организации такой вывод очевиден - таким семьям, у каких сегодня отбирают детей, часто хватило бы, чтобы поправить свои дела, такой разовой помощи, какую «приёмные семьи» получают ежемесячно. Совершаемые беззакония - следствие нынешней стратегии семейной политики,. породившей эти интересы и являющейся клоном европейских стратегий в области детства. В стратегии и нужны радикальные перемены. Предстоит трудный переход к восстановлению нормальной семейной политики в том духе, который был заявлен на Президиуме Госсовета по семейной политике в Череповце, когда Президент заговорил о «новом векторе» в семейной политике. К сожалению, пока что всё осталось в старом векторе - векторе Национальной стратегии действий в интересах детей, с которой мы в этом году должны попрощаться. Забота о стратегии не означает, что не надо бороться за улучшение законов и с беззаконием самим по себе. Однако уже после поручения Президента в этом вопросе обнажилось новое противостояние.
То, как организуется исполнение поручения, у нас вызывает тревогу. Мы не считаем, что закон совершенен, и у нас есть своя законопроектная программа (больше десятка подготовленных законопроектов), но она направлена на укрепление традиционных принципов, тех норм, которые просто оказались не рассчитаны на вожделения новейшего времени, на культивируемые подходы и интересы, взрывающие отношения в обществе в угоду новым видам бизнеса - бизнеса на детях. Эти подходы торжествуют не без поддержки правительства. Мы видим прямое давление вице-премьера О.Ю.Голодец, угрожающей «вызывать губернаторов» за отставание по показателям семейного устройства. Мы видим ведомственные приказы (Минздрава, МВД, Минобрнауки), которые при попустительстве Минюста расширяют полномочия служащих в том же направлении - вмешательства в семью, изъятия детей по неслыханным основаниям, сбор информации о детях в банк данных о сиротах для их передачи в систему «платного родительства».
Но в ходе обсуждения и начальных шагов по организации выполнения поручения Президента мы столкнулись с противоположным отношением к законам. Прямо от тех, кто должен исполнять Поручение, мы стали слышать признание того, что закон нарушается, но это якобы оправдано его несовершенством, что нарушается закон в интересах детей. Нам предлагают беззаконие не пресечь, а узаконить, расширив законные поводы для отобрания детей. Такое настроение звучало и в Общественной палате у общественников, связанных с рынком семейного устройства, и в рабочих группах по мониторингу изъятий детей, которые создаются в регионах по инициативе Уполномоченной при Президенте РФ по правам ребёнка. Во многих таких группах наблюдается: недоумение, чего можно добиться к 1 марта мониторингом новых отобраний; неготовность погружаться в детали конкретных прошлых дел; страх эти дела ворошить.
Становится видно, что дело ограничится сбором поверхностной статистики и констатацией того, в какой степени правоохранительные и судебные органы выявляли нарушения в этой области. То есть возникает опасение, что поручение Президента будет профанировано. РВС на основе своего опыта защиты семьи сформулировало предложения о том, какие проверки следует провести в регионах для квалифицированного исполнения Поручения - пусть и под названием «мониторинг». Ещё не поздно их довести до регионов, чтобы собрать ценную информацию. Что задача рабочих групп - не оценивать каждый случай на правомерность и оправданность, а собрать информацию для последующей уже централизованной оценки в аналитических целях. В любом случае РВС готовит свой аналитический отчёт Президенту с доказательной картиной происходящего, делается по материалам тех случаев, которые были в работе организации.
http://r-v-s.su/statia/poruchenie-prezidenta-mozhet-byt-profanirovano#hcq=EVl8Daq
Коротко, на местах не хотят собирать достоверную информацию. Дать сухую статистику и сдобрить ее резонансными делами, якобы для Администрации президента этого будет достаточно. Такие настроения витают в социально заботливых кабинетах. Попутно начались разговоры о срочной необходимости реформы службы Опеки. Если учесть, что именно действия Опеки подлежат анализу, то получается совсем странная картина.
Члены Рабочих групп, задумайтесь. На вас смотрят ещё и родители, а они не любят, профанаций.
Жаль, что чиновникам на местах не рассказывают, что бывает с теми, кто исполняет поручения президента не так, как требовалось. Имею ввиду ситуацию, когда Путину дважды доложили, что "закон о шлепках" исправлен, а всё оставалось как есть.
Оригинал http://arvolga.livejournal.com/190518.html