Продолжение 1 о размерах пенисов великих писателей, музыкантов и художников...
Меня тут умоляют продолжить тему размеры пенисов великих писателей, музыкантов и художников...
Ну-с, продолжим, кто тут у нас остался недомереным, так сказать, недооцененным благодарными потомками? А ведь есть же еще архитектура! Так ну про Церетели вы уже все конечно поняли... Я думаю в сталинские времена вообще видимо выживали архитекторы с такими неприлично ирекционными и прямыми, как проспекты Ленина, пенисами, что это не могло не положить на облик советской застройки какой-то маскулинно-екcгибиционистский оттенок.
Это символическое скрещение пролетарского молота и женского серпа олицетворяло как бы сложность и садистскую эротичность внутриполитического момента... Вот Маяковский... Глыба... Разве есть у кого либо сомнения в мужском достоинстве этого великого поэта! У него там вообще все не по-децки крупно и целнолитно....
А вот у поэта Клюева конечно все мелко, хотя и по-крестянски доморощено, как с грядки... Поэты-символисты конечно обладали большими и совсем не символических размеров пенисами... И больше всех он был у Блока Александра Александровича. У него был красивый, как кипарис, в силу его немецкий кровей даже чересчур вышколенный пенис, извините, за такое соседство великого и смешного. Однако нападалa на него часто славянская хандра и неустойчивость, но он мужественно стоически боролся и стихи у него такие - все время навскидку, взлетные, устремленные в грозовое предреволюционное время. Трехгранный, как штык на на трагическом кроншдатском льду... Вспомните ледовое побоище. Блок - реинкарнация Александра Невского и по размерам они очень совпадают. По всем параметрам великие.
Далее возьмем Чуковского, его знакомого... У Чуковского пенис конечно не ахти какой, неправильной формы и наверное женщинам не нравился. Иначе от чего у него в стихах можно наблюдать такое количество тараканов и букашек и козявок! Ну буквально не пенис, а "Федорино Горе"... Глубоко страдающий поэт. Возьмем Михалкова, Который написал "Дяда Степа - Миллиционер". Ни у кого нет никаких сомнений, что пролетарский мозолистый пенис был просто украшением и отрадой поэта в трудные и мрачные сталинские времена.
У Чехова Антона Палыча я ничего не могу сказать, видимо это был человек физически достаточно средних параметров. У Пикассо пенис видимо был как бы сказать уродливо-бычачих размеров. Вспомните картину Герника... У Родена пенис был большой и устойчивый, но ужасный тормоззз. Это видно из скульптуры "Мыслитель". У Ломоносова был большой благородный пенис и его владелец успел многое в разных областях. У Петрарки был небольшой, но очен чувствительный, стремительно эрегирующий пенис.
У Фонвизина большой, но ужасно вялый. У Чаадаева очень аристократических форм, очень свободолюбивый, но несколько что ли гомо-дружественный... И Герцена был тонкий с гиперэрекцией, встающий практически на любые разночинские слои общества... У Твардовского такой крeпкий, толстоватенький... У Хлебникова большой, но жил совершенно отдельной от владельца жизнью, что привело к состоянию невменяемости в поэзии... У Фредерико Гарсиа Лорки был длинный, даже вяжущийся узлом... И это было мучитель-но больно... У Александра Островского был среднего комсомолського размера, горячий, но долго не стоял.
Вот...
Я чувствую некоторую неловкость затрагивать пенисы великих людей -современников. Все же дело это достаточно деликатное. Так-что остальных видимо разберем по личным заявкам...
Ну-с, продолжим, кто тут у нас остался недомереным, так сказать, недооцененным благодарными потомками? А ведь есть же еще архитектура! Так ну про Церетели вы уже все конечно поняли... Я думаю в сталинские времена вообще видимо выживали архитекторы с такими неприлично ирекционными и прямыми, как проспекты Ленина, пенисами, что это не могло не положить на облик советской застройки какой-то маскулинно-екcгибиционистский оттенок.
Это символическое скрещение пролетарского молота и женского серпа олицетворяло как бы сложность и садистскую эротичность внутриполитического момента... Вот Маяковский... Глыба... Разве есть у кого либо сомнения в мужском достоинстве этого великого поэта! У него там вообще все не по-децки крупно и целнолитно....
А вот у поэта Клюева конечно все мелко, хотя и по-крестянски доморощено, как с грядки... Поэты-символисты конечно обладали большими и совсем не символических размеров пенисами... И больше всех он был у Блока Александра Александровича. У него был красивый, как кипарис, в силу его немецкий кровей даже чересчур вышколенный пенис, извините, за такое соседство великого и смешного. Однако нападалa на него часто славянская хандра и неустойчивость, но он мужественно стоически боролся и стихи у него такие - все время навскидку, взлетные, устремленные в грозовое предреволюционное время. Трехгранный, как штык на на трагическом кроншдатском льду... Вспомните ледовое побоище. Блок - реинкарнация Александра Невского и по размерам они очень совпадают. По всем параметрам великие.
Далее возьмем Чуковского, его знакомого... У Чуковского пенис конечно не ахти какой, неправильной формы и наверное женщинам не нравился. Иначе от чего у него в стихах можно наблюдать такое количество тараканов и букашек и козявок! Ну буквально не пенис, а "Федорино Горе"... Глубоко страдающий поэт. Возьмем Михалкова, Который написал "Дяда Степа - Миллиционер". Ни у кого нет никаких сомнений, что пролетарский мозолистый пенис был просто украшением и отрадой поэта в трудные и мрачные сталинские времена.
У Чехова Антона Палыча я ничего не могу сказать, видимо это был человек физически достаточно средних параметров. У Пикассо пенис видимо был как бы сказать уродливо-бычачих размеров. Вспомните картину Герника... У Родена пенис был большой и устойчивый, но ужасный тормоззз. Это видно из скульптуры "Мыслитель". У Ломоносова был большой благородный пенис и его владелец успел многое в разных областях. У Петрарки был небольшой, но очен чувствительный, стремительно эрегирующий пенис.
У Фонвизина большой, но ужасно вялый. У Чаадаева очень аристократических форм, очень свободолюбивый, но несколько что ли гомо-дружественный... И Герцена был тонкий с гиперэрекцией, встающий практически на любые разночинские слои общества... У Твардовского такой крeпкий, толстоватенький... У Хлебникова большой, но жил совершенно отдельной от владельца жизнью, что привело к состоянию невменяемости в поэзии... У Фредерико Гарсиа Лорки был длинный, даже вяжущийся узлом... И это было мучитель-но больно... У Александра Островского был среднего комсомолського размера, горячий, но долго не стоял.
Вот...
Я чувствую некоторую неловкость затрагивать пенисы великих людей -современников. Все же дело это достаточно деликатное. Так-что остальных видимо разберем по личным заявкам...