ДЕТЯМ НЕ ЗАПРЕТИШЬ
Когда я говорю об искусстве - а бывает такое очень редко - обычно я признаюсь, что моими любимыми художниками являются советские супрематисты, футуристы, кубисты и проч. до 1930 года примерно - Филонов, напрмер, как раз годится на роль моего кумира. Однако верно это лишь отчасти и если немного абстрагироваться от творчества конкретного Филонова, при всем моем уважении, увлечении советской живописью первой четверти 20 века, самый главный интерес я питаю непосредственно к этой романтической эпохе, породившей сонм талантливейших людей, пробудивших всю художественную и музыкальную общественность, возвевших авангардное искусство в ранг единственно возможного. Это прекрасное время и прекрасные люди, я люблю их всех, абсолютно искренне разделяю их взгляды на мир.
Однако на самом деле у меня есть любимый художник. И я полюбил этого художника, когда мне было 5 лет. В этом возрасте, само собой, у меня был нулевой опыт практически, я был готов воспринимать любое искусство легко и открыто, наверное. Мы приехали в гости к троюродной сестре Марине. Ее матушка - двоюродная сестра моего отца, соответсвенно, - художник и у них дома было много редких художественных изданий. Среди них выделялась огромная книга. Когда родители вышли из комнаты, я предложил посмотреть ее, но сестра сказала, что это это запрещено - там могут быть страшные картинки, впрочем, она сама была старше меня на год и уже смотрела эту книгу. Мне стало очень интерсно и страшно, в итоге книгу мы открыли. На развороте был фрагмент Сада Земных Наслаждений - правая часть. Меня абсолютно не испугали картины ада, - я очень хорошо все запомнил, - однако странно заворожили. Потом я только и думал об этой книге и о картине. Для меня творчество Босха имеет совершенно особое значение. Это как звездное небо в безоблачную ночь - совершенно мистическое переживание, вневременное. Когда я смотрю на звезды или на картины Босха, я перестают думать и понимать где я, сколько мне лет и т.д. - это абсолютная вечность, бесконечность в обе стороны, то, что не меняется и будоражит воображение. Религиозное мистическое визионерство Босха по сути предтеча сюрреализма, но сюрреализм никогда не дотягивал до глубины его картин. У Босха была задача гораздо более интересная, абсолютно не надуманная. А главное, у Босха был величайший дар, не только воображения, но и высочайшей техники. Пожалуй, все же мое описание этих чувств абсолютно провально, поскольку я не могу приблизиться и к десятой доли того, что на самом деле чувствую. Мне повезло увидеть его картину в детстве и это перевернуло мою коротенькую жизнь и дало толчок в новом направлении. Я абсолютно уверен, что дети гораздо правильней и лучше взрослых чувствуют энергию живописи. Даже не обладая достаточными знаниями для понимания искусства, дети могут его ощущать абсолютно верно. Вот почему я с нетерпением жду, когда Марта чуть-чуть подрастет, ровно на столько, что сможет воспринимать мои лекции и интересоваться живописью. Я уверен, мы будем пропадать в Эрмитаже и Русском. Дети не боятся, а запрещать бесполезно.
К слову, 3 ноября мы с Он Юн будем в Москве и на этот раз пойдем в Третьяковку, а после на могилу Крученых. И будем выступать на мероприятии, приуроученном к дню рождения Дистопии, я буду в футболке с принтом по мотивам одной из картин Босха. Как-то так.