Сумасшедшие Дни Народного Ополчения
Сумасшедшие Дни Народного Ополчения
https://boomstarter.ru/projects/381664/57598
ПИЗДЮЛИ
Сейчас я расскажу насколько сложно, больно и страшно было быть панком в 80-х. Город-герой Ленинград был мирным городом. По сравнению со столицей и глубинкой. До 1986 панки не испытывали никакого насилия над собой. Ни со стороны ментов, ни со стороны гопников. Сами ленпанки не представляли ни малейшей угрозы населению. Свин был "душкой" из хорошей семьи, все остальные тоже в основном были из интеллигентных семей. Занимались карате. Рикошет, Скандалист ходили в школу шотакан, я с моим другом Сашей Коганом занимались кунг-фу. Это было тоже не слишком легально, но в общем возможно. Хулиганы были везде, типичные такие советские хулиганы, трясущие мелочь по 20 копеек, пьяные, одетые, как послевоенные беспризорники, кепки какие-то на бритых башках. Нападали всегда компаниями. В школе нам иногда попадало от купчинских, вот я и пошел заниматься. Это были единичные случаи, которых можно было вообще избежать, если знать уда можно ходить, а куда нельзя. Когда мы стали панками, нас стали побаиваться из-за внешнего вида и шума, который мы производили. И так было до 1986 года. В 1985 Рикошет вернулся из армии подкованным бойцом и тут же стал ввязываться во всякие потасовки. Биться "стенка на стенку" на пустыре между Фрунзенским районом и Купчино было практикой гопников. Он начал там понемногу участвовать, собрав вокруг себя компанию самых драчливых панков. В общем, ему нравилось мочиться и махаться. И потом понтоваться синяками и кровью. У него были нунчаки и велосипедная цепь. Одна из историй гласит о том, как Ник Рок-н-ролл с братвой приехали в Свину с разборкой. Им хотелось выяснить, насколько крут Свин, как я понимаю. Рикошет разложил эту братву своей цепью по асфальту. Однако это не удержало "душку" Свина от нежной дружбы с Ником впоследствие.
Ник Рокенрол и Свин
И всё равно, все эти переделки ни в какое сравнение не идут с месивом, которое происходило в Москве. Мне повезло не бывать в столице во времена войн с люберами. Свин приезжал в столицу по приглашению Троицкого в начале 80-х, выступал на каких-то квартирниках на казенных дачах. Если честно, его пригласили, чтобы поугорать над ним. Он там штаны снимал и "членом стучал по микшерскому пульту", как все потом рассказывали. Сам Свин только восторженно кричал, что "там все в коже и ирокезах! А у нас тут ничего нельзя!" У них там было можно многое. Если ты из семьи управленцев, сам комсомолец, то тебе можно было все. Дима Ханкин, которого я знаю еще с заезда московских панков в Питер, рассказывал такую историю. Он зашел за девушкой, стали собираться на тусовку. Волосы дыбом, кожа, пояса, ошейники, цепи, ботинки. Выходит папа и спрашивает, куда они собрались. "На день рождения!" - "В таком виде? Возьмите хоть мою Волгу тогда!" И отправляет их с водителем. В начале 80-х в Москве было всего пара десятков панков и на них уже началась охота гопников. В 1986 началась Перестройка и все поменялось резко и решительно. Стало вдруг все возможно. Дикий свободный приток информации захлестнул молодежь. Кучами появились самодельные издания про музыку. В страну привезли огромное количество дисков и всяких сопутствующих товаров. Панками стали называть себя все, кому не лень. Чтобы управиться с этой волной неформалов, милиция вступила в негласный сговор с гопникам из областей. На периферии активно пропагандировался спорт, строились качалки. Областные и деревенские гопники заезжали в столицу и нападали на панков и неформалов, находя их в местах сборищ, концертов и просто вылавливая на улице. Менты давали гопам возможность сделать грязную работу и затем, по необходимости, вмешивались. Гопы, одетые в ватники, промышляли и в Питере, но гораздо скромнее. Вскоре на ватниках стали шариковыми ручками писать AC/DC. И появились "панки выходного дня" (когда неделю ты работаешь, как цивил, а в субботу ты панк). Появились металлисты, в самодельных косухах из дермантина, с клепаниной из фурнитуры для чемоданов. И все в Питере перемешалось. Вслед за ними вылезли мотоциклисты, называвшие себя тогда "рокерами". Будущие байкеры Его Величества уже тогда собрались и назвались "Ночными Волками". Тогда они ненавидели "совок", Хирург даже женился на иностранке и, вслед за Каспаряном, уехал жить за границу. Жениться/выйти замуж за иностранца стало такой же навязчивой идеей у продвинутой молодежи, как и у отсталой - поймать неформала, непохожего на всех и "выбить из него дурь".
Очень много отличных историй описано у Миши Бастера на сайте kompost.ru - Миша собирает материалы, посвященные моде, движению, субкультурам 80-х. Когда мы с Димой Ханкиным готовили выставку, посвященную моспанкам 80-х, я много интересного там прочитал про москвичей. Которых было в разы меньше, чем в Питере. Все таки, и периферия здесь мощнее и злее. И почва, на которой произрастало панковское свободотворчество, другая. В Москве было очень много хороших художников-нонконформистов, которых по их творчеству и образу жизни можно причислить к панкам. Но собственно уличным панком здесь было трудно оставаться. Носить плащ поверх косухи, или выворачивать ее, чтобы гопники не увидели блеска клепок. Знать все проходы через помойки, чтобы иметь возможность убежать от погони. Было больно и можно было очень сильно пострадать. Могли и убить, потому что в ход у гопников шли кастеты, гаечные ключи, арматура и ножи с заточками. Поэтому все реально известные панкгруппы Москвы появились только к началу 90-х. К этому времени панк-движуха первой волны в Питере стала уже плавно облегчаться и перерождаться танцевалку, а молодые группы наоборот играли хардкор в ТамТаме.
С одной из своих групп того времени я съездил в Казань. Инст-Инкт играли поп-рок или powerpop, у нас был хороший гитарист Миша Баранников, тихие друзья Саша и Олег на басу и барабанах и песни про любовь. Вот с таким незатейливым контентом мы приехали на рок-фест в Казань в 1989. Там шла настоящая война между уличными субкультурами и группировками. Милиция совершенно не справлялась. Нас заселили в гостиницу Дворца Молодежи, в зале которого и проходил фест и сказали не высовывать носа на улицу. Весь ДМ был окружен милицией. Чтобы попасть внутрь, публике и местным музыкантам приходилось пробиваться сквозь кордоны гопников всех мастей, затем через оцепление милиции. Зал был набит битком. Нас аккуратно обосрали, а местную панк-группу "Тина", которая вышла на сцену едва ли не в синяках и крови, встречали как супергероев. В общем-то, Инст-Инкт был сопливым говном. Но желания приехать на три дня в далекий город и оставить там часть своего здоровья ни у меня, ни у членов группы.
Песню "Комендантский Час" я написал тогда же, где-то в 1986-7, мы не стали ее играть с этой сопливой группой. Но исполнили на альбоме "Отдел Самоискоренения" с группой Begemot в 1997. Десять лет спустя никто уже не понимал, о чем я пою. "На кусок арматуры и в боль не верь" - о чем это? Кругом такие милые люди)
В отличие от меня, Алекс Оголтелый с самого начала методично получал по морде на улице. Он никогда не дрался, только старался убегать до начала потасовки и имел уже сложившийся философский взгляд на эту его карму. "Алекс кинул", говорили о нем, когда он вместе со всеми бежал за трамваем, а в последний момент в него не запрыгивал. При этом в пакете у него могла остаться общая бутылка портвейна. "Алекс кинул" говорили о нем, когда он, поссорившись с кем нибудь, прыгал в окно (с первого этажа). А потом звонится в дверь, чтобы его пустили назад. Алекс кидал, когда начиналась разборка. И Рикошет естественно его презирал, хотя почему-то уважал Свинью, которого Рикошету приходилось защищать. И сейчас я хочу вам напомнить, что время окончания проекта по сбору средств на восстановление пленок Народного Ополчения подходит к концу. И нам надо собрать еще 27к, чтобы защитить историю одной из групп-родоначальниц панка в России. Пожалуйста, панки бедный народ, но уже сейчас мы собрали огромную сумму. Нужно еще немного поднажать, попросить друзей, сделать репост, познакомить с проектом людей, которые все еще не в курсе. Народное Ополчение должны знать все, а не только мы с вами. Это уже история нашей страны.
Спасибо всем вам!
Горби и Хоннекер - братский поцелуй
https://boomstarter.ru/projects/381664/57598
ПИЗДЮЛИ
Сейчас я расскажу насколько сложно, больно и страшно было быть панком в 80-х. Город-герой Ленинград был мирным городом. По сравнению со столицей и глубинкой. До 1986 панки не испытывали никакого насилия над собой. Ни со стороны ментов, ни со стороны гопников. Сами ленпанки не представляли ни малейшей угрозы населению. Свин был "душкой" из хорошей семьи, все остальные тоже в основном были из интеллигентных семей. Занимались карате. Рикошет, Скандалист ходили в школу шотакан, я с моим другом Сашей Коганом занимались кунг-фу. Это было тоже не слишком легально, но в общем возможно. Хулиганы были везде, типичные такие советские хулиганы, трясущие мелочь по 20 копеек, пьяные, одетые, как послевоенные беспризорники, кепки какие-то на бритых башках. Нападали всегда компаниями. В школе нам иногда попадало от купчинских, вот я и пошел заниматься. Это были единичные случаи, которых можно было вообще избежать, если знать уда можно ходить, а куда нельзя. Когда мы стали панками, нас стали побаиваться из-за внешнего вида и шума, который мы производили. И так было до 1986 года. В 1985 Рикошет вернулся из армии подкованным бойцом и тут же стал ввязываться во всякие потасовки. Биться "стенка на стенку" на пустыре между Фрунзенским районом и Купчино было практикой гопников. Он начал там понемногу участвовать, собрав вокруг себя компанию самых драчливых панков. В общем, ему нравилось мочиться и махаться. И потом понтоваться синяками и кровью. У него были нунчаки и велосипедная цепь. Одна из историй гласит о том, как Ник Рок-н-ролл с братвой приехали в Свину с разборкой. Им хотелось выяснить, насколько крут Свин, как я понимаю. Рикошет разложил эту братву своей цепью по асфальту. Однако это не удержало "душку" Свина от нежной дружбы с Ником впоследствие.
Ник Рокенрол и Свин
И всё равно, все эти переделки ни в какое сравнение не идут с месивом, которое происходило в Москве. Мне повезло не бывать в столице во времена войн с люберами. Свин приезжал в столицу по приглашению Троицкого в начале 80-х, выступал на каких-то квартирниках на казенных дачах. Если честно, его пригласили, чтобы поугорать над ним. Он там штаны снимал и "членом стучал по микшерскому пульту", как все потом рассказывали. Сам Свин только восторженно кричал, что "там все в коже и ирокезах! А у нас тут ничего нельзя!" У них там было можно многое. Если ты из семьи управленцев, сам комсомолец, то тебе можно было все. Дима Ханкин, которого я знаю еще с заезда московских панков в Питер, рассказывал такую историю. Он зашел за девушкой, стали собираться на тусовку. Волосы дыбом, кожа, пояса, ошейники, цепи, ботинки. Выходит папа и спрашивает, куда они собрались. "На день рождения!" - "В таком виде? Возьмите хоть мою Волгу тогда!" И отправляет их с водителем. В начале 80-х в Москве было всего пара десятков панков и на них уже началась охота гопников. В 1986 началась Перестройка и все поменялось резко и решительно. Стало вдруг все возможно. Дикий свободный приток информации захлестнул молодежь. Кучами появились самодельные издания про музыку. В страну привезли огромное количество дисков и всяких сопутствующих товаров. Панками стали называть себя все, кому не лень. Чтобы управиться с этой волной неформалов, милиция вступила в негласный сговор с гопникам из областей. На периферии активно пропагандировался спорт, строились качалки. Областные и деревенские гопники заезжали в столицу и нападали на панков и неформалов, находя их в местах сборищ, концертов и просто вылавливая на улице. Менты давали гопам возможность сделать грязную работу и затем, по необходимости, вмешивались. Гопы, одетые в ватники, промышляли и в Питере, но гораздо скромнее. Вскоре на ватниках стали шариковыми ручками писать AC/DC. И появились "панки выходного дня" (когда неделю ты работаешь, как цивил, а в субботу ты панк). Появились металлисты, в самодельных косухах из дермантина, с клепаниной из фурнитуры для чемоданов. И все в Питере перемешалось. Вслед за ними вылезли мотоциклисты, называвшие себя тогда "рокерами". Будущие байкеры Его Величества уже тогда собрались и назвались "Ночными Волками". Тогда они ненавидели "совок", Хирург даже женился на иностранке и, вслед за Каспаряном, уехал жить за границу. Жениться/выйти замуж за иностранца стало такой же навязчивой идеей у продвинутой молодежи, как и у отсталой - поймать неформала, непохожего на всех и "выбить из него дурь".
Очень много отличных историй описано у Миши Бастера на сайте kompost.ru - Миша собирает материалы, посвященные моде, движению, субкультурам 80-х. Когда мы с Димой Ханкиным готовили выставку, посвященную моспанкам 80-х, я много интересного там прочитал про москвичей. Которых было в разы меньше, чем в Питере. Все таки, и периферия здесь мощнее и злее. И почва, на которой произрастало панковское свободотворчество, другая. В Москве было очень много хороших художников-нонконформистов, которых по их творчеству и образу жизни можно причислить к панкам. Но собственно уличным панком здесь было трудно оставаться. Носить плащ поверх косухи, или выворачивать ее, чтобы гопники не увидели блеска клепок. Знать все проходы через помойки, чтобы иметь возможность убежать от погони. Было больно и можно было очень сильно пострадать. Могли и убить, потому что в ход у гопников шли кастеты, гаечные ключи, арматура и ножи с заточками. Поэтому все реально известные панкгруппы Москвы появились только к началу 90-х. К этому времени панк-движуха первой волны в Питере стала уже плавно облегчаться и перерождаться танцевалку, а молодые группы наоборот играли хардкор в ТамТаме.
С одной из своих групп того времени я съездил в Казань. Инст-Инкт играли поп-рок или powerpop, у нас был хороший гитарист Миша Баранников, тихие друзья Саша и Олег на басу и барабанах и песни про любовь. Вот с таким незатейливым контентом мы приехали на рок-фест в Казань в 1989. Там шла настоящая война между уличными субкультурами и группировками. Милиция совершенно не справлялась. Нас заселили в гостиницу Дворца Молодежи, в зале которого и проходил фест и сказали не высовывать носа на улицу. Весь ДМ был окружен милицией. Чтобы попасть внутрь, публике и местным музыкантам приходилось пробиваться сквозь кордоны гопников всех мастей, затем через оцепление милиции. Зал был набит битком. Нас аккуратно обосрали, а местную панк-группу "Тина", которая вышла на сцену едва ли не в синяках и крови, встречали как супергероев. В общем-то, Инст-Инкт был сопливым говном. Но желания приехать на три дня в далекий город и оставить там часть своего здоровья ни у меня, ни у членов группы.
Песню "Комендантский Час" я написал тогда же, где-то в 1986-7, мы не стали ее играть с этой сопливой группой. Но исполнили на альбоме "Отдел Самоискоренения" с группой Begemot в 1997. Десять лет спустя никто уже не понимал, о чем я пою. "На кусок арматуры и в боль не верь" - о чем это? Кругом такие милые люди)
В отличие от меня, Алекс Оголтелый с самого начала методично получал по морде на улице. Он никогда не дрался, только старался убегать до начала потасовки и имел уже сложившийся философский взгляд на эту его карму. "Алекс кинул", говорили о нем, когда он вместе со всеми бежал за трамваем, а в последний момент в него не запрыгивал. При этом в пакете у него могла остаться общая бутылка портвейна. "Алекс кинул" говорили о нем, когда он, поссорившись с кем нибудь, прыгал в окно (с первого этажа). А потом звонится в дверь, чтобы его пустили назад. Алекс кидал, когда начиналась разборка. И Рикошет естественно его презирал, хотя почему-то уважал Свинью, которого Рикошету приходилось защищать. И сейчас я хочу вам напомнить, что время окончания проекта по сбору средств на восстановление пленок Народного Ополчения подходит к концу. И нам надо собрать еще 27к, чтобы защитить историю одной из групп-родоначальниц панка в России. Пожалуйста, панки бедный народ, но уже сейчас мы собрали огромную сумму. Нужно еще немного поднажать, попросить друзей, сделать репост, познакомить с проектом людей, которые все еще не в курсе. Народное Ополчение должны знать все, а не только мы с вами. Это уже история нашей страны.
Спасибо всем вам!
Горби и Хоннекер - братский поцелуй